Главная женщина в жизни

  — Панту!!!   Прозвучало не совсем так, но именно так Уолтеру запомнилось. Потом он узнал перевод — «предательница». А сейчас он даже не понял, кто крикнул. То ли женщина, то ли подросток, то ли очень визгливый мужчина. Голос слился со странным хлопком, громким и перекатистым. В первую секунду Уолтер не сообразил, что это выстрел, не связал с тем, что Шуанг вдруг вскрикнула и пошатнулась.   …У него на руках лежала жена. Он зажимал её рану под грудью, кровь Шуанг сочилась сквозь его пальцы. Толпа вокруг ощутимо остыла. Кто-то сбежал, кто-то отошёл подальше, кто-то, напротив, подступил ближе, чтоб поглазеть. Уолтер не своим голосом на ломаном китайском орал, чтобы кто-нибудь сбегал за помощью, привёл врача, лекаря, знахаря, хоть кого-то! Обещал заплатить. Несколько мальчишек сорвались с места.   — Держись, — умолял он Шуанг, мучительно осознавая, сколь мало сейчас значат просьбы и требования. — Пожалуйста, держись, Шуанг! Не закрывал глаза! Ты слышишь меня? Шуанг! Сосредоточься. Слушай мой голос, не засыпай. Шуанг!   Кровавое пятно уже расползлось от лифа до подола и на синей ткани выглядело почти чёрным. А на рукавах светло-бежевого пиджака Уолтера кровь была сочного ярко-красного цвета.   Это в романах или драмах героиня успевает произнести целую тираду перед смертью или хотя бы напомнить герою, что любит его. Шуанг не могла говорить, получался только беспомощный хрип. Но она могла улыбаться и она улыбнулась ему. Он без слов понял всё, что она хотела сказать, он знал, потому что сам хотел бы сказать то же самое, если б считал, что вот-вот умрёт.   — Не уходи! Не смей меня бросать! — Посмотреть бы, не идёт ли уже врач, но Уолтер боялся отвести глаза от Шуанг. Боялся, что упустит её последний взгляд…   Медленно, с явным трудом, Шуанг подняла руку, приложила ладонь к щеке Уолтера. Он  накрыл её кисть своей, поцеловал пясть, на глаза навернулись слёзы. Большим пальцем она успокаивающе погладила Уолтера по губам и подбородку.   В Мэй-Тан-Фу он сбился со счёту — при скольких смертях от холеры присутствовал. Много раз видел, как умирают люди. Но сейчас умирал самый близкий человек.   — Любовь моя… — Уолтеру всегда казалось, что такое обращение звучит слишком пафосно и глупо, а теперь он готов был повторить его тысячу раз, без перерыва, потому что больше не будет шанса сказать ей это.   Её губы дрогнули, улыбка стала немного шире. Глаза блеснули напоследок. Через мгновение Уолтер почувствовал, как её ладонь в его ладони потеряла последние силы, стала безжизненной.   С двумя мальчишками прибежал доктор или кто-то в этом роде, но было поздно.