Я (?) или когда успокоится ветер

Рик проснулся рано утром от того, что его разбудила мать. Обычная, среднего роста, фигуристая женщина, с карими глазами и чёрными, как смоль, волосами. Она достаточно грубо дёрнула мальчишку по плечу, от чего тот мгновенно разлепил глаза. — Да, мам? — сонно спросил юноша, даже не представляя, зачем его разбудили в такую рань, да ещё и в выходной. Перед лицом сонного мальчишки красовался экран чужого телефона, на котором светилась его фотография с Дори. Их невинный, почти ничего не значащий поцелуйчик был изображён на фотографии. Внутри все похолодело и перевернулось. Кровь словно отхлынула от лица юноши, придавая неестественно бледный вид. Рик не хотел, чтобы семья знала о его ориентации, о его влюбленностях и жизни. Он старался все скрыть, но теперь же тайна стала явью. — Что это за хуйня?! — крикнула женщина, хватая парня за волосы, вытащив его из постели. Русоволосый схватился за руку матери, покорно следуя её движению. — Мам, это была шутка! Спор! Мам, ничего такого! — воскликнул мальчишка, чуть ли не рыдая. — Я клянусь, мама, это была шутка и не более! — Рик буквально ползал перед матерью, стараясь укрыться от её не по женски, сильных и тяжелых рук. Женщина что-то ещё кричала, а после медленно отошла, небрежно кинув: — Мразь, — внутри неё все клокотало от гнева. Этот мальчишка выводил не из себя каждый день, двенадцать лет подряд, заставляя сожалеть о том, что она решилась на чужого ребёнка. Своего мужа, отца Рика, она любила безгранично, души в том не чаяла, и искренне не понимала, как у такого умного и целеустремленного мужчины, мог появится такой тупой ребёнок. Парень встал и, как обычно, осмотрел свое тело на наличие скорых синяков, но кроме клочков волос он ничего не нашёл, а потому, ему оставалось лишь защищать моральные раны. Ему было больно и обидно, он совершенно не понимал, откуда была эта фотография у его матери. Юноша терялся в догадках, надеясь на то, что ему поверят. Ему было страшно выходить из комнаты, но ему пришлось. Русоволосый направился на кухню, где в этот момент была его мать. — Ты знаешь, что отец уехал работать в другой город? — спокойным тоном проговорила мать, — и мы уезжаем к нему. У тебя неделя, чтобы все уладить, — женщина встала и быстрым шагом направилась прочь из кухни. А через пару минут и вовсе ушла с дому, оставляя Рика размышлять о том, что ему было сказано. Мальчишка опустился на пол, по щекам невольно скатились слезы. Как так? Это же его город, его дом. Здесь все было таким родным, таким близким и теперь его отрывали, собираясь отправить туда, где все было чуждо. А как же учёба? Танцы? Его друзья? Отношения? Видимо, семье было плевать. Да и не мудрено. В последнее время отношения у них не ладились. Рик то и дело совершал ошибки. То оставит неимоверный срач в квартире и убежит на работу или учёбу, то приведёт кого в дом, распив с ним бутылочку другую чего-нибудь горячительного, то прочтут переписки с друзьями, где он так сильно сетовал на свою горькую жизнь. Вроде бы и сам во всем был виноват, но менее больно от этого не ставало. Рик со слезами на глазах попросил друзей собраться на его излюбленном местечке в сквере, чтобы в последний раз увидеть их всех вместе. Он быстро убрался в квартире, и мигом оделся. Внутри все переворачивалось каждый раз, ударяясь и разбиваясь о стенки души, болью отдавая в сердце. Ему на краткий миг показалось, что он больше не жилец: так быстро пронеслись перед глазами все воспоминания об этом городе. Парню было очень тяжело, и эта тяжесть усугублялась тем, что он не увидит Дори, да и большую часть друзей, ведь те, на какой-то период времени уехали к своим семьям в сёла или другие города. Парень завязал волосы в тугой пучок, поправил джинсовку и направился в сквер. От чего-то не захотелось ехать на маршрутке, а захотелось пройтись. Погода была почти отвратительная, буйный ветер бил сильными потоками в лицо. А солнце, которое так ярко светило, вовсе не грело, просто создавало иллюзию тепла и скорой весны. Эта погода, как нельзя сильно походила на состояние души молодого человека. Внутри происходила буря эмоций, чувств, она бы могла сбить с ног любого путника, который решился пробраться в дебри души Тесси. Но едва теплившийся лучик надежды не покидал внутренних чертогов мальчика, нисколько не ослабляя ту тяжесть чувств, которую он испытывал. Через дворы парень сокращал путь, все время прибавляя скорость шага. Рик осмотрелся и с улыбкой взглянул на подъезд, в котором жил этим летом его белобрысый друг Рон. Они провели мало времени вместе, но немало имели воспоминаний друг о друге. Легкая улыбка появилась на устах юноши, ведь каждое воспоминание о лете было равным наслаждению. Ему не хотелось расставаться с тем, что у него было, и вовсе не хотел терять то, что он уже имел. Ребята стояли пооддаль дерева, шумя и время от времени взрываясь бурным смехом. Рик быстро подошёл к ним и обнял каждого, стараясь пробыть в объятиях чуть дольше обычного. Ему хотелось впитать в себя каждую улыбку, каждое прикосновение, каждый вдох и выдох его друзей. Друзей, которые спасли его, друзей, которых он гордо именовал семьёй. Каждое слово Рика болью отдавало в сердцах его друзей. Новость о том, что тот уезжает через неделю, не давала трезво оценить проблему и уверить парня в том, что он все равно будет им все так же нужен. Они гуляли до глубокого вечера, провожая каждого из компании по домам. Таково было желание Рика, который хотел оставить этот вечер самым тёплым и долгим в своей жизни. И вот он остался один. Русоволосый провел последнего друга к его общаге и неспешно направился на остановку. Теперь все вокруг казалось серым, безжизненным, не нужным. Силы будто покинули юношеское тело, и тот теперь шёл, словно по автопилоту. Так же безучастно он и вернулся домой. Горячий душ не смыл с него ни капли боли, прохладное умывание не смыло с его лица хандру. Он словно умер. Хоть и был жив.