***
-Прошу всех встать! Пока судья пыталась напомнить всем, о чём шла речь на прошлом заседании, Флоран медленно и уверенно отколупывал покрытие с и так уже изрядно ободранного стола. -Мсье Мот! -Да, Ваша Честь! Флорана столь резко и безкультурно вырвали из мира грёз, что он вздрогнул от обращения судьи. -Прекратите вести себя, как ребёнок, и при этом портить имущество! Фло потупил взгляд: и впрямь он чувствовал себя, как ребёнок… которому прилюдно собираются всыпать по первое число. - Прошу, продолжите с того, на чём остановились в прошлый раз, – продолжила судья. - Как-то раз я решил всё-таки приехать пораньше…. «Ещё одно утро. Ещё одно грёбанное утро. В последнее время Флоран с трудом находил выход своей агрессии. Вечно зол, вечно чем-то недоволен, вечно нервный. Теперь в этом весь он. Теперь это его суть. По пачке в день, а то и больше, он отравлял свой организм сигаретным дымом: лишь ему удавалось хоть ненадолго затмить разум француза и снять напряжение. «Сальери» приехал на этот раз раньше, намного раньше. Парадные двери были ещё закрыты, а это значит, что ещё нет даже Солаля, что было весьма необычно, так как он приходил ни свет ни заря. Многие поговаривали, что он и вовсе не покидает это здание. Флоран ещё раз дернул за ручку, дабы удостовериться, что дверь всё же заперта. Недовольно фыркнув, он закурил. Немалых размеров здание обойти пришлось, считай, по периметру, ибо с той стороны, где от центрального входа до служебного было буквально 10 метров, – забор выше человеческого роста. Мсье Мот раздавил почти дотлевший окурок носком ботинка. Хоть первые признаки весны были уже «на лицо», Флоран поёжился и сунул руки в карманы. Солнце, почти пробившееся через толщу туч, ярко освещало город, а деревья отбрасывали резки чёрные тени. В длинном коридоре не горело ни одной лампочки, но из слегка приоткрытой двери, находившейся в самом отдаленном закутке, просачивался свет и были слышны голоса. Флоран подошёл ближе, но двери открыть не решался. Микеле яростно пытался кому-то что-то доказать: - Вы что, мне не верите? Да я вам говорю, это был он!!! – Микеланджело, стуча кулаком в грудь, пытался доказывать свою правоту. Каждый может представить его по-разному: мужчина пожилых лет в чёрном костюме, или обычный человек,… или даже как «Бельфагор», ну который «призрак Лувра». Но ощущение… энергетику нельзя спутать. Мик каждый раз наигранно пугался на сцене оперного театра «чёрного человека», но встретиться с ним в жизни совершенно другое дело. -Мик, ты правда уверен? Может ты переутомился? Или у тебя температура? – Диан заботливо приложила ладонь ко лбу «Моцарта». - Это не смешно! Это был он, я уверен, я не сумасшедший! И не нужен мне отпуск, Мсье Дов! – Микеле как обычно «летел впереди паровоза» и успел всё выпалить ещё до того, как Дов Аттья раскрыл рот. -Как он хоть выглядел, этот твой «чёрный человек»? Как дело-то произошло? В голове Флорана тут же родилась идея, как напугать Моцарта до полусмерти. -Меня, как обычно, затопило, ну вы знаете… – сказал на выдохе Микеле, - я, значит, бегаю, вытираю воду и тут – звонок в дверь! А что я? Я пошёл открывать! И тут … «Перед ним стоял высокий мужчина пожилых лет в угольно-чёрном костюме с винтажным платком на шее. Выглядел он довольно странно: седой, в шляпе, которая была надвинута на глаза, и с тростью, на ручке которой, разинув пасть, красовался стальной дракон. -Микеланджело… Локонте? -Да…. Мсье, вы что-то хотели? -Хотел бы. Мне вас порекомендовал один человек…» Дов ткнул пальцем себе в грудь и отрицательно замотал головой. «…сказал, что в вас скрыт огромный потенциал, и вы обладаете огромным талантом, словно возродившийся Моцарт. Я хотел бы заключить с вами контракт. Я могу пройти? -Да-да, конечно, проходите… Только в связи с непогодой меня… немножко затопило. Странно было то, что незнакомец был сух и явно не был затронут столь ненастной погодой. -Не переживайте, я не надолго. Я всего лишь хочу, что бы подписали это, контракт на 2 миллиона евро. Вас устроит такая сумма? «Моцарт» нервно сглотнул, кажется, это был знак согласия. Мужчина продолжил: -Вы мне альбом, а я вам славу и деньги. Сможете вложиться в эти сроки? – мужчина указал пальцем на дату в договоре. -Да, вполне». - Ну, а что мне ещё оставалось делать? Деньги, как бы, не малые, а у меня их вообще нет, я всё-таки пытаюсь хоть немного найти способ подзаработать! Я подписал… - Микеле потупил взор. -И тем самым подписали себе смертный приговор, герр Моцарт! Микеле в один миг стал белым как стена. Дверь, тихо скрипнув, открылась. Флоран, облокотившись о дверной косяк, теребил в руках ключи от машины. - Герр «Сальери», прошу не шутить на этот счёт, – слегка запинаясь произнёс Микеле – план удался.. - Дорогая «Станци», сделайте нашему гению теплый чай, а то совсем кровь от лица отхлынула. Кажется, единственным страхом Микеланджело было то, что «картины оживут», что всё может произойти на самом деле. Он об этом неоднократно говорил Мсье Дову при «приёме на работу», но тот заверил, что никаких стрессовых ситуаций не будет. А тут на тебе! Но выхода нет, он уже подписал бумаги…» - Мы выиграем это дело, обещаю! – Солаль похлопал подопечного по плечу. - Я в тебе не сомневаюсь, Со! – нервно теребя ключи от машины, он вышел из здания. На город напустился проливной дождь. Деревья гнулись, а шквальный ветер нещадно срывал ещё совсем зелёную листву. Дворники не успевали сбивать тяжелые дождевые капли с лобового стекла, как падали новые. Флоран тем временем выстукивал по рулю ритм игравшей по радио песни. На душе стало как-то тоскливо, дивная мелодия вгрызалась в самое сердце и освобождала его от тяжкого груза, заполняя пустоту звуками. Дорога размывалась прямо на глазах. Метров двадцать, а дальше ничего не видно. Дождь, казалось, и не думал переставать, а лишь с каждой минутой лил всё сильнее.***
В связи с непогодой половина города была обесточена. Флоран вышел на балкон и поставил фикус на кофейный столик, но через долю секунду мужчина уже заботливо поливал «друга» фильтрованной водой с подкормкой. Вот оно счастье – забота, заботиться о ближних, дарить им своё тепло и получать его же взамен, пусть это будет растение, животное…. Человек? Быть важным, быть нужным, отдавать часть себя и не просить ничего взамен, любить и быть любимым. Фло присел на плетёное кресло. День клонился на закат, где-то вдалеке, сверкнув последними лучами, солнце скрылось за горизонтом. Город погрузился во мрак. Флоран прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла, то же жалко заскрипело. «И всё было бы хорошо в этот день если бы не… Флоран, оперевшись одной рукой о зеркало, сгибался по полам от жуткого приступа кашля. Воздуха уже почти перестало хватать, было ощущение, что он буквально вот-вот задохнётся. На белоснежном покрытии умывальника показались красные пятна. Слегка пошатываясь, мужчина провёл пальцами по губам. Кровь. Больница находилась совсем не далеко, да и рентген сделали довольно быстро. Флоран, как первоклашка, потоптался на месте, но решив, что это как лейкопластырь (чем резче отрываешь, тем менее больно) он постучал в дверь и немного приоткрыл её. -Доктор, можно? -Да-да, Мсье Мот, кстати, ваш снимок уже готов, – доктор внезапно погрустнел. Кажется, новости неутешительные. -И? Только не говорите, что… -У вас рак, – доктор опустил глаза. - Мне очень жаль. Неужели… внутри что-то камнем упало вниз, ноги подкосились, а руки начали дрожать, как у больного Паркинсоном. Как же так? И что? Всё? Он же совсем молод! Голова закружилась, в глазах потемнело, а сердце пулеметом начало стучать в груди. Что же делать дальше?... Что же делать …» Где-то в квартире что-то забулькало и пикнуло – чайник закипел. Фло, тихо шурша тапками, поплёлся на кухню раздумывая, какой же чай заварить на этот раз. Стемнело.