Кукловод

Сегодняшний день обещает быть интересным. Так думает Юнги открывая глаза и даже радуясь лучам осеннего солнца. Зато Чимин измученно стонет в подушку. Его родители обеспокоенные состоянием сына перевели его временно на домашнее обучение, пока все не наладиться. Чимину бы и хочется сказать, что все в норме и тогда он просто вспылил. Тогда бы не пришлось торчать постоянно дома (хуже смертной казни) и ходить к психотерапевту. Ещё одному занудному упырю выедающему его мозг. Коридор. Кабинет. Глубокий вдох и маска безразличия. — Здравствуй. — Юнги смотрит на безэмоциональное лицо парня и ухмыляется. — Вчера ты сказал, что тебе не нужна помощь, так что ты.? — Вы вообще слушали меня вчера? — шары катит уже с самого начала. А ведь ещё даже не поздоровался. — Я не говорил, что мне не нужна помощь, я сказал, что вы не можете мне помочь! — Тогда, что ты здесь делаешь? — Я не по своей воле сижу на этом диване. Кто его выбирал, к слову? — Чимин дует губы и чуть припрыгивает на предмете мебели, корча лицо. — Ужасно неудобный, как не сяду чувствую дискомфорт.  — Никто до тебя не жаловался. Диван здесь ни причём, ты сам себе все напридумывал, чтобы это место казалось тебе ещё более ужасным. Это не тюрьма. — Да, это центр по промыванию мозгов. — Чимин садится в ту же позу лотоса, что и вчера не спрашивая разрешения, только в этот раз он практически лежит. — И вы правы, мне здесь не нравится. Но насчёт дивана я серьёзно! И вся эта комната выглядит жутко неуютно, здесь нет ярких цветов, но у меня рябит перед глазами, здесь довольно холодно и не только из-за открытых окон, вся атмосфера пропитана льдом и главный источником этого являетесь вы! — Юнги застыл от такой наглости. Оскорблять диван ещё ладно, но чтобы его, взрослого человека, которого он совершенно не знает. Мин делает глоток кофе и концентрируется на ровном дыхании, но насмешливая улыбка на детском лице срывает тормоза. — Ты самый капризный пациент, который мне попадался, а я здесь работаю не первый год! — Интересно, сколько людям ты помог, или лучше спросить скольким ты ускорил процесс прибытия в психушку пожизненно? — Думаешь, ты такой умный? — Думаю, я чудо. — насмешливая улыбка не покидает лица. Отчего-то парню становится интересна беседа. — Думаю, ты просто мальчишка, не знающий чего хочет от жизни. — утверждает Мин. — А ты тот, кто знает жизнь лишь из книжек. Ты здесь работаешь и каждый день разговариваешь с людьми, но о жизни ничего не знаешь. — Чимин сам же себя закапывает в могилу, злит намеренно, а Юнги поддаётся этим манипуляциям совершенно выбитый из колеи. — А ты являешься занозой в заднице! Твой звонкий голос выведет любого из себя, даже если ли будешь читать лирику Бродского. И кто вообще умудрился ляпнуть тебе, что ты чудо? Один сплошной ком неприятных эмоций, ты уверен, что именно ты не желаешь больше видеть, слышать и чувствовать, а не люди, окружающие тебя, мне вот сейчас эти дары хотелось бы продать дьяволу лишь бы… — у старшего пар из ушей чуть ли не валит и его снова в некультурной форме прерывают: — Хм, теперь ты мне кажешься более интересным, Мин Юнги. Как однако захватывающие познавать, что скрывается за холодной маской. — Юнги приподнимает бровь, ибо, что здесь нахрен происходит? — Мы поменялись ролями? — Хочу быть твоим психотерапевтом. — заявляет Чимин, переходя на "ты". И тут Мин понимает, что этот подросток просто играет. Кажется кому-то нравится примерять на себя разные роли. Хорошо, играть любят все, вот только Юнги не клоун. — Проблемы здесь только у тебя. Последующие полчаса прошли в тишине. На диалог Чимин не шёл, он улегся спиной на диван и, сложив руки на солнечном сплетение, прикрыл глаза. Юн махнул на него рукой, потому что если он что-то захочет обсудить сам подаст голос, напирать он не станет, пустая трата времени. Юнги шелестит бумагами, замечая, как при каждом его шорохе Чимин раздражённо вздыхает, или корчит нос. Когда открывает окно подросток сжимает пальцы в крепкий замок и старается дышать глубже. Мин записывает его поведение в блокнот и тестирует дальше, как неопознанный людьми объект. И самое интересное то, что все это время парень молчит, не просит прекратить или устранить факторы раздражения. Когда время подходит к концу он минута в минуту встаёт и уходит.

***

— Он выводит меня из себя всем этим. Понимаешь? — очередной обед, все тот же стол и разговоры о сложностях работы. А у кого их не бывает? — Всё так плохо? Он же обычный мальчишка. По твоим словам у него просто дефицит внимания, что в последствии заставляет его много думать, он посвящает этому все время, каждую минуту, мысли путаются, а после он даже не понимает чего хочет, какой сегодня день и есть ли смысл вообще просыпаться по утрам. — Откуда ты знаешь? Ты с ним даже не разговаривал, никогда не видел, нельзя судить людей по… — По словам его лечащего врача? — Мин фыркает и принимает поражение. Если уж он о чем-то говорит, то описывает в деталях. — Юнги, ну если ты не помнишь, то ты сам мне все рассказываешь. Обычно я пропускаю мимо ушей дела по твоим пациентам, но этот так называемый объект чем-то, ммм, скажем так, цепляет тебя. — Юнги немножечко так прихуел. Цепляет? Странное описание его эмоций касательно Чимина. — Ты его не понимаешь и это тебя сначала злит, раздражает, позже заинтересовывает, а затем ты считаешь его самым лучшим человеком на планете и… — Господи, что ты такое несёшь? — Юнги роняет голову на стеклянный стол и от стыда прикрывает глаза. От стыда за собственного друга и его длинный язык. — Ты точно психолог? Покажи-ка диплом об окончании университета. — Юнги, этот тип людей один из самых опасных на планете и этот паренёк один из них. Он подросток, по видимому чертовски умен, упрям и хитер, он всегда знает что нужно сказать и как это преподнести, чтобы вызвать ту эмоцию у собеседника, которую он сам пожелает. Он манипулятор, ты просто игрушка и, думаю, его забавляет играть с тобой. Представь, что это не просто подросток, у которого ещё не сформировалась психика, и он не знает чего ещё хочет от жизни, а человек с опасно психическими отклонениями, которому место в психбольнице третьего отделения. — Это поспешные суждения, не неси чепухи. — многие серьёзные психические отклонения видны сразу, достаточно пары слов, а такому специалисту, как Юнги достаточно и взгляда. Он уверен, что Чимин не болен ничем серьёзным, но и что все в порядке он тоже сказать не может. — Он не хочет умирать, ему просто скучно, он хочет играть, но он настолько умный, что детские игры его уже не забавляют и он перешёл ко взрослым. Он играет на человеческих чувствах, эмоциях, он кукловод! — Намджун так загорается собственной теорией, что подскакивает на стуле привлекая много внимания. — Намджун заткнись! — шикает Мин усаживая друга на пятую точку. — Он не такой. Ты сделал из обычного мальчика психа-убийцу! И кто тут ещё ненормальный? А? — Ты всегда делал то, что считал нужным. Я уважаю твоё мнение и методы работы, но присмотрись к нему получше, наладь диалог и увидишь, что я прав. — с гордым видом Нам закидывает ногу на ногу и строит такое лицо, будто раскрыл самое жёсткое убийство и все лавры достались ему. Выпендрёжник. — Даже если и так, что мне делать дальше? Сказать его родителям, что все гораздо хуже, чем они думали, ваш сын психически болен и ему требуется лечение в психушке? — честно, Юнги никому не желает здесь быть и часто молится о том, чтоб к ним поступало как можно меньше людей, хоть от этого и зависит его доход. У людей с подобными проблемами отнюдь не радужная жизнь, как после принятия кокса. В голове не просто цветастый бардак, чаще всего там бывает пустота и это намного хуже.  — Конечно нет. Говори с ним, заставь его слушать тебя, заинтересуй. — Когда я сегодня вспылил… — вспоминает Юнги покусывая кончик большого пальца. — Назвав его занозой в заднице и нагрубил, он сказал, что я стал для него более интересным. — Прогресс! — Юнги так не считает. Трепать себе нервы ради того, чтобы мальчишка посмеялся потом? — Не, ну, а что? Подстройся под него, общайся на его языке, глядишь он и расколется, может разговоры с тобой в грубой форме помогут ему понять чего он хочет. Ну или у него просто недотрах, вот он и буянит. — Ой Нам, от тебя достойного совета не дождешься. — отмахивается Юнги делая глоток кофе. — У тебя все к одному склоняется. — Так, тем же самым страдаю, друг. — Мин не выдерживает и посмеиваясь уходит, поражаясь как его друг может сопоставлять несопоставляемое. — Эй Юнги, ну куда ты уходишь? Ну хоть за обед платить не надо. — пожалуй еда чаще всего на первом месте, особенно у того, кто любит много и вкусно поесть.

***

У Чимина же второй день отсутствует аппетит. Мать твердит, что перекус это не еда, а он парирует, что если бы его организм не получал достаточное количество углеводов и витаминов, то давно бы уже исох, а пока жив и здоров. О сеансах с доктором Мином он умалчивает и старается всячески уходить от темы сразу же по приходу забегая в комнату. Хотя бы потому, что говорить то и не о чем. Вся ситуация в целом его раздражает. И бесит больше всего то, что каким-то образом этот Юнги заставляет его говорить, буквы сами складываются в предложения и его уже не остановить. Чаще всего рядом с новыми людьми он отмалчивается и не обращает внимания на вопросы просто посылая взглядом, или всего одной фразой затыкая рот. Психотерапевту же хочется высказывать все, в его присутствии он не боится поделиться своими мыслями и знаниями. Чимин не уверен почему все это происходит, но точно знает, что этот человек ему не симпатичен, как собеседник, если только как объект издевок. То, как у него вспыхивают щёки и краснеет уши от злости, а глазки становятся по монеты неимоверно веселит. Что-то в этом есть.