Из Тьмы

Лидер революционно-националистической ячейки движения «Воля Севера» воодушевлённо окормлял своих последователей: потомков иммигрантов из Северного королевства и просто сочувствующих, затянутых в движение друзьями, тягой к острым ощущениям или желанием ощутить сопричастность к чему-то большему, чем скучная обывательская повседневность. Профессиональных террористов, которые зарабатывают на этой деятельности, среди ловящей каждое слово аудитории не было (кроме самого оратора). Подобного сорта личностей на самоубийственное задание не подрядить и красивыми словами голову им не запудрить. В отличие от молодых идеалистов, которые не верят в свою смертность и готовы доказывать собственное бесстрашие любому усомнившемуся. — …Наши соратники по борьбе, занимающие высокие посты в Империи, рискуя своим положением и жизнью, добыли для нас важнейшую информацию. Они смогли указать нам цель и вручили в руки меч! Теперь лишь от нас зависит, сможет ли благородный Север нанести ответный удар подлым имперцам! Гнусные диверсанты неустанно сеют террор на землях наших предков, и так стонущих от Волны Монстров! Их командиры считают, что неуязвимы, сидя у себя в штабах! Но разве это так?! Разве позволим мы им вкусно есть и сладко спать, пока Герой Севера и его отважные воины борются с имперской гадиной?! Разве побоимся рискнуть своими жизнями ради великой родины?! — Нет! — дружно грянули мужские глотки и затерявшиеся на этом фоне парочка женских. — Что нет?! — громко спросил разменявший пятый десяток сребролюбивый циник с хорошо подвешенным языком у распалённых молодых идеалистов. — Мы не позволим! — Мы покараем! — Смерть имперцам! — слилось в один грозно-воодушевлённый рявк множество ответов. — Отлично! Тогда в последний раз обсудим план, и я пойду договариваться с нашими агентами, — высказался мужчина, который, разумеется, не собирался лично лезть в пекло вместе с этими пока ещё живыми мертвецами. После акции — успешной или провальной, не важно — лидер ячейки намеревался скорректировать внешность и отбыть в центр Империи по давно уже подготовленным документам на новую личность. Пусть жизнь ради чего-то-там кладут идиоты, а он на подобном привык зарабатывать. * * * Столица региона встретила нас ярким солнцем, морозом и попахивающим сгоревшим углём воздухом. Что поделать? Здесь не центральный регион и тем более не Столица, с её-то возведёнными в седой древности, но по сию пору исправно действующими, экологически чистыми и практически дармовыми энергостанциями, работающими на принципе преобразования природной силы в электричество (что, кстати, служило ещё одной причиной концентрации большинства производств именно в сердце Империи). Снег в последнее время не выпадал, поэтому витающая в воздухе гарь и угольная пыль превращали белый пушистый наряд городских улиц в уродливую грязно-серую тряпку. Дороги, где лёд и неубранный снег мешались с лошадиными экскрементами и прочей грязью, и вовсе выглядели гноящимися ранами на немытой коже бродяги. И это столица региона! Неудивительно, что на таком фоне жители столичного региона и особенно самой Столицы задирают носы… Или это просто моё настроение окрасило окружающее в тёмные тона? Возможно. За время пути, размышляя над дальнейшими шагами, я невольно себя накрутила. Всё-таки гибель Мастера Джона спровоцирована именно моими завышенными ожиданиями от шайки губернатора Мартина и экс-наместника Бироса, наложившимися на успешные действия команды в целом и меня в частности. Так-то мысли высоко с-с-сидящих с-с-союзничков — задним числом — расшифровать нетрудно. Фронт отодвинут, армия врага обращена в бегство и зализывает раны, дабы направить свои силы на борьбу с Волной Монстров, а тут под боком сидит смутьян! Он же неизбежно станет баламутить народ! Тем более что он не один, а вместе со своими солдатами, которые не преминут начать распространять порочащие власть сплетни! Опасный фактор нужно срочно убрать! То есть это сейчас я одновременно иронизирую над совершенно идиотской логикой и корю себя за недогадливость, а до того, как сумела расспросить болтливых мертвецов из окружения заигравшихся уродов и во всём разобраться — даже предположить не могла, что до такого дебилизма можно додуматься! В самом начале военного конфликта стрелять себе в ногу, чтобы «сохранить честь», «предотвратить вольнодумство в рядах» или «не позволить заслугам выскочки бросить тень на уважаемых и заслуженных генералов» — да, там замешано несколько заинтересованных групп! — это… это… нет слов! Даже матерных! Разве что на языке демонов найдутся подходящие. Да и то вряд ли. В такие моменты как никогда хорошо понимаю сестру. Льёшь чужую и свою кровь, стараешься по мере сил вычищать очаги заразы, даже что-то получается, особенно после обретения большей свободы действий… А потом вляпываешься в такое, что понимаешь: даже то, что казалось относительно нормальным, уже давно выедено изнутри плотоядными червями, которые радостно вцепляются в неосторожно протянутые к ним пальцы. Тупость, предательство, жадность и просто человеческая мерзость словно бы повсюду. Их столько, что кажется, будто «спасаемый пациент», то бишь родная держава, только из них и состоит. И потому лучшее «лечение», которое можно ему предложить — это удар милосердия. Милосердие? Разве заслуживает милосердия этот прогнивший мир? Смертные сами превращают всё вокруг себя в ад, разве это не правильно — пойти им навстречу и принести им то, к чему они так стремятся? Преͅв͜рати̰т͜ь̝ ничто̗жну͖ю͖ г͜ряз̘ь͢ в͜ п͜и̪татель͢н͢ый͖ с̩уб͉с̫тр̟а̬т для̮ т̣ех немно̖ги͜х, ̩ к͜то мо͙г̦ б͢ы встͅать̠ наͅ о̱д̱ну̰ ил͜и͜ н̬еск̟о̟льк̩о̞ сту̬п͉е͜н̝е̥й в͚ыш̝е с̖е͙рой͜ м͈аͅссы̥ ничтожеств͓, ͢ п̫ереродив̟ш̫ис͈ь и прис̭яг͢н̮ув͜ но͢вому Вл̘адыке͢! Настроение было таким, что даже шёпот тейгу воспринимался без привычного раздражения и омерзения от сопутствующих знаний/видений, а с какой-то даже грустной иронией. Хотелось ломать, хотелось давить, хотелось рубить, вешать и стрелять. Хотелось смыть кровью и чужим страхом эти наслоения паразитов, что своим весом поставили мою страну на колени, а теперь, безмысленно следуя своим низменным желаниям и плетя ничтожные интриги, эти мерзкие опарыши собираются совсем её повалить — и умертвить. Чтобы всласть попировать на трупе чуждого им величия. Ненавижу. — А ничего этот твой птиц, — отвлёк меня голос шагающего рядом Кей Ли. — Летает быстро, от ветра защищает, даже температуру рядом с седлом вроде бы поддерживает. Чего это ты на него раньше жаловалась? А, Куроме-чи? Заливала? Моему спутнику не то чтобы нестерпимо хотелось почесать языком — хотя и не без этого — скорее, он таким образом пытался подбодрить слишком задумчивую и хмурую сокомандницу (или на худой конец перенаправить её мысли в иное русло). Не без успеха, стоит сказать. — Нет, — без особых эмоций в голосе качаю головой. — Я просто смогла усилить свои призывы, в том числе и Раух. Теперь она поднялась до ранга A. — Ого! Это что, теперь и та трёхглавая страховидла сильнее стала?! — удивлённо воскликнул парень, не обращая внимания на взгляды прохожих. — Бли-и-ин! — тут же, совсем без перехода, резко опечалился он. — То обидное чувство, когда дохлая зверюга качается быстрее тебя. Или это очередная задумка нашей тиранствующей главы? — прищурился юморист. — Унизить бедных нас в очередной учебной схватке с этим чудищем и заставить тренироваться ещё больше? Какая коварная жестокость! — безбожно переигрывая, ужаснулся он. — Печенька милая, — не согласилась я, выдав тускловатую улыбку. — Ага-ага, такая же милая, как её хозяйка добрая! — Эй! — чуть живее отозвалась я, втягиваясь в пикировку. — Хочешь сказать, я злая? — Сама добросердечность! И да умоются собственной кровью те, кто усомнится в твоём миролюбии и благожелательности! — засмеялся парень. — Я только с врагами не церемонюсь. Союзникам и даже нейтралам стараюсь помогать. — Ха-ха, как Сэмвеллу? — развеселился товарищ. — Да ну тебя, зубоскал! — Вот! Даже спорить не пытаешься! — довольно ответил Кей Ли. Развить тему у него не получилось, так как мы приблизились к шумному и многолюдному торговому кварталу. Впрочем, оно уже и не требовалось: дурацкие шуточки и кривляния сокомандника смогли выбить меня из самых глубин злобненькой меланхолии. Осталось найти в местных заведениях общепита что-нибудь вкусненькое и можно отправляться дальше: обустраиваться в гостинице, а потом в администрацию и центральный офис региональной Службы разведки — заниматься делами. * * * — К сожалению, господин Нейман не может принять вас сегодня, — возясь с бумагами, ответил нам толстый чинуша. — Если хотите, можете заполнить эту форму, записав там вашу просьбу. Стоимость бланка — всего тридцать серебряных монет. Не забудьте указать обратный адрес. — Мы вообще-то тоже офицеры разведки, — заметил стоящий рядом со мной Кей. — Да, я ознакомился с содержимым ваших документов. Но — порядок есть порядок, — извиняясь, развёл руками чиновник. Он, как подсказывала эмпатия, с одной стороны не хотел скандалить с нами, как обладателями немалой личной силы, подкреплённой грозными столичными бумагами, а с другой — имел совершенно конкретные указания, которые шли вразрез с тем, чтобы пропустить нас к местному боссу. Я же молчала. Настроение пришло в норму, злоба, загнанная мною на задворки разума ещё в первый день нашего появления в городе, вместе с влиянием тейгу, забитым туда же ментальными пинками, уже не душила и не толкала на непродуманные шаги. Осталась лишь холодная целеустремлённость. Конечно, можно, как ожидал и желал Кей, наплевать на вполне явные попытки нас затормозить и внаглую ворваться в кабинет. Это позволит сразу определить дальнейшие ходы в отношении местного начальника, к тому же значительно их ускорит. Но пойдет ли это на пользу делу? Нет. Я и так уже поняла, что глава регионального управления Службы разведки нам не друг. То, что он не обрадуется моему визиту с требованиями и просьбами (вероятно, ему уже телеграфировали о произошедшем в Скаре), и то, что добровольно сотрудничать он не станет — тоже понятно. Однако демонстрировать это обществу пока не входит в мои планы, поэтому общение придётся отложить. Ещё и всем показывать, будто всё нормально и мне не хочется крепко пожать горло этой крысе, покрывающей одуревших от вседозволенности уродов. — Я обязательно лично передам вашу заявку, а господин глава непременно узнает о вашем визите. Но нарушить порядок я не могу. — Хороший порядок, — проворчал парень. — Больше ползолотого за бумажку! Да обычный работяга за полгода столько получает! И с кого вы такие деньжищи дерёте?! Со своих дерёте! — обвинительно потыкал он пальцем. — Да если бы с нами Акира была, она бы тебя, бандит чернильный, живьём бы съела! — патетично возгласил разошедшийся товарищ. — Простите, таковы правила, — снова повинился пухлый бюрократ, что в тщетной попытке стать меньше и незаметнее бессознательно втянул голову и сгорбился. — Я не в силах их изменить. Но если желаете, я могу оформить приобретение на счёт собственного фонда Службы разведки. Для этого вам нужно будет заполнить эту, и эту, и ещё вот эту форму. И завизировать их соответственно в кабинетах 8, 12-б и 20, а потом вернуться сюда. Уверен, у вас это не займёт больше часа. — Ясно, — кивнула я чиновнику. — Пожалуй, мы предпочтём потратить немного денег, а не времени. Можно взять бланк у вас — или для этого нужно идти в отдельный кабинет? — По правилам стоило бы пройти в бухгалтерию, но для вас я готов пойти на небольшое нарушение, — с явственным облегчением от не случившегося конфликта заулыбался толстяк. — Вот, — протянул он нам двойной лист с пропечатанными по краям узорами. — По правде сказать, вы бы потратили не так уж много времени. Обычно коллеги работают не торопясь, но для вас, как для офицеров из самой Столицы, все процедуры не заняли бы более часа. Ещё раз кивнув услужливому бюрократу, тем самым показывая, что услышала и запомнила его дружелюбное поведение, я за пару секунд прочла форму и проворно — но так, чтобы не порвать бумагу слишком быстрыми движениями ручки — её заполнив, накатала своё прошение. Ничего необычного, просто просьба посодействовать в том, чтобы разобраться в странной ситуации с непонятно откуда взявшимися северянами, посреди провинции убившими целого Мастера. Разве что лёгкая щепотка подозрений касаемо странного отказа в сотрудничестве от губернатора Мартина и местных властей, а также злорадства Бироса по поводу произошедшего, присовокуплённая к общей массе «воды», немного выбивалась на общем казённо-нейтральном фоне. И да: экс-наместник, когда я открыто наводила суету в Скаре, имитируя бурную (и не слишком успешную) деятельность, лично со мной пересёкся и, подстёгнутый алкоголем — а также малой толикой деэмпатии — не смог смолчать. Бьюсь об заклад, что этот документик прочтёт не один лишь главшпион региона. Да и после исполнения первых этапов плана оно неоднократно всплывёт. Пожалуй, то, что меня культурно «макнули», заставив писать прошение — это даже хорошо. Для создания правильной истории лишний документик не помешает. — Что-то ты подозрительно покладистая сегодня, — негромко сказал мне Кей, когда мы вышли из здания, прошли пару кварталов пешком и поймали извозчика на конных санях. — А что зря шуметь? Всё, что требовалось, я узнала. Бюрократы мне ничего плохого не сделали, чтобы на них давить. — Разве? — состроил скептическую гримасу парень. — Угу, — не стала я описывать подробности в зоне доступа любопытных ушей водителя кобылы. — Ладно-ладно, доверюсь талантам твоей офицерской злобности. Но что тогда дальше? У наместника мы были вчера, точно так же летали из кабинета в кабинет, даже не увидев его самого. От главнюка местных коллег, который нас продинамил, вышли сегодня. Кто ещё? Вояки? Или в расположение войск «злой мороженки» заглянем? — При ней такого не ляпни, — хмыкнула я. — Ай-ай, я, что, совсем дурак, по-твоему? Такого точно не ляпну. Но ты так и не ответила: что дальше делать будем? — Ждать. Ещё день-два — и нас пригласят на встречу. Может, и не люди главы разведки региона или он сам, но пригласят. Так что конкретно тебе ничего делать не нужно. Разве что… да: можешь пошататься по сборищам местных бездельников и собрать слухи. — В поход на злачные места — это по мне! — довольно растянул губы юморист. — Я видел в центре интересное казино, с рестораном и другими развлечениями. Давай вместе туда? По тебе, сестрёнка, отлично видно, что расслабиться тебе не помешает. — Не думаю, что это хорошая идея, — отвечаю, отрицательно качнув головой. — Да брось! — широко взмахнув руками, воскликнул Кей. — Я же не в бордель сходить предлагаю! То есть, если ты вместо казино хочешь туда — я только за, — хитро улыбнувшись, поиграл бровями юморист. — Пф! — пренебрежительный фырк. — Чтобы Акира потом гонялась не только за тобой, но и за мной? Не стоит втягивать меня в столь сомнительные приключения. Я такое не ценю. И вообще предпочитаю, чтобы девушка испытывала чувства именно ко мне, а не моему кошельку. — А ты, оказывается, романтичная натура у нас, — с нарочитым удивлением поцокал языком Кей. — И я даже не стану спрашивать, как это сочетается с твоими развлечениями в Павильоне Цветов на северо-востоке, — по его лицу скользнула пошловатая ухмылка. — Но раз ты хочешь чувств, тогда нам точно дорога туда, где веселятся! Эй, извозчик, разворачивайся! — воскликнул парень, обратившись к рекомому. — Вези нас в царство азарта, порока и веселья! — А ты не обнаглел? — косо посмотрев на товарища, «ласково» поинтересовалась я. — Может, нам на полигон отправиться, для внеочередной серии тренировочных поединков? — Если это нужно, чтобы согнать с тебя угрюмость, то я готов пойти на такую жертву, — с видом святого мученика ответил парень. Впрочем, несмотря на легкомысленную интонацию и клоунские ужимки, говорил он на удивление серьёзно. — Не такая уж я и угрюмая, просто спокойная, — пробормотала я, всё же задумавшись. К азартным играм после того, самого первого визита в казино я относилась предвзято, но идея временно переключиться на что-то совсем стороннее и тем самым разгрузить напряжённое сознание, возможно, не так плоха, как может показаться на первый взгляд. Особенно если Кей, ни разу не пойманный на повышенной чуткости к проблемам других, уже не в первый раз делает намёки относительно морального состояния компаньонки по командировке. С моей точки зрения всё нормально, однако наш весёлый социопат — не тот человек, который стал бы безосновательно проявлять заботу о ком-то, кроме себя и, быть может, Акиры. Вероятно, он видит то, чего нет. Но мало ли? Важных дел сегодня не намечается, можно и потрафить товарищу. — Хотя со стороны, может, и виднее, — произношу уже вслух. — Ладно, поехали. Несколько часов ничего не изменят. Только сразу предупреждаю: азартные игры я не люблю, мне в них не везёт. Что можно сказать о дальнейшем? Если коротко, то предложение Кей Ли оказалось кстати, я действительно смогла расслабиться, сбросив потихоньку копящийся стресс. Да и некоторую — пока непонятно, насколько большую — выгоду тоже повезло извлечь. То есть присыпанная холодным пеплом ненависть к высокопоставленным уродам никуда не ушла. Как осталась и жгучая досада от осознания того, что именно наша деятельность позволила им устранить Мастера Джона и наша (моя) же вера в зачатки разумности этих отбросов не дала не то что подстраховаться от ситуации, но даже вообразить её. О желании отомстить и вовсе не говорю. У меня очень хорошая память, поэтому я запомнила всех: начиная от Сэмвелла, с удовольствием издевавшегося над маленькими будущими убийцами, и заканчивая Биросом с его прихвостнями. Тем не менее после небольшой, кхм, перезагрузки понимание допущенных ошибок перестало так давить, как и мысли о том, что-де простое убийство — это слишком легко. Важнее решить свои вопросы и убрать источники проблем, чем терзать себя мыслями о несделанном. Или (тем более!) тешить тёмную сторону души, планируя жестокие пытки обидчиков. Особенно если это будет не на пользу делу, а во вред. Что касается случая, сулящего упрощение исполнения некоторых планов, то о нем ниже. …несмотря на выше сказанное, начало мероприятия не давало особых надежд на отдых и веселье, или тем более пользу. Шутник притащил меня в то разрекламированное им помпезное казино для богатых прожигателей жизни, которое скорее уместнее называть развлекательным центром. Мы перекусили в местном ресторане — кстати, здешние блюда региональной кухни оказались намного интереснее и вкуснее большинства изысков столичной или якобы южной — прошлись по игорному залу, где Кей сумел несколько раз выиграть довольно внушительные суммы (а потом снова их спустить, впрочем, в общем и целом оставшись в плюсе). Везучий. Ну а одна девочка-волшебница, играя по мелочи, под насмешливые и ободряющие комментарии товарища, медленно и методично просаживала свой недельный оклад. Потом общительный балагур куда-то запропал, и я, бросив надоевшую рулетку (в карты играть не интересно, потому как рисунок рубашек запоминался если не с первого, так со второго раза; да и эмпатия, опять же) принялась слушать местных музыкантов — вполне достойных профессионалов, кстати — и наблюдать за игроками. Это оказалось уже интереснее заведомо проигрышной (если не жульничать, используя разгон разума и хиленький, но тем не менее существующий навык контроля воздуха, конечно) попытки обыграть казино. Забавно видеть, как ещё недавно преувеличенно надменный мужчина — вероятно, из залётных, а не постоянных клиентов, слишком уж по-парадному одет и одухотворённо смотрит — просадив крупную сумму, матерится и стучит по столу в бессильном возмущении. Или, наоборот, дородная дама, увидев, как на рулетке выпало нужное число, радостно визжит и подпрыгивает, словно маленькая девочка. Хотя — судя по небрежно носимым украшениям и общей ухоженности — мадам совсем не бедствует. То есть даже на фоне среднего посетителя данного заведения, которое демократично отсекает «бедноту» требованием приобрести фишки минимум на десять золотых для входа, она выглядит отнюдь не бедной родственницей, даже получше прочих. Фишки на пару-тройку десятков ауреев — явно не состояние для неё. Но нет: чуть не сверкает от счастья, залпом опустошает бокал с шампанским и целует сопровождающего её прилизанного молодого парня лет шестнадцати. Забавная. А меж тем содранные на входе десять ауреев — это та сумма, что некогда составляла моё содержание за два месяца. И я считала её достаточно солидной, каковой она, в общем-то, для большинства жителей Столицы и является. Те же младшие офицеры полиции зарабатывают в два-три раза меньше. И это в сердце Империи! Конечно, после получения лейтенантского звания заработок скромной убийцы в ранге Мастера боя вырос до десяти золотых, а с повышением до майора и вовсе подрос почти до полусотни, которые с большим запасом перекрыли все мои бытовые запросы. Но… даже так, будь я честной служакой, «входной билет» — стоимостью в мерный слиток, блин! — меня бы отпугнул. Однако здесь, в центре не самого богатого региона, в одном из залов отнюдь не единственного фешенебельного казино города, едва ли не толпились посетители. Что тут сказать? В прошлом мире я-Виктор как-то читал статейку, общий смысл которой сводился к тому, что чем лучше в стране живут богатые, тем в большей нищете и безнадёге пребывают бедные. Мысль немудрёная, ведь любому понятно, что избыток в одном месте означает недостаток в иных. Но при виде столь бездарного разбазаривания денег богачами, шикующими на территории, не такой уж и далёкой от фронта — и это в то время, когда все достаточно дельные офицеры жалуются на недостаток патронов, винтовок, снарядов, припасов, медикаментов и даже банального обмундирования для тех, кто защищает жизни в том числе и этих вот, с позволения сказать, элитариев… В голове волей-неволей начинали крутиться мысли о принудительном перераспределении финансовых потоков. Чуть ли не пресловутое «отнять и поделить», ага. Наверное, это на меня так повлияло написание программ для революционных ячеек в столице Северного королевства. Я ведь многое нагло утянула у радикальных социалистов-революционеров из прошлого мира и, частично, даже анархистов (тех занятных высокоумных теоретиков, которые ратовали за полную отмену государства и всех его законов для достижения всеобщего процветания, которых поддерживали в основном всякие отбитые идеалисты-террористы, «типа революционные» бандиты и просто отморозки-беспредельщики). Эх, жаль, что пришлось так спешно отбывать: поубивают ведь всех носителей свежей, новой и молодёжной идеологии! Планы это не нарушит, но у меня, между прочим, имелись некоторые задумки на весёлые мероприятия с их участием. Акаме бы понравилось. Наверное. Впрочем, долго размышлять на такие неоднозначные темы, как мягкая (без прямого отъёма с сопутствующими казнями… почти… наверное) национализация активов нынешних «верхов» и создание общественного движения, что станет всемерно помогать подобным задумкам «снизу», обеспечивая своими злыми и кровожадными взглядами добровольность желания делиться с «заступниками», мне не позволило возвращение Кея. Шутник уже нашёл себе компанию из молодых дворян, которые, ведомые таинственным «устроителем», собирались отправиться на «весёлое, щекочущее нервы приключение» — и решил потащить с собой меня. Я согласилась. Ибо почему бы и нет? Особенно когда все фишки проиграны, а тратить свои кровные на приобретение новых не имеется никакого желания. Да-да, мои организации ворочают миллионами, да и выгода от продажи оружия ненавидящим Сейку горцам тоже внушает — но это не значит, что заработанному нельзя найти более достойного применения. Лучше постройку очередной бесплатной школы, больницы или приюта под патронажем моих «благородных» бандитов/дельцов/производственников дополнительно профинансирую. А жуликоватое казино перебьётся! Где это видано, когда девять из десяти ставок улетают в дырку?! У-у, подомну под себя Империю — позапрещаю все эти игорные притоны! А то, понимаешь, «Героя Копья» запретили, а эта обдираловка работает! Гады! В общем, казино мы покинули. Вот с этого знаменательного момента и началось настоящее веселье. «Устроитель», как я и ожидала после сканирования эмпатией данного — Кей и вовсе справился без сверхъестественных навыков — оказался связан с бандитами. Данные предприимчивые ребята, в свою очередь, повязанные со шпионами северян (это выяснилось позже), решили перед отъездом устроить что-то в меру фееричное и масштабное, придя к выводу, что в этой роли неплохо сгодится массовое похищение отпрысков влиятельных дворянских родов. Для этого они провели несколько, гм, сафари по бедным районам, где группам богатой молодёжи демонстрировались достопримечательности трущоб вроде различных «бандитских» баров, разного рода подпольных боёв и игр, ну и прочей щекочущей нервы «золотой молодёжи» «экзотики». Задумка, что странно, не вызвала пристального внимания у местной разведки и полиции, зато снискала некоторую популярность у всяких домашних бунтарей, попирателей устоев и любителей прихвастнуть дутой крутостью. Так что на «финальный аккорд» удалось вытащить немало народу, причём не только из нашего казино. В общей сложности набралось человек пятьдесят, наверное. И когда таких «важных, бессмертных и неуязвимых» дворянских детишек (некоторые были уже среднего возраста, просто с мозгами подростков) захватили бандиты, пара примкнувших к ним высокоранговых убийц ощутила себя, словно попала в юмористическое шоу. Да-а… чего у Кея не отнять, так это нюха на такого рода авантюры. И стоит признать, иногда они бывают занимательными и полезными. *** Я говорила, что наблюдать за посетителями казино забавно? Забудьте! «Мамкины герои», что собирались на щекочущее нервы, но безопасное мероприятие, а попали в тёмную, тесную и холодную камеру к злым похитителям, оставляли пьяненьких и не очень любителей азартных игр далеко позади! Крики, рыдания, обещания денег и всяческих услуг… даже, вразуми их Бездна, драки между собой! Цирк, да и только. И это наши похитители ещё даже никого не убили! Так… посверкали оружием и довольно символически — без переломов, повреждений внутренних органов и выбитых зубов — поколотили нескольких самых тупых и наглых, отказавшихся отдавать ценности и начавших качать права. Даже девушек не пытались тискать, что для данной публики и вовсе уж странно. Единственное, что выбивалось на фоне удивительно мягкого поведения с пленными — это камера, что так-то была рассчитана человек на десять-пятнадцать, а не на полусотню. Собственно, это обстоятельство и послужило причиной для, с позволения сказать, драки той парочки задиристых петушков, что не поделила место на одной из деревянных лавок и вовлекла в смешно и грустно выглядящую потасовку своих ближайших соседей. Настоящие клоуны! Также немало смущения (и даже истерик у особо нежных персон) вызвал тот факт, что в камере отсутствовала туалетная кабинка, вместо которой стояло большое ведро. Учитывая, что чуть меньше четверти незадачливых любителей приключений являлось дамами, не привыкшими к столь… изысканным условиям, шум и гвалт был понятен. Хотя, как на мой взгляд, истерили они зря. По данному поводу. Ибо долго держать народ в плохо подходящем для этого помещении бандиты не станут — максимум пару суток, а скорее намного меньше: не более пары часов. Всё же похитители — бандиты, а не идиоты и должны понимать, что таких жертв станут искать скоро и всерьёз. И найдут. Такое стадо-то! Я бы на их месте скорее задумалась и побеспокоилась насчёт того, куда похитители собираются девать лишних. Ведь, судя по оговоркам (и тому же размеру нашего КПЗ), собрать в этом перевалочном пункте должны были десять-двадцать человек, никак не полсотни. Хотя думать — это не про подавляющее большинство местной публики. — Эй, Куроме-чи, ну и как тебе? — подёргав меня за рукав, негромко спросил Кей. — Интересно, — также тихо, но различимо для острого слуха воителя, ответила я. И уже жестами: «Может пригодиться в будущем». Кей в свою очередь сложил пальцы в пару знаков, что в полумраке тусклого света, проникающего из решетчатого окошка двери, рядом с которой мы стояли, превратились в вопрос: «Когда будем действовать?» «Позже. После противника», — тремя знаками ответила я. Вслед за тем сложила ещё два: «Подожди. Проверю», — после чего несколько глубже погрузилась в транс, настраиваясь на свои эмпатические способности. Ощущения тела враз отдалились, став посторонними и почти чуждыми — впрочем, этого хватало, чтобы я осталась стоять и могла реагировать на неожиданности — зато прямое ощущение эмоций скакнуло на новый уровень. Пожалуй, это уже не просто усиление, а обретение нового качества, этакая духовная синестезия. Естественно, самым шумным и ярким пятном являлись скученные сокамерники — прошло так мало времени с, так сказать, рождения моей нынешней личности, а я уже второй раз за решёткой; прямо-таки злостная рецидивистка, хех! — но, отстранившись от создаваемого ими фона, я сумела настроиться на иной, более интересный мне источник и внимательно «вслушаться» в происходящее там. Мысли живых я читать не умела, однако судя по тому, что удалось уловить раньше и подробнее разобрать сейчас, кто-то начальственный ругался на проявивших излишнее усердие подчинённых, а те вяло отбрехивались в стиле «больше не меньше». Главарь (или кто он там?) с ними активно не соглашался. Судя по вспышке боли и страха, возможно, даже ногами. Но постепенно мужик смирялся с суровой реальностью и неимоверной тупостью, начиная думать, что со всем этим делать. Очевидно, что скоро он придёт к тому, чтобы осмотреть добычу, чтобы разделить тех, кого он захочет оставить и тех, от кого потребуется тем или иным образом избавиться. Что ж — вот тогда-то, когда нам любезно поведают о всех похищенных и их родственниках и все достаточно пропитаются отчаянием, мы и станем действовать. Сомневаюсь, что до конца отбора прошедших и не прошедших станут уводить: бандиты, как и все люди, ленивы и не захотят лишний раз бегать туда-сюда, особенно если на них слегка нажать деэмпатией. Так что повлиять на ситуацию, в которой мы оказались случайно, но воспользуемся к своей пользе — довольно удобно и сравнительно безопасно. А то знаю я публику, подобную этим дворянчикам: если не дать им достаточно промариноваться, не поставить перед лицом гибели — то и своё спасение они воспримут, как должное. Ну а если, напротив, дать ситуации созреть — у нас появится дополнительный (и крупный притом) козырь в нашем общении с престарелым наместником региона и главой местной разведки. Хотя к последнему у меня появляется всё больше и больше опасных вопросов. По отзывам, мужик отнюдь не глуп, пусть в основном и направляет свой разум на зарабатывание денег и укрепление собственной власти, а не исполнение прямых обязанностей. Но учитывая то, какие отчёты приходили в Центр, и то, что я увидела, прибыв на место, а также наглое убийство Мастера Джона, выдающее полную уверенность заказчиков и исполнителей в своей безнаказанности, у меня стали формироваться неприятные подозрения. Ещё и это удачно подвернувшееся похищение… Если выяснится, что за инициативой бандитов кто-то стоит — а за ней обязательно стоят, иначе преступная шваль никогда бы не посмела посягать на детей власть имущих! Бандиты в своей массе трусливы, хоть и гонористы — то станет и вовсе уж, хех, интересно. Как и ожидалось, с сортировкой пленных медлить не стали. Спустя примерно полчаса к нам пожаловала делегация уже знакомых вооружённых бандитских рож в компании с «устроителем» и, очевидно, хмурым и молчаливым начальством всей этой шайки. — Эй, благородия, заждались нас?! — воскликнул один из бандитов и прошёлся дубиной по решётке на оконце, с явно читаемым удовольствием слушая испуганные возгласы. — Ща вас будем выводить, и вы станете называться: из какого рода, да чем семья занимается. Понятно? Ответом ему стала испуганная тишина. Мы с Кеем тоже молчали, не желая выходить на сцену раньше времени. — Мы с друзьями ведь и по-другому спросить можем, — с обманчивой лаской сказал обладатель садистских наклонностей, который, как я чувствовала, остро жалел, что похищенных нельзя сильно избивать и сильно надеялся, что данный запрет не распространяется на тех, кого отсеют. — Ещё раз спрашиваю: понятно вам, суки?! — внезапно заорал он в конце предложения. Женская часть камеры и заметная часть мужской издала вскрики страха и испуганно сжалась, носа коснулся донёсшийся откуда-то из глубины камеры запашок свежей мочи. Да уж! Аристократы! Надежда и опора Империи, потомки тех отморозков и авантюристов, что завоевали добрую часть материка, а что не завоевали — часто и с удовольствием грабили. Те, кто по праву рождения имел все карты для того чтобы стать воителем. Даже без таланта, исключительно на индивидуально подобранной алхимии и тренировках от дорогостоящих наставников. И что? И ничего. Вон, трясутся при виде раззявившей пасть бандитской крысы и, намочив штаны, послушно блеют: «Понятно», «Не бейте» и «Я всё сделаю»! Наша так называемая элита… Небольшой кусочек личности, что достался мне от древнего генерала, заставил испытать острый приступ стыда и злости. Вот за это сражались те, кто заставил Императора лишить своего старшего сына законного права на трон, а потом развязал войну против «поднявшего беззаконное восстание» Чёрного Принца? За это блистательная Юстиция убила их общего друга, а потом сама пала от руки последнего полководца убитого Принца? Если бы не требования маскировки, то я бы в голос рассмеялась столь злой иронии. Тем временем, как и обещал бандит, сидельцев начали по одному выводить из импровизированной камеры и после короткого опроса распределять на две неравномерные кучи. В одну входили отпрыски влиятельных родов или дети/внуки высоких должностных лиц, коих я внимательно запоминала (нужно ведь знать, с кого в случае надобности можно стребовать должок?), а в другую… не шушера, нет, но дворяне рангом помельче. И если к первым продолжали относиться сравнительно корректно, то вот для «лишних» всё резко изменилось. — Ух, какая жопа! — довольно воскликнул один из бандитов, после чего ухватил дворянку за означенную часть тела. Попка, кстати, действительно выделялась приятной пышностью, особенно на фоне стройной, подтянутой фигурки. Дворяночка явно не пренебрегала упражнениями на ягодичные мышцы. — Уи-и! — взвизгнула жертва собственной красоты. — Нахал! Что вы себе позволяете?! — и, видимо, от растерянности забыв, где она находится, бесстрашно засветила пощёчину по роже довольно ухмыляющегося похабника. — Ха, дикая! Люблю таких, — сказал не особо расстроенный мужик и незамысловато двинул девушке в живот. На некоторое время в помещении начался галдёж, но рядовые «быки», по отмашке главного и под чутким руководством «сержантов», быстро его прекратили, щедро, но аккуратно раздавая тумаки причастным и просто стоящим рядом. Даже нам с Кеем досталось. Пришлось притворяться, будто испытываем боль и страх. Это показалось даже по-своему весёлым. Словно участие в каком-нибудь квесте-приключении из прошлого мира. Опрос и распределение продолжились под стоны распределяемых, тихий плач, негромкие молитвы и призывы к правоохранительным органам, которых нет, когда они так нужны. Вскоре очередь подошла к концу, где пристроились мы с напарником. — Так! Ты, с ехидной мордой, ходь сюды! — махнул Кею один из бандитских «сержантов», тот самый обладатель садистских наклонностей, что задвинул «вступительную речь». — Кто таков? С какого рода? И чем родичи заняты? — Имя мне — Кей Ли! — вздёрнув подбородок, воскликнул парень. — Для милых девушек — можно просто Красавчик, — подмигнул он одной из дворянок, премилой русоволосой синеглазке. Выглядели её глаза отлично, поскольку распахнулись особенно широко из-за нескрываемого страха. — Я… — тут по просторному помещению разошелся довольно громкий звук соприкосновения чьей-то спины и дубинки. — Ай, больно же! — притворно скривился парень. Впрочем, кроме меня, его преувеличенную наигранность, кажется, никто не заметил. — Нехер не по делу пасть разевать! Тя спросили — кто такой? Вот и отвечай, сука! — скорчил грозную рожу владелец дубинки и ударил парня по бедру. — Ой! Понял-понял! — поднял руки сокомандник, что даже не потрудился изобразить, будто ему отсушили мышцы. — Я из рода Ван, если вам так интересно. Бастард. Папашка подрабатывает старшим лордом, а мамашка простой служанкой впахивает, если не окочурилась ещё. И хватит меня бить, — всё тем же наигранно испуганным тоном продолжил он. — …А не то эта дубинка окажется у тебя в заднице. Или ты, шалун, сам этого хочешь? — уже откровенно веселясь, спросил шутник. — Чё-ё?! — оскорблённый в лучших чувствах конвоир уже вновь замахнулся, но был остановлен окриком главного. — Люблю тех, кто сохраняет способность шутить, несмотря ни на что, — хмыкнул этот подозрительный персонаж, единственный обладающий достаточно значимыми (но в целом ничтожными) духовными способностями среди всей шайки. — Но скажи мне, шутник, что забыл ублюдок лорда северо-востока в наших краях? — Вас, конечно, — весело оскалился Кей, что явно наслаждался ситуацией и устремлёнными на него взглядами. Тут бандит с дубинкой всё-таки не выдержал и на свою беду решил отоварить наглеца по почкам. Дальше события резко ускорились. Для стороннего наблюдателя это, наверное, было похоже на резкую смену декораций: вот глупый парень дерзит страшным бандитам, вот обладатель дубинки замахивается, чтобы выбить из него всю дурь… И вот любитель бить других болезненно мычит, упав на четвереньки, а из его зада, в ореоле тёмного пятна растекающейся крови, пробив штаны, торчит его ударный инструмент. Вооружённые бандиты валятся, лишённые своих опасных игрушек, а главный, что успел сместиться на несколько шагов, аккуратно придерживаемый моей рукой, оседает с ровной, почти не кровоточащей дырой между ключиц, что перебила позвоночный столб и лишила его возможности двигаться. Последний персонаж требовался мне в целом виде, ибо тратиться на ремонт вывалившейся из ускорения и всё переломавшей себе марионетки мне недосуг. А поговорить с ним нужно. Так же, как нужно показать свидетелям, что он мёртв и этот конец обрублен. Если не самых породистых из дворянских детишек, то массовку точно опросят, не говоря уже о бандитах, некоторое число которых нужно сдать в полицию. Да, именно так. В полицию, а не в разведку, где меня так старательно динамят. Пусть теперь этот Нейман за нами побегает, а не мы за ним. Это если про мои подозрения не вспоминать. — А? А-а-а! Что происходит?! — начали раздаваться возгласы от ничего не понимающих бывших узников, что отличались изрядной «сообразительностью», а также иные, вроде: — Н-не н-надо! Не убивайте! Спасите-е-е! — разносившихся из глоток «самых смелых и крепких духом» представителей соли земли имперской. Может, действительно стоило позволить разбойничкам почистить генофонд имперского дворянства? — У-у-у!!! Ы-у-у! Ы-ы! — громко аккомпанировал начавшемуся гулу неудачливый бандит, открывший для себя «прекрасный мир анальных глубин». — Тихо, шалунишка! Оргазмируй молча! — насмешливо воскликнул Кей, пнув воющего от «удовольствия» любителя дубинок под дых, отчего тот временно потерял возможность нормально дышать и, соответственно, орать. И уже к благородной публике: — Имя мне — Кей Ли! И мы с сестричкой Куроме — те хорошие парни, кого вы, детишки, так громко звали! — раскинул он руки, презентуя себя (формально нас, но в первую очередь именно себя). …Ещё меня «сестрёнкой» и «парнем» обозвал. — Мы — великолепные офицеры столичного отделения Службы разведки! Наше призвание — нести боль и унижение таким, как этот извивающийся под пятой Закона шалунишка, — продолжил громко вещать отрядный гаер, что для большего пафоса поставил ногу на валяющуюся у его ног жертву «искромётного юмора», как бы изображая собой Закон с большой буквы. — Поэтому все вместе дружно восхищаемся, успокаиваемся и не мешаем героям работать! Восторги — потом! Впрочем, если это восторги прекрасных дам, то я, как джентльмен, просто не в силах отказать и… — Кхм-кхм, — напоказ прокашлявшись, перебила я распустившего хвост парня. — Работа, Кей. Сначала работа. А потом вспомни об Акире. И о том, что она с тобой сделает, если узнает, что ты не смог удержать в штанах манифестацию своей, кхм, джентльменской сущности. — Ай-ай, командир! Что за пошлые мысли и грязные инсинуации в адрес своего брата по оружию?! — оскорбился в лучших чувствах Кей Ли, который таки убрал ногу с придавленного «хвостатого» страдальца. — Я же о чисто платонических восторгах! — У-ы-а! А-а! Ва-а-а… — освободившись от гнёта и продышавшись, вновь застонал неудачник с дубинкой в заднице и, приподнявшись, попытался куда-то ползти. — Вы посмотрите, какой резвый и активный! — восхитился сокомандник. — Я ему: «успокойся!» А он не слушает и напрашивается на дополнительные «ласки»! Может, ему туда вторую дубинку загнать? Или лучше в горло? Как раз потише станет. Как думаешь, Куроме-чи? — Хватит уже издеваться над мужиком. Тебя опять заносит, — укорила я товарища, одновременно швырнув пару метательных игл в другого бандита, который счёл, будто мы отвлеклись и ему выпал отличный шанс для побега. Неудачник вскрикнул и покатился: с тонкой стальной спицей, проткнувшей ахиллово сухожилие и вонзившейся в сустав, особо не побегаешь. — Смешно же! — не согласился парень. — Немного, — киваю, — Но несвоевременно. И уже с перебором. Взглянув на меня, парень сначала печально вздохнул, но потом дёрнулся, будто что-то сообразив, и весело воскликнул: — Точно-точно! Я понял! Если слишком растягивать шутку, то уже не смешно, а скучно. Нужно заканчивать вовремя и на яркой ноте! — подойдя к садисту и насильнику, сполна познавшему положение жертвы, он ударил его каблуком под затылок, тем самым обрывая позвоночный нерв в самом слабом месте крепления хребта к черепу. Незадачливый бандит так и остался в нелепой позе: отклячив задницу с торчащей из неё дубинкой и целуя грязный каменный пол. Создатель экспозиции, глядя на своё творчество, довольно цыкнул, улыбнулся и возгласил: — Кто с мечом на нас пойдёт — тот с ним в жопе… не уйдёт! — весело воскликнул парень, залихватски подмигнув одной из разглядывающих его девушек. Со всех сторон стали раздаваться неуверенные, часто истеричные, но смешки. Я тоже улыбнулась, оценив действия товарища, который и сам повеселился, и находящимся под стрессом людям отдушину предоставил. Ещё заодно и своё ЧСВ потешил. Ведь все смеются над его искромётными юморесками. И плевать, что обладателей своеобразного чувства юмора тут маловато, а смех — просто способ бессознательной психологической разгрузки. Главное, что он в центре внимания. Впрочем, далеко не всех неудачливых молодых дворян напугало это смешное и немного жестокое убийство. Многие и успокоившись не скрывали злорадства, даже грозили бывшим пленителям устроить им нечто похожее. Ну а Кей этот момент не упустил и, воспользовавшись ситуацией, сумел быстро и ненавязчиво обаять львиную долю спасённых. Даже тот факт, что мы не торопились спасать таких важных и нужных обществу людей, сокомандник умудрился ловко обыграть, не вызвав гнева даже со стороны «переживших страшные унижения» девушек. Что сказать? В чём, в чём, а в умении работать с массами людей товарищ меня превосходит, несмотря на читерную эмпатию-деэмпатию. Сложись его жизнь по иному — и шутник сумел бы стать хорошим политиком. Наверно. Задатки у него есть, только направление мотивации подкачало. * * * Ещё вчера, даже ещё утром, Рена считала размолвку со своим молодым человеком если не мировой трагедией, то поводом для истерики, а затем и посещения столь злачного места, как казино. Будто это докажет, что она не какая-то там скучная и закомплексованная тихоня, а яркая и самостоятельная личность, и глупый парень тут же прибежит извиняться. Как же смешно это было вспоминать! Ещё вчера ей казалось, что предел унижения — это показаться перед обществом в неподобающем виде. Совсем недавно она думала, что смелая и решительная: не побоялась в одиночку идти в казино и на полузапретное мероприятие записалась! Одна, без сопровождения своего возлюбленного и защитника, не говоря уж о служанке или охраннике! Думала, что истории дедушки, который иногда, выпив, начинал вспоминать о своей молодости, службе в армии и о том, как ему порой скручивало внутренности от страха — не более чем призванное впечатлить окружающих преувеличение. Разве можно всерьёз считать, что храбрый военный станет чего-то там бояться? Ведь даже она — смелая и ничего-ничего не боится! Ещё утром… Сегодняшний день показал молодой дворянке, что это не она такая решительная и бесстрашная, просто её оберегал незримый пузырь, который отсекал от девушки всё слишком страшное и опасное. А глупая Рена в наивности своей полагала, будто таков весь мир — скучный, пресный и безопасный. То есть она видела, как порют слуг, наблюдала, как казнят какого-то очередного бандита или бунтовщика, и даже слышала о войне, начавшейся с забывшими своё место варварами по соседству. Да что там?! Она сама, мня себя записной авантюристкой — Рена ведь уже бывала в таком приключении, хоть и не в одиночку, а со своим возлюбленным — присоединилась к группе, отправляющейся на исследование жизни низов общества и прочих отбросов. Она уже видела несколько отвратных харь, которых требовалось посадить в тюрьму лишь на основании их отъявленно бандитского вида. Или худых и болезненных нищих, которым даже бросила несколько монеток. А те устроили жестокую драку за жалкие серебрушки. Ужас! Словно звери! Но… Все эти отталкивающие и пугающие вещи будто бы существовали в ином измерении, будучи всего лишь миражом, неспособным по-настоящему угрожать представителям вершины общества и человеческого вида. Потому и воспринимались, словно чудища, изображаемые не очень талантливыми актёрами на сцене детского театра. Но на деле отнюдь не окружающий мир — мираж; это представления одной глупой девчонки оказались иллюзией. Иллюзией, в одно мгновение сметённой заскорузлой — наверное, годами не мытой — бандитской рукой и растоптанной грязными сапогами. И когда банда вонючих и вульгарных оборванцев, совсем не похожих на брутальных и напористых разбойников из эротических романов, окружила их сбившуюся в кучу компанию, избила осмелившихся дать им отпор мужчин и загнала сбившихся в кучу дворян в тесную, тёмную и страшную темницу — она сочла, что это конец. Что она перешагнула рубеж страха, который может испытывать человек. Потому что хуже стать просто не может. Она даже чуть не описалась! Дурацкое шампанское, которым она пыталась заглушить боль и обиду на так огорчившего её парня! Как бы она хотела вернуться назад во времени и броситься ему на грудь, чтобы с облегчением расплакаться, признать себя виноватой и забыть обо всех сказанных глупостях! Но нет: вместо того, чтобы очнуться от затянувшегося кошмара, ей пришлось испытать новую вершину унижения, как какая-то грязная крестьянка при всех облегчаясь в ведро! Дурацкое-дурацкое-дурацкое шампанское! Больше никогда она не станет его пить! И пусть вокруг было темно, а проявившие солидарность девушки закрыли её своими спинами — она тоже впоследствии оказывала такую услугу — сжигающих её изнутри стыда и отвращения это ничуть не отменяло. И снова она ошибалась: истинное мироздание, открывающее возомнившей о себе глупышке свои жуткие глубины, тогда показало лишь часть своего ужасающего облика. — …Ух, какая жопа! — довольно воскликнул один из бандитов, самым бесстыдным образом схватив Рену за ягодицу и пребольно, до слёз, сжав. — Уи-и! — взвизгнула от боли шокированная и растерянная девушка. Как же так? Она… лишняя? И с теми, кто не нужен бандитам, хотят сделать… что-то страшное? Этот грязный мужлан сейчас её… «Нет-нет-нет! Это невозможно! Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Это всё сон! Сон! Страшный кошмар!!!» — в яростном отрицании думала она. И всё это отрицание, шок и неверие, вызвали эмоциональный всплеск, который выразился в привычных действиях и словах: — Нахал! Что вы себе позволяете?! — под звук нанесённой бандиту пощёчины, воскликнула Рена. А когда сообразила, что сделала… тогда стало уже поздно. — Ха, дикая! Люблю таких, — обдав девушку зловонием изо рта, гадко осклабился мерзавец и ударил свою жертву в живот. Внутренности скрутил невероятно болезненный спазм, лёгкие потеряли возможность дышать, а разум затопили боль и страх. Она задыхается! Она сейчас умрёт! Или не умрёт. И тогда… тогда её осквернят бандиты. И она сама наложит на себя руки! Пусть лучше она умрёт сейчас… Нормальное самочувствие, а главное, способность здраво воспринимать происходящее вокруг вернулись не скоро. Когда Рена выплакалась и сквозь припухшие веки увидела, как бандиты вызвали одного из последних пленников — милого и острого на язык незнакомого темноволосого парня — мир вокруг и восприятие его девушкой совершили очередной кульбит. Весёлый красавчик начал шутить, а злой бандит с дубинкой решил его за это избить. А потом произошло что-то непонятное, и бандит упал. Нет, все пленители упали! Кто-то на первый взгляд просто лишился чувств, у иных виднелись кровоточащие раны. А у того, первого, который садист с дубинкой, что-то торчало прямо из зада. Это его дубинка! Точно, красавчик ведь обещал засунуть её бандиту прямо в то самое место, если его ещё раз ударят! Вокруг стали раздаваться удивлённые и испуганные голоса. А потом красавчик — который, как она узнала с его слов, оказался незаконорожденным сыном старшего лорда из соседнего региона — объявил, что он с напарницей, коей оказалась молчаливая и почти незаметная темноволосая девчонка, является воином духа и офицером разведки. А ещё, по словам мелкой девчонки… молодо выглядящей агентессы, которая оказалась старшей в паре, у него есть девушка. Рена сначала испытала мимолётное сожаление. Потом глупейшим образом, словно маленькая девочка, захихикала над пошленькой шуткой о вражеских мечах и тех местах, куда их потом тем подлым врагам засунут. И засунули! Вот он, лежит такой один! Так ему и надо! И остальным этим бесчестным отбросам! А потом аристократка успокоилась и приняла решение. Ещё вчера она видела себя в образе блистательной светской львицы, что после шикарной свадьбы станет сиять на лучших приёмах, но сегодня… Сегодня Рена решила, что она приложит все свои силы и упорство, дабы сделать так, чтобы никогда-никогда не чувствовать себя овцой в окружении мерзких плешивых волков. Она станет такой же, как красавчик-Кей и его напарница. Она станет воительницей! И больше никогда-никогда не станет вести себя как несдержанный ребёнок, не пойдёт в казино и не станет пить этот глупый алкоголь! * * * — Ну, поехали, что ли? — нарочито засучив рукава, шутник показал свою готовность к трудовым подвигам. Тоже мне работяга! Будто это не он только что издевался над униженным и жестоко убитым страдальцем. Ещё и прибаутки свои пошлые сыпал без меры! «И этот подлый лицемер ещё смеет заявлять, что это мои шутки злые! И обзываться Доктором Боль!» — подумала я, показав «злодею» кулак. Хотя, судя по нагло облапанной, а потом побитой аристократке, что смеялась, несмотря на расчертившие её лицо дорожки слёз, у его юмора нашлось куда больше поклонников и поклонниц, чем когда-либо находилось у моего. Обидно. Дальше ничего особенно интересного не происходило. Мы провели экспресс-допрос (ничего особо полезного не давший: «мускулы» и даже условный «мозг», которым оказался «устроитель», мало что знали, полной информацией «что, где, куда и зачем?» владел лишь убитый мною тип, которого главарь банды подозревал в связях с разведкой северян). Живых и не отправившихся на допрос бандитов упаковали в освободившуюся от прошлых постояльцев камеру. Кстати, некоторые из успевших оклематься и развеселиться дворян — чему немало способствовали шуточки Кея и обнаруженный во время обыска бар с неплохим набором хорошего алкоголя — под руководством своего новоявленного лидера не поленились всласть поиронизировать на этот счёт. Самым шиком считалось вызвать реакцию со стороны одного из бандитов, дабы тот попытался кинуться. Чего бы и не показать свою удаль на своём недавнем ужасе, который обезврежен другими и теперь не способен дать отпор? Смельчаки! В общем, страшное похищение стремительно трансформировалось в приключение, а фигура Кей Ли и в меньшей степени моя стали чем-то вроде его символов перехода кошмара в увлекательное похождение, что отложатся в памяти — если не на всю жизнь, то надолго. Не то чтобы я уже сейчас строила на этих молодых людей какие-то планы, но лучше иметь потенциальную поддержку для каких-либо действий и не воспользоваться ею за ненадобностью, чем наоборот. В финале мы вместе с сыном одной из полицейских шишек заглянули в рекомендованный им участок, а потом, в сопровождении полиции, вернулись обратно, проконтролировав задержание бандитов. Что интересно, даже на этом этапе нас покинули не все бывшие пленники: несколько самых непоседливых, отвязных и любопытных — в том числе сын полицейской шишки — не захотели расставаться с приключением так просто. Когда полиция уехала, они даже пригласили нас с Кеем обмыть их счастливое освобождение и ликвидацию опасной банды. Кей с готовностью согласился. Отчего нет, если компанейскому парню это в радость, а кроме того, может принести пользу. Ну а я, которая всё это время не лезла на глаза и, более того, пользуясь деэмпатией, отрабатывала прототип техники отвода глаз, махнув товарищу на прощание, отчалила по своим делам. Каким? Делам, образовавшимся после предварительного допроса трупа инициатора всей этой затеи с похищением молодых аристократов, конечно. Мертвец наговорил много интересного. Поэтому, прежде чем за ним и остальными явится труповозка, которая — благодаря ряду мелких диверсий и нескольких воздействий деэмпатией — прибудет лишь завтра утром, требуется вытянуть из этого источника все данные. После чего, вернув его к остальным покойникам, которых полицейские вытянули на улицу, укрыли простынями да так и оставили, наведаться к вскрытым контактам и через них пройти дальше. Желательно до того, как информация о провале не такой простой, как могло показаться, операции с похищением станет известна тем, кому не надо. Настроение поползло вверх, ведь скоро можно будет немного развеяться, поиграв в навестившего злодеев духа ночи! Ну, и заодно почистить Империю от всякого мусора, а также получить дополнительные козыри для общения с неуловимым главой регионального отделения Службы разведки. А после… После «дух возмездия» наведается ко всем виновным в смерти Мастера Джона. Тем, кто к тому времени ещё останется в живых.