Днём ранее
— Чем я удостоился чести лицезреть вас, глава Вэнь? — раздался холодный голос мужчины, как только Вэнь Жохань непринужденно приземлился у входа в орден Гусу Лань. — Ну что ты, Цижэнь, можно ведь и без формальностей когда мы наедине. — ухмыльнулся Верховный заклинатель. — Я задал вопрос. Упертость Лань Цижэня вызвала весёлый смешок. С довольным видом Вэнь Жохань подошел ближе и отметил с удовольствием, как мужчина напротив дёрнулся в противоположную сторону, словно не желая находиться рядом, но сохранил самообладание и остался на месте. — Может, для начала пригласишь меня выпить чая и уже потом будешь расспрашивать? Что за манеры Жэнь-Жэнь? — протянул будто без издёвки глава Вэнь. Услышав детское прозвище, Лань Цижэнь медленно прикрыл глаза и неслышно выдохнул, давя ярость, и произнёс: — Пройдёмте за мной, глава Вэнь. Усмехнувшись на приятные глазу попытки мужчины скрыть злость и раздражение, Вэнь Жохань направился следом за фигурой в белом. Проходя по дорожкам, вокруг которых только пробивалась первая весенняя зелень, он обратил свой взор на небо. — У вас прошел дождь? — Да. Сильный ливень, — лаконично ответил Лань Цижэнь и выгнул бровь. — Это на что-то влияет? — Все дожди из Гусу приносит ветром в Нечистую Юдоль. Нужно будет приказать погасить огни и предупредить о дождях. Недоверчиво глянув на Вэнь Жоханя, Лань Цижэнь уточнил: — Неужто они сами не в силах увидеть приближающийся дождь? Или есть что-то, чему дождь там может помешать? — Нет. Я лишь подумал отправить предупреждение, но ты прав. Не маленькие. И сами справятся, — хмыкнул глава Вэнь. Идею с предупреждением уже унесло потоком мыслей, и Верховный заклинатель рассмеялся. — Подумать только, даже дожди считают Цинхэ Не менее стоящим, чем ваш монастырь в виде ордена!.. Чуть сузив глаза, Лань Цижэнь пристально посмотрел на собеседника, словно пытаясь в нем что-то разглядеть, но, похоже, не найдя, вновь отвернулся и продолжил путь. Вэнь Жохань лишь ухмыльнулся. Эти глупцы постоянно смотрели на него так, словно он говорил нечто безумное. Бред. В отличие от них, он всегда мыслил ясно и знал, чего хочет. Ученики, проходя мимо старших, не смели поднять головы и лишь кланялись, спеша уйти. И дело было не столько в правилах, сколько в человеке, что шел в глубь резиденции. Все знали о его характере, но понимали, что прогнать его они не могут. Потому приходилось терпеть и стараться либо не попадаться на глаза, либо уходить как можно быстрее. Глава Вэнь на это лишь усмехался и хитро блестел глазами. — Ученики в вашем ордене очень недурны собой. Ах да, где же твои племянники? Они выросли несомненно красивыми юношами, прямо как ты в свое время. Вздрогнув, Цижень подавил желание наорать на этого помешавшегося… Вэня. Конечно, если он сейчас обвинит в чём-то Вэнь Жоханя, то кто знает, что он сделает. Лань Цижэнь давно понял, что предугадать его реакцию невозможно. А потому, повторив пару сотен правил о благопристойном поведении, он вздохнул с неким облегчением, ведь они наконец дошли. Казалось бы, путь, по которому он ходил тысячи раз, должен быть коротким, но то время, что они шли, по ощущениям длилось дольше, чем вся его жизнь. Слишком напряжённо Лань Цижэнь себя чувствовал рядом с Верховным заклинателем. — Надеюсь, ты будешь столь любезен и предложишь мне нечто более интересное, чем травяной чай, — рокочущим полушепотом протянул Вэнь Жохань с ухмылкой. — Глава Вэнь сам хотел испить чаю, тем более в Гу Су запрещен алкоголь, — ровно ответил Лань Цижэнь, внутренне содрогнувшись от тона собеседника. — Можешь обманывать кого хочешь, но я знаю тебя с юности. Уверен, что тот кувшин вина до сих пор хранится у тебя, — хмыкнул Вэнь Жохань. Сжав зубы, Цижэнь все же признал своё поражение и удалился, через некоторое время вернувшись с сосудом. Заметив нахмуренные брови и взгляд, устремлённый на кувшин, Цижэнь лишь изогнул вопросительно бровь. — Я уверен, что давал тебе вино в другом кувшине. — Я перелил вино в другой сосуд, — последовал краткий ответ. — Неужто мой прощальный подарок оказался так дорог тебе? — довольно протянул Вэнь Жохань. Могло показаться, что главу Вэнь действительно волнует эта тема, но оба собеседника знали, что это всего лишь пустой разговор, занимающий время. Просто воспоминания, для Верховного заклинателя ничего не значащие. Когда-то Вэнь Жохань пытался научить его пить. Лань Цижэнь смутно помнил сам процесс, но вот то, что он узрел по пробуждении от алкогольного дурмана, калёным тавро выжгло в памяти. Он не помнит, как согласился. Возможно, его обвели вокруг пальца, просто разведя на слабо, может, сыграло его отношение к самому наследнику ордена. Наверное, так и было. Вэнь Жохань с насмешкой предложил, а Цижэнь не смог отказать. А очнувшись, он почувствовал волну удовольствия, прошившую тело, и выгнулся дугой, не сдержав протяжного стона. Руками он опирался на зеркальную раму, а лицом едва ли не проезжался по гладкой поверхности. Сфокусировав до того мутный взгляд, он посмотрел на себя в зеркало и возжелал сгинуть со стыда. Покрасневшее лицо, сведенные будто в мольбе брови и рот, из которого безостановочно вырывались стоны. Хотелось закутаться в многослойное ханьфу или хотя бы прикрыться руками, но если он сделает это, то попросту упадет из-за отсутствия точки опоры, потому приходилось терпеть. Только он хотел закусить губы, дабы не издавать столь пошлые и непотребные стоны, как взгляд упал на второго юношу в отражении… Лишь сейчас он осознал, что внутри него что-то есть. Что-то большое и горячее, выбивающее новые стоны наслаждения. Почувствовал, как сзади наваливается мощное тело, обдавая жаром кожу. Несложно было догадаться, чьё. Поняв, что он пришел в себя, Жохань поднял голову, глянув в лицо Цижэню с ухмылкой, и рывком вошел глубже. Теперь он двигался в столь быстром и жестоком темпе, что, казалось, не только ноги и руки, но и стена не выдержит подобного напора… Та ночь оказалась одной из самых долгих. И тогда же Лань Цижэнь узнал, что заниматься этим прижавшись к стене не стоит, если не хочется заработать десяток-другой заноз, которые из тебя будет заботливо вытаскивать сам зачинщик, ибо к лекарю со всеми отметинами он ходить откажется и своей жертве не даст. А ещё для юного Лань Цижэня стало большим открытием то, что даже для обрезанных рукавов есть много… позиций, в которых можно совершать… это. После того дня он избегал общества наследника Вэнь, но практически каждую ночь он вновь переживал те ощущения, видел те образы. О руках, что прижимали его к кровати и тянули за волосы, о зубах, что оставили метки по всему телу, о языке, который… на этих моментах он просыпался, обнаруживая тоскливое одиночество и каменный корень ян, устремлённый к небесам. От чувства потерянного удовольствия хотелось выть волком и на коленях прийти к причине этой постыдной реакции, умоляя взять его, Цижэня, тело. Но каждый раз он одергивал себя. Пока в одно раннее утро его не прижали к дереву, опаляя шею жарким дыханием. Тогда он направлялся к холодным источникам, дабы избавиться от возбуждения, но не дошел. Ибо главный герой его весенних снов поймал Лань Цижэня и навалился всем телом, не позволяя сбежать. Скрыть собственную реакцию на подобные действия в таком положении было невозможно. Как и невозможно держать все накопившиеся эмоции под маской равнодушия. Сказать по правде, она Лань Цижэню никогда не давалась легко. Потому именно он дёрнул Вэнь Жоханя на себя и утянул в долгий поцелуй, стараясь передать все те чувства, что копились после мокрых ночей каждое жестокое в своём одиночестве утро. Все то желание, которое тщательно укрывалось от чужих глаз глубоко в сердце или под полами ханьфу. Закрыв глаза, Цижэнь отмахнулся от воспоминаний. Что было, то прошло. И уже не изменить, не исправить всего произошедшего в юности. Хотя и безумно хотелось попросту вырвать то время из собственной памяти. Или погрузиться с головой и остаться там навсегда… — Вспомнил старые деньки, Жэнь-Жэнь? Вздрогнув от жаркого шепота, опалившего ухо, Цижэнь лишь нахмурился, сдерживая порыв проехаться по наглой физиономии одним из трактатов о благочестии. — Глава Вэнь, прошу вас, сядьте на свое место, — выдохнул Лань Цижэнь, надеясь, что это прозвучало не слишком безнадёжно. Сердца коснулась робко печаль, но гость не дал вкусить её в полной мере: — И где же мое месте позвольте спросить, учитель Лань? — Ты… Сжав зубы, Цижэнь зарубил в зародыше желание щедро одарить Вэнь Жоханя парой ласковых словечек, выразив всю глубину своего возмущения. К счастью, его и его терпения, Жохань всё же соизволил со смешком сесть напротив. — Расслабься. Ты уже давно перестал интересовать меня в качестве партнёра. Да и не насиловать тебя в твоем же доме? — обворожительно улыбнулся глава Вэнь, и эта улыбка была словно солнечным лучом из их воспоминаний, проскользнувшим в мрачную реальность. — Значит, не будь мы в моём доме, ты бы так просто от сей затеи не отказался? — фыркнул с лёгким раздражением Лань Цижэнь, прекрасно осознававший, что это не так. О том, что он давно перестал привлекать Жоханя, Лань Цижэнь знал. Но это не помешало словам пройтись безжалостны кнутом по сердцу. Их отношения с самого начала были какой-то жестокой шуткой богов. Или самого наследника ордена Цишань Вэнь. Но… Если бы тогда он остался, изменилось бы что-то? Конечно, что-то точно бы поменялось. Но в какую сторону?.. Возможно, что тогда он действительно принял не то решение. — Ты постарел. Отрастил бороду. Но в душе ты остался тем же. По тону нельзя было понять, комплимент это или презение. Вэнь Жохань говорил это, словно произносил общеизвестную истину. Как факт, к которому сложно хоть как-то отнестись. Так есть, только и всего. Можно лишь принять и жить дальше. — И все же, для чего ты здесь? — пустым голосом спросил Лань Цижэнь. Последняя фраза унесла напряжение, оставив серое смирение внутри. Казалось, в этот момент со вздохом оба заклинателя сбросили свои образы и говорили… Не как друзья, но как старые знакомые. На вопрос Вэнь Жохань лишь пожал плечами, выглядя не как сошедший с ума дьявол, а как самый простой человек: — Захотелось навестить старого…друга. Последнее слово было сказано с какой-то непонятной ему интонацией. Лишь в одном этом слове звучали презрение, злоба, тоска, грусть и что-то ещё, непонятное Лань Цижэню. Это слово откликнулось глубоко в душе, заставляя сердце вновь сжаться. Хватит, хватит напоминать… Но путь уже выбран. Не было привилегии отступить. Только пройти и сгинуть где-то там, на краю, в объятьях собственных сожалений. После беседа длилась размеренно и неподвластно течению времени. Когда Вэнь Жохань допил очередную чарку вина, а Цижэнь уже собирался позвать адепта, дабы принесли ещё чайник с чаем, Верховный заклинатель встал из-за стола. Если бы в этот момент у Лань Цижэня спросили, о чем они говорили, то мужчина не смог бы ответить. Время просто текло рекой, а собеседников незаметно уносило этим течением. Разговор вызвал приятное ощущение вернувшейся юности. Но этот зыбкий кусочек счастья исчез также быстро, как время за разговором. Единственное, что Лань Цижэнь тогда мог сделать — это проводить гостя, как полагается. Дорога обратно, ранее казавшаяся невыносимо долгой, сейчас была пройдена за ничтожные несколько минут, слишком быстро покинувшие Лань Цижэня. Отвесив лёгкий поклон в качестве прощания, Вэнь Жохань встал на меч и направился прочь. Вопросы, коих достаточно накопилось у обоих, не прозвучали. Но ответ, казалось, получили оба. Вина в этом Цижэня или Жоханя… Не имело значения. Того, что было, уже не вернуть.***
Стройное тело в руках Вэнь Жоханя было совсем лёгким. Кажется, раньше его пленник не был столь худым. Хотя, он редко носил Вэй Усяня на руках. Вернее, ни разу после того публичного наказания. Ночи, когда он развлекался с юношей, прижав к стене, столу или вовсе на весу, Вэнь Жохань в расчёт не брал. Проходя мимо испуганных адептов и затихших псов, кои так и не смогли догнать мальчишку, Владыка не удостоил их ни единым взглядом. Мыслями он был уже далеко, размышляя над предстоящим наказанием для строптивца из Юньмэна. Приказав возвращаться отряду преследования обратно во дворец, мужчина заметил, как дернулась рука Вэй Ина от лая одной из собак. Занятно. Нужно будет после проверить… Весь путь до Безночного города Владыка проделал пешком. Ощущение тёплого тела в собственных руках вызывало помесь удивления и веселья. Судя по его весу и внешнему виду, Вэй Усянь не ел уже сутки, как минимум. Но даже в подобном положении смог пробежать столько и даже скрыться от породистых псов-оборотней его ордена. Удивительно. Вэнь Жохань думал, что давно уничтожил в юноше всякое желание сопротивляться, а оказалось, что подавленное стремление убежать лишь затаилось глубоко внутри, вылившись в эту отчаянную попытку выбраться на свободу. Осталось понять, что же спровоцировало подобный срыв. И почему-то Вэнь Жохань был уверен, что ответ лежал на поверхности. Оказавшись в резиденции ордена, мужчина лично отнес Вэй Усяня в его покои. Почти бережно положив юношу на кровать, он погладил его по щеке. — Такой непокорный… Я исправлю это, — улыбнулся предвкушающе Вэнь Жохань. Позвав слуг, Верховный заклинатель приказал подготовить бочку горячей воды и лекарства. Как только за слугами захлопнулась дверь, Владыка обернулся к постели. Такой непривычный вид изнемождённого и в то же время умиротворённого Вэй Ина вызывал непреодолимое желание… Сжать его горло и заставить смотреть на себя взглядом, полным страха и мольбы. Губы сами расползлись в хищной улыбке, но зарождающееся предвкушение забылось за приходом слуг, уведомивших о готовности горячей воды и лекарств. Вэнь Жохань вновь поднял Вэй Усяня на руки и отнес в купальню. Сейчас не хотелось отдавать этого беглеца в руки слуг. Те же понятливо скрылись с глаз долой. Над водой ещё клубился пар, когда Вэнь Жохань опустил податливое тело в бадью. Его собственные верхние одежды с широкими рукавами остались лежать у входа. Мужчина собственноручно омыл своего пленника, наслаждаясь бледной кожей. Владыка не пытался себя сдерживать, потому спину, ноги и плечи украсили резкие следы укусов и пальцев, слишком сильно сжавших знакомое тело. С волосами пришлось повозиться. Уже давно, благодаря тщательному уходу, Вэй Усянь вновь отрастил длинные и шелковистые волосы. Заплетаемые слугами в несложные причёски, они радовали глаз, мягкой волной спускаясь на неширокую спину. Но сейчас весь этот прекрасный водопад чёрных локонов спутался и поблек, превратившись в воронье гнездо. Возникало ощущение, словно их не расчёсывали несколько дней. Вооружившись гребнем, Верховный заклинатель принялся распутывать этот огромный колтун. Нутро щекотало желание дёрнуть пряди на себя, вынуждая юношу вскрикнуть и упасть прямо в руки Владыки… Но Вэй Усянь был без сознания и не мог дать желанной реакции главе ордена Цишань Вэнь, а потому смысла зря рвать взлелеянные волосы не было. Перебирать волосы своего человека, распутывая и отмывая от пыли, неожиданно пришлось Вэнь Жоханю по душе. Казалось, что это не волосы, а шелка из императорских покоев, столь нежными и приятными на ощупь они были. И с помощью них также хотелось причинить боль Вэй Ину… Подняв из воды все ещё бессознательное тело, Вэнь Жохань вернулся в покои и уложил Вэй Усяня на чистые простыни. Обрабатывать раны было несложно. Но обработать их бережно… Он и забыл, когда занимался подобным в последний раз. Чьи-то увечья не стоили внимания и рук Владыки. А свои собственные повреждения Верховный заклинатель доверял лишь лекарям. Бывали случаи, когда на поле битвы была сломана кость или его пронзали ядовитой стрелой. Но так редко, что Верховный заклинатель почти не посещал лазарет по вопросу собственного лечения. Перевязку пришлось переделывать несколько раз, ибо та получалась либо слишком свободной и практически не держалась на ноге, либо слишком сильно мешала передвижению, а для грядущего наказания это совершенно не подходило. Наконец результат удовлетворил Вэнь Жоханя, и тот даже укрыл голое тело одеялом. Насколько он мог судить по состоянию юноши, тот проспит как минимум сутки. А раз пока нашлось свободное время, стоило поговорить с причиной маленьких проблем. В личности виновника Верховный заклинатель не сомневался. Не нужно быть гением, дабы понять, что его старший сын скорее ослушается отца, чем позволит чужому человеку командовать собой. И произошедшее лишь подтвердило мнение Вэнь Жоханя. Проходя по коридорам, мужчина не мог не отметить гробовую тишину и отсутствие кого-либо. Здесь и раньше было немного народу в его присутствии, но сейчас казалось, что весь дворец погрузился во мрак и тишину, а горящие огни лишь усиливали ощущение пугающего одиночества. Словно и не было никого рядом никогда… Отбросив ненужные мысли, Вэнь Жохань продолжил путь в тронный зал. Необходимо было решить несколько вопросов до пробуждения Вэй Усяня. Проходя мимо пустых стен, Верховный заклинатель невольно вспоминал, как прижимал своих недолговечных партнёров к этой резьбе на стенах. Раньше в коридорах было много картин… На пейзажах распускали свои соцветия изящные цветы. Покойная матушка главы Вэнь их обожала. А Вэнь Жоханя они раздражали. Потому сразу после ее смерти десятки творений знаменитых художников сгинули в огне. Лучшие образцы он продал другим любителям нарисованных сорняков. Отцу было все равно. Или нет. Он уже не помнит. Это ведь было так давно. А может он и не выбросил их сразу же? А может, он вообще не хотел их выбрасывать?.. Незаметно для себя Вэнь Жохань начал замедлять шаг, вскоре замерев посреди коридора. Он часто ловил себя на мыслях, что и сам не помнит, что и когда он делал. Но это было нормально. Всё же, его мать почила достаточно давно и не помнить таких мелочей вполне естественно. Отмахнувшись от ненужных рассуждений, глава Вэнь вновь зашагал в сторону тронного зала. Войдя, он обнаружил, что помещение пустовало. Это не вызывало ничего, кроме мимолётного подобия удовлетворения. Пройдя до постамента с собственным троном, Вень Жохань окинул его взглядом. Трон был из сплава золота и метала. Украшенный множеством дорогих каменьев, по цене он мог сравниться с троном императора. Пожалуй, даже Цзини не тратили столько денег на доказательство собственного статуса. И всё равно пытались показать своё богатство. Особенно раздражали адепты, хвастающие простыми подделками, не имеющими ничего общего с настоящими драгоценностями. Но эти гордецы были удобными. Ими было до невозможности легко манипулировать… Усмехнувшись, глава Вэнь услышал, как тяжелые двери за спиной вновь открылись. Обернувшись, он со зловещей искрой в глазах посмотрел на старшего сына…***
Упустили. Эти идиоты упустили одного гребанного мальчишку! Отец может вернуться в любой момент, а эти безмозглые болваны умудрились потерять его любимую игрушку. Стоит отцу вернуться, как тот побежит проверять эту мерзкую шваль. Если он узнает, что из-за него Вэй Усянь перестал принимать снадобья, то голова наследника ордена украсит коллекцию Вэнь Жоханя раньше, чем тот успеет опомниться. Потому нужно было найти его как можно быстрее и напичкать «лекарствами» вперемешку со снотворным. Повезет, если тот окажется под достаточным давлением наркотиков и спихнет свой побег на видения. Нервно выдохнув Вэнь Сюй в очередной раз припал губами к освежающему напитку. От переживаний все мысли разбегались, а перед глазами ярко стояла картина собственной головы, нанизанной на оружие отца или флагшток ордена Цишань Вэнь. Тошнота подступала к горлу, отчего очередной глоток дался с трудом. На случай если отец узнает, нужно будет найти какого-нибудь идиота, что сыграет роль козла отпущения. Увы, но даже если он обвинит в причине побега одного из слуг, это не спасет Вэнь Сюя от ответственности за провал и неповиновение. — Господин наследник! Глава Вэнь преждевременно вернулся из поездки! — как гром среди ясного неба прозвучал голос слуги. От одной этой новости все мысли, только собравшиеся в голове, разлетелись на тысячи осколков. Если об этом доложил слуга, значит, отец близко. Очень близко. — Где? От страха голос дрогнул, но это не имело значения. Сейчас главная цель — выжить. — Глава вошел во дворец с… кхм… этот слуга не знает, как стоит обращаться к любовнику главы ордена. Вот теперь самое время бояться. Отец наверняка обо всем догадался, а если нет, то спросил у этой шлюхи. Юноша ничем ему не обязан и сдаст с потрохами. Чёрт. Чтоб их всех гули драли. В такие моменты Вэнь Сюй искренне жалел, что до сих пор не избавился от младшего брата. Если бы он был единственным сыном, его жизнь представляла бы бо́льшую ценность. Но… Смотря правде в глаза, Вэнь Сюй сомневался что это имело бы хоть какое-то значение для отца. Пока у наследника было время. Немного, но всё же. Неизвестно, как отец может отреагировать на всё случившееся. После того, как игрушка отца подстриглась, тот устроил показательную порку. И тогда ему ещё удалось избежать наказания. Но сейчас Вэнь Сюй был в шаге от смерти. Приказав приготовить чай, сбивающий запах алкоголя и помогающий вернуть ясность мыслей, наследник ордена начал судорожно продумывать, что сказать и какие оправдания использовать. Мысли, как назло, отказывались выстраиваться в голове. Осушив пиалу с принесенным чаем, Вэнь Сюй сменил одежды и направился в сторону кабинета отца. Если глава Вэнь всё же захочет его убить… Он не сдастся так просто. Пусть Вэнь Сюй и был слабее отца, но даже на самого искусного мастера найдётся свой подлый приём. Вэнь Жохань с умиротворённым выражением лица писал что-то за столом, когда наследник ордена Цишань Вэнь вошёл в кабинет. — Тебя не учили стучать? — обманчиво мягко поинтересовался мужчина, отчего у Вэнь Сюя выступил холодный пот на спине. — Или ты успел забыть значение слов «сыновья почтительность»? — Этот недостойный сын просит прощения у Владыки, — согнулся в глубоком поклоне молодой заклинатель. — Владыка… Отчего же мой сын игнорирует приказы своего Владыки? — едко протянул Верховный заклинатель, поднимаясь из-за стола. Сильная рука схватила Вэнь Сюя за челюсть и дёрнула вверх, заставляя смотреть в лицо. — Кто позволил тебе ослушаться? — Отец, этот…человек не мог как следует позаботиться о делах ордена. Он не способен и слова сказать слугам, к тому же совершенно не знаком с таким вопросом, как управление целым орденом. Этот ничтожный сын дерзнул нарушить приказ Владыки во благо нашего ордена… — зачастил Вэнь Сюй, с затаённым ужасом взирая на лицо родителя. Вэнь Жохань выслушал эту тираду с убийственным взглядом, а после разразился смехом. Наследник ордена невольно отпрянул, вырываясь из хватки отеческой руки. — Благо ордена, — повторил со смешком Вэнь Жохань и вернулся ко столу, задумчиво перебирая бумаги. — Что ж, Цишань Вэнь действительно не рухнул в моё отсутствие, и в этом твоя заслуга. Раз так, я позволю тебе избежать наказания на этот раз. Вэнь Сюй вздохнул было расслабленно, но был чуть не повален навзничь подавляющей аурой Вэнь Жоханя, выпущенной из-под контроля. — Но помни, сын мой, что я всегда готов наставить тебя на путь истинный в комнате Удовольствий, — почти прорычал Верховный заклинатель, заставив наследника судорожно закивать. Удовлетворившись реакцией, мужчина улыбнулся и вновь сел за стол. — А теперь поговорим о других вопросах…***
Вэй Усянь всё также спал, когда Верховный заклинатель вернулся в его покои. Закрыв дверь, Вэнь Жохань задумчиво глянул на юношу. Раны в основном поверхностные, уже через пару дней не останется следов. Что ж, значит, откладывать наказание не было смысла. Подойдя к шкафу, Вэнь Жохань подхватил отрезы алой ткани и бутыль с мазью. Алые шёлковые ленты действительно прекрасно смотрелись на стройном теле, ложась на предплечья крепкими оковами. Затянув первый узел, Вэнь Жохань окинул пристальным взглядом спящего юношу. Вторая лента была закреплена на резной спинке кровати и другим концом затянута на шее, привязав мальчишку к кровати, словно ручного пса. Смазанные пальцы привычными движениями разрабатывали колечко мышц, расслабленное во сне. Впрочем, заклинатель не стал уделять слишком много времени на подготовку и прекратил, как только два пальца начали без проблем проскальзывать внутрь. Оставив бессознательного Вэй Ина в довольно провокационной позе на шкуре лично убитой Владыкой твари, служившей ковром, мужчина встал и отступил на пару шагов. Пленительный вид заставил довольно прищуриться. Скоро он станет ещё краше… Выйдя в коридор, Верховный заклинатель кликнул слугу: — Принести подавители. Живо, — распорядился он, а сам направился в личные покои. Его цель лежала в неприметной шкатулке, поблёскивая в свете лампады. Поначалу Верховный заклинатель обзавёлся этими вещицами для сладкой мести отцу… Но старый барсук сам подставился на Ночной охоте и не смог получить подарок. Впрочем, Вэй Ин был намного более достойным адресатом… По возвращении Вэнь Жохань как раз пересёкся со служкой и отослал прочь, забрав чашу. Войдя в покои пленника, он запечатал дверь заклинанием и сложил на стол принесённое. Взяв из шкатулки бутыль, мужчина добавил в обычные подавители немного тёмной жидкости. Ранее в постели ему не требовались афродизиаки, но сейчас… Сейчас мальчишка должен был принять мысль, что сам хочет своего хозяина, словно похотливый зверь, выдрессированный заклинателем. Взяв чашу, Вэнь Жохань приблизился к юноше. — А-Сянь, время принимать лекарство, — почти мягко прошептал Вэй Усяню. Пусть он не был мягкотелым глупцом, но навыков в управлении голосом ему было не занимать. Вэй Ин нахмурился сквозь сон, но покорно начал глотать «лекарство», так до конца и не проснувшись. Вэнь Жохань ухмыльнулся. Щенок уже не противился приказу. Пальцы коснулись ленты на шее, закрепляя подвеску. Рубин в золотой оправе переливался завораживающими огнями, повторяя горящий взгляд Вэнь Жоханя. Оставив чашу рядом с юношей, Верховный заклинатель вернулся за столик и обыденно принялся за бумажную работу.Мальчишка должен был видеть, что он не получит и капли драгоценной милости хозяина, если не постарается. Долго ждать не пришлось: снадобье работало на ура. Вскоре тишину нарушило ёрзанье, а вслед затем и тихие стоны. Верховный заклинатель скосил взгляд и с трудом сдержал желание плотоядно облизнуться. Разгоряченный юноша учащённо дышал, прижавшись затылком к спинке кровати. Меж широко разведённых ног стоял налитый кровью член. В серых глазах мало-помалу сонный дурман сменялся осознанием напополам с ужасом. — Й-я!.. Ошеломлённый вскрик превратился в протяжный стон. Интересный настой не щадил измотанный организм — уже сейчас огонь возбуждения должен был сменяться болью от неудовлетворённого желания. — Ты попытался сбежать… Неверное решение. За проступок будешь наказан, — насмешливо хмыкнул Вэнь Жохань, возвращая взгляд на прошение ставленника в северных землях. В ответ раздались невнятные стоны вперемешку с мычанием. Что ж, это был неплохой шанс вернуть мальчишке говорливость. Пара повторений, и он научится звать своего Владыку. Немым Вэй Усянь был намного скучнее, чем говорливым. — Ж-жо… Жох-хань, Вэ-э… Услышав неразборчивые всхлипывания, Верховный заклинатель изящным движением подхватил со стола украшение, идентичное подвеске на юноше. Прокрутив то между пальцами, он послал в него слабый импульс духовной силы. В ответ раздался вскрик. — Обращайся как подобает, — с деланной холодностью бросил Вэнь Жохань и взял следующее прошение. Чужой невнятный лепет и мученические стоны поднимали настроение и распаляли желание, облизывающимся чудовищем свернувшимся в низу живота. Вэй Ин ещё несколько раз пытался позвать его по имени или титулу, но неизменно в ответ лишь получал порцию боли через милое украшение. Наконец слуха мужчины достигло то, чего он так жаждал: — Вла. Вла-адыка… Влады-. Верховный заклинатель обернулся, приподняв уголки губ, и хищно прищурился. Вэй Усянь рыдал. Из глаз по щекам струились две дорожки слёз. Слюна стекала из уголка рта, когда он дышал, приоткрыв искусанные губы. Влажный от пота, он грудью прижался к шкуре животного, широко разведя ноги и потираясь пахом с жалобным поскуливанием о короткую шерсть. — Что такое? — поинтересовался Вэнь Жохань. — П-по… Пожа-а-амх, — голос юноши задрожал, пока тот пытался выдавить из себя хоть что-то. — Прошу… Владыка ордена Цишань Вэнь снова подхватил подвеску. На этот раз, вместо удара по шее, импульс пришелся на шёлк, заставив ленту лопнуть. — Можешь встать передо мной на колени и высказать свою просьбу, — милостиво разрешил мужчина. Решив немного поощрить юношу, он повернулся к нему, меняя позу и отрываясь от бумаг. Собственное желание заставляло дорогую ткань одежд топорщиться между ног, но Верховный заклинатель не пытался хоть как-то это скрыть, решив таким образом наградить своего юношу. Вэй Усянь простонал протяжно, пытаясь приподняться, но колени соскользнули по гладкой шерсти шкуры, и юноша со всхлипом распластался на полу. Не в силах больше выносить жуткую боль внизу, он пополз прямо так, то ли не смея, то ли не имея сил попросить развязать руки. Улыбка на губах Вэнь Жоханя становилась всё шире. Чем более жалкий вид принимал Вэй Ин, тем сильнее плоть наливалась кровью. — Вла… Владыка… П-про… Прошу-у, — отрывисто выдохнул юноша, ударившись подбородком об пол у ног мужчины. — Хва. Хватит… — Скажи прямо, — велел Вэнь Жохань. — Иначе как я могу понять, действительно ли хочешь ты этого? Вэй Усянь долго пытался сказать что-то связное, лишь распаляя желание заклинателя. Но у него никак не получалось выдавить нужных слов. Верховный заклинатель терпеливо ожидал, улыбаясь тепло и ласково. Не будь у его ног страдающего от похоти и боли юноши, он выглядел бы самым обычным отцом, с грубоватой лаской наблюдающим за сыном. — Возьм-мите… — наконец смог выдавить нужную фразу несчастный, -…м-меня. — Хорошо, — легко согласился Вэнь Жохань. А после, словно фокусник, ловким движением вытащил из рукава странного вида пилюлю. — Съешь её, и ты получишь желаемое. Ладонь оказалась у самого лица юноши. Тот почти не соображал, держась в сознании только из-за помутнившей рассудок боли и животной похоти. Сделав слабый рывок, он ткнулся в руку, слизывая предложенное, торопливо втягивая в рот и пачкая ладонь слюной. Звук сглатывания заставил Владыку тихо рассмеяться. — Молодец, — мужчина нежно погладил Вэй Усяня по волосам, беззастенчиво вытирая руку от слюней, а после быстрыми движениями начал стягивать одежды ордена Цишань Вэнь. Вэй Усянь протяжно застонал, не имея уже ни мыслей, ни сил терпеть. Вэнь Жохань не тратил время на заботу о здоровье провинившегося, войдя резким движением и обхватив чужой член у основания. Пронзительный крик ознаменовал начало животного в своей жестокости соития.***
Ступая по коридору, Вэнь Сюй всё ещё не до конца верил в произошедшее. Отец не наказал за неповиновение. Более того, похвалил за некоторые распоряжения, что случалось крайне редко. Но самым странным было не это, а тема отложенного похода… «Не волнуйся насчёт Гусу. Ты отправишься в поход за несколько дней до свадьбы. Сожжение Облачных глубин станет прекрасным подарком будущей госпоже Вэнь, » — слова отца всё ещё звенели где-то в голове. Свадьба… Он действительно решил позволить этому ублюдку получить право на власть. Вэнь Сюй невольно сжал кулаки. Что за бред?! Почему это убожество должно стать частью их семьи?.. — Спокойно, — сказал сам себе наследник, медленно выдыхая. Сейчас главное — это разрешение отца на поход. Не так долго осталось, как раз хватит на подготовку и даже больше. А новая мачеха… Что ж… Вэнь Сюй сможет найти выход.