На Экзеголе всё спокойно, а на дредноуте орут штурмовики

—…и после трёх десятилетий республиканского попустительства мы, наконец, готовы вернуться к четкой и линейной политике Империи! — немного экспрессии в голосе, и по белоснежным рядам бежит ощутимая волна возбуждения. — Во главу угла снова будет поставлено неукоснительное соблюдение положений единого унифицированного законодательства без смехотворных реверансов в сторону расовых меньшинств и их бесполезных традиций! Внешнему кольцу давно пора напомнить о неотвратимости наказания за своевольность и неповиновение! Только так мы достигнем мира и процветания во всех основных системах! В воздух взлетели тысячи кулаков, и в это же мгновение где-то внутри грудной клетки разлилось терпкое удовольствие. Армитаж слегка подался вперед. Он всегда любил ощущать отголоски своего влияния на окружающих, благоговение и трепет подчиненных, бессильную злобу противников. Он купался в этих эмоциях, вкушал их, словно лучшее из яств. Сегодня у него был самый настоящий пир. Беспрецедентная по своим масштабам голотрансляция военного парада должна была продемонстрировать всю мощь Первого ордена и задушить в зачатке любую надежду на Сопротивление. Все складывалось наилучшим образом. По крайней мере, пока. Впереди была самая непредсказуемая и малоприятная часть мероприятия — выступление Верховного лидера. Стоило об этом вспомнить, как сладкая эйфория тут же сменилась гаденьким чувством надвигающейся беды. И вот на дальнем конце живого коридора показалась темная фигура. Хакс поспешил подавить брезгливую гримасу. Не хватало, чтобы это запечатлели дроиды-операторы, маленькой тучей парившие над центральной трибуной. Рен был сама драматичность. Прохладный ветер на продуваемом полигоне эффектно трепал иссиня-черный плащ и темные локоны. На лице — вся усталость этого мира. Ни дать ни взять, герой дамского любовного романа — из тех, что в изобилии штампуют на средних уровнях Корусанта. Но это только если забыть, в кого сей рыцарь печального образа превращается всякий раз, когда под его ментальный хвост попадает очередная Силовая вожжа. Вопли, грохот, тут и там фрагменты ценной аппаратуры и высшего руководства. Не воин, а сплошной когнитивный диссонанс. Тем временем его верховенство добрался до трибуны. Армитаж одарил новоиспеченного повелителя умеренно-ненавидящим прищуром и собрался было уступить место у микрофонов, как взгляд случайно соскользнул с лица вниз, к паху, который совершенно не скрывали трепещущие полы кителя. Генеральское сердце ухнуло куда-то в пятки. Рен реакции даже не заметил, лишь томно встряхнул головой и остановился рядом. С появлением экс-магистра все плавно катилось прямиком в бездну! Нужно было срочно спасать ситуацию! Размышления заняли буквально секунду. — Первый орден — не просто идеология. Наше оружие — не только слова. Мощь имеет вполне четкие и понятные единицы измерения. Лейтенант Митака! — позади послышался судорожный вдох. Армитаж старательно держал лицо, лишь сквозь зубы прошептал: — Живо сюда и зачитывай самые последние статистические данные по вооружению. — Д-да, генерал. — Из-за левого плеча вынырнул щуплый адъютант и с плохо скрываемым выражением вселенского ужаса подошел к микрофонам. Ох уж эти юнцы! Понабрали прямо из кадетских казарм, вот и результат! Впрочем, лучше уж пуганый лейтенантик, чем Верховный лидер в таком виде. Дождавшись, пока динамики наполнятся дрожащей речью, Хакс повернулся к Рену и прошипел: — Вы на себя в зеркало смотрелись? На выразительном лице поочередно сменились недоумение, удивление и негодование. Волоокий рыцарь обратил на него свой взор и тихо поинтересовался: — Совсем охренел? Давно не душили? Вот он, сын принцессы во всей красе! Армитаж поджал губы. Опускаться до базарных словечек не было ни малейшего желания, поэтому пришлось ограничиться сдержанным: — Вам бы стоило привести себя в порядок. — Ответом ему был непонимающий взгляд. Рен действительно ничего не ощущает или просто издевается? Генерал сглотнул и неохотно продолжил: — Снаряды покинули патронташ. Верховный лидер аж поперхнулся. — Ты что несешь? Мимо. Ладно, попробуем зайти с другого края. — В гнезде у поргов серьезные проблемы. Теперь Рена еще и перекосило. — Какие, к сарлакку, порги? Ты головой ударился? Спокойствие, только спокойствие. — Набуанские груши закатились под стол. — Армитаж аккуратно указал вниз, однако этот жест остался без внимания. Рыцарь старательно вглядывался в его лицо. — Кажется, я в прошлый раз перегнул с удушением. Шарики за ролики заехали. — Вот именно, Рен! Шарики! Ша-ри-ки! — Голова часом не кружится? — Подшипник вне вала. — Ты идиот? — Два дроида класса ВВ оказались вне своего истребителя. — Ты идиот?! — В чехле для контактных мин обнаружена брешь. — Ты идиот?! — Ремни безопасности ослабли. — Ты идиот. Внутри у Армитажа все клокотало. Кайло Рен был прям и конкретен, как дубина эвока, и намеков не понимал от слова совсем. Требовалась пара минут, чтобы немного успокоиться — благо, Митака не дошел даже до середины списка. Вдох-выдох, вдох-выдох. Внезапно Рен приосанился. Глаза его вновь приобрели особый блеск. Хакс проследил за взглядом — Верховный сверлил взглядом ближайший валун. — Эй, мусорщица, — сказал он камню, — ты и вправду думаешь, что я не догадался, где ты сейчас находишься? Я вижу твое окружение, забыла? Позади тебя очень узнаваемые сферические обломки. Это же остов Звезды смер… Да, она круглая. Да, шар. Что? И тут генеральское терпение лопнуло. — Да верни уже свои гребаные старкиллеры на орбиту! Рен аж подпрыгнул. К ним повернулся Митака. — У нас еще остались базы, — лейтенант просиял и с гордостью сообщил в микрофон, — и главный гарант порядка в галактике — супероружие типа «Старкиллер»! Армитаж схватился за голову. Происходящее больше напоминало ночной кошмар. Вот сейчас он проснется от сигнала утренней побудки и… — Что это, разорви тебя ранкор, было? — Радужка реновых глаз начинала едва заметно золотиться, что предвещало скорую бурю. Хакс было попятился, но все же заставил себя остановиться. Не в его правилах малодушничать. Если потребуется, он примет смерть с достоинством. И тут вперед вышел один из штурмовиков сопровождения. — Эй, Ваше Ренство, расслабьтесь. Генерал Обнимашки человек настолько высоких моральных принципов, что ему претит это похабное словечко «яйца». Вот и мучился он, страдал за честь мундира. — Белый шлем с грохотом полетел на помост. По Дэмерон одарил присутствующих нахальной улыбкой. — Что?.. Как ты сюда… — Записался добровольцем. В графе «Ваши планы на ближайшие пять лет» указал «Тайная диверсия и подрыв авторитета Первого ордена». Меня сразу же зачислили в саперный отряд. Нет, парни, вам нужно серьезно дорабатывать алгоритмы автоматической обработки анкет. Едва договорив, лучший пилот Сопротивления повернулся к ближайшему дроиду-оператору и радостно замахал руками: — Финн, Чуи, Рей, привет! Генерал Органа, я в телике, ура! Конечно же, По Дэмерон пустился прочь. Конечно же, Рен с мечом наперевес помчался следом. Разумеется, Митака грохнулся в обморок. Штурмовики, как обычно, устроили пальбу и, как обычно, ни разу не попали по цели. А Армитаж просто уселся на краю трибуны, закурил сигарету и устремил задумчивый взгляд вдаль. Смеркалось.