Из Тьмы

Припорошённый угольной пылью молодой человек в одежде помощника истопника вышел на улицу и с удовольствием втянул свежий воздух. Наконец-то с работой покончено, остался только последний шаг. Решающий. Засунув руки в карманы, чтобы никто не увидел, как у него подрагивают пальцы, отпросившийся у начальства истопник пошёл вперёд по дороге, к малоприметной среди роскошных зданий едальне для рабочего люда вроде него. Заведение оказалась закрыто, но посетитель ничуть не растерялся и, несколько раз вдохнув-выдохнув, чётко отбил затейливый ритм. Дверь приоткрылась, оттуда показалась физиономия с наклеенной бородой. Также в глаза бросился не слишком хорошо прикрытый желтоватым, многократно стиранным полотенцем пистолет в руке привратника. — Нормально? — спросил бородатый. — Да, — ответил «истопник». Впрочем, можно и без кавычек. Пусть мелкий дворянин из переселенцев с Северного королевства и не опустился до такой степени, чтобы всерьёз становиться чернорабочим — но он, смирив гордость, честно устроился на работу, без нареканий выполняя её вот уже целую неделю. Не пил, не воровал, не приставал к служанкам и не совал нос, куда не нужно. …И не забывал таскать в подвал составные части будущего сюрприза. Благо старый истопник, почувствовав себя большим начальником над исполнительным и добросовестным подчинённым, предпочитал выпивать в бытовке, периодически — с каждым днём всё реже — проверяя и критикуя качество работы «молодого». Так что перетаскать более центнера мощной взрывчатки, через посредников полученной у тех же военных — что не переставало вызывать злорадные улыбки у всех вовлечённых людей — и разместить её в правильных местах удалось даже проще, чем они рассчитывали. Дверь открылась и, пропустив гостя внутрь, захлопнулась вновь. — Что с «будильником»? Завёл? — спросил его глава ячейки. — Да, — кивнул «истопник». — Сработает ровно через час после начала встречи. — Отлично! — воскликнул он, похлопав заулыбавшегося подчинённого по плечу. — Ты настоящий герой! Скоро зажравшиеся паразиты узнают, чего мы стоим! — Да! Покажем им! — с готовностью поддержали его собравшиеся. — Советую всем в последний раз проверить оружие. Особенно это касается тебя, Утёс, — произнёс главный, взглянув на названного по прозвищу бывшего солдата-штурмовика, выплюнутого почти раздавившими его жерновами армейской бюрократии. — Проверь свой пулемёт. Наши союзники помогли нам достать спецбоеприпасы; постарайтесь, чтобы ни один не остался без добычи. За этими словами вновь последовал всплеск радости от возбуждённых молодых — за исключением молчаливого звероватого Утёса — людей. И когда наступила тишина, лидер ячейки продолжил: — Мне же пора поторопиться навстречу к нашим союзникам из благородных северных воителей. Все помнят, какие у них приметы? — Белые куртки или пальто, — ответила одна из девушек. — Тысячу раз уже повторяли, — проворчал сидящий рядом с ней и поглаживающий автомат парень. — Сегодня последний, — подмигнул будущему трупу — то есть, конечно, погибшему за идею герою — глава ячейки и, помахав остальным, направился в сторону чёрного выхода. Следовало поторопиться: ему ещё предстоял торг с жадными клановыми головорезами, которые непременно захотят вздуть цену в последний момент. Особенно за «специальные» услуги, которые те и сами бы с удовольствием воплотили в реальность. Больные ублюдки! Ещё и жадные! А ведь куча золота, полученная за эту грандиозную акцию, после всей подготовки уже не казалась столь большой. Или он просто привык ощущать себя хозяином всей суммы, отчего крайне неохотно расставался с очередным ауреем? Плевать! Главное, что каждая! Буквально каждая мелкая крыса норовила урвать больше, чем она стоит! И даже идейные бойцы с ненавистной Империей хотели вкусно есть, сладко спать и, помимо этого, откладывать средства на будущее. Будто оно для них наступит! * * * Через некоторое время, когда все важные генералы в окружении своих свитских собрались на совещание и, после раскачки и расшаркиваний, приступили к беседе — она мало напоминала совещание военачальников воюющей армии, скорее вечеринку для своих — в здании штаба восточного фронта прогремел мощный взрыв. Вернее, почти одновременно грохнули несколько толково размещённых зарядов. Здание, обладающее очень толстыми армированными стенами, не обрушилось — однако взрыв вышиб окна и двери, разрушил часть перекрытий и похоронил под обломками истерзанные трупы местных работников, не одарённых офицеров и заметную часть недостаточно сильных или растерявших хватку воителей. Впрочем, у последних имелись шансы выжить. Но... Не прошло и нескольких секунд, как выжившие и сохранившие относительную боеспособность военные выскочили через единственный оставленный для них выход… И напоролись на ураганный огонь нескольких автоматов, одного пулемёта, а также теряющихся на фоне этого грохочущего оркестра не автоматических видов оружия. Тем не менее, что бы там себе ни думали члены террор-ячейки, а несколько дезориентированные, вынужденные потратить немалую толику своих сил на защиту, ослабшие и обрюзгшие — воины духа всё равно оставались воинами духа. Причём не самыми слабыми. Ураганный огонь, открытый по дверному и оконным проёмам, пусть и сумел достать выживших военных, но никого не убил. Да и вообще не являлся таким уж ураганным с точки зрения находящегося под ускорением одарённого. Даже самый большой неудачник, который умудрился нарваться на очередь пулемёта, пусть и оказался серьёзно ранен, выкинут из ускорения и вбит обратно внутрь здания — продолжал дышать и даже имел шансы дожить до прибытия медиков. Его чуть более удачливый собрат, лишившись глаза и куска уха, и вовсе сохранил боеспособность, наплевав на несколько неглубоко вошедших в тело автоматных пуль. А ведь оставались ещё двое почти целых Воинов и один немного ошеломлённый, но почти полный сил — и крайне злой! — Мастер. Превратиться бы незадачливым стрелкам в растерзанные за секунды куски мяса, если бы по имперским воителям не ударили с флангов силы северян. Впрочем, это ещё не означало, что «борцам за справедливость против Империи» стоило радоваться. Мастеров среди представителей Северного королевства не имелось, и в иной ситуации шансы в прямой схватке оказались бы отнюдь не на их стороне, однако сейчас… Сейчас пятеро полностью готовых к бою Воинов при поддержке двенадцати сильных Адептов с лёгкостью уничтожили оглушённых и ошарашенных имперцев, а потом в ходе короткой, но очень ожесточённой схватки сумели обездвижить Мастера. — Ну что, Скван? Вот мы и свиделись, птичка, — метко плюнув своему противнику на лицо, довольно осклабился предводитель одетых в белые куртки северян. Имперский Мастер грязно ругался и пытался вырываться, но со сломанными руками и ногами получалось у него откровенно плохо. Даже усиление-укрепление активировать толком не выходило: несколько кровоточащих ран явно были нанесены отравленным оружием, а потом один из врагов и вовсе выгадал мгновение, буквально вбив в открытый рот хрупкий стеклянный сосуд. Часть содержимого генерал рефлекторно сглотнул, а другая очень быстро впиталась через слизистую ротовой полости. Выплюнута вместе со слюной, кровью и острыми осколками оказалась едва ли половина. — Думал, Север тебя не достанет? — не обращая внимания на вылетающие из окровавленного рта оскорбления, продолжал лидер нападавших. — Зря-я-я! Твои же «самые умные» имперские дружки нам и помогли, — рассмеялся он. Тем временем с ослабшего от отравы Сквана быстро спороли и стянули одежду, после чего на плечи и бёдра ругающегося, плюющегося и безуспешно вырывающегося мужчины накинули прочные ремни, которые тут же с силой затянули. — А теперь последнее послание. Как там? — мужчина задумался. — Что-то я забыл, какая-то ваша имперская поговорка про то, что не надо делать с другими то, чего не хочешь для себя. Короче, будем считать, что я рассказал, а ты понял. Нам не за то платили, чтобы я здесь распинался. Или платили, но недостаточно, чтобы я всё запомнил, — под смешки товарищей махнул рукой оратор. — И ещё в конце пожелание было, злое такое, мне понравилось, — главный северянин почесал смугловатую щетинистую щёку. — А! Вот: прими своё воздаяние, червь! — сказав эти слова, воин духа радостно оскалился, после чего вытащил из-за пояса охотничий нож и с энтузиазмом приступил к работе, что скорее пристала бы палачу или мяснику. Также неподалёку разворачивалась иная драма. Молодые бойцы за всё (как они считали) хорошее против всего плохого и имперского даже в такой короткой, с точки зрения неодарённых, схватке потеряли едва ли не половину состава. Кто-то из имперских военных успел добраться до стрелков, кто-то бросил горсть камней, что летели со скоростью картечи и наносили незащищённой плоти сопоставимые повреждения, а иные пострадали от побочного ущерба сражения между имперцами и убийцами северян. — Ангела, мы победили, — гладя находящуюся у него на коленях голову тяжелораненой девушки, громко шептал наполовину оглохший парень. — Мы показали этим зажравшимся уродам. Наши союзники успели! Мы будем жить! Будем… — молодой человек хотел продолжить свою успокоительную речь, однако, увидев, как один из «союзников» вышел из ставшей им базой едальни, удерживая за волосы голову Утёса, осёкся. — Ха-ха, имперская швайль, — рассмеялся и бросил голову рядом с парочкой. — Думайль, вы нам союзник? Нихт! Это земля Севера! — Но я же… Но мы же… — захлопал ртом получивший сокрушительный удар по своим воззрениям, сепаратист. — А ещё нам заплатил их командир, — без какого-либо акцента добавил подошедший ближе второй Адепт, и тем самым разбил остатки ещё державшихся идеалов. — Не нужно строить из себя более идейного, чем ты есть, друг мой. А вы… ничего личного, — северянин, как бы извиняясь, развёл руками, а потом поднял свой клинок для удара. …И опустил его, выронив на землю. Мёртвое тело с развороченным на куски черепом завалилось вслед за оружием. Агрессивный националист с двумя стрелами в груди последовал вслед за дружком. Он пусть и успел среагировать на пулемётную — с точки зрения неудачливых бойцов террористической ячейки — очередь стрел, ускорившись достаточно, чтобы не умереть после первого насыщенного духовной энергией снаряда, однако вторая всё равно разнесла его грудную клетку и позвоночник. У остальных недавних триумфаторов дела шли ничуть не лучше. Они слишком поверили в свою победу и расслабились, а представители Отряда Убийц лишь того и ждали, ударив сразу, как северяне, взявшие на себя роль палачей, окончательно искалечили генерала Сквана. Никто не забыл, кто являлся одним из главных исполнителей убийства Мастера Джона. Поэтому ни то, что северяне сотворили с имперским генералом, которого, как любит пошутить Сена, они — «красивые, отважные и со всех сторон героические воины злой сладкоежки» — «не успели спасти», ни весь этот откровенно попахивающий план, предложенный им самой «сладкоежкой», не вызывали сильного отторжения даже у чрезмерно (по меркам государственных убийц) щепетильной Акиры. — Что с этим? — спросил Хан, оттирающий кровь с лезвия своего лабриса. — Будет жить, — бросив взгляд на лишённый конечностей, гениталий, глаз и языка обрубок человека, с мешающимся с брезгливостью неодобрением сказала рыжая медик. — Червячок! — хихикнула Сена. — Северяне использовали жгуты и кровоостанавливающее, организм у Мастера крепкий. Гарантирую, что он так просто не умрёт, — не обращая внимания на ехидные комментарии сокомандницы, продолжила медик. — Сейчас посмотрю остальных военных и выжившую обслугу, если такая найдётся в завалах, и возьмусь за террористов. Представители внутриимперской сепаратистской ячейки, в отличие от членов северного клана, представляли определённый интерес для гласного следствия и судебного процесса, поэтому их тоже планировалось подлечить от урона, полученного в ходе прошедших неподалёку схваток воителей. Что касается серьёзно искалеченного, но всё ещё надеющегося на высокую имперскую медицину Мастера Сквана, то в будущем его обязательно постигнет разочарование. Ведь нож, которым пользовался главный северянин, был смазан медленным и незаметным, но очень подлым ядом, который уже сейчас начал уничтожать нервные окончания и духовную периферию, а через неделю сделает абсолютно бесполезными любую имплантацию или протезирование. Учитывая, что к тому времени его здоровью уже не будет ничего угрожать, убить он себя не сможет, а родственникам иметь искалеченного, но живого Мастера боя и отставного генерала — выгоднее, чем мёртвого. Так что ждёт его долгая, но отнюдь не приятная жизнь… если подобную пытку существованием можно так назвать. Но это лишь начало мести и реализации плана по изменению ситуации. Теперь ход был за амбициозными и деятельными «вечными заместителями», которым предоставили замечательную возможность показать себя, пока оставшиеся в живых сановные протиратели кресел удивлённо раскрывают рты или трусливо прячутся. Ведь очень важно поймать всех преступников и их сообщников, а также оградить высшие чины от угрозы! Настолько, что требуется ввести в городе и провинции военное положение! «Счастливо ускользнувший от проблем» лидер ячейки тоже являлся одной из фигур. Данная пешка неизбежно сыграет свою роль. И если её задержат и сумеют допросить (что благотворно отразится на репутации правильных офицеров… ладно, правильных там меньшинство, скорее нужно говорить — «менее замазанных и бездарных»), и в том случае, если профессионального террориста по-тихому удавят незаинтересованные в обнародовании неудобной информации личности. И даже при таком чудесном стечении событий, когда идущая по флажкам добыча сумеет их перепрыгнуть и скрыться, это тоже принесёт пользу. Вброс «грязного белья», сформированных на этой основе выводов и сопутствующего информационного освещения готовился заранее, поэтому каким бы путём ни пошли события, промежуточный финал будет един. Любой следователь-новичок способен состряпать дело, подгоняя удобные для нужных выводов факты и улики, а неудобные отбрасывая. Развалить такое дело тоже несложно — если ни один из фигурантов или вовлечённых не оговорит себя, конечно. Однако если на место новичка встанет кровно заинтересованный профессионал, имеющий ряд заранее уложенных в нужную версию железобетонных фактов и подчищенные концы основных противоречий… Нет, осудить или временно взять под стражу никого не получится, по крайней мере, если говорить об основных фигурантах: не того полёта птицы, чтобы судебная машина не забуксовала. Однако у многих и многих возникнут очень неудобные вопросы. В том числе и те, что крепко свяжут успешный теракт в военном штабе с крайне мутным нападением северян на конвой Мастера Джона и слишком уж довольным всей этой ситуацией экс-наместником Севера. Бирос и вставший на его сторону губернатор Мартин сумели нажить достаточно врагов, что с удовольствием вцепятся в такой шанс покачнуть позиции своих противников. И в сложившемся положении у них, а также остальных заинтересованных, вроде шумно оконфузившегося местного управления Службы разведки, станет заметно меньше времени и ресурсов, дабы создавать проблемы военным. Тем военным, что провели у себя небольшой «переворот полковников», отправив в отставку или под трибунал самых одиозных штабных генералов (некоторые даже подверглись новым жестоким нападениям «недобитых убийц и террористов»). И пусть костяк переворота не знал, кто именно им помог (за исключением считанных единиц, которых удалось в короткие сроки завербовать, либо поймав на идейности, либо посадив на крючок компромата, добытого у болтливых мертвецов), но предлагаемый путь к укреплению, модернизации и очищению военных сил провинции под их руководством офицерам очень даже понравился. Не факт, что с этой стороны больше не появится проблем и пакостей, но у них теперь появится достаточно срочных и важных дел, дабы снизить вероятность возникновения неприятностей до перехода к следующему этапу плана. Касаемо генералов Бироса, коих наместник привёз с собой и которые с первого дня стали активно интегрироваться в местное руководство, то их и вовсе сразу и с удовольствием спихнули на обочину, отстранив и взяв под негласное — насколько оно может оказаться таковым у военных — наблюдение. Оставалось сделать несколько последних шагов и тогда как минимум тактическая победа окажется в кармане у одной любительницы сладкого и её команды. Впрочем, партия не ограничивалась одной провинцией или даже регионом. Да и игроков наличествовало гораздо больше. В том числе скрытых и тех, которые не оказывали влияния напрямую, но волнами от своих действий влияли на иные расклады. Подковёрная грызня, что традиционно отнимала большую часть усилий и внимания внутриимперских сил (и чего не изменила даже самая настоящая открытая война с внешним агрессором!) — протекала даже с большей интенсивностью, чем обычно. И совсем не обязательно, что события потекут по руслу, намеченному одной из сторон. В конце концов, каждый из способных на это ведёт свою партию к финалу, удобному исключительно для себя. Вот только далеко не всегда этот финал устраивает хоть кого-нибудь из интересантов. Кто знает, к каким последствиям запущенная цепь событий приведёт? Особенно, если учесть вовлечённые в происходящее внешние силы. * * * — Ах, милая леди Абэ! Как бы я желала, чтобы мой бестолковый сын имел хотя бы малую толику ваших талантов! — расчётливо прижав руку к приятно колыхнувшейся в глубоком и широком декольте полной груди, эмоционально произнесла очередная дворянка, изъявившая желание пообщаться. — Вы мне льстите, прекрасная Драгонфлай, — скользнув взглядом по открывшимся видам, изображаю улыбку. — Сплетники, распространяющие слухи о моих — и не только моих — талантах, как и о недостатках, склонны раздувать существующее и порождать никогда не существовавшее. А уж к владетельному дворянству простая воительница совершенно точно не относится. — В самом деле? — отточенным движением брови изобразила своё недоверие моя собеседница, от которой не укрылось моё (намеренно продемонстрированное) внимание. — А как же те слухи, которые говорят о вашем родстве с высшим родом Абэ? К какой они относятся категории? — К категории домыслов, полагаю, — подозвав слугу и взяв у него два бокала с игристым вином (для себя и собеседницы), любезно ответила я. — Род лордов северо-востока угас четыре века назад, их и всех возможных наследников разделяет столько поколений, что даже подтверждённая кровная связь мало чего стоит. А в целом, если действительно хорошо копнуть — то, наверное, у любого крестьянина найдётся в отдалённых предках кто-то из великих. Но я предпочитаю творить себе имя собственными усилиями, а не попытками позаимствовать часть чужой славы, — заканчиваю, сделав глоток из бокала. А неплохое вино. Не экономит на своих гостях наместник. Что в ракурсе проблем армии, которая испытывает дефицит с оружием, боезапасом, нормальной едой и даже, блин, тёплыми подштанниками… М-да. Империя такая Империя. — Да-да, вот об этом я и говорю! — с придыханием воскликнула дворянка. — Многим и многим отпрыскам благородных родов сильно не хватает вашей, м-м, энергичности. Вы ведь только-только прибыли в наш славный город, и не успели оглядеться, как нашли и предотвратили столь вопиющее злодеяние! Ах, слушая о всех перипетиях, я чувствовала себя такой возбуждённой! Словно невинная юная девочка, прочитавшая свою первую в жизни детективную историю! Вы же поделитесь подробностями с восторженной поклонницей ваших прелестных талантов? — Совсем уж на грани приличий промурчала приблизившаяся ко мне женщина. — И давай уже перейдём на менее формальное общение. Такое, как положено двум подружкам. — С огромным удовольствием! — вновь изобразив положенные эмоции, отвечаю ей. — Я очень удивилась, когда, прибыв сюда по важным делам, не смогла добиться аудиенции у господина Неймана. Ещё сильнее меня удивило, что под носом у подчинённых столь занятого господина творятся столь странные дела. Поначалу мы с заместителем даже сочли, что это спланированная операция коллег. Поэтому, пусть и не проигнорировали происходящее, но и не спешили вмешиваться… Вот за что не люблю балы, так это за пустопорожние беседы. Конечно, часть посетителей данных мероприятий, особенно столь важных и масштабных, как приём у наместника, на подобных сходках бомонда вполне себе занимались делами — и вот их беседы, пусть могли выглядеть для непосвящённых салонным трёпом, способны нести не один смысл. Да и обычные сплетни могли стать инструментом в постоянно идущих интригах. Чего там! Я сама участвовала в этом всём, но… не люблю. Беседовать с разговорчивыми мертвецами, как накануне, когда я по мере сил пыталась размотать шпионско-криминальную сеть и её связи среди местной верхушки, мне нравилось куда больше. Нет, не потому, что общество дохлых мужиков приятно мне больше компании красивой аристократки, что пусть и годилась мне в матери — на деле она была даже старше — но выглядела так, что могла сойти за очень фигуристую старшую сестру. Просто для убийцы-штурмовика и немного исследовательницы все эти шпионские игры, когда приходится любезничать с теми, кого стоило бы убить и с субъективной точки зрения, и с объективной, но из-за последствий или ситуативной полезности нельзя… не самое приятное занятие. Почти как возня с бумажками. Эх, не бывать мне имперской версией Джеймса Бонда или какой-нибудь Маты Хари! Что касается моей слишком моложавой и привлекательной собеседницы, что явно не являлось заслугой ранга Неофита или косметики, а попахивает вполне себе регулярным применением Алого Эликсира, то она оказалась полезной именно своей склонностью к сплетням. Узнать, какие интересные события происходили в местном высшем обществе, как повлияло на данное болото прибытие войск Эсдес, а также моё появление и последовавшие за ним события — это всё к ней. Ну и вбросить в один из здешних «распределительных узлов сети сплетен» немного правильных слухов от себя тоже не помешает. Здешние дворяне искренне побаивались главу местной разведки, справедливо считая его очень опасным и злопамятным человеком, однако сплетни это никогда не останавливало. Тем более, вот она я — источник порочащих слухов, что распускает их именно из желания пообщаться. Закончив беседу с вдовствующей сплетницей — а также нимфоманкой, что успела перепробовать множество партнёров разного возраста, пола и социального положения (по неподтверждённым слухам — даже вида) и, кроме прочего, активной адепткой культа Вакха — я направилась дальше. Естественно, обещание посетить свою новую «подругу», как выдастся возможность (которая, кстати, если верить эмпатии, больше хотела не «любви и ласки», а недобро поиграть с «много о себе думающей малолеткой»), или заглянуть в салон данной неуважаемой госпожи — я выполнять не собиралась. Разве что для радикальной зачистки сего вертепа, что пусть и недотягивал до приснопамятной Кровавой Розы, однако имел свою теневую сторону. С душком разложения и крови, да. Насколько я знала, имперский Вакх вполне походил на свой древнегреческий (и древнеримский: римляне, помимо прочего, утянули у греков и его) прообраз. А этот самый Вакх, он же Бахус, он же Дионис — бог небесной и земной влаги, обуславливаемой ею живой силы природы, театра, а также — бог вина и его возбуждающего (во всех смыслах) действия на человека. Кажется, ничего особенного — мало кто из людей не любит выпить и предаться плотским утехам. Однако обряды поклонения означенному божку часто связаны с массовыми пьянками и оргиями (в том числе с животными). И жертвоприношениями (в том числе человеческими). Так что активные адепты данной религии — не те люди, с кем хочется иметь общие дела. Довольно известное слово «вакханалия» пошло из Рима, где так называли (официально запрещённое сенатом, кстати) ритуально-мистическое служение данному богу. Конечно, я-Виктор не историк и мог ошибаться; более того: помнится, некоторые специалисты утверждали, что пьяные, кроваво-извращённые служения — не более чем античная пропаганда, ветхозаветный чёрный пиар. Однако если припомнить неотредактированные эллинские мифы и поведение тогдашних элитариев и плебса, их любимые зрелища и развлечения, как-то сомнительно сие. Греческие боги вообще та ещё мерзость, мне они ещё в прошлом воплощении и мире не нравились. В нынешнем же, если упростить — этот, популярный в основном в здешнем регионе (хотя может и в иных частях страны они тоже есть, я в эту сторону никогда не копала) культ — это что-то вроде ячейки вархаммеровских Слаанешитов на минималках. Без активного покровителя и даруемых им сил и совсем уж запредельных извращений, но с обильными грязью и «чернухой», а также с обширными связями среди пресытившихся обычными развлечениями богачей. Воистину, надо бы и в самом деле, как только появится время и представится возможность, тем или иным способом подчистить это полутайное общество. Хотя бы самых одиозных убрать, вроде моей недавней визави. М-да… какой только информации не узнаешь, потроша вражеские шпионские сети! Жаль, что все нити оборвались на уровне агентов средне-высокого посвящения. Ни одного из координаторов или предателей в самых верхах схватить или вычислить, к моему разочарованию, не удалось. Ну да ничего: собираясь сюда, я и так не ожидала, что смогу разжиться такой толстой кипой документов и компромата. Да и определённые догадки насчёт более высокопоставленных мразей у меня имеются. Как присутствовали и мысли насчёт того, чтобы ответные действия после ряда исчезновений и странных случаев, произошедших с различными, порою весьма известными и уважаемыми людьми, стали не слишком жёсткими. И если ударили, то желательно — не по нам. Поэтому мы с много более увлечённым процессом — а также, в отличие от меня, получающим от него удовольствие — Кей Ли курсируем среди приглашенных и, не слишком скрываясь, распускаем слухи, порочащие честь местных коллег и их главы. Жестко заткнуть он нас не может, как и опорочить настолько, что никто не станет слушать «выдумки» — происшествие с похищением серьёзно сыграло нам на руку — отчего у него не остаётся иного выхода, кроме как попробовать договориться. А если не получится… что ж, я уже пообщалась с некоторыми наиболее приличными старшими офицерами из ведомства местной разведки и аккуратно закинула удочку насчёт помощи в карьерном росте, а также нашей будущей плодотворной дружбы. Это я про тех, кого помогли отобрать мои немёртвые информаторы и кто после прошёл проверку эмпатией во время беседы ни о чём, разумеется. Региональный директор и его решения, по мере того, как я узнавала новые детали, вызывал всё больше вопросов. Может, он окажется и не настолько плох, чтобы пришлось принимать срочные меры — благо, как это ни парадоксально, с главшпионом это будет проще, чем с экс-наместником Биросом или даже губернатором Мартином — но подготовиться к радикальному исходу всё равно стоит. Таким образом, когда адъютант Неймана от лица своего начальника пригласил меня на личную беседу в одну из отдельных гостевых комнат, удивления это совсем не вызвало. Думаю, у нас определённо сложатся взаимовыгодные отношения с главой разведки региона... Осталось лишь узнать, с каким именно главой. *** Глава Службы разведки всего северного региона выглядел… обычно. Светлые, чуть рыжеватые волосы затянуты в куцый хвостик у основания затылка; средний, как для мужчины, рост — то есть на полголовы с лишним (скорее даже целую голову) выше меня; на вид чуть старше среднего и немного моложе реальных своих сорока четырёх; фигура полноватая, без выраженных мускулов; признаки использования энергии духа отсутствуют; особых примет нет. В своём непритязательном — для подобного уровня персоны — костюме Нейман походил скорее на обычного кабинетного работника среднего звена, каких десять на дюжину, чем на того, кем являлся на самом деле. Лишь умные и цепкие зеленовато-голубые глаза его выдавали. Хотя нет: ещё мимика — и эмоции. Слишком, слишком "гладкие" и ровные для человека, который не проходил специальных тренировок. Так сходу и не скажешь, кого читать труднее: министра разведки или этого вот "простого клерка". — Добрый вечер, господин Нейман, — вежливо здороваюсь первой и тут же подпускаю шпильку: — Рада, что вы всё-таки смогли выкроить минутку для нашей встречи. — Добрый… майор, — дождавшись, когда адъютант выйдет и закроет за собой дверь, протянул мужчина, смерив мою фигуру холодным малоэмоциональным взглядом. Ну, точно владеет техникой контроля эмоций! Хоть и похуже Сайкю всё-таки — и тем более Онеста. — Вы были очень настойчивы, ища встречи. Я бы сказал, чрезмерно, — вновь попытавшись надавить на меня взглядом, проговорил генерал разведки. Не знаю, чего он хотел добиться, но попытка запугать человека, что смотрел в Бездну, прошёл Отряд Убийц со всеми его прелестями и сейчас с риском для жизни, разума и души ассимилирует древнего архидемона — выглядела откровенно смешно. Пусть своих подчинённых пугает, ничтожная пища низших! Смысла скрывать своего отношения — которое не касалось шёпота тейгу, возбудившегося от недавнего активного использования, наложившегося на всё ещё тлеющие в душе угольки холодной ненависти — я не видела, поэтому, не чинясь, преспокойно проследовала к занимаемому мужчиной столу, подхватила свободный стул за обитую бархатом спинку и уселась напротив него. — Не думаю. А вот с вашей стороны игнорирование порученца уважаемого господина Сайкю выглядит… не очень красиво. Чтобы не сказать грубее. Или вы бы предпочли, чтобы я отбыла обратно, а по вашему ведомству ударило похищение и, возможно, последующее убийство нескольких десятков детей уважаемых и влиятельных родителей? — Нашему ведомству, девочка, — чуть расслабившийся — с чего бы это? — Нейман вытащил сигарету из непримечательного серебристого портсигара, после чего поджёг её кончик от такой же зажигалки и, пыхнув дымом, продолжил. — Я бы предпочёл, чтобы вы с напарником не распространяли порочащее наше ведомство слухи, майор, — ещё раз подчеркнув интонацией слово «наше», сказал он, намекая на то, что «выносить сор из избы» — нехорошо и это может не понравиться не только ему, но и нашему общему самому высокому начальству. Особенно если всё правильно подать. А уж это высший офицер уж точно сумеет лучше малолетней горлохватки. Как-никак, он оттачивал навыки аппаратных интриг дольше, чем я живу. — Служба разведки — это, конечно, наше ведомство, — соглашаюсь, точно так же проигнорировав попытку поддеть указанием на возраст, как и ту, что была с интонационно подчёркнутым званием «всего лишь майора». Даже странно, что визави решил использовать такой приём: звания в нашем ведомстве частенько значили меньше, чем специальные полномочия и вертикали подчинения. Слишком привык к положению самой крупной жабы в своём болоте? Хотя заход с возрастом выглядел уже лучше. Люди, особенно молодые, сильно не любят, когда их недооценивают из-за возраста или пола. Даже мне это не нравится, особенно если идёт указание и на рост... который, увы, сам по себе никогда не изменится. — Но отделение Службы разведки данного региона подчиняется именно вам, — произношу вслух. — Не думаю, что в доходящие до Столицы отчёты могла вкрасться такая неточность, — улыбнулась я, обозначив шутку. — Иначе вам бы пришлось строго наказать ответственных, пишущих такую чушь. Дабы понять не слишком-то скрываемый в моей речи намёк на то, что именно Нейман, как глава отделения, ответственен за местные проблемы, неважно, вынесенные на свет или нет, не требовалось особого умственного напряжения. Как и для догадки, что многочисленные факты искажения истины и откровенных подлогов в данных, отправляемых наверх, о которых мне уже известно, в случае конфликта непременно лягут на стол министра Сайкю вместе с моим отчётом. Или даже для пущей оперативности будут отправлены через телеграф. …Если мы не договоримся, конечно же. В ином же случае я не против — совместно с Нейманом — подать всё так, что виноватыми окажутся лишь указанные им «стрелочники». Несколько секунд высший офицер внимательно и недовольно сверлил меня глазами, безуспешно пытаясь столкнуться взглядами. Я этого избегала и, опасаясь, что по образованной таким контактом связи моему визави может прилететь отголосок разжигаемых Яцу эмоций, в конце концов, уставилась чуть выше переносицы местного главшпиона. Наконец, незадачливый любитель поиграть в «гляделки со смертью» (я достаточно легко могу убить или свести с ума стоящего рядом обычного человека, а уж если он смотрит мне в глаза… Клаус передаёт привет, хех) сдался, откинулся на спинку стула и глубоко затянулся. Вероятно, главразведчик региона пусть и не уловил угрозы, лишней в нынешней ситуации, но чётко понял, что я не блефую и готова идти на обострение. — В ваших словах есть зерно истины, — со странной вспышкой раздражения, злости, капелькой настороженности и… удовольствия, сказал он, воткнув окурок в пепельницу. — Вина? — с каким-то даже азартом поинтересовался мужчина, вновь взяв эмоции под контроль. — Не откажусь от красного полусладкого, — согласилась я, прикидывая, не пытаются ли меня ввести в заблуждение. Выходило, что нет: об эмпатии, коей обладает одна девочка-волшебница, никто не знает, а мимику Нейман держал достойно, лишь под ускорением разума можно иногда что-то разглядеть. Да и то с интерпретацией есть сложности. Та самая практика контроля эмоций, да. — Тогда позвольте немного за вами поухаживать, — поднявшись из-за стола, обозначил улыбку Нейман. «Э-э… я что, ему понравилась? — с каким-то брезгливым удивлением мелькнуло в голове понимание. — А, точно! Один из трупов говорил, что здешний главшпион — любитель малолеток, причём не обычных, а со склонностью к доминированию. Выходит, что правду сказал. Впрочем, ладно: до определённого момента это мне даже на руку. А после… если мои подозрения оправдаются, то эта ничтожная грязь сполна получит так желаемые им унижение и боль. Мног͢о бол͜и!» — Меня очень заинтересовали ваши слова о неточностях в докладах, — разлив по бокалам бордовую жидкость, импозантно продолжил мужчина, не подозревающий о бродящих на его счёт мыслях. — Вы ведь не возражаете против того, чтобы наедине обсудить этот и иные вопросы завтра утром в моём кабинете? — Не возражаю, — улыбнулась я, не скрывая ноток предвкушения и интереса, которые для надёжности подкрепила лёгкой деэмпатией, после чего, поболтав вино в бокале, пригубила немного. — Хорошее вино, господин наместник не экономит на своих гостях. — Я держу не хуже, — тут же заверили меня. — А если дама не возражает, то нам в беседе составит компанию настоящая гордость моих подвалов. — Кто я такая, чтобы отказываться? — делаю ещё один глоток. — Прелестно! Тогда обсудим новую версию произошедшего вчера, — с таким видом, будто и не было никакого обмена угрозами, чуть ли не заворковал мужчина, в эмоциях которого читался азарт охотника, увидевшего редкую и ценную дичь. — Внимательно вас слушаю, господин Нейман, — отвечаю, мысленно прикидывая, не дошли ли до здешних холодных краёв столичные скабрёзные байки о связи некой некроманси с министром Сайкю, командующим Будо, Онестом и даже Императором, что активно циркулировали во Дворце и среди сопричастных дворян сердца Империи. Или это байки Кея. Те, что про меня и его доставшего всех папашу? Этот мог и поделиться «жареными фактами» со своими «новыми приятелями». Ну, получит он у меня, если так! Я ему ещё того незадачливого влюблённого паренька с северо-востока припомню! — Просто Нейман, если вы не против. — Тогда и вы зовите меня по имени. Спустя некоторое время, когда мы вдвоём с моим новым «другом» обсудили все тонкости, которые можно обсудить на чужой территории, даже коснулись неких беспорядков в Скаре, о которых в общих чертах успели телеграфировать в региональный центр. Я знала намного больше — в конце концов, местные террористы, убийцы северян, а также ряд иных фигур являлись моими живыми марионетками, которые всего лишь считали себя свободными — но послушно удивлялась, напрягалась, облегчённо выдыхала и благодарила за ценную информацию. Ну а помимо общения мы ещё, по мягкому настоянию мужчины — скорее, Нейман считал, что подвёл меня к собственному решению — выпили всю довольно объёмистую бутылку весьма недурственного вина. Гм. Он, что всерьёз планировал подпоить Мастера Боя? Забавный человечек. Ведь иных действующих веществ, помимо алкоголя, судя по ощущениям гасящего отраву организма, в вине не содержалось. Или он просто следовал типичной схеме «ухаживаний»? Или нечто иное? Хотя… какая мне разница? В общем, покидала я немного поддатого, а оттого чуть хуже себя контролирующего разведчика. По лицу и поведению этого, конечно, не скажешь, но контроль эмоций у него просел, так что по мере общения я смогла отследить его реакции на ряд ключевых фраз. Против себя же сыграл, хех. И да: нам будет, о чём поговорить завтра. Определённо будет. Так что терзаться догадками и включать паранойю — смысла нет. Что до распространяемых нами с Кеем порочащих слухов, мы с шутником быстро поправили тональность этого дела и стали петь о том, будто среди похитителей присутствовали завербованные агенты, которые вот прям почти-почти были готовы вмешаться. А мы по неосторожности влезли чуть раньше и их убили. Даже такие герои, как мы, иногда ошибаются, да. Отчего и состоялась беседа с не обрадованным таким поворотом Нейманом, которого мы, такие поспешные в выводах и действиях, ещё и грязью облили. Но теперь все во всём разобрались, и всё стало хорошо. Аллилуйя! Бандюков, пусть и якобы работающих на разведку, никто не жалел, так что история вошла в разряд курьёзных. Разве что жертвы похищения и их родственники остались недовольны медлительностью местных разведчиков, о чём не стеснялись заявлять. Но так как никто из похищенных не умер и даже, в сущности, не пострадал — особенного ожесточения в их словах не имелось. Поверили нашей байке, конечно, не все; однако даже в глазах не поверивших местный главшпион стал тем, кто нашёл управу на двух могущественных столичных воителей, что так-то ничуть не меньший камешек на положительной чаше весов его личной репутации. Потом, ближе к ночи, мы встретились с наместником, который, как я и предполагала, не мог не услышать о громком похищении и отметившихся в спасении дворянских детишек воителей из столичного отделения Службы разведки. Этот разговор ничего нового не принёс. Пожилой (или, вернее, уже старый) аристократ — девяносто лет, как-никак, причём не таких, как у Будо, который внеранговый воитель, а вполне честных, как для Ученика, получившего свой ранг давным-давно и отнюдь не для сражений — встретил нас тепло и с интересом. Но с первого взгляда заметно, что ему приходилось напрягаться, дабы сохранять концентрацию и достойный уровень живости мысли. По разговору было видно, что человек он, может, и не выдающийся, но достаточно умный и хваткий. В принципе, он мог бы успешно продолжать тянуть регион в более спокойное время. Но не сейчас, когда разразившаяся с бывшим вассалом война стала финальным выражением накопившихся проблем, своеобразной верхушкой айсберга, что пусть и бросается в глаза, однако по факту является лишь малой частью громадной ледяной глыбы. Ещё и окружение его… шакалы, иного слова просто не подобрать. Воруют, как в последний день, но для теряющего хватку Йозефа — именно так зовут наместника — рисуют исключительно благолепные картины. А у того уже нет ни сил, чтобы проверить, взять за глотки самых наглых, и растерзать их в устрашение и назидание остальной стае, ни, в общем-то, и желания. Старость, слабость и стремительно приближающаяся смерть толкают в болото равнодушия. Короче говоря, если убрать все славословия, вежливые реверансы и прочую шелуху, то наши столичные мандаты подтвердили и подкрепили отдельным распоряжением, формирование добровольческого подразделения тоже разрешили, причём не в размерах полка, а вполне себе дивизии. Раздухарившийся и разозлившийся — с небольшой толикой моего влияния — на «наглых варваров, что уже чуть ли не до резиденции наместника добрались!» глава региона и разрешение на корпус подписал бы, лишь бы «наподдали наглым дикарям». Но документы на корпус я, по многим причинам, просить не стала. И так, как ответственное за организацию добровольческой дивизии лицо, получила временное и формальное — ведь рулить ею напрямую всё же не буду — но генеральское звание. Когда наместник нас отпустил, мы с Кей Ли ещё немного пофланировали по территории — моя «орбита» неизменно пересекала столы с закусками, некоторые из которых просто просились в рот — приняли несколько приглашений на танцы (Кей с удовольствием, я из необходимости) и спустя час наконец-то покинули этот не предназначенный для таких, как мы (или только я, напарник-то выглядел вполне довольным), праздник жизни. * * * На следующий день я, в приподнятом настроении щурясь на лучи выглянувшего солнца, отправилась в резиденцию центрального управления Службы разведки по региону прямо из отделения телеграфной почты. На почте я отправила своё послание о приказе на формирование Красной — в честь Мастера Джона — добровольческой дивизии, в которую, став костяком, поверх коего будет нарастать «мясо», войдут все желающие из солдат и офицеров погибшего генерала, ныне пребывающих под стражей. Отсюда и хорошее расположение духа. Ну, и из-за некоторых иных, вполне ожидаемых, но всё равно приятных новостей из Скары. Только об этом — тс-с-с! В этот раз гостье из Столицы не чинили препятствий на пути к кабинету местного главшпиона. Напротив: проводили едва ли не от парадного входа. Кнут и пряник в действии, да. Разве что висящий на поясе меч пришлось временно запереть в сейфе. Но это мелочи: реплике тёмного артефакта, который на самом деле находился в подпространстве, ничего, хе-хе, не сделается. — Доброго утра, Куроме, — улыбнулся мне Нейман, который на этот раз явно принарядился. — Не правда ли, погода сегодня прекрасна? Почти как вы. «У-у, старый извращенец! Ну, точно питает какие-то гнусные планы на углубление знакомства с юной и невинной мной! Что же… кто знает — может, мы действительно его серьёзно, хе-хе, углубим?» — Доброго, Нейман, — весело улыбнулась я, повесив прихваченную с собой сумку с бумагами на угол спинки стула. — Солнышко и впрямь сегодня радует. Спустя некоторое время, когда мы покончили с взаимными расшаркиваниями и устроились за столом с бокалами вина — и впрямь весьма достойного, а вот предложенная в качестве закуски нарезка из тропических фруктов, оказалась такой себе — я поинтересовалась: — Разве вы не приглашали меня для общения наедине? — Так и есть. — Но тогда что здесь делает третий? — указала я бокалом на укрытую гардиной нишу, откуда ощущался плохо скрытый поток внимания от обладателя духовных способностей. — Неужели вам нравится… такое. — Отнюдь нет, — улыбнувшись шутке, возразил мужчина, — мои вкусы специфичны, но не настолько. Однако мы пока едва знакомы. А я, как глава разведки, не могу себе позволить рисковать. Будьте уверены, прекрасная Куроме: мой доверенный человек умеет хранить тайны, — повинуясь жесту хозяина кабинета, наружу вышел ничем особо не примечательный воитель. — И когда мы станем… обсуждать действительно секретные вещи, он нас покинет. Я ни на миг не поверила уверениям Неймана. Даже если игнорировать подсказки эмпатии, которая работала, несмотря на навыки собеседника в контроле эмоций — тем более что он сегодня расслабился и «держал» себя заметно слабее — тут легко сработает чистая логика и способность ощущать чужую силу. Каким образом человек, находящийся на уровне сильного Адепта, сможет помешать Мастеру с тейгу? Или даже Мастеру без тейгу? Никаким. Даже тревогу поднять не сумеет. Разве что… — разогнав сознание и войдя в полутранс, я пустила часть ресурсов разума на незаметное изучение энергетики «телохранителя». И точно! В ауре быстро обнаружилась аномалия, что вероятнее всего, отвечала за некую необычную способность. Даже догадываюсь, какую. — Я даже не думала подозревать вас в чём-то настолько предосудительном. Если вы считаете необходимым присутствие телохранителя, пусть будет так, — сказала я и кивнула молча стоящему мужчине, одновременно с этим выпустив наружу эмоцию обиды в сторону Неймана, и злости в адрес «третьего лишнего». «Ага! Есть контакт! Коллега-эмпат, однако! — в эмоциях проскочила радость от раскрытия тайны (на сей раз скрытая). — Правда, не слишком сильный», — заметив отсутствие реакции на приглушённый «сигнал», заключила я и удовлетворённо сделала новый глоток из бокала. Определённо хороший сорт. Надо будет ограбить Неймана на этот чудный напиток. — Тогда давайте расставим предварительные позиции, от которых мы станем отталкиваться. Чем раньше мы закончим с делами, тем быстрее сможем перейти к… более интересным занятиям. «Ага, изврат, будут тебе интересные занятия», — со скрываемым от живого детектора лжи недобрым азартом, посулил внутренний голос. Возмущаться наглости потерявшего берега старого рыжего таракана я и не думала. Не стоит ругаться с теми, кого собираешься убить. Наоборот, полезно поддерживать хорошие отношения, улыбаясь до последней секунды, дабы цель ничего не почуяла и не сорвалась в самый ответственный момент. Тем более что ей совсем недолго осталось. Ну, скорее всего, если мои догадки верны. Сейчас проверим. — Я взяла с собой кое-какие документы, — начинаю говорить, поднявшись со стула и став расстёгивать тонкую сумку. — Однако перед тем, как перейти к предметному разговору, я бы хотела задать один вопрос. Вы же ответите? — Постараюсь, — обольстительно — как он думал — улыбнулся главшпион, явно ожидая какой-то мелочи или женского кокетства. Ведь раз уж жертва неуклюжей куртуазности не стала ей возмущаться, то точно не против флирта. — Как и когда вы предали Империю? — разочаровала его «жертва», взглянув ловеласу прямо в глаза. — Что? — удивился мужчина. Не успело удивление хозяина кабинета перерасти в злость и страх, как его ухо и мозг познакомились с заряженной негативной энергией спицей метательной иглы. Чтобы понять ответ, его не требовалось слышать, достаточно получить эмпатический отклик от ненадолго утратившей самоконтроль цели. Предатель умер мгновенно. «Телохранитель» перешёл в иную форму существования и того раньше, точно так же, как и его патрон, не сумев среагировать на атаку использовавшего «рывок» высшего Мастера. «Удобная всё же штука эти иглы», — подумала я, уложив труп лицом на стол, раненым ухом вверх. Извлечённая из оков плоти метательная игла тускловато сверкнула чёрно-фиолетовым, и, уже чистая, вновь скрылась под одеждой. — Ну вот, — довольно улыбаясь, посмотрела я на Неймана. — Теперь можно по-настоящему откровенно поговорить, мой, хе-хе, карамельный дружочек. Впрочем, спешить с пробуждением новой марионетки я не стала. Сначала, вернувшись в кресло, сделала глоток вина. Затем, после некоторых размышлений, и вовсе призвала Эйпмана с приказом расставить на столе тарелки с разнообразными закусками. Нужно же отметить обнаружение и устранение ключевого агента врагов (правда, каких именно, требуется ещё уточнить)? А пить реально вкусный и самую малость веселящий (хотя с моей устойчивостью и «балтийский чай»* из прошлого мира — самую малость веселящий) напиток с пусть и очень дорогими для данного региона и времени года, но, объективно говоря, оставляющими желать лучшего южными фруктами — это ли не кощунство? /* — специфичный коктейль балтийских моряков времён Николая II, главными ингредиентами которого являются спирт и кокаин./ Что? Парочка трупов, составляющих мне компанию? А что тут такого? Наоборот — ощущение от частично исполненной мести добавляло незапланированному приёму пищи дополнительную перчинку. Я бы даже сказала, праздничность. И да: если бы сформировавшиеся у меня нехорошие предчувствия не подтвердились и Нейман оказался обычным взяточником и некомпетентным идиотом, я бы не стала его убивать. Прямо здесь и сейчас, по крайней мере. Вина в смерти Мастера Джона на нём всё равно бы лежала, но, если бы мы договорились, возмездие могло и задержаться. Договариваться же о чём-то с предателем… Это словно заключать взаимный пакт с проституткой: та может заверять в чём угодно и приносить любые клятвы — но, если прикажет сутенёр, моментально перекуётся и станет делать, что сказано хозяином. Любое мирное взаимодействие с тем, кто сидит на крючке у западников, или северян, или кому там продалась эта рыжая шкура? — несёт заметно больший риск, нежели выбранный мной жёсткий вариант. Ибо просчитать Неймана, с которым я общалась и на которого собрала немалое количество информации — задача вполне посильная, но вот угадать, что и когда придёт в голову его неведомым хозяевам… Нет, я не пророк. Что же, раз всё разрешилось, как разрешилось, то стоит провести первичный допрос, а потом начать предварительную подготовку новой марионетки. Я отлично помню урок, который преподал мне немёртвый разведчик из Кукуты, и не собираюсь предоставлять куда более влиятельному Нейману возможность устроить мне масштабную пакость. Заодно в работе с разумом немёртвых кукол потренируюсь. Однако не будем забегать вперёд: сначала допрос, потом обработка. Ну и с перекусом не стоит слишком тянуть. Пусть Нейман и дал гарантию, что нас не побеспокоят в ближайшие часы, затягивать не стоит. Мало ли, какие попутные трудности вылезут? Лучше продолжим обработку дома у моего нового, хех, верного друга. «…А потом у Кея появится новый источник для его сомнительных шуточек насчёт «БДСМ-перевоспитания от Куроме», — криво усмехнувшись, мысленно хмыкнула я, сделав глоток из бокала. Эх! На какие только жертвы не приходится идти! Впрочем, пока он надеется получить Адаусу, этот паяц должен держать себя в рамках». *** По результатам допроса выяснилось, что Неймана посадили на крючок задолго до того, как занял свой нынешний высокий пост. Безобидные подарки за содействие, помощь благодетелям (на первый взгляд, обычные имперские дворяне и торговцы, ещё и щедрые к тому же) в решении разных дел — пусть и сомнительных, но не так чтобы слишком. Потом молодого и крайне амбициозного офицера повысили, после чего пришлось ему оказывать более глобальные услуги в ответ за помощь в продвижении. Сначала прессинг одних людей и организаций и содействие другим. Потом помощь в «отмазывании» нужных людей от карающей длани закона или претензий со стороны влиятельных лиц. Поддержка сомнительных акций и диверсий в стане конкурентов. А потом и прямое участие в устранении. Медленно и поэтапно «друзья» нашего разведчика затягивали его в свою трясину. Каждый отдельный шаг казался ему выгодным и оправданным. Но вот когда ещё молодой разведчик взглянул на ситуацию шире… Тогда стало уже поздно. Что тут скажешь? Коготок увяз — всей птичке пропасть. После того, как вожделенный пост регионального главы был достигнут, честолюбивый мужчина получил возможность взглянуть на общую картину происходящего. А осознав, насколько плотно его «вели» к вершине и как ненавязчиво, но крепко теперь держат за причинные места, когда он достиг заветной цели, начал очень аккуратно копать под «друзей» — вернее, под тех, кто стоял за спинами массовки и реально что-то решал, мелочёвку он и так изучил сверху донизу. И преуспев в своих изысканиях, можно сказать, просветлел от осознания. Ненадолго: врождённый цинизм помог быстро справиться с чувствами. Вслед за чем новоявленный изменник (то есть он и раньше являлся таковым, просто окончательно убедился в принадлежности покровителей лишь после завершения расследования) стал активно готовиться если не сорваться с крючка, так или иначе «простив» все свои долги, то хотя бы немного скорректировать формат сотрудничества в свою пользу. Ну, или хотя бы устроить всё так, чтобы убирать его показалось покровителям менее выгодным делом, чем продолжить сотрудничество после открытия части карт. Что до конкретных результатов «раскопок», то они пусть и не дали чётких ответов — ведь приходилось работать мягко, очень скрытно и осторожно — однако даже так, после сведения данных воедино и их анализа, выводы оказались весьма… интересными. Добрая треть из вроде бы «независимых» магнатов или «интригующих на пользу себе и во вред соседям» дворян действовали с дивной согласованностью — которую, тем не менее, можно заметить, лишь зная обо всех этих шевелениях, имея доступ к общим сводкам и умея анализировать последствия происходившего, происходящего и того, что только готовится случиться. Ведь если один поставщик сырья из Северного королевства просит посодействовать в ущемлении слишком уж неуступчивого и честного офицера таможенной стражи — это нормально. Так же, как нормальна и просьба: помочь подтолкнуть вверх «нужного человека», что зачастую ничего собой не представлял, зато с готовностью шёл на уступки благодетелям и окружал себя другими такими же, обязанными уже лично ему. Ничего необычного, обыкновенный быт современной Империи. На первый взгляд. Вот только если присмотреться внимательнее, можно заметить ряд закономерностей. И объединив их воедино, обнаружить, что множество поднявшихся на значимые должности жадных, завистливых и мстительных бездарностей, которым открыли дорогу тем или иным образом — в том числе и руками самого разведчика — устранив сравнительно более честных, разбирающихся в своей области руководителей и ответственных исполнителей, создали определённую среду. Такую, что уже сама собой, без внешнего вмешательства и контроля, выдавливала вон всех сколь-нибудь компетентных специалистов. Заместитель разбирается в зоне своей компетенции лучше начальника, который зачастую не имеет не только профильного образования, но и мозгов за пределами определённого сорта хитрости, свойственной скорее подхалиму и интригану, нежели специалисту? Пошёл вон! Нечего своим разумением бросать тень на начальственное неведение! Кто-то пытается составлять отчёты, исходя из критериев истины, а не оторванных от реальности представлений, которые сформировали вышестоящие? Пошёл вон! Нечего осквернять грязными сапогами реальности «прекрасную мечту»… бюджетные деньги на которую давно поделены и разошлись на более нужные цели. Новый особняк, или драгоценности для жены и любовницы, например. Вот и выходит, что достоверную информацию получить становится крайне трудно, даже когда это жизненно необходимо, а разумные указания, спускаясь вниз по цепочке, частенько превращаются в свою противоположность. Даже Службу разведки, которая должна знать всё и обо всех, это серьёзно коснулось. Ещё бы не коснулось! Шеф всего огромного региона — давно завербованный агент, натворивший немало дряни и на пути к своему посту, и уже в текущем качестве; куда тут хуже? И с бизнесом почти то же самое. У торговой аристократии, что, может, и не нажила несметных капиталов, однако занималась своим делом десятки поколений и потому дорожила репутацией, дела стали идти заметно хуже. Зато у всяких хапуг, которые и мать родную по сходной цене продадут — хоть в рабство, хоть на органы, хоть в чёрный бордель — дела уверенно пёрли в гору. Если Империя в целом загнивала, но ещё имела силы цепляться за былое, то её северный регион и имперская администрация в вассальном королевстве уже практически прогнила, оставив лишь целую на вид оболочку. Налицо — неспешная, практически незаметная для своей цели, но оттого не менее мощная диверсия. Глобальная. Системная. Словно медленный яд, который до поры до времени не вызывает у своей жертвы никаких тревожащих симптомов. Так: лёгкая лихорадка, небольшая тошнота, едва заметный тремор... А кто у нас прославленные спецы в подобного рода операциях? Правильно: западники! Хех, в этот раз вечная привычка валить все неприятности на происки злодейских красноголовых и их шпионов для разнообразия не покривила против истины. Как говорилось выше, Нейман всполошился, начал копать глубже: одно дело интриги внутриимперских группировок или даже шпионы северян и совсем другое — агенты Запада. От этих, в отличие от хорошо знакомых отечественных интриганов или вполне понятных северян, вообще неясно, чего ожидать. Одно точно — хорошего ждать не приходится. Именно поэтому, а не в силу проснувшихся принципов, Нейман стал думать о том, как бы безопасно прекратить сотрудничество. А потом его пригласили на беседу к одному из партнёров, где засуетившемуся разведчику подробно объяснили, что все шевеления главы разведки региона им прекрасно известны и теперь у него есть два выхода: первый — смирить любопытство, забыть о подозрениях и продолжить сотрудничество, которое теперь будет происходить даже на более выгодных условиях. Или второй — собственноручно похоронить будущее, как собственное, так и своих близких. Ведь попытка вскрыть происходящее ударит в первую очередь по самому главе разведки, который, будучи ещё простым майором, активно способствовал коррупции. В Империи этим никого не удивишь, но если наружу всплывут кое-какие правдивые документы, приправленные щепоткой пусть подложных, но правдоподобных и крайне труднопроверяемых фактов, то окажется, что вся его семья замазана в сношениях с западниками, а сам Нейман готовился стать предателем чуть ли не со школы. Циничный разведчик, который и так был к этому внутренне готов, без раздумий выбрал первый вариант. Теперь он не догадывался, а практически точно знал, что за торговцами, дворянами и маячившими за их спинами северянами скрываются шпионы Запада (напрямую ему никто ни в чём так и не признался — но, как говорится, умному достаточно). Главшпион даже постепенно возобновил своё расследование, заодно по-тихому устраняя всех возможных агентов своих «друзей» (в первую очередь, чтобы ослабить контроль партнёров и у них не появилось соблазна стать хозяевами или заменить своевольного агента влияния на более сговорчивого). В последнем Нейман достаточно преуспел, раз до сих пор занимает свою должность, но ничего кардинального он так и не предпринял. Привык. Втянулся. Счёл, что всё всегда будет идти, как и раньше шло. Хотя подготовиться к возможному побегу это ему не помешало. У нас (разведчиков, диверсантов и убийц) паранойя — это профессиональное отклонение. Чаще полезное, чем вредное, да. А потом началась война с северянами. И как я уже говорила, Нейман, несмотря на некоторые моменты, где его поступки и решения казались недалёкими, глупым человеком не являлся, лишь скаредной и амбициозной сволочью. Поэтому какие-то приготовления к возможному спешному исчезновению он проводил. Например, его имидж «не заботящегося о внешности мужчины за сорок» являлся вполне эффективной маскировкой, дабы совершив ряд несложных манипуляций, чуть ли не радикально изменить впечатление о себе. От профессиональных ищеек это не спасёт, но против простых патрульных вполне сработает. А там переезд, пластическая операция, новая личность и комфортная жизнь богатого бездельника где-нибудь в тёплых краях. Полиция же через некоторое время обнаружит полуразложившееся тело двойника и на том закроет дело. Ну, он на это рассчитывал. Но, как излагалось выше, началась война. Причём северянам сопутствовала никем не ожидаемая (я ведь уже упоминала о «высочайшем качестве» доносимой наверх информации?) военная удача. Всё происходило слишком быстро и непонятно. Резко запахло жареным. А тут ещё прибыла спецгруппа из Столицы. Да не простая, а возглавляемая некой Куроме Абэ — молодой, но уже успевшей заработать противоречивую репутацию владелицей тейгу и обладательницей ранга Мастера Боя. Как бы не по его душу явились эти элитные убийцы! — счёл Нейман. А ведь он ещё не всё подготовил! И с некоторыми вещами возникли неожиданные сложности! Правильно мы не стали сразу соваться в центр региона. Иначе предательский главшпион точно бы запаниковал и наделал неприятных глупостей и гадостей. То есть ещё больше, чем сделал сейчас. А так — видя, что наделённые высокими полномочиями и обладающие выдающейся силой столичные убийцы занимаются не внутренними проблемами, а делами восточного фронта, он немного расслабился и сконцентрировался на выведении в тень своих скрытых от широкой общественности капиталов и прочих интересностей. Жизнь висит на нитке, а грезит о прибытке, хех. На редкость жадный и самоуверенный тип! Я бы на его месте тихо исчезла или «попала в несчастный случай» сразу, как началась война. Но это лирика. А вот о том, что сей ныне дохлый уродец не только косвенно способствовал убийству Мастера Джона, разлагая государственную систему и создавая удобные условия для всякой паразитической грязи, но и вполне активно в нём поучаствовал, я не догадывалась. А меж тем именно Нейман стоял за всей операцией, помогая Биросу решиться на крайние меры для «защиты своей чести» и подтолкнув колебавшегося Мартина к созданию неприятностей для «баламутящих воду столичных выскочек», что постепенно переросли в открыто враждебные действия. Защищал свою задницу, втравливая потенциальных противников в свару с местными, гнида! О нашей с красноволосым Мастером связи эта сволочь прекрасно знала, как и осознавала, какую опасность могут представлять получившие поддержку, может, и сильные, но очень немногочисленные воители из Столицы. Это же с такой опорой можно быстро разобраться с проблемами провинции, а потом выйти на их источники, в том числе и на самого Неймана! Нет, такое ему не нужно! Вот и помог экс-наместнику с губернатором не разругаться, а потом через третьи руки ненавязчиво одарил идеями и методами их реализации. Чтобы потенциальная угроза уж точно завязла в своём медвежьем углу. Но что-то пошло не так, и я, наоборот, заявилась в столицу региона, начав осаждать центральный офис СР. Неудивительно, что сначала таракан занервничал. То-то этот отброс наотрез отказывался встречаться с нагрянувшей к нему опасной и возбуждающей — без информации о последнем я бы чувствовала себя комфортнее, да — гостьей, пока не узнает всю подноготную и не убедится в своей безопасности. А потом произошёл инцидент с похищением, подоплёку которого Нейман понял не хуже меня, после того как удалось раскрутить части шпионской сети через допрос мёртвых. Ну да: на него работает пусть изрядно подтухшая, но государственная система. И так как предатель убедился, что мы здесь не по его душу, он таки решил пообщаться, дабы выгадать время. А дальше и так ясно, что произошло. И дабы прояснить контекст, пожалуй, стоит дать немного подробностей по случаю с похищением и его подоплёкой. По прошествии неопределённого количества лет работы западной агентурной сети в Северном королевстве и здесь, в соответствующем регионе Империи, когда приготовления оказались закончены и между нашей страной и её бывшим вассалом разразилась война, ранее полезный инструмент в лице Неймана стал близок к тому, чтобы перейти в разряд вредных. Кто бы ни победил, главой разведки Нейману уже не бывать: Имперцы перетряхнут местные службы и поставят на руководящие посты новых людей, а северяне в случае своей победы и вовсе снесут старый управленческий аппарат до самого основания. Зато знает он много, а догадывается о ещё большем. Да и связи, опять же. Тем не менее, по ряду причин убрать Неймана напрямую чужие шпионы не могли, поэтому решили устроить внутреннюю грызню среди элит региона, с вовлечением туда в том числе и разведки. Пусть раскапывают грязные секреты и выводят на чистую воду предателей: это уже ничего не решит, зато отвлечёт внимание от решения проблемы наступающих северян. Поэтому представителя северной разведки, что рулил одной из банд — от которой, кстати, тоже требовалось избавиться — аккуратно подвели к мысли о похищении детишек влиятельных дворян, а тот, в свою очередь, воспользовался вышеозначенными бандитами. …И тут в паутину хитрых планов упал увесистый булыжник, в роли которого выступили мы с Кей Ли. Да уж. Повезло. В ином случае, кто бы кого ни переинтриговал, поднявшийся вал проблем неизбежно ударил бы по Империи и по нам. Нейман вообще, как понял, что его таким образом собирались слить, и когда сообразил, что я появилась не для его ликвидации — иначе в сложившийся ситуации повела бы себя по-другому — сразу придумал, как встроить новую фигуру в свою игру, организовать собственную «смерть» и отвлечь внимание на «убивших его имперских карателей». То-то меня его интерес напрягал, не только обычная плотская тяга там проглядывала. Ой, не только! «Нехороший дядечка решил не просто соблазнить юную девочку, но и, попользовавшись, подставить, — весело подумала я. — Нехороший дядечка должен быть наказан. Тем более — он же сам хотел, чтобы с ним поиграли. Так ведь? Хи-хи-хи!». Никаких особых эмоций на сей счёт я не испытывала. У меня не та ориентация, дабы злиться на «коварных мужиков, которые все козлы». Вот будь на месте старого таракана строгая и сексапильная разведчица — может, и расстроилась бы. Немного. …да нет, вряд ли: враг есть враг, какой бы облик он ни принял, хоть мужчины средних лет, хоть девушки, хоть старика или ребёнка. Он в первую очередь — то, что нужно убрать с лица мироздания, дабы ликвидировать угрозу и устранить возможность причинения нового вреда. Особенно сие справедливо, если это враг кровный и подлый, не имеющий ни идеалов, ни чести. Вроде Неймана, да. Что до остального, то после того, как я узнала, что шеф разведки региона — предатель, оказывавший прямую поддержку убийцам бывшего наставника Отряда и даже во многом организовавший ту бесчестную расправу над единственным по-настоящему заслуживающим уважения учителем будущих детей-убийц, судьба урода оказалась решена. Подохшая мразь и мерзость, которая ради того, чтобы взобраться повыше, напрямую уничтожила и сломала судьбы сотням, косвенно проделала это с многими тысячами пострадавших от произвола, а также способствовала начавшейся войне, что неизбежно затронет (и уже затронула) миллионы — просто не заслуживала того, чтобы на неё тратили нервные клетки. Оно уже потеряло жизнь и ещё получит остальное причитающееся. А раз так, то и злиться на это пустое место нет смысла. А поиронизировать? Почему нет? Ирония — такая штука, что помогает бороться почти с любым горем. …Но не победить его. Под тихий вздох пустым взглядом смотрю на покорно замолчавший труп, что выложил мне основы своей истории и теперь покорно ждал новых приказов. Почему, едва вновь обретя дорогого человека, его нужно снова терять, теперь навсегда? Почему из-за некомпетентности, жадности и тупости пролезших во власть ничтожеств должны страдать и умирать хорошие люди? Могу ли я хоть как-то изменить эту гнилую систему? Всех убить? Хах, хотя бы таких, как Нейман. Даже если ничего больше не получится и меня саму убьют на полпути, то резкое снижение концентрации всплывшего наверх и отравляющего всё под собой человекоподобного дерьма — это уже неплохо. Кривая усмешка. Но всё же лучше постараться, чтобы не убили. Чтобы у нас получилось не только убрать мусор, но и построить на освободившемся месте нечто лучшее. Ради тех, кто жив — и тех, кто уже умер. — Забавно… — посмотрев в пустые зеленовато-голубые глаза немёртвого, протянула я. — Ты хотел подстроить свою ложную смерть и скрыться, свалив её на нас. Использовать в своей игре. А я пришла и действительно тебя убила. И теперь использую в своей. Этот мир просто переполнен иронией, не правда ли? Повинуясь мысленному приказу, немёртвый встал и, подойдя ближе, наполнил мой бокал очередной порцией вина. А что? В кабинете, оказывается, хранится (хранилось) несколько бутылок, оно вкусное, а мне требовалось чем-то гасить стресс и утолять жажду в процессе работы. Да и комнатка с небольшим санузлом в кабинете присутствовала, так что о последствиях употребления большого количества жидкости я не переживала. — Думаю, развить шутку и подстроить твою ложную жизнь будет ещё интереснее. Продолжим более плотное знакомство и поиграем в палача и жертву потом. У тебя дома, для начала, хе-хе, — сделав глоток я поставила бокал на столик и поудобнее устроившись на стуле, приготовилась к работе. — А пока запоминай: тебя и твоего «телохранителя» никто не убивал. Мы договорились, но почти со скандалом, — начинаю вбивать в разум цели (пробуждённой и подчинённой, но для большей простоты ментальной обработки, до поры снова погружённой в состояние неразумного болвана) короткие приказы, подкреплённые объёмными мыслеобразами. — Когда я уйду, ты начнёшь подготавливать исчезновение своего заместителя, потому что он слишком много знает, а тебе не нравятся его последние шевеления, — приказываю, воспользовавшись вытянутой из самого Неймана информацией. — Далее: этим же вечером у тебя состоится важная встреча в предназначенном для этого доме на западной окраине города. Тебе не стоит опасаться нападения, но разговор не терпит свидетелей. Позаботься о том, чтобы внутри и рядом не было чужих ушей. Помимо вбивания в чужую голову мыслеобразов, мне приходилось, плотно настроившись на духовную связь и погрузившись в образованный ею эрзац-телепатию, контролировать то, как они там укладывались. Что-то ложилось, словно родное, что-то вызывало у объекта отторжение, как, например, идея прийти на встречу вообще без охраны, хотя бы без команды быстрого реагирования, сидящей в доме по соседству. Осторожный насекомыш. Пусть и недостаточно, хе-хе. Подобные моменты приходилось корректировать и заставлять немёртвого самому додумывать ситуацию так, чтобы она не резала глаза будущему полноценно разумному «живому» и «свободному» главшпиону, который очнётся после того, как я закончу свои манипуляции и сотру ему лишние воспоминания. Уф-ф! Адова работёнка! Во всех смыслах. Сидя в удобном кожаном кресле, оглядываю комфортабельный кабинет высокопоставленного чиновника, в котором я вершила свои тёмные дела. Делаю последний глоток приятно терпкой кисло-сладкой рубиновой жидкости. Насмешливо усмехаюсь. Но что-то в этом есть. Того и гляди, убивать и марионетить вышестоящих коллег войдёт у меня в привычку. * * * — …Ещё раз повторяю: я не стану вам мешать, но и отвлекать и без того ограниченные ресурсы ради удовлетворения ваших авантюр я себе позволить не могу. Это моё последнее слово. Если это вас не устраивает, можете жаловаться, можете писать докладные, можете лично заявить господину министру Сайкю о моём несоответствии должности, но я от него не отступлю! — с видом замотанного работой и пусть не кристально честного, но болеющего за дело служаки, заявил Нейман. — Я не предлагаю вам авантюр, — сухо отвечаю. — Напротив, это может облегчить положение. И уж тем более я не требую ресурсов, что покажутся значимыми на фоне тех, которыми уже располагает ваше отделение. — Лишних людей нет! — перебили меня. — Наместник разрешил вам вербовать карманную армию, вот и занимайтесь этим. Если для вашей команды это что-то значит, то у вас есть и моё одобрение. Я составлю соответствующую бумагу. Тем более что в Центре на вас возложили ответственность за восточную часть границы. Работайте сами — и не мешайте работать нам! — высший офицер постучал ручкой по столу. — …Но если, руководствуясь непонятными мне мотивами, вы отказываетесь сотрудничать, то… Что же, спасибо хотя бы за формальное содействие, — не обратив внимание на изливаемое на меня раздражение, заканчиваю свою прерванную тирадой мужчины реплику и поднимаюсь из-за стола. — Доброго вам дня. — И вам. Тони, проводи нашу гостью, — с такой интонацией, будто говорил «выпроводи», на границе формальной вежливости произнесла марионетк… то есть, глава разведки северного региона. Этот червь так восхитительно смешно радовался тому, как обвёл вокруг пальца много о себе возомнившую юную выскочку, что успешно поднял мне настроение, подпортившееся во время выслушивания его мерзких откровений. Так комично и искренне верил в свою победу, омрачённую лишь тем, что не получилось поиметь меня и иным способом… Верил и радовался, даже не догадываясь, что поимели совсем даже не меня. Что «победитель» живёт в иллюзии и, «принимая свои собственные решения», играет заранее прописанную трагическую роль, развлекая ту, что забрала его разум, жизнь и свободу. Хи-хи! Разве не уморительно? Не догадывался же? — повинуясь вспышке паранойи, я пригасила веселье и прислушалась к связи. — Кажется, нет. Но что-то его всё же смущало. Лёгкое несоответствие, словно преддверие перехода хорошего сна в кошмар, тревожно цепляло глаз, однако до поры до времени игнорировалось сознанием. Ну да, ну да, идеально подчистить память и слепить правдоподобную иллюзию не удалось. Было бы странно, если бы без знаний и отработанных навыков вышло иначе. Но ничего, до вечера и такой халтуры хватит с запасом, а после встречи наедине я это дело усилю и углублю, заодно и прививку от предательства и ненужных фокусов сделаю. …И в процессе представленья, Создается впечатленье, Что куклы пляшут сами по себе, — наигрывала в голове песня из прошлого мира. Кивнув своим мыслям, я покинула здание и, едва заметно шевеля пальцами в такт мелодии — что также соответствовало роли стоящего в тени, дёргающего за нити кукловода — послала через духовную связь импульс спокойствия и уверенности, который Нейман принял за свои собственные эмоции. После чего, довольная, уселась в одну из ожидающих клиента карет. Прибыв в гостиницу, я ожидаемо не застала Кей Ли в соседнем номере и, пожав плечами, подхватила Люца, вместе с ним отправившись гулять в ближайший парк. В столь погожий денёк киснуть в помещении или заниматься делами — это настоящее преступление против человечности! И кто сказал, что месть несёт лишь опустошение? Лично я ощущаю очень даже приятное удовлетворение. А ведь эта грязь, лишь по стечению обстоятельств и с помощью агентуры врага занявшая пост главы региональной Службы разведки — только начало. Да и с ним мы ещё толком не работали. Пусть «спит», считая себя победителем! Кошмарное пробуждение в новом мире, полном боли, ужасных чудес и злого волшебства от нашей уродливой «Алисы» никуда не убежит, хе-хе. Неприятное чувство в груди, проснувшееся после того, как рассказ предателя о подготовке к осуществлению убийства Мастера Джона вновь разбередил едва поджившую душевную рану — окончательно исчезло, а сама рана стала заметно меньше. Глядишь, со временем и совсем пропадёт. Когда убью всех причастных. Попутно придумав для особо наглых и тупых, типа Бироса, что-нибудь особо... интересное. Всё же неплохой сегодня денёк!