***
Появились они прямо перед кованой калиткой. Минки утерла глаза и высморкалась в краешек черного платка. Гермиона медленно пошевелила головой, стараясь унять вихри перед глазами. Тошнота еще не прошла. Мир кружился. Она прикрыла рот рукой, в надежде, что не проблюется прямо перед фамильным замком МакНейров, на глазах у чертового аристократишки. Тем временем Минки щелкнула пальцами, желая открыть калитку. Ничего не произошло. Не понимая причину неудачи, еще несколько раз щелкнула, шевеля губами для верности. Ничего. Гермиона открыла глаза, тошнота вроде бы отступила. Минки щелкала пальцами и рыдала. — Хозяин Каллум исключил Минки из заклинания, — обреченно прошептала эльфка и осела на каменную дорожку. Вот ведь козел! Сквозь темную пелену на глазах Гермиона уставилась на дом. Сегодня никого не было во внутреннем дворе. Софа рядом с фонтаном пустовала. Ну, Каллум, ну, погоди! Гермиона достала палочку и наугад попробовала несколько отпирающих заклинаний. Калитка не поддалась. Набрав достаточно злости и прикинув риски, Герм вскинула палочку на калитку: — Бомбарда Максима! — воскликнула она, вложив в заклинание всю силу своего негодования. Черт с ним, если что — она восстановит или заплатит, но войдет внутрь и поговорит с этим… этим… братцем! Калитка разлетелась на куски, жалобно вскрикнув разрываемым железом. Грохот вышел неописуемый. Ну давай, выходи! Гневно раздув ноздри, Гермиона выждала несколько мгновений, справедливо полагая, что произвела достаточный шум. Каллум должен выйти и начать стенать над своей калиткой. Гермиона ободряюще улыбнулась Минки, которая в прострации смотрела на то, как имущество семьи разносят в клочья. — Мисс, — потрясенно прошептала она и щелкнула пальцами, восстанавливая металлические переплетения. — Вы что творите, а? — против ожидания Гермионы, вышел из дома совсем не Каллум, а молодая женщина в длинном сером платье, подпоясанном клетчатым кушаком. С младенцем на руках. Тот испуганно смотрел на них и готовился зарыдать. Девушка была красивой, с тонкими, но волевыми чертами лица. Свет причудливо играл в пышных волосах цвета густой патоки. Вроде не совсем рыжий, но и не блондинистый. «Интересный цвет, редкий», — успела оторопело подумать Гермиона, пока разглядывала жену Каллума. Без сомнений: перед ней, грозно вознеся палочку, стояла именно она. — Мисс? — требовательно воскликнула та, гневно смотря на Гермиону. — Вы мне ребенка разбудили! — Простите, — пролепетала Грейнджер, на такой расклад она рассчитывала меньше всего. Праведный гнев немного утих под строгим взглядом ярко-зеленых, даже ярче, чем у Гарри, глаз. — Это Минки, хозяйка, — Минки выплыла из-за спины Гермионы и, кланяясь, подошла ближе. — Минки виновата, — запричитала эльфка и бахнулась на колени. — Почему ты ушла, Минки? — опустив палочку, девушка подошла ближе. — Как я буду справляться с четырьмя МакНейрами без тебя? — в голосе звучало участие и грусть, словно она действительно расстроена «уходом» Минки. Гермиона мрачно закусила губу, злость вновь подняла голову. Вот что он наговорил жене! Якобы Минки их бросила! Вот ведь! Может быть, Крейг действительно удрал к дяде не только из-за чувства подросткового противоречия. За два минувших дня Герми вполне поняла его нежелание как-либо вообще принадлежать к МакНейрам. Минки опустила лицо в ладони и вновь заплакала, хилые плечи сотрясались под черной тканью платья. Жена Каллума в смятении смотрела на нее и покачивала на руке маленького мальчика. Гермиона хотела улыбнуться ребенку и замерла, оглядывая кудрявого малыша. Тот изучал ее любопытными светло-серыми, с голубой льдистой ноткой, глазами. Гленна увидела глаза сына и сошла с ума? Мда. Минки затрясла головой: она не хотела говорить, что Каллум сам ее выгнал. Гермиону накрыло острым чувством сопереживания: — Вы уверены, что Минки могла сама когда-либо бросить вашу семью? — Нет, она всю жизнь с мужем, растила его, — девушка подняла на Гермиону растерянный взгляд. — Он ее выгнал, — немного нервно Гермиона вздернула подбородок. Лезть в эту семью отчаянно не хотелось. Но придется. Ради Минки. И Скабиора. — Выгнал?! — изумилась та, недоверчиво оглядывая Гермиону. Мальчик потянулся к Грейнджер рукой. Женщина отпрянула от Герми, перехватив маленькую ручку своей. — Вы, кстати, кто? — Гермиона Грейнджер. Отдел регулирования магических популяций, — Герми решила все-таки представиться и изумилась тому, как изменилось лицо женщины, наполнившись новыми эмоциями. Она выглядела воодушевленной и благодарной. — Мисс Грейнджер? Героиня Войны? — радостно воскликнула женщина, заткнув палочку за пояс платья, чтобы освободить руку для рукопожатия. Герми улыбнулась и пожала протянутую руку; та сжала ее ладонь достаточно крепко. Ребенок вновь уставился на Гермиону такими знакомыми глазами, изучая ее. — Очень рада личной встрече, извините, что не признала. Не читаю газет в последние годы. Некогда, — ослепительно улыбнулась женщина, перехватив сына поудобнее. — А это Дуглас. Дуг, скажи — привет, мисс Грейнджер! — дитя разинуло беззубый рот и засмеялось. — Привет, Дуглас, — улыбнулась Гермиона. В честь деда назвали, видимо. Ох, уж эти аристократы. Гермиона выжидающе уставилась на девушку, потому что ребенка она представила, а вот свое имя так и не назвала. — Ой, забылась. Сондра МакНейр, — энергично кивнула Сондра, умелым движением откидывая свои волосы с плеча, потому что миниатюрная ручка уже тянулась к пышным прядям. — Минки, — обратилась она к эльфке, рыдающей на земле, — так что стряслось у вас с Каллумом? — Я отказалась, — Минки подняла на хозяйку огромные синие глаза. Тонкие губы дрожали. — От чего? — картинно изогнула светлую бровь Сондра. Минки, конечно, была несколько угрюмой в этих своих погребальных шмотках, но никогда не перечила хозяевам. Эльфка вытаращилась на Гермиону, словно запрашивая у той поддержки. Она ободряюще кивнула. — Хозяин Каллум хотел взять Непреложный обет с Минки, — поникла головой эльфка. — И что, интересно, хотел замять Каллум? — судя по интонации, с которой Сондра произнесла короткое это предложение, дома Каллума ждет разнос. Гермиона еле сдержалась от довольной ухмылки. Сондра ей определенно нравилась. В ее облике, в крепком волевом рукопожатии, в том, как ловко она управлялась с малышом, чувствовалась особая сила. При этом говорила женщина достаточно просто, без каких-либо аристократических уловок и экивоков, которые можно было бы ожидать от жены, чьим мужем являлся Каллум МакНейр. Гермиона еще раз окинула взглядом женщину. Пожалуй, ей стоило знать. Сондра производила впечатление по-настоящему хорошего человека. — Каллум приказал Минки принести Непреложный обет, — зарыдала Минки вновь. Слова давались ей с трудом. — На, подержи мелкого, — Сондра вдруг сунула эльфке в руки сына. Та приняла его привычным жестом и прижала к себе. Она уже и не надеялась когда-либо обнять Дугласа вновь. Это сработало. Рыдания утихли практически сразу. Гермиона с уважением посмотрела на жену Каллума, которая легко и просто смогла успокоить истерящую эльфку. Та только тепло улыбнулась Минки. — Я за утро чуть с ума не сошла с ними. Не уходи больше никуда, пожалуйста. — Минки не ушла, хозяин Каллум ее выгнал, — в привычном ворчливом ключе ответила эльфка, баюкая на руках Дугласа. Сондра поняла, что от нее не добиться внятного ответа, и уставилась прямым взглядом в глаза Гермионе, выжидающе приподняв бровь. — Мисс Грейнджер? Что ж, она собиралась использовать каждый чертов шанс, что у нее остался. Каллуму стоило сотрудничать, а не устраивать все это представление. Плюнув на приличия, Гермиона решилась — тем более Сондра выглядела очень заинтересованной. Еще напридумывает на мужа лишнего. Он всего лишь покрывал семейную ложь об недобитом братце-оборотне, а не изменял ей, к примеру. — Миссис МакНейр, боюсь, что это моя вина, — начала Герм и увидела, как женщина ощутимо напряглась, разглядывая ее. Обе руки были решительно уперты в бока, и этот жест отчаянно напомнил Герми несбывшуюся свекровь. Она поспешила продолжить, — я обратилась к Каллуму с просьбой. Вы знаете, что у него есть брат? — Был, вы имеете в виду? — округлила глаза Сондра. — В семейном склепе я видела его имя, когда хоронили отца Каллума, — женщина призадумалась на несколько секунд, усиленно вспоминая, — Крейг? — Мой Крейг, — услышав имя, Минки вновь принялась хлюпать носом, стараясь не капать слезами на вертящегося мальчика. — Он жив, но… Крейг стал оборотнем в последний школьный год. Гленне это очень не понравилось, и она… — нет уж, пусть про то, как мать швыряла в сына Авады, дополнит сам Каллум, — она выгнала его, инсценировав смерть Крейга. В склепе никого нет, — Гермиона поежилась от воспоминания, как Гленна дико кричала: «Закройте склеп!». Она встретилась взглядом с Сондрой и поняла, что им пришла на ум одна и та же мысль. — Вот почему она все время твердит про склеп. Я думала, что просто бредит, — Сондра задумчиво потерла подбородок. — Дела-а-а, — протянула она. — Это правда, Минки? — Да, хозяйка Сондра. Все правда. Минки не смогла. Не защитила моего Крейга, — горькие слезы беспрестанным потоком катились из синих глаз. — Крейг сейчас в Аврорате ждет суда. Он через неделю. Его обвиняют в егерстве. Да он и был егерем во Вторую войну, но… — Гермиона вздохнула, вяло всплеснув руками. Звучало со стороны, наверное, как бредятина. Она глянула на Сондру, та слушала внимательно, вероятно, сопоставляя какие-то факты. — Так как он числился мертвым, то он взял себе новое имя — Скабиор. Под которым его знает весь Лютный переулок. Будет суд, я рассказала все вашему мужу, возможно, он смог бы помочь. Необходимо признать родство. Крейг ведь чистокровный, — все-таки занервничала Гермиона, услышав в своем голосе умоляющие нотки. — Возможно, этот аргумент сыграет в его пользу. Вы, наверное, не знаете, но сейчас оборотни живут в Азкабане один-два месяца, фактически, ему грозит смертный приговор, — в конце монолога она поймала себя на том, что практически заламывала себе пальцы. Нервы стали ни к черту. Гермиона с затаенной тревогой смотрела на Сондру. На лице женщины застыло какое-то неопределенное выражение. Она обдумывала сказанное. — То есть, они этого Крейга просто забыли? Практически предали, — волшебница не ожидала, что в приятном голосе миссис МакНейр зазвучат такие стальные нотки. Она явно обратила свое внимание на ту часть, которая касалась родства гораздо больше, чем на ту, где она упомянула, не таясь, что Крейг стал оборотнем, и егерем, и бандитом из Лютного. Сондра чуть закусила губу и строго глянула на Минки: — Ты знала? — Да, хозяйка. Я вырастила Крейга, так же как Каллума, но… Хозяйка Гленна наложила на меня приказ. Минки не могла больше приходить к Крейгу, — понурила голову эльфка, одной рукой промакивая глаза кончиками черного платка. Второй она крепко держала мальчика. — Приказ, значит, — глухо произнесла Сондра себе под нос. — Гленна считала, что Крейг осквернил чистую кровь ликантропией, — внесла ясность Гермиона. Ее взволновал тон Сондры — та смотрела куда-то мимо нее, в сторону гор. — Да еще бы, — вдруг ядовито усмехнулась миссис МакНейр. — Жители равнин совершенно не ценят кровных уз. Мы — горцы, никогда не предаем своих, — вдруг горячо воскликнула женщина, сердито топнув ногой. — Я поговорю с ним! Подумать только — родного брата вздумал бросить! Гермиона вытаращилась на нее, совсем не ожидая такого напора. Она представляла себе миссис МакНейр изящной, чопорной леди, под стать своему мужу, кем-то вроде Нарциссы Малфой. Однако реальность ее приятно удивила. — Но он же егерь и оборотень? — слабо возразила Гермиона, решив воспользоваться порывом женщины, и выяснить заодно ее отношение ко всем тонким моментам. Сондра вскинула на нее пылающие глаза. — И что? Значит, можно выкинуть и забыть?! Свою кровь?! Родного человека?! — Миссис МакНейр, казалось, поражена до глубины души. «Вот как-то так, — подумала Гермиона, — и должна реагировать нормальная семья». Как жаль, что Сондра появилась позже, чем Крейг был изгнан. Ей показалось, что она могла бы встать на его сторону перед властной матерью. — Только вроде вы же в Войну противостояли егерям? — вдруг спросила она, требовательно глядя на Герм. — Мне странно слышать, что вы защищаете одного из них. — Я теперь сотрудник Министерства, моя работа заключается в том, чтобы защищать всех магических существ. Оборотней в том числе, — выдавила Грейнджер, деланно беззаботно пожав плечами. — Мы с Крейгом хорошо сработались. Он помогает мне с оборотнической реформой. Вы знаете, многие оборотни крайне неохотно идут на контакт, а он вроде хочет жить нормально, исправиться, — «ага, как же», подавила вздох Герми. Сондра одобрительно кивала, слушая ее речь. — Это позиция сильного человека, мисс Грейнджер, — с чувством хлопнув Гермиону по плечу, сказала Сондра. В зеленых глазах, которые несколько мгновений назад метали молнии, теперь было уважение. — Пошли домой, Минки, Дугу пора в кровать, — хохотнула миссис МакНейр. — Зайдете на чай, мисс Грейнджер? Пробовали наш, горный? — и подмигнула Гермионе. — Крейг делал как-то, так что не откажусь, — улыбнулась Гермиона. Воспоминание резануло сердце болью. Ей очень не хватало Скабиора рядом. Несмотря на то, что она приходила каждый день, из-за чертовых авроров они оба должны скрывать свои чувства, загоняя их в рамки тех нескольких фраз, которые могли быть уместны между реальной работницей Министерства и преступником. А не любовниками. Она скучала по нему, драккл раздери! И это только начало их разлуки. Если суд его приговорит… Сглотнув подступившие не вовремя слезы, Гермиона прошла за Сондрой по уже знакомой тропинке к каменному особняку. — Извините за калитку, — спохватилась Гермиона, — я просто несколько разозлилась из-за того, что Каллум разорвал договор в одностороннем порядке. Минки ее восстановила. Сама эльфка с ребенком на руках исчезла в доме. — Это ведь ваша инициатива — перевод домовиков на договорную основу? — Сондра жестом пригласила ее пройти в гостиную. — Садитесь здесь, я налью чай, — она достала палочку из-за пояса и принялась колдовать. На стол перед Герми приземлились два белых блюдца и пара чашек, заварочный чайник и тарелка с печеньем. — Да, я еще со школы заинтересовалась этой темой. А когда Добби погиб, то поняла, что ради его памяти должна хорошо поработать, чтобы, — Герми замялась, она не любила слово «освободить», — помочь домовикам обрести независимость. После Войны ко мне стали прислушиваться в Министерстве. — Вы молодец, мисс. Волшебникам давно пора подвинуться, — засмеялась Сондра, разогревая чарами чайник. Она налила молочный чай в кружки. Гермиона вскинула брови в удивлении. — Что, не ожидали таких слов от жены Каллума? — задорно фыркнула женщина. В общем — да. Гермиона не ожидала. — Нетипичная точка зрения для аристократических семей, — выдавила она, с новым интересом разглядывая Сондру. — Как я уже говорила, моя семья — МакЛауды; мы — горцы, тоже чистокровные, но без вот этой всей придури, — обведя взглядом окружающую обстановку, засмеялась миссис МакНейр. — На Каллума в свое время очень повлияла мать, это сложно исправить, — скептично дернула та уголком губ. — Скорее всего, он просто испугался, вот и наговорил и вам, и Минки всякого, — вздохнула Сондра, пригубив чай. — Что там надо подписать, чтобы взять Минки обратно на работу? — О, у меня есть новый бланк договора, — Гермиона полезла в сумочку и призвала бланк, чернильницу и перо. Заполнив необходимые поля, Гермиона подвинула договор к сидящей напротив женщине. Та пробежала глазами строчки и, дойдя до места подписи, подняла глаза на Гермиону: — Можно ваше перо? — Тут Гермиона поняла, что с этой частью семьи у нее однозначно отношения сложились куда лучше, чем с родным братом Скабиора. Может быть, теперь у них реально появилась надежда. Улыбнувшись дружелюбно, Гермиона передала перо, и Сондра поставила размашистую подпись. — Минки! — позвала она зычным голосом. Эльфка тут же аппарировала на середину комнаты. — Подпиши, пожалуйста, — кивнула миссис МакНейр на договор. У эльфки задрожали губы, трясущейся зеленой рукой она взяла перышко и поставила корявый крестик. Вдруг послышался топот. По лестнице вниз явно спускалось стадо взрывопотамов, производя невыносимый визг и шум. — Минки! Минки! — на три разных писклявых голоса кричало невидимое пока стадо. Гермиона уставилась в проем, из которого в прошлый раз пафосно снизошел Каллум. Сейчас оттуда вывалились кубарем три девочки. Одна была постарше, лет около восьми, а две другие выглядели совсем малышками. Девчонки заключили Минки в хоровод и завизжали. Сондра поморщилась. — Дети, тихо, — угрюмо буркнула Минки. Те, как ни странно, тут же смолкли. — Я уложила Дуга. Сейчас разбудите! — Девочки, поздоровайтесь с мисс Грейнджер. Она — работник Министерства Магии, — улыбнулась детям Сондра. — Представьтесь, как подобает. — Я Меридит, — тут же шагнула вперед старшая. Ей от матери достались необыкновенного цвета волосы и зеленые глаза, которыми с непосредственным любопытством изучала Гермиону. — Вы правда из Министерства? — Здравствуй, Меридит. Да, я из Министерства, — Гермиона, отвесив головой поклон, перевела взгляд на других детей. Две девчонки лет пяти вытаращились на храбрую сестру, а сами чуть отошли от стола. — Так? — миссис МакНейр требовательно посмотрела то на одну, то на другую. — Представляться будете? Одна из них все-таки набралась смелости и выступила вперед. — Айлин, — деловито представилась девочка с кудрявыми темными волосами и серыми глазами. — А это моя сестра Мэгги, — она указала на сестру, что спряталась у нее за спиной. Та была тоже кудрявой, но темно-русой и зеленоглазой. — Приятно познакомиться, — улыбнулась девочкам Гермиона. — Меридит, присмотри за Дугом. Нам нужно поговорить с Минки и мисс Грейнджер, — Сондра отправила детей обратно наверх и блаженно выдохнула, хитро глянув на эльфку. — Соскучились по тебе за день. Достали меня: «Где Минки, где Минки». — Минки тоже, — вновь прослезившись, зашептала Минки, — я боялась, что больше их не увижу. Как Крейга, — Сондра пожевала губы и положила руку на руку домовихи в жесте поддержки. — Я поговорю с ним. Из-за болезни Гленны он стал немного странным. Вы знаете, что Гленна не в себе? — она глянула на Герми. — Мы уже и не знаем, как ее лечить. Все перепробовали. Как Дуг родился, она его увидела и впала в безумие, — Герми понимающе закивала головой. — У вашего сына глаза Крейга. Может быть, в этом дело. Будто она увидела своего сына, которого… выгнала, — Гермиона попыталась улыбнуться дружелюбно. Сондра ей нравилась. — Хозяйка Гленна узнала, что Крейга укусил оборотень. Она швырнула в него Аваду. Минки попыталась остановить, но Минки не смогла. Крейг и Пий сбежали, — глухо промолвила эльфка, прямо смотря на миссис МакНейр. Гермиона наблюдала за тем, как вытягивается лицо Сондры. — Гленна что сделала?! — вскричала она, почти вскочив на ноги от удивления. Вместо ответа Минки только упрямо закусила губы. — Мерлиновы подштанники! — с чувством выругалась жена Каллума, вздымая руки вверх. — Я десять лет замужем за ним! И за эти годы — никто ничего ни о каком Крейге не говорил! Авадой в сына?! — Сондра обратила расстроенное лицо к Герм, ища поддержки. — Да как так можно-то? — прошептала она. Ее реакция, в представлении Герми, полностью соответствовала реакции нормального человека. — Мне жаль, что вы слышите это от постороннего, миссис МакНейр, — участливо обратилась к ней Грейнджер. — Сондра, — вымученно улыбнулась женщина, — Гермиона, зови меня Сондрой. Ме-е-е-рлин, — протянула она, собирая мысли в стройный ряд. — И с этим человеком у меня четверо детей. Драккл, надеюсь, они все для него достаточно хороши, — как-то невесело рассмеялась Сондра, опустив голову на руки и потирая лоб. — Я поговорю с ним, — твердо закончила она. Гермиона поверила женщине и впервые за долгий день почувствовала облегчение. Почему-то ей показалось, что сегодня у Скабиора, безродного оборотня и егеря, появилась настоящая семья: такая, какой у него никогда не было. Правда, об этом ему пока что не следовало знать. — Теперь понимаю, почему она «того», — миссис МакНейр покрутила пальцем у виска, делая глоток молочного чая из фарфоровой чашки. Его насыщенный вкус всегда помогал ей успокоиться, а сейчас это было необходимо. Темный секрет МакНейров вышел на поверхность. — Своего сына. Авадой, — покачала головой в неверии и перетряхнула плечами, на секунду представив, что она поднимает палочку на Дуга или Мери, или Айл… — Никогда! — воскликнула гневно Сондра вслух, отвечая на мелькнувшую мысль, один лишь отзвук которой прошил ледяными иглами все ее существо. Никогда. Она никогда бы не подняла палочку на своих детей. — Мерлин! — женщина спрятала лицо в ладонях и усилием воли подавила нервную дрожь. — Гленна… Она оставалась с моими детьми… Мерлин, — горестно прошептала Сондра. Свекровь оказалась не в себе еще задолго до их с Каллумом свадьбы, она была опасна все это время. — Хозяйка Сондра, — Минки протянула зеленую ручку в успокаивающем жесте, верно истолковав страдание Сондры. — Минки бы никогда больше не позволила еще раз! — Минки бросилась под Аваду, чтобы спасти Крейга, но они с Пием успели отскочить. Наверное, только потому, что оборотни. У них реакция лучше, — выдавила Гермиона, наблюдая за ошеломленной женщиной, которой пришлось услышать о не самой приятной стороне аристократического семейства МакНейров. Она могла стать билетом Скабиора из Азкабана. — О, Минки! — воскликнула Сондра, порывисто встав со стула и сжав эльфку в крепких объятиях. Обе прикрыли глаза, сдерживая рвущиеся слезы. — Ты так настрадалась, бедняжка, — прошептала женщина, нежно поглаживая Минки по темному платку. — Мне так жаль, — глядя на эльфку с очень искренним состраданием, прошептала миссис МакНейр и подняла глаза на Грейнджер. — Я поговорю с мужем, мы поможем Крейгу. Раздался громкий хлопок и посреди прихожей аппарировал мистер МакНейр собственной персоной; так вышло, что стоял он спиной к гостиной, а потому не видел женщин. Неторопливо скинув черную бархатную мантию, Каллум развернулся. Возникла немая сцена. Каллум оторопело таращился на жену, крепко вцепившуюся в эльфку, затем перевел взгляд ей за спину, на стол, за которым сидела Гермиона Грейнджер. — Мисс Грейнджер, опять вы?! — негодующе воскликнул Каллум, сделав несколько шагов к ним. Гермиона вся напряглась, готовая отразить нападение, под крышкой стола сжала в ладони верное древко палочки. Однако путь ему преградила Сондра, выпустив из рук Минки, она гордо выпрямила спину и упрямо вскинула подбородок, до боли знакомым Гермионе жестом. — Нам надо поговорить, Каллум, — ото льда в голосе Сондры у Гермионы волоски на шее встали дыбом. Очевидно, она спровоцировала хорошую семейную разборку. Впрочем, МакНейру явно не помешало бы немного встряхнуть мозги. Женщина добавила уже куда более мягким голосом, — дорогая Гермиона, спасибо за возобновление договора. От лица семьи МакНейр приношу тебе мои глубочайшие извинения за доставленное беспокойство. Нам с мужем, — Грейнджер могла поклясться, что услышала, как нервно сглотнул Каллум, пригвожденный к месту суровым взглядом жены, — нужно кое-что обсудить. Мы с Минки свяжемся с тобой немного позже. — Благодарю, Сондра, — подхватив сумочку со стула, Гермиона кивнула, окатив мужчину ехидным взглядом. — Мистер МакНейр, — прошла мимо него, пожала плечо Минки. — Минки, до скорого. — До свидания, мисс Грейнджер, — тепло попрощалась эльфка, проводив ее взглядом до двери. Каллум молчал. Выйдя на улицу, Гермиона закрыла рот руками, стараясь сдержать язвительный смех. Каллум определенно сегодня получит. Почему-то она не испытывала вины из-за этого. Он должен поменять свое мнение и признать Крейга. Это был их единственный шанс.Глава 25, в которой случайность и сила
1 декабря 2020 г. в 15:18
В середине августа летний зной решил смениться на холод. Дождь зарядил примерно неделю назад и лил, не переставая. Хмарь и серость полностью завладели днями. И все это вполне соответствовало паршивому настроению Гермионы Грейнджер. Она шла по Диагон-элле, сейчас удивительно малолюдному. Ветер щедро бросал в лицо холодную взвесь. Волосы отчаянно сопротивлялись Разглаживающему заклинанию и наверняка топорщились во все стороны привычным вороньим гнездом. Герми плотнее надвинула капюшон черной просторной мантии, зачарованной от промокания. Ей нужно сегодня кое-что забрать в одной лавке.
Через знакомых она вышла на хорошего частного зельевара, который делал качественное Аконитовое зелье. Она могла бы сварить его и сама, но зелье было сложным. Варить его не опытному волшебнику оказалось непросто. Гермиона пару раз подступалась к котлу Скабиора, ведь даже все ингредиенты наличествовали. Но… Зелье должно быть идеальным, чтобы не возникло никаких проблем с превращением. На кону стоял разум Крейга. Гермионе пришлось признать, что в зельях за последние годы она подотстала и не хотела ради удовлетворения своего эго рисковать жизнью Скабиора.
Она предпочла отвалить кругленькую сумму в десять галлеонов за недельный запас зелья. Вот тебе и частный зельевар. Понятно, почему Мунго не спешит устраивать раздачу Аконитового всем желающим. Даже если оборотней официально зарегистрировано всего двадцать на всю Британию, то для семидневного приема каждый месяц для этих двадцати потребуется много ингредиентов, много времени; может быть, даже целый новый отдел. Текущее финансирование точно не предполагает такую нагрузку на бюджет Мунго. Что ж, придется лично потрясти Департамент Финансов и самого Министра.
Сегодня у Скабиора первый день приема Аконита. Она хотела забрать порцию и отнести ему после работы. Гермиона собиралась присутствовать при превращении. Которое будет уже после суда. Ох, суд! Волшебница зажмурилась, словно от боли. Суд предстоит грандиозный. Оборотень-егерь, домовик, представитель Отдела контроля магических популяций, аврорат, Визенгамот, который, судя по ретивости Скабиора, услышит о себе много нового… Полный бедлам.
Герми сглотнула, почувствовав неприятную горечь на губах и противную щекотку под ложечкой. Все будет хорошо. Они смогут. Вот и лавочка. Вывеска гласила «Зелья Дж. Пиппина».
Взлетев по ступенькам, Грейнджер решительно открыла дверь и зашла внутрь. В нос ударил яркий запах полыни. Выглядела лавочка весьма прилично. На ярко освещенном свечами прилавке в изобилии были представлены различные склянки и порошки. Гермиона окинула взглядом шкафчики с ровными рядами флаконов. Аккуратность в быту хорошо характеризовала зельевара.
Откуда-то сверху раздался противный вскрик. Вскинув голову, Гермиона с удивлением обнаружила тукана, сидящего на качелях под самым потолком. Тропическая птица в дождливом Лондоне смотрелась комично! Она улыбнулась тукану, рассматривая великолепный радужный клюв.
— Генри, кто-то пришел? — раздался мужской голос. Тукан заорал еще два раза. Тогда из-за полуприкрытой двери за прилавком высунул голову мужчина достаточно преклонных лет. Одет он был в белоснежную мантию, на которой Гермиона не разглядела ни единого пятнышка, что было странно при его работе. — А, мисс Грейнджер, день добрый!
— И вам, мистер Пиппин, — доброжелательно ответила Гермиона. — Я пришла забрать первую порцию Аконитового зелья.
— Да, да, — засуетился Пиппин, на несколько секунд исчезнув под прилавком. Он поставил небольшую склянку прямо перед Гермионой. — Пару часов назад закончил, уже остыло. Полагаю, это для вашей новой реформы?
— Благодарю, сэр. Да, у меня есть оборотень, которому очень нужно качественное зелье.
— Мое — именно такое, — расплылся в горделивой улыбке мужчина, подмигнув темным глазом.
— Надеюсь на наше долгое сотрудничество. Скажите, сэр, если Министерство будет делать у вас оптовую закупку Аконитового зелья, вы сможете предоставить какие-то льготные условия?
— Надо подумать, — почесал подбородок Пиппин, прикидывая. — Сложное зелье, если его требуется много, то мне придется забросить все остальные заказы, а это, как вы понимаете, должно быть компенсировано. Мне нужно провести некоторые подсчеты, возможно, я смогу предложить Министерству свои услуги. Недельный прием зелья на одного оборотня стоит десять галлеонов — с вас, мисс, именно столько, — напомнил про оплату мистер Пиппин.
— Конечно, сэр, — Гермиона достала из кошеля десять новеньких галлеонов. Мужчина взял деньги и пододвинул к ней склянку. — Можете прислать мне ваши расчеты, я была бы очень благодарна, — девушка спрятала пузырек Аконита в сумочку.
— Хорошо, мисс. Завтра можете прийти около двенадцати часов пополудни, зелье как раз будет готово.
— У вас необычная птица, это ведь мексиканский радужный тукан? — Гермиона посмотрела на переливчатую птицу, сидевшую под потолком. Генри внимательно косил на них ярко-голубым глазом.
— Именно так, мисс Грейнджер! Я привез его из экспедиции.
— Он очень красивый, — Генри издал крик, явно соглашаясь с Гермионой. — До завтра, мистер Пиппин!
— Всего доброго, мисс, — кивнул мужчина. Под крики тукана Гермиона покинула лавчонку и устремилась к Министерству. Обед кончился, а ведь ей еще надо закончить пару дел, перед тем как отнести Аконит своему оборотню.
Еще перед дверью, ведущей в Отдел Учета и Контроля за популяциями магических всех, она услышала горестный вой, показавшийся до боли знакомым. Гермиона пулей влетела, стараясь оценить обстановку.
И посмотреть было на что.
Минки Черный Платок сидела на коленях посреди общего зала, прямо у стола Стеллы, и изо всех сил рыдала. Сотрудники отдела сгрудились вокруг и наперебой пытались выяснить, что же произошло и как ей помочь. Грейнджер бросилась к ней, чуть ли сама не падая на пол рядом:
— Минки! Что случилось? — воскликнула она, осматривая эльфку. Визуально все было в порядке.
— Мисс Гермиона! — завыла Черный Платок, отняв от огромных синих глаз руки. Она утерла слезы чем-то похожим на клочок ткани, при ближайшем рассмотрении оказавшимся бумагой. С министерской печатью. Договор!
— Минки, давай пройдем в мой кабинет, — нервно подхватила девушка эльфку под руки и повела к себе под офигевшими взглядами коллег.
Гермиона наложила на дверь чары Неслышимости и усадила Минки в гостевое кресло. Та продолжала плакать, утирая глаза обрывками договора.
— Хочешь воды? — на всякий случай наколдовала кружку и наполнила ее водой. — Агуаменти! Что случилось? — мягко спросила волшебница, чуть приобняв эльфку.
— Хозяин, — задыхаясь от слез, принялась рассказывать Минки, — хозяин Каллум… Он хотел, чтобы я дала Непреложный Обет, — тяжело выдохнула эльфка, страдальчески глядя на волшебницу. Чего? Гермиона опешила.
— Что он потребовал от тебя?
— Хозяин Каллум хотел, чтобы я не смогла давать показания на суде, — еще один залп слез сотряс небольшой кабинет.
— И ты?
— Отказалась! — заголосила эльфка. Гермиона поморщилась от слишком высокого тембра воя и погладила Минки по спине. Старая эльфка отказала своему хозяину. У которого проработала всю жизнь. «Вот это да», — выдохнула про себя Гермиона, до слез впечатленная мужеством Минки Черный Платок. Теплая волна гордости за свое дело прокатилась по всему ее существу. Сработало! Отныне эльфы действительно свободны. Минки — лучшее тому доказательство.
— Мерлин, Минки, ты такая молодец, я горжусь тобой, — зашептала Гермиона ей на ухо, скрытое под темной плотной тканью. — И что он сделал?
— Он порвал мой договор — тот, который вы подписали вчера, — и сказал мне убираться, — вновь зарыдала Минки, спрятав лицо в дрожащих руках. Что он сделал?! Порвал договор? Теплая волна мгновенно стала горячее, опаляя внутренности раскаленной лавой гнева. Каллум попытался манипулировать бедняжкой, а она дала отпор. Не понял, значит, что они действительно больше не рабы, горько усмехнулась Гермиона. Аристократ чертов! — Я только хотела помочь моему Крейгу, — эльфка подняла на нее краснющие глаза. У Гермионы заныло сердце.
— Я тоже, Минки, я тоже, — горячо проговорила Грейнджер. — Но это неприемлемое отношение к договорам! Его нужно закрывать, а не рвать, — вскинулась Гермиона, — Каллум совершенно не соблюдает процедуру. Пошли, — вдруг потянула она Минки за рукав.
— Куда? — вытаращилась эльфка.
— К твоему работодателю, конечно. Нам нужно закрыть договор в соответствии правилами, — бюрократическое мужество поднялось в Гермионе и требовало отмщения. Каллум показал своим поступком не только реальное отношение к эльфке, которая фактически вырастила его, но и к деятельности Министерства Магии. Кроме того, она надеялась еще раз с ним поговорить. Но не особо рассчитывала на успех, видя, что тот даже прогнал Минки, когда она твердо решила помочь Крейгу.
— Но хозяин выгнал Минки! — слабо возразила эльфка.
— Как давно вы с ним повздорили?
— Утром. Но пока не перемыла дом и не уложила детей спать, Минки не могла уйти, — понурила голову она. На деревянный пол вновь закапали слезы.
Гермиона глянула на часы: сейчас уже почти четыре пополудни, минуло несколько часов — вероятно, Каллум мог уже отойти.
— Дай руку, я аппарирую нас туда, — взяв тонкую зеленую ручку, Гермиона хотела повести эльфку к аппарационной площадке, но та вдруг сама решила их перенести. Мир смазался в разноцветный фрактал, тошнота подступила к желудку. Все-таки эльфы аппарировали совсем по-другому.