Еще абсента, сударь?

Снаружи доносились гулкие завывания ветра, циклично пробивающегося сквозь оконные щели и зазоры под дверьми, и самозабвенно насвистывающие незатейливую мелодию на языке, понятном лишь полночному сквозняку. Временами, гробовщик любил вслушиваться в его загадочные арии, а порой и насвистывать в такт. Осознание близости с неизвестным доныне никому добавляло этому действу некой романтичности, которую так обожал Мортис. Он видел мазки романтики, прозорливо раскиданные кистью природы по всей земле, всюду. В этом была его особенность (во всяком случае, он так думал) – вовремя абстрагироваться от событий реального времени, и перенестись в мир умиротворения и фантазий, заботливо подхватывающих его и уносящих своим мерным потоком в никуда. Он слушал, делал это настолько отсутствующе, насколько мог. Ветер. Ветер. Ветер. Холодно. Промозгло. Мерзко. Булл. Булл. Булл. Булл. Булл… Он в который раз дернулся, резко окунаясь в настоящее время как в котел с кипящей водой. Отойти от ужасающих реалий не вышло. Бланко все это время стоял над душой, продолжая испытывать психику Мортиса на прочность. Из-под грузных густых бровей на гробовщика уставился мутный сосредоточенный взгляд, не суливший ничего хорошего. Однако Мортису все больше казалось, что Бланко просто смотрит сквозь него, думая о чем-то более важном, чем отходящий от галлюцинаций, простужающийся гробовщик, являющийся по совместительству еще и вурдалаком. Этот концерт надо было срочно заканчивать, и Мортис продолжил истязания своей и без того убитой глотки первым. - С-с-сука, Булл… Где моя г-г-гребаная одежда?! – он сильно стиснул зубы, которые ходили ходуном вместе с челюстью. Взгляд Бланко вновь приобрел ясность, и тот вновь подорвался что-нибудь сделать. В этот раз ему не требовалось задавать лишних уточняющих вопросов, дабы понять, что бледноликий закоченел до предела, а потому он поспешно поднялся и переместился к раковине, на глубине которой покоилось темное нечто. Подхватив скомканный объект, Булл расправил его, демонстрируя Мортису то, во что превратилась его одежда. Зрелище было не из приятных, а гробовщика так и вовсе повергло в культурный шок. Он и при обычных обстоятельствах не смог выдавить бы и звука, а тут его речевой аппарат так и вовсе ему отказал. - Как-то так. Ты, по всей видимости, надрался до беспамятства, и обблевал всю одежду, что на тебе была… Теперь ты вряд ли это отмоешь. – Мортису обижаться или возмущаться было бессмысленно. Булл лишь констатировал факт. Гробовщик действительно набухался так, что ровным счетом ничерта не помнил. Он схватился за голову, и обреченно осел по стенке ванны. - Надо что-то решать. – он устало потер переносицу, и вдруг ни с того ни с сего подскочил. – Блять… - гробовщик протянул дрожащую руку к крану, молясь всем богам Олимпа, чтобы здесь была горячая, или хотя бы теплая вода. Его ожидания оправдались в полной мере, чему он был несказанно рад. «Наконец-то что-то хорошее случилось за этот дерьмовый вечер. И какого хера я об этом раньше не подумал?» Он блаженно скатился на дно, прячась от всего света за согревающими струями сверкающей воды. Она обволакивала его полностью, захватывая все участки тела, повидавшего за этот вечер («А вечер ли?») многое. POV Bull Сколько это уже длится? Минут десять, не меньше. Правда, мне не о чем волноваться, потому что и спешить тоже никуда не надо. Я сам решил остаться с Ним этим вечером. Правда теперь мне начало казаться, что я только мешаю здесь. Он справится в одиночку… Как всегда. Я затащил его во второй корпус клуба, смежный с основным вот уже полтора часа назад. За этот короткий период многое успело произойти… Я и сам не до конца понял, что именно. Я просто инстинктивно действовал… Все это было для его же блага… Да, я лишь спасал ситуацию. Не более того. Но какой же он охуенный без этого долбаного тряпья… Что же, я сделал это не подумав о последствиях. Теперь остается только молиться, чтобы он об этом не вспомнил и списал все на пьяный угар. Но бля, я был в шаге от того, чтобы просто прижать его к долбаной спинке кровати и отыметь прямо так. Он же что-то говорит, да? Почему я его не слышу? По-моему он говорит это мне. Какого хрена тогда я вообще не различаю ни одного звука?! И это странное чувство внизу живота. Хм… Стоп… У меня что, встал?! ВОТ ПОЧЕМУ ВСЕ ВСЕГДА ТАК?! ПОЧЕМУ ХОТЬ РАЗ НЕЛЬЗЯ ОБОЙТИСЬ БЕЗ НЕПРИЯТНОСТЕЙ?! Конец POV Bull Мортис пытался докричаться до своего собеседника-аутиста, который в лоб его игнорировал. Когда он почувствовал, что не нуждается больше в душе, то быстро завинтил кран и, выбравшись из ванны, встал прямо напротив Бланко. Теперь его очередь стоять над душой. Тот лишь поднял голову на гробовщика, возвышающегося над ним как Александрийский маяк. - Что такая рожа кислая? – Бланко наигранно улыбнулся, все еще находясь в поисках пути к отступлению. - Тебе смешно, а мне нихера. Как я отсюда выберусь? И где я, мать твою, вообще?! Ты… - он осекся на полуфразе, вспомнив все подробности этого вечера в клубе. – Булл… Ты же… Ты… - по спине быка крупными каплями пробежал пот. Ему показалось, что он отчетливо слышит треск своего разбившегося лица. В настолько неловких и безумных ситуациях он не оказывался еще ни разу за свою долгую жизнь. Вот он, перед ним, объект бессонных ночей и желаний каждой девушки (да и не только девушки), тот, кого каждый бравлер мечтает заполучить в свою команду и сыграть с ним хоть раз. Тот, кого презирают и уважают одновременно. Тот, чья лопата без сомнений рассекает чужую плоть; бесшумный убийца, вгоняющий в ступор одним взглядом своих желтых глаз с узкими дьявольскими зрачками-щелками… И именно сейчас все полетит к чертям собачьим. Когда Булл уже мысленно приготовился к смерти, Мортис внезапно выдал: «Ты выгреб меня из всего этого дерьма… Приношу свои извинения, если погорячился.» Бланко почувствовал облегчение, ибо его лицо, треснувшее от стыда, стало стремительно складываться воедино. Но вот что не доставляло радости, так это каменный стояк, который упорно не желал уходить. «Блять… Вот это я попал…» Гробовщик, упорно желающий-таки докричаться до быка, еще раз повторил вопрос для Булла. - Ну так что? Есть идеи для отхода? – он продолжал упорно ждать быка, напустившего на себя вид напряженно мыслящего человека. Сейчас Мортису было противно абсолютно все, но выбираться из этого запойного мракобесия нужно было как можно быстрее. - Есть тут одна идейка, - наконец прервал тишину Булл, скрестив руки на груди. – Поскольку тебе нужна одежда, а в номере ее нет (он сам не понял, почему это сморозил, ибо в прихожей лежали два чистых белых халата, приготовленные для посетителей) … Я могу дать тебе свою «майку». Другого варианта просто нет. Мортис призадумался на мгновение, а потом махнул на все рукой, и принял предложение. «Все равно деваться мне больше некуда, а тут еще и помощь предлагают. Отказываться глупо». Булл поспешно стянул с себя шипастую куртку и вручил гробовщику огромную, грубую на ощупь, пыльную футболку. Накинув на себя этот мешок, Мортис глянул на себя в зеркало. Он буквально утопал в огромной одежде Булла, но это было ему как раз на руку. Всяко лучше, чем щеголять в боксерах по клубам и портить свой имидж невозмутимого до мозга костей киллера. Смотрелось это конечно, нелепо, но взор гробовщика долго на себе не задерживался, а застыл на Бланко, а еще точнее на Бланко с грудью нараспашку, стоящем аккурат позади гробовщика и напоминающему шкаф. Это сильно напрягало… «TE QUIERO PUTA!» - значилось на импровизированной черной тунике. - Это что-то на испанском? – как будто ища в этой надписи скрытый подтекст поинтересовался Мортис. - Да… На испанском. Думаю, тебе стоит оставить ее у себя. Сам видишь… Э-э-э… В каком она состоянии. Можешь сжечь ее или просто выкинуть. Мне она без надобности. – он ответил так, будто искренне не хотел акцентировать на принте никакого внимания. - Ладно, мне абсолютно похуй. Спасибо, выручил. Пожалуй, долг мой все растет. – на этот раз гробовщик действительно смягчился, будто отставив нож от горла оппонента. Обоим от этого сразу стало легче, и разговор зашел в другое русло. - Как выбираться будешь? - Мне-то почем знать… Все зависит от того, который сейчас час. Булл глянул на часы. - Без пятнадцати два… Зубы Мортиса гневно клацнули, а узкие зрачки начали подрагивать, как будто их трясли. - Если так, то пьянка сейчас в полном разгаре. Быстро же я оклемался… Словно преодолевая преграду сомнений, он застыл у входной двери, ведущей из номера в агонию тусовки. Снаружи слышались гул и крики бухих и чрезмерно веселых чемпионов. «Подумай хорошенько… Должен же быть выход». - Булл, черный ход в корпусе имеется? – в ответ бык положительно кивнул головой. – Значит, шанс вылезти все же имеется. Правда, очень велик риск того, что меня могут заметить, а при таком раскладе тебе тоже будет плохо. Два мужика, один из которых одет в футболку другого выходят из пустого корпуса, пытаясь скрыться от посторонних глаз. – Мортис заговорщически улыбнулся. – Боюсь, это вызовет подозрения. А если нас увидят девушки… - Хватит! – прервал лыбящегося гробовщика Бланко – Я придумал! Полезем через окно. Тут невысоко, второй этаж. Мортис не выдержал и заржал в голосину. - Я знал, что ты взбесишься. И я далеко не такой дурак, чтобы лезть через черный ход, который, судя по звукам, сплошняком облепили шлюхи со своей клиентурой. У них там оргия. – Гробовщик сказал это без тени стеснения, а вот Булл покраснел. – Полезем через окно. С этими словами гробовщик в два прыжка достиг оконной рамы и, распахнув ее настежь, спрыгнул вниз. Это было настолько бесшумным маневром, что Булл невольно присвистнул. Следом вылез и он, правда менее изящно обрушив свою тушу на асфальт. - Уф-ф-ф… Прекрасная ночка выдалась! – Мортис блаженно расправил плечи и потянулся. – Надо будет как-нибудь повторить. - Ну, это уж вряд ли. На тебя футболок не напасешься. – Булл подхватил позитивный настрой гробовщика и издал легкий смешок. Ночь удалась. Но не только потому, что они сейчас общаются как закадычные товарищи… - Я пойду, пожалуй. Настроения пить дальше совсем нет. - Спасибо тебе за все. Прощай. – с этими словами Мортис подхватил лопату, все это время дрягавшуюся у него на спине и, ухватив поудобнее, сделал мощный замах, сливаясь с сумраком ночи. Булл остался стоять один посреди темной улицы, освещаемой одним лишь моргающим фонарем, пропитанной влажным, холодным ночным воздухом. Он стоял и понимал, что кончил еще тогда, в номере. «Слишком этот парень сексуален. И да, слишком он силен, чтобы быть моим». Он как-то грустно посмотрел гробовщику вслед, и неспешно заковылял домой со странным клокочущим чувством в груди. *** Мортис живо махал лопатой, стремясь к своему теплому домику на кладбище сквозь прохладный соленый ветерок, обдувающий его со всех сторон. Ох, как же наивен был Булл, раз подумал, что Мортис не знает испанского.