Blind me or bind me

Тэхен не был уверен наверняка, был ли он в сознании, но ему казалось, что он довольно отчетливо слышал собственное тихое дыхание. Слышал, как глухой хрип вырывался из его потрескавшихся губ. Все его тело онемело, но постепенно он начал ощущать, как слабо трепыхалось сердце в его груди, и это заставило его поверить в то, что он все еще был жив и не находился под властью игр собственного разума. Тэхен не мог понять, как долго пробыл в этом месте, привязанный к холодному столбу, в то время как его рана все еще кровоточила. Пожалуй, медленно вытекающие из пореза струйки крови и стали тем, что привело его в чувства. Очевидно, его ударили ножом не так сильно, но он все равно удивлялся тому, что до сих пор не истек кровью. Но он, как никто другой, понимал, что даже неглубокие раны не стоило оставлять без внимания. В противном случае последствия могли быть трагически необратимыми. Все, что слышал Тэхен, была лишь звенящая тишина. А еще кровь, пульсирующая в его венах. На его глаза кто-то предусмотрительно надел повязку, лишая его возможности видеть, что творилось вокруг него, и это лишь усиливало его безотчетный страх перед неизвестностью. Прошло несколько часов, прежде чем ржавая металлическая дверь наконец со скрипом отворилась и с грохотом ударилась о стену, а затем раздался топот нескольких пар ног, приближавшихся к нему. В этом шуме Тэхен отчетливо уловил раздражающий стук каблуков, а затем ему в нос ударил крепкий сладкий запах, и он поморщился, пытаясь вспомнить, откуда этот аромат был ему знаком. — Ну и каково это? Быть связанным таким образом? Ждешь, что прекрасный принц спасет тебя? — женский голос звучал мягко и вкрадчиво, но холодок тут же пробежал по спине Тэхена, стоило девушке заговорить. Тэхен замычал от неожиданности, когда с него вдруг сорвали повязку, и резко зажмурился, ослепленный на самом деле довольно тусклым светом, вызвавшим у него головокружение. А затем он ощутил, как тонкие пальцы приподняли его лицо за подбородок. Острые ногти впились в его щеки так, что ему пришлось открыть глаза и посмотреть на нее. — Боже мой, какое у тебя хорошенькое личико. Я немного завидую, — девушка улыбнулась ему, но Тэхен прекрасно знал, насколько опасными могли быть такие улыбки. Он понял это по ее взгляду, жадному и плотоядному. Темные глаза выдавали ее с головой. Она хотела причинить ему боль. Тэхен непроизвольно вздрогнул и зашипел, все же стараясь получше разглядеть девушку, которая начинала казаться ему еще более знакомой. Будто он уже видел ее где-то. Во всяком случае хотя бы раз точно. Но он все никак не мог понять, когда и где это могло произойти. А еще он не мог отрицать, что она была удивительно красива. Бледная фарфоровая кожа, заметно выделяющиеся на таком фоне полные губы, покрытые красной помадой, и большие глаза, отчетливо дающие понять, что за невинным фасадом дремало вселенское зло. — И все же. Что Чонгук нашел в таком мелком уличном отребье, как ты? Из всех людей, которых он может заполучить, из всех маленьких игрушек, которых он держит рядом с собой ради собственных утех и забавы, он выбрал тебя? Жалкую шлюху с улицы? Отвратительно, — выплюнула девушка, стряхивая запястье и наконец освобождая Тэхена от своей хватки. Она подошла к стулу, стоявшему напротив, и аккуратно опустилась на него. Тэхену пришлось прикусить язык, чтобы ненароком не издать позорный всхлип. Он становился слишком нестабильным, стоило ему услышать имя Чонгука; источник его счастья и душевной боли. Он, не моргая, наблюдал за девушкой, которая отвлеклась на разглядывание собственного маникюра, а затем принялась играться с многочисленными кольцами на своих пальцах. — Я слышала, твой младший брат серьезно болен, да? — девушка внезапно заговорила, по-прежнему не удостаивая Тэхена взглядом. — Чимин, правильно? — она замолчала, будто все же ждала ответ, но Тэхен не издал ни звука. Он не собирался играть в ее игры. Он прекрасно понимал, что она задумала, и не собирался поддаваться на ее уловки так просто. — А как поживает твоя мама? — девушка продолжила задавать вопросы, следя за его реакцией. — Ох, извини, это так бессердечно с моей стороны! Она же покончила с собой. Как жестоко. Оставить двух маленьких сыновей с тираном-отцом. Должно быть, ты ненавидишь ее? Тэхен рвано вздохнул, пытаясь отогнать подступающие гнев и смятение. Внутри него клокотала свирепая злоба, и ему пришлось крепко сжать зубы. Потому что это на него не подействует. Он не позволит морочить себе голову. Он намного сильнее, чем она может себе представить. Он может справиться со своим прошлым. — Знаешь, а он ведь искал вас. Вас обоих. Тебя и твоего младшего братишку. Как мило со стороны твоего заботливого папаши, — девушка ухмыльнулась, произнеся последние слова почти нараспев, и внезапно подняла взгляд на Тэхена. Она выгнула бровь, наблюдая за тем, как его лицо постепенно становилось все краснее, пока он изо всех сил сдерживал все стремительнее захватывающую его ненависть. А потом она положила руку себе на колено и постучала острыми ноготками по нему. Тэхен нервно сглотнул, готовясь к тому, что теперь она пойдет с козырей. — Ты действительно думаешь, что твой брат в безопасности в этой больнице? В этот момент мир Тэхена посыпался. Чимину что-то угрожает? Разве он сейчас не в самом безопасном месте на всем свете? Разве Чонгук не позаботится о нем? Правда… Ведь могло возникнуть столько всяких непредвиденных обстоятельств. А уж тем более с учетом того, что эта девушка явно располагала и деньгами и связями. Тэхен мог только хныкать и молить Бога проявить к нему милосердие хотя бы в этот раз. И ведь если посмотреть правде в глаза, кем они вообще с Чимином были для Чонгука, чтобы он сделал хоть что-то, чтобы спасти их обоих? Ядовитая мысль заставила решимость Тэхена пошатнуться. — Нет, пожалуйста… Пожалуйста, оставьте моего брата в покое. Не втягивайте его в это. Пожалуйста. Чего вы хотите? — Тэхен безостановочно принялся умолять, чувствуя, как свет в его глаза постепенно тускнел, в то время как девушка напротив него явно воодушевлялась. Он понятия не имел, кто она такая и что ей было нужно от него, но она должна была оставить Чимина в покое. Этот ребенок и так настрадался слишком много для того, кто не сделал ничего плохого. — Я? Чего я хочу? — фыркнула девушка, будто Тэхен спросил что-то смешное. — Мне всего лишь нужно сердце человека, которому ты продаешь свое тело, — наконец заявила она и положила руку себе на грудь, прямо туда, где билось ее подлое сердце, и Тэхен почувствовал, как у него все внутри сжалось от отвращения. Человек, которому он продал свое тело, — тот самый человек, с которым он чувствовал себя в безопасности и которого никогда не сможет назвать своим. Богатый, властный и привлекательный. Разве не все нуждаются в таком человеке? И раз так, то в чем вообще отличие между ним, Тэхеном, и этой девушкой? Почему он вообще здесь находится? Какое отношение он имеет к Чонгуку, который всего лишь обеспечивал его деньгами и крышей над головой? Зачем его втянули в это все, если он в конечном итоге не являлся ничем больше, кроме как очередной куклой для Чонгука? — Но почему я? — Тэхен сжал все свои бесчисленные вопросы всего лишь до одного, но и им заставил девушку рассмеяться. — Я не просто хочу Чонгука. Я хочу, чтобы он принадлежал мне. Хочу, чтобы он пришел ко мне умолять, обессиленный, лишенный всякого достоинства и гордости, — внезапно улыбка слетела с ее губ, и она впервые посмотрела на него так разьяренно, будто была готова придушить его сию секунду. Тэхену было совершенно невдомек, что в этот момент девушка вдруг отчетливо осознала, что тот факт, что она использовала его в качестве приманки, лишь подтверждал, насколько он был важен для Чонгука. И то, что какой-то голодранец значил для Чонгука намного больше нее, заставляло ее кипеть от злости. Тэхен даже сжаться не успел, когда она принялась осыпать его лицо жгучими пощечинами, повышая голос, — Кем ты вообще себя возомнил, черт возьми?! Чонгук не может любить такую шлюху, как ты. Ты всего лишь вещь для него. Он держит тебя при себе, пока не найдет тебе замену получше. Так что не смей думать, что ты когда-нибудь сможешь стать чем-то большим для него. И Тэхен даже не заметил, как его рот распахнулся, а своенравные слова слетели с его губ: — Не похоже, чтобы ты чем-то отличалась от меня. Ты трахаешься со всеми этими старперами ради денег, потому что ты жадная, властолюбивая сука. Ты ничуть не лучше меня. Как ты думаешь, почему Чонгук так легко избавился от тебя? Он не хочет… не нуждается ни в ком из нас, — сглотнув, Тэхен наконец пришел к выводу, что в эту игру могли играть двое. Если он все равно умрет здесь, то пусть хотя бы с гордо поднятой головой. Потому то, да, может, он и продался Чонгуку в обмен на лучшие условия для себя и Чимина. Но он никому не позволит отнимать и унижать его чувства к Чонгуку, которые были слишком велики, чтобы их можно было описать словами. Может быть, это было неправильно и слишком запутанно. А может, это была всего лишь благодарность. Но он был убежден, что это являлось чем-то большим. Даже если это не было любовью, он все еще знал, что обжигающие прикосновения и теплое дыхание, опаляющее его кожу, были реальны и безопасны. Он не придумал это себе, это все было на самом деле, и он хотел верить в это. — Грязная шлюха, как ты смеешь!.. — взбешенно прорычала девушка и схватила со стоящего рядом с ними столика нож. Это все произошло слишком быстро, чтобы Тэхен мог оказать хоть какое-то сопротивление. Хотя и все его попытки были бы тщетны. Он был связан слишком крепко, чтобы даже пытаться куда-то увернуться от сверкнувшего лезвия. — Опусти нож, Мира. Тэхен как раз прикрыл глаза, готовясь к новой порции боли, но вместо этого вдруг услышал такой родной голос, от которого как будто бы даже рана на его онемевшей ноге вмиг затянулась. Этот голос был его лекарством от всех ядов, пожирающих изнутри. Мира резко обернулась к входной двери и увидела в проходе Чонгука, который направлялся к ним, пока ее приспешники, подозрительно прищурившись, смотрели за его спину, убеждаясь в том, что он пришел один, как от него и требовали. Перед глазами Тэхена все помутнело, когда он ощутил, как в уголках его глаз начала собираться влага. «Что Чонгук здесь делает? Он пришел… спасти меня?» — Тэхен продолжал повторять про себя одни и те же слова, неотрывно глядя во все глаза на Чонгука, который не посмотрел в его сторону ни разу с тех пор, как внезапно появился здесь. И наиболее здравомыслящая часть Тэхена забила панику. Что-то было не так. Нож выпал из руки девушки и приземлился у самых ног Тэхена, и тогда он заметил, как ее лицо вновь смягчилось. Она тут же бросилась к Чонгуку и, обхватив его за шею, уткнулась носом ему в грудь. Тэхен ничего не мог поделать с тем, что в его сознании моментально начали ярко вспыхивать воспоминания о том, как он сам любил каждую ночь, уже почти отключаясь, укладывать голову на грудную клетку Чонгука и слушать его ровное дыхание. Не было ничего лучше в этом мире, чем объятия Чонгука. С бешенно бьющимся сердцем Тэхен неотрывно следил за тем, как Чонгук немного нерешительно поднял руку, а затем опустил ее девушке на голову, прижимая ближе к себе. Он едва успел до крови прикусить губу, чтобы не дать себе разреветься прямо здесь. «Я знал это», — Тэхен крепче стиснул зубы, не позволяя вздохам сорваться с его губ. «Он здесь не из-за меня». — Я знала, что ты придешь ко мне, знала, что ты не разочаруешь меня, — ворковала Мира, нетерпеливо оглаживая спину Чонгука широко раскрытыми ладонями, заставляя Тэхена отвести взгляд от этого зрелища. Он не мог больше ни секунды выносить эту отвратительную сцену, смаргивая слезы, которые все-таки покатились из его покрасневших глаз. — Ты ведь не любишь проблемы, верно? Зачем тебе столько хлопот из-за такой дешевки, как он? Просто оставим его? Пусть возвращается туда, откуда выполз. Я ведь намного лучше него, правда? Папочка? Если прежде Тэхен думал, что его сердце было разбито, то теперь у него появилось стойкое ощущение, что ему вскрыли грудную клетку, вырвали оттуда сердце и безжалостно растоптали его. Это слишком больно, когда тебя унижают, когда на тебя смотрят свысока, когда тебя отвергают, как будто ты просто мусор. Разве отец не говорил ему с самого рождения, что он был никому не нужен? Как это было глупо с его стороны полагать, что у него был какой-то шанс на то, что хотя бы один раз за всю его жизнь кто-то по-доброму отнесется к нему. Чонгук так и не произнес ни единого слова, не щадя и без того сломленного мальчика, который потерял всякую волю сопротивляться тому, что с ним делали. Вместо этого он только сжал плечи Миры чуть грубее, чем планировал, чтобы отстранить ее от себя, прежде чем наконец направился к Тэхену. С каждым его шагом, Тэхен все яростнее чувствовал, как Чонгук грубо ступал по ошметкам его разорванного в клочья сердца, окончательно превращая его в ничто. Тэхену казалось, что буквально каждый в этом помещении должен был видеть истекающие кровью останки его плоти, но всем было на это наплевать, и уж тем более Чонгуку, который, очевидно, не собирался его спасать. Тэхен довольно ясно осознавал, где находилось его тело, но он не был готов поручиться за то, что его душа тоже все еще оставалась на месте. Казалось, жизнь навсегда покинула его, когда Чонгук присел перед ним на корточки и запустил пальцы в его волосы. Чонгук усилил хватку и резко, бесцеремонно запрокинул голову Тэхена назад, заставляя посмотреть ему в глаза. А Тэхен даже не нашел в себе сил, чтобы вскрикнуть от боли, прокатившейся по всему его позвоночнику. Ничто не могло причинить ему больше страданий, чем огромная зияющая дыра в его груди. Их взгляды встретились, и будь Тэхен в себе, он бы обязательно разглядел в глазах напротив скрывающуюся за нахальной грубостью разбитость. Но Тэхен слишком глубоко ушел в себя, чтобы замечать такие детали. Чонгук первым прервал их зрительный контакт и оттянул голову Тэхена назад еще сильнее, а затем привстал и наклонился совсем близко к нему, обдавая своим горячим дыханием его шею. Крупная дрожь прошибла все тело Тэхена, но он упорно продолжал концентрироваться только на непроизвольно бегущих из его глаз слезах и даже позволил себе начать жалобно всхлипывать. Что еще Чонгуку было нужно от него? Неужели Чонгук не видел, как сильно уже успел истерзать его? Сейчас Чонгук был одновременно так близко и так далеко. И Тэхен не сомневался в том, что еще немного и он точно сможет перестать дышать, прекращая наконец все свои мучения. — Мне очень жаль… А затем Тэхен снова услышал уютный голос Чонгука и замер, только ощущая, как слова проникали под его кожу, буквально из воздуха собирая ему новое бьющееся сердце. Глаза Тэхена широко распахнулись, пока он пытался переварить услышанное предложение, моментально выгравированное на его коже, и только тогда он наконец заметил, что пальцы в его волосах уже и не сжимались так сильно, а теперь мягко покоились на его голове, продолжая открывать доступ к уязвимой шее. Тэхен окончательно пришел в себя, когда вдруг почувствовал, как что-то маленькое и прохладное положили ему в руку. Зажигалка? Предмет ощущался в ладони ужасно знакомо. Та самая, которую он стащил из комнаты Чонгука в тот день, когда уходил от него, потому что хотел сохранить на память хоть какую-то его частичку. Но почему Чонгук дал ему это? Зачем? Что именно Чонгук хотел от него? Тэхен все никак не мог это понять. Разве от него не решили избавиться? Внезапно Тэхен ощутил, как что-то влажное стекло по его шее в том месте, где его почти касалась голова Чонгука. Что-то едва заметное и различимое, но этого оказалось достаточно, чтобы Тэхен крепко сжал зажигалку в руке. Его последняя надежда. Последний раз, когда он поверит в Чонгука. Просто потому что он отчаянно нуждался в этом, в этой вере. К тому же в любом случае ему все равно нечего было терять. И, может быть, все это время Чонгук тоже пытался собрать себя по кусочкам, просто, как и всегда, в своей манере? Так, что Тэхен никогда бы об этом не узнал, пока ему не сказали бы прямо. Но той его частички, что Чонгук только что передал ему, было вполне достаточно, чтобы Тэхен снова обрел надежду. Тэхен вновь сморгнул слезы, теперь уже в последний раз, отчаянно желая сказать своему спасителю всего одно слово: — Спасибо. Чонгук все же отстранился от него, быстро и безразлично, а затем направился к девушке, которая внимательно следила за ними все это время, но, кажется, так и не заметила ничего, а потому теперь довольно ухмылялась. — Видишь, было не так уж и трудно, правда? Он всего лишь груз на твоих плечах. Со мной ты будешь куда счастливее. Именно в этот момент Тэхен увидел, как ярость сверкнула в глазах Чонгука; непоколебимое намерение разорвать всех на куски. Чонгук наконец сорвался и бросился к Мире, чтобы с легкостью обхватить одной рукой ее шею. Тэхен был уверен, что Чонгуку удалось бы сломать ее лишь поворотом запястья, если бы он только захотел. — Ты никогда не знаешь, когда надо заткнуться, правда? — прошипел Чонгук сквозь стиснутые зубы, сжимая Миру сильнее, чтобы увидеть, как ее лицо побледнело, пока она пыталась безуспешно оттолкнуть его от себя. Она прохрипела несколько проклятий, когда мужчины, охранявшие дверь, наконец кинулись ей на выручку, и Тэхен заметил в их руках ножи. — Зажгись, зажгись… Пожалуйста, пожалуйста, зажгись… — Тэхен не переставал нашептывать снова и снова, торопиво щелкая зажигалкой, старательно поднося ее к веревкам, грубо впивавшимся в его запястья. Зажигалка наконец поддалась ему, опаляя путы жаром, нещадно разрушая их. И Тэхен был слишком занят, чтобы обратить внимание на то, как маленькие язычки пламени принялись щекотать его кожу. Ему нужно было освободиться как можно скорее. На все остальное ему было наплевать. Чонгук слишком увяз в своей ярости, чтобы заметить приближавшуюся к нему опасность. — Блять, блять, блять, пожалуйста… Господи, блять, пожалуйста, — шипел Тэхен себе под нос, покусывая губы от слишком ощутимой теперь боли от ожогов. Дернув руками в очередной попытке избавиться от веревок, он наконец-то освобожденно повалился на пол и тут же подскочил. Он должен был предупредить Чонгука. Тэхен, не раздумывая ни секунды, бросился к нему, глядя на тех, кто угрожающе приближался к нему с другой стороны, пока Чонгук продолжал сжимать в своих руках Миру, лицо которой теперь приобрело синеватый оттенок. — Чонгук! Нет, нет, пожалуйста, сзади! — голос Тэхена надломился, пока он пытался кричать, и тогда он просто налетел на Чонгука, прижимаясь к его спине в попытке защитить его и наконец возвращая его к жизни. Чонгук оттолкнул от себя Миру и повернулся, чтобы притянуть Тэхена к себе, закрывая его собой от любых опасностей. Он пытался увернуться от нападавших, но было слишком поздно. Ему все же удалось уклониться от одного из ножей, но уже следующий глубоко вонзился ему в плечо, однако Чонгук так и не почувствовал боли. Он испытывал лишь облегчение от осознания, что они не тронули Тэхена. — Чонгук? — Тэхен в ужасе широко открыл рот, когда первые капли крови пропитали рубашку Чонгука, но тот только отмахнулся и крепче прижал его к себе за талию. — Шшш, все хорошо, я в порядке, — прошептал Чонгук, нежно опуская руку на затылок Тэхена. Тэхен в ответ теснее обхватил торс Чонгука; он не мог позволить, чтобы что-то разлучило их сейчас, когда Чонгук наконец улыбался ему. Крупные слезы заливали рубашку Чонгука, пока Тэхен пытался впитать в себя его тепло, знакомый запах, который теперь ассоциировался у него только с одним слово: дом. Чонгук сейчас здесь, с ним. Здесь только ради него. Тэхен был так счастлив, что, казалось, мог и умереть прямо на месте. Вот только миг их воссоединения не мог продолжаться слишком долго. Люди Миры вновь выстроились в шеренгу, чтобы затем захватить их в кольцо, и приготовились к новой атаке. И Чонгук уже пытался прикинуть, в какую сторону ему нужно было броситься, чтобы прижать Тэхена к стене и закрыть его своим телом, когда двери с грохотом вновь распахнулись, впуская внутрь двоих мужчин. Чонгук даже опомниться не успел, как головорезы оказались поверженны. Он только сильнее сжимал в своих руках Тэхена, который наблюдал за происходящим с открытым ртом, замечая знакомую блондинистую макушку. — Извините, что мы немного задержались. Мы ничего не пропустили? — Намджун хитро ухмыльнулся, нанося контрольный удар самому крупному из нападавших, и на все помещение раздался громкий хруст, но он только слегка потряс кистью руки. — Черт, я так давно этого не делал. — Намджун-ши? — пробормотал Тэхен, который все никак не мог опомниться от изумления. Он ведь и не представлял, что Намджун был способен на что-то подобное. — Самое, блять, время. Я уже подумал, что ты умер по дороге сюда, — фыркнул Чонгук, и Тэхен ощутил, что тот был абсолютно расслаблен, его мыщцы не были напряжены, а сердцебиение вновь пришло в норму. И только хватка на его талии по-прежнему оставалась железной, отчего сердце Тэхена пускалось в пляс. — О, так это потому что Джин как раз был занят с пациентом. — Блять, из-за тебя я только что нарушил священную клятву, Чонгук. Я только что спас трех человек на операционном столе, а ты в итоге заставил меня ранить еще четверых. Вот поэтому я и хотел держаться подальше от вас обоих. Ты должен мне дом, если я потеряю свою прекрасную, хорошо оплачиваемую работу, — это проговорил мужчина, которого Тэхен никогда прежде не видел. Он был таким же высоким, как и Намджун, и так же хорош собой, но черты его лица были куда мягче. Чонгук на это хмыкнул, прежде чем отпустил Тэхена, удостоверившись в том, что теперь они действительно были в безопасности. — Ты не можешь потерять работу в больнице, которую я финансирую, придурок. Не парься, если что я подкуплю всех, кто там есть. Хотя я не думаю, что они настолько глупы, чтобы избавиться от тебя. — Блять, ты еще никогда не был настолько прав, — мужчина рассмеялся в ответ, уперев руки в бока. — Так мы собираемся сваливать отсюда или нет, — Намджун покрутил головой, проверяя, точно ли все верзилы были обезврежены. В ответ он получил согласные кивки и потому тут же направился к выходу. Джин двинулся следом за ним, и тогда Чонгук с Тэхеном оказались чуть позади них обоих. — Тебе больно? — внезапно спросил Чонгук, внимательно осматривая Тэхена с ног до головы, не успели они сделать и пары шагов. — Я в порядке. Теперь не болит, — Тэхен покачал головой, замечая сосредоточенный взгляд Чонгука на своем бедре. Ничто не может ранить меня сильнее, чем разлука с тобой. Чонгук еще раз окинул его встревоженным взглядом, прежде чем слегка присел и подхватил его на руки, чтобы вынести его из заброшенного здания. — Твоя рука! Ты не должен… — Тэхен забарахтался в стальных объятиях Чонгука, почувствовав, как алая жидкость активнее принялась вытекать из раны. — Ерунда. Не беспокойся об этом. — Но… — Тэхен хотел было возразить, но теплые губы, ласково прижавшиеся к его собственным, не позволили ему этого. Тэхен только успел подумать о том, что никогда в его жизни не было мига блаженнее, прежде чем окончательно растаял от переполнявшей его нежности. Он не сомневался, что Чонгук сейчас чувствовал привкус крови на его губах и как отвратительно они потрескались, но тот лишь с энтузиазмом вылизывал их, возвращая им привычный живой блеск. — Эй, парни, вы не могли бы заняться всей этой фигней немного позже? Нам как бы все еще надо убраться отсюда прямо сейчас, — прикрикнул на них Намджун, вызывая у Джина очередной приступ смеха. — Или Джун убьет нас всех, если мы задержимся здесь хоть на секунду. После этих слов Чонгук все же отстранился от него, но Тэхен так и не смог преодолеть силу притяжения, поэтому подался чуть вперед, чтобы оставить еще один поцелуй на его щеке. А еще... Тэхену хотелось думать, что где-то там, в центре этой темной комнаты всего несколько минут назад, когда Чонгук грубо и отчаянно прижимался к нему, он уронил ему на плечо пару соленых капель. Возможно, ему все-таки показалось. Но отчего-то Тэхен был уверен, что не ошибался. Уверен так сильно, как ни в чем никогда прежде. — Спасибо, Куки.