Сломленный (?)

После той ночи прошло много времени. Вэй Ин уже и не помнил, сколько. Каждую ночь Вэнь Жохань брал его как минимум дважды, и после девятого раза Вэй Усянь уже перестал считать. Иногда, когда Верховный заклинатель имел особенно хорошее настроение, Вэнь Жохань любил грубой лаской и распаляющими маслами доводить своего пленника до высшей точки. В те моменты Вэй Ин чувствовал себя невыносимо гадко. Сам факт того, что он кончил от этого грязного, животного соития, вселял в юношу отчаяние большее, чем в их первую ночь. Иногда Вэнь Жохань приносил красивые подарки. Это могли быть как золотые заколки с жемчугами, так и дорогие ткани с Запада. Не все украшения и ткани он носил, даже не притрагиваясь к этим чванливо-роскошным дарам. За все время его пребывания в плену у Вэй Ина скопилась целая шкатулка заколок, четыре колье, сундук тканей и завяло более пяти десятков ваз цветов. Каждое утро он просыпался один в кровати. Его будили служанки для того, чтобы искупать. Пытаться содрать с себя кожу мочалкой, стереть следы позорных ночных игрищ он перестал где-то после четвёртой ночи. Это лишь причиняло еще больше боли от укусов, засосов и синяков на теле. Кажется, он даже начал привыкать к такой жизни. Каждое утро после утреннего туалета Вэй Ин приходит, одетый и чистый, к готовому столу с острой едой. Остальное время до обеда он проводит либо за чтением, либо живописью. Иногда просто общается с внутренним голосом. К обеду приходит Вэнь Жохань и интересуется, вернее допрашивает, своего "гостя", чем он занимался. Иногда они просто едят в тишине. После этого он дарит ему подарок или лапает везде, куда возможно и невозможно дотянуться. В первые дни он дергался и отшатывался, после лишь слезы подкатывали к глазам. Теперь он молча терпит, внутренне молясь богам, которые давно оставили его. Дальше он в сопровождении главы Вэнь прогуливается по северному крылу. Если сначала Вэй Усянь пытался выбраться, сбежать, то сейчас он понимал, что это практически невозможно. Каждый день его пичкают ядами и обвешивают украшениями подавляющими духовную силу. Время от времени его донимает Вэнь Чао, и чаще всего его спутником оказывается не Ван Линцзяо, а Вэнь Чжулю. Порой Вэй Ину кажется, что его любовница это не Ван Линцзяо, а Чжулю. Порой Вэй Ин даже замечал тоскующие взгляды, которые младший сын Вэнь Жоханя бросает на своего телохранителя, и почти сочувствует ему, но как только младший сын Верховного заклинателя открывает рот... Как считал Вэй Усянь, если и есть в мире по-настоящему нескончаемая и грязная энергия - это высокомерие и вульгарщина, льющиеся из рта Вэнь Чао. К сожалению или к счастью, тот никогда не смел заходить дальше словесных оскорблений. *** Вэнь Нин был талантливым заклинателем. Но все же золотое ядро его развивалось не так быстро и качественно как у тех же достойных наследников. Конечно, он сформировал сносное ядро к шестнадцати, которое по мощи было не последним среди других адептов клана Вэнь. Но после он не уделял его развитию так много времени, да и... Оправдания для себя самого при желании можно искать вечно, но юноша заниматься этим не любил. Войдя в их с Вэнь Цин жильё он просто без сил опустился на тахту. Парень старался действовать тише, не желая разбудить сестру. Она и так за него волновалась больше обычного в последнее время. И ее спящий умиротворённый вид позволял расслабиться даже больше, чем такой домашний аромат лекарственных трав или отсутствие заклинателей в белых одеждах. За последние несколько дней Лани в его личном списке самых страшных вещей вошли в тройку лидеров. Впрочем, теперь он и сам себя считал сумасшедшим. Жутко везучим сумасшедшим. Усталый разум в попытке прекратить утомляющую мозговую деятельность подкинул воспоминаний и последней неделе ещё чудом не заснувшему адепту. - ... Даже если вы имеете хорошую основу и некоторые навыки, мы не можем взять вас сейчас. Набор приглашенных учеников был закончен достаточно давно, и будет сложно не только догнать остальных, но и хотя бы устроить ещё одного адепта, - тон заклинателя лет тридцати был непреклонным, а взгляд - равнодушным. У чуть ли не дрожащего от стыда Вэнь Нина уже исскяла надежда на то, что его согласятся взять приглашённым учеником. Сестре с каждым днём становилось всё лучше, и она начала задумываться о своем младшем брате, который жертвовал возможностью развиваться из-за её недуга. А потому вскоре юноша предстал перед решительным взором Вэнь Цин и был поставлен перед фактом, что он идёт учиться в Гусу. Сказать, что он был огорошен и взволнован - ничего не сказать. Да и не мог он представить себя в траурной форме этих праведных горцев с цинем или флейтой наперевес. Как оказалось, воображение его старшей сестры было получше. Она даже написала ему рекомендательное письмо. Однако, хотя положение известной целительницы как в ордене, так и в Поднебесной было не последним, вряд ли её рекомендация могла сильно помочь. Да и не возьмут выходца тираничного клана на обучение в Гусу. Так Вэнь Нин и сказал сестре, иногда путая слова и заикаясь от волнения. Однако, если девушка что-то решала, то она никогда не отступала от своего решения. Пожалуй, это упрямство можно было назвать их семейной чертой. Просто у стеснительного младшего брата это проявлялось лишь в тренировках из-за страха напортачить в общении. - Моя болезнь не должна тормозить твою культивацию. Я достаточно оправилась, чтобы позаботиться о себе самостоятельно. В Гусу Лань есть хорошие учителя, которые не дадут тебе тратить время почём зря, - отрезала целительница, но под конец речи не смогла удержать невозмутимый вид и зашлась в хриплом кашле. Вэнь Нин тогда посмотрел на сестру со смесью беспокойства и несогласия, но спорить не стал. Понимал, что Вэнь Цин лишь заботится о нём, и не хотел волновать. - П-прошу вас, позвольте мне п-поступить на обучение! Я догоню п-программу! - воскликнул Вэнь Цюнлинь и бухнулся на колени. Мужчина в белых одеяниях вздрогнул и юноша, зажмурив глаза от избытка эмоций, прижался лбом к полу и продолжил: - М-мы живём рядом с Гусу, я могу приходить на в-время занятий оттуда, т-тогда не будет проблем с уст-тройством! Я п-правда буду стараться! - Юноша, вы... - начал было член ордена Гусу Лань тоном великомученика, но его прервал тихий шорох открывающейся двери. - Доброго дня, старейшина Ганьшэн. Дяде понадобились те отчёты о... - размеренная речь мягко нарушила возникшую тишину, но прервалась на мгновение, окрасившись нотками удивления. - Что-то случилось? - Приветствую наследника Сичэня, - с тихим вздохом поклонился мужчина, и перевел взгляд на замершего Вэнь Нина. - Этот юноша из клана Вэнь прямо-таки горит желанием поступить к нам на обучение, несмотря на уже прошедшее время с набора учеников. - Из клана Вэнь? Раньше Верховный заклинатель ни разу не посылал к нам адептов, - приподнял в удивлении брови Лань Сичэнь, а после приподнял уголки губ. - Не стоит выражать такое почтение, молодой господин, поднимитесь с колен. Вэнь Нин поднялся, неловко поправив одежду и поклонился: - П-приветствую наследника главы ордена Гусу Лань. - Приветствую юного адепта ордена Цишань Вэнь, - кивнул Лань Хуань и поинтересовался. - По какой причине Вэнь Жохань вдруг пересмотрел своё решение обучать собственных адептов лишь в собственных землях? - Эт-то не приказ уважаемого Владыки, - мотнул головой Вэнь Цюнлинь, пальцами сжимая ткань рукавов. Он чувствовал, что это был его шанс. Наверное, единственный. И если он сейчас не убедит Первого Нефрита, то вряд ли получится хоть что-то с этой затеей. А сестру расстраивать совсем не хотелось. - М-мы с сестрой покинули орден на время её б-болезни, я п-пытался ей помочь, но она хочет, чтобы я п-продолжал заниматься своим р-развитием. И отп-правила меня сюда. Я п-правда буду усердно з-заниматься и... Слова от волнения застряли в горле, и Цюнлинь залился краской в смущении. Он не смел поднять взгляд на Лань Сичэня, переминаясь с ноги на ногу. Тишина затягивалась, и юноша хотел было снова упасть на колени, когда раздался голос Цзэу-цзюня: - Уже прошла не одна неделя. Будет достаточно сложно нагнать программу. - Й-я справлюсь! - вскинулся было Вэнь Нин, а после испуганно замолк, втянув голову в плечи. - Не нервничайте молодой господин Вэнь. Вам действительно необходимо немного больше сдержанности. Думаю, в нашем ордене этому действительно будет легче всего научиться. Сейчас придётся потратить некоторое время на документацию, но уже через день сможете присоединиться к ученикам, - прозвучал успокаивающий голос, и Вэнь Цюнлинь с лёгким неверием воззрился на Первого Нефрита. Тот чуть улыбался, смотря на юношу. Вэнь Нин тут же склонился в глубоком поклоне: - Благодарю вас, господин Цзэу-цзюнь, этот ученик не забудет вашу помощь! Уже на следующий день ему выдали форму приглашенного ученика и нефритовый жетон для преодоления барьеров. Места для проживания на территории ордена Гусу Лань действительно не нашлось, но Вэнь Нин был рад продолжать находиться рядом с сестрой. Вэнь Цин, когда услышала подробный рассказ о поступлении младшего брата на обучение, проворчала, что А-Нин мог бы не позориться перед будущим главой ордена Ланей, но выглядела довольной. Юноше даже показалось, что в её голосе проскользнули нотки гордости за своего брата. И юноше очень хотелось верить, что это он не выдавал желаемое за действительное. А после началась учёба. Старейшина и Наследник ордена Гусу Лань не лгали, когда говорили, что нагнать программу будет сложно. В Гусу была достаточно щадящая система обучения. Учеников разделяли на группы по навыкам, чтобы молодые заклинатели могли соревноваться между собой в своей весовой категории. Исключение составляли лишь теоретические уроки, где группы смешивали. Однако и там молодым адептам делали поблажку: первый месяц на уроках лишь повторяли и систематизировали знания, которым будущих культиваторов учили ещё до первого совершеннолетия (14-16 лет). Так как в каждом ордене были свои обычаи, связанные с воспитанием, подготовка всех учеников различалась по уровню и направлению. Специфика. Даже самый усердный ученик из Цинхэ мог не знать столько тонкостей о гулях и духах утопленников, сколько наизусть мог оттарабанить самый заядлый лентяй из Юньмэна. Этот первый месяц позволял немного уравнять учеников и позволить восполнить пробелы в подготовке. А уже после на базу постепенно наслаивались новые тонкости и подробности. Вот только Цюнлинь уже пропустил не только тот самый первый месяц, но и несколько занятий, а потому приходилось уделять в два раза больше времени занятиям в библиотеке, чтобы совсем не скатиться по оценкам. При этом нагрузки на тренировках с мечом или луком не становились меньше. Вэнь Нин устало выдохнул и с трудом принял вертикальное положение, начиная снимать белые одежды. Мышцы нещадно ныли после занятий с мечом, а пальцы подрагивали после долгих упражнений с флейтой. В Гусу музицирование было одним из обязательных навыков, хотя приглашенным ученикам и не давали клановых боевых мелодий. Адептам было дозволено самостоятельно выбрать инструмент, а на складе хранились тренировочные старые инструменты, которые орден предоставлял не имеющим собственных ученикам. Там Вэнь Цюнлиню и попалась немного потёртая тёмная флейта, на которой был вырезан иероглиф "дитя". Каково было его удивление, когда сопровождающий его старший ученик сообщил, что на этой флейте когда-то тренировался играть пропавший Вэй Усянь. Тогда он сразу выбрал её. Словно хотел хоть немного понять этого солнечного человека. Вэнь Нин вытащил из рукавов свитки, в которые переписал в библиотеке необходимую для зазубривания информацию, и в волнении сжал ткань рукава. Вэй Усяня ведь так и не нашли... Интересно, что с ним сейчас? Может, его уже отыскали? Нужно будет спросить у шисюнов. Главное, не забыть с этим обучением. - А-Нин? Ты уже вернулся? Мази для восстановления на столе, - раздался сонный голос из комнаты сестры, и юноша с нежностью улыбнулся. Сердце потеплело от осознания того, что Вэнь Цин так заботится о нём. Ради неё он обязательно постарается.