***
Воспоминания, словно рой пчёл, мелькали в глазах, и я поспешил их открыть. Как давно это было. Словно вечность прошла. Тогда я смело мог назвать себя глупым и наивным подростком. Вспоминать мать было странно, но я понимал свои мотивы, потому что я довольно долго не видел её. Я мог бы сказать, что скучаю по ней. Находиться вдали от родительского дома было привычно, но именно сейчас на душе было гадко. Я не скучал по Асмодею, нет. И по отцу — нет. А вот по матери. Но в родительском доме я не был уже неделю, и, если честно, не особо хотелось. Теперь всё там ассоциировалось с Уокер. Особенно тронный зал, который я ненавидел. Ребёнком меня увлекала красота архитектуры, но с возрастом у меня поменялось мнение, потому что хороших воспоминаний о зале было ничтожно мало. Сейчас я намного больше любил ту дурацкую гостиную с низкими потолками. Завтра я должен быть дома. Должен. Опять придётся увидеться с братом, отцом и, возможно, с матерью. Мысли вернулись в тронный зал, когда Уокер выскочила передо мной к отцу. Да, тогда я действительно не знал, что делать. Первый, блять, раз в жизни. Даже отец удивился. Уокер странная, просто невероятно странная, ну и глупая. Кто в здравом уме полезет к Сатане? Что ж, возможно, потому что она была человеком. Глупая человеческая девчонка. И имя глупое… Вики, Вики, Вики… Да и вообще Уокер загоняла меня в ступор. Глядя на неё, я не очень понимал, что делать дальше. Всегда у меня был конкретный план действий, но стоило Уокер открыть рот, как мне сразу же хотелось, чтобы она заткнулась. Её голос звучал везде. Он раздирал мне слух, и я не мог находиться с ней слишком долго. Она меня раздражала. И удивляла. Своими высказываниями, поведением. Ей как-то удалось подружиться с Мими и Ади, завладеть вниманием Дино. Вот что вызвало во мне наиболее непонятные чувство, так это её общение с Дино. Она смогла заинтересовать даже этого моралиста. Что ж в ней такого? Я не знал. Вспомнились слова отца, что незнание — это слабость. А мать говорила, что слабость — это любовь. Твою мать! Провёл аналогию. Глупости какие! Нужно постараться уснуть. Завтра я должен быть дома со свежей головой, а не с мыслями о Уокер. Она всего лишь непризнанная!***
— Ну здравствуй, брат. — Асмодей лучезарно мне улыбнулся и пожал руку. — Здравствуй, — ответил я, заглядывая ему за спину. Не увидев знакомой фигуры, я расстроенно вернулся к лицу Асмодея. Брат выглядел беспечно. Его чёрные глаза скользили по моему телу, а я пытался найти хотя бы какое-то изменение на его лице. Но нет, ничего. Острый подбородок, фарфоровая кожа, прямой нос и пухлые губы. Асмодей внешне напоминал мать, но его угольный взгляд, как у отца, обдавал холодом. Мы шли по длинному коридору. Асмодей о чём-то громко рассказывал. Я всегда поражался его беспечности, словно мы были друзьями, а не братьями-соперниками. В нашей семье нас с братом растили в духе соперничества, так что мы с Асмодеем должны бороться за своё место под солнцем. Асмодей был меня младше, по человеческим меркам на лет пять. Он был мечтательнее, чем я, но его коварности я мог лишь позавидовать. Асмодей никогда не выдавал своих истинных намерений (собственно я тоже), но брат скрывал это за ликом благодетеля. Благодаря его красоте Асмодею это удавалось с невероятной ловкостью. Возможно, Асмодей завидовал мне, потому что именно я был первым претендентом на трон отца, но брат этого не показывал. Он никогда не позволял себе опуститься до такого, за это я его уважал. Я опять вспомнил, как тащил по этому коридору ошалевшую Уокер, и усмехнулся. — Мама сегодня с нами, — громко оповестил меня Асмодей и лукаво улыбнулся мне. Это хорошо. Я не видел её давно. Стыдно признаться себе, что всё же я скучал. Мы завернули в правую сторону коридора, Асмодей распахнул двери. И мы оказались в зале, в которой обычно проходили семейные сборы. Отец сидел во главе стола, увидев нас, он встал и кивнул головой. Мать я заметил сразу по правую руку от него. Она вскочила на ноги и быстрым шагом подошла к нам. Красный цвет ей невероятно шёл. — Люцифер! — И Лилит обняла меня с теплом и нежностью, как в детстве.***
Ужин проходил, как обычно. Мрачно. Отец молчал. Он был не любитель таких разговоров. Лилит рассказывала, как они с Асмодеем были в замке у Азазеля, и на секунду в голове мелькнула вспышка ревности. Что ж, я тоже был у Азазеля, но каждый наш визит к нему был интересным. Асмодей иногда вставлял свои пять копеек. — Как школа? — Вопрос отца заставил меня широко раскрыть рот. — Нормально, — ответил я и засунул в рот кусок мяса. Асмодей рядом со мной хмыкнул, а Лилит не сводила взгляда. Как же хорошо, что Асмодей ещё не учился с нами. У меня была отсрочка в один год. Отец почему-то решил, что сначала Асмодей будет учить здесь, в Аду. Я несильно расстроился. Без брата было спокойнее. — Всё ещё грызёшься с сыном этого школьного учителя? — Спросил брат, а я с силой сжал вилку. Отец хмыкнул, а мать недовольно стукнула ногтем по столу. — А вы ведь были друзьями. — Завидуешь, что у меня были друзья? Отец прыснул в кулак, Лилит взяла свой бокал с громким вздохом. Асмодей нахмурился и сжал челюсти, от чего желваки на его гладких скулах заходили. — А как мисс Уокер? — Голос отца прервал нашу напряжённую игру в гляделки, и я подавился мясом. Мать с интересом посмотрела на меня, а Асмодей закусил губы. — Дочь серафима? — Зазвенел голос Лилит в моих ушах. Я слышал интерес. — Эта та, что была здесь? Человеческая девчонка? — Она самая, Вики Уокер. — Ответил отец и усмехнулся. — Такая невоспитанная. — Отчего же? — Искренне удивился Асмодей. — Она, представляешь, кинулась защищать твоего брата. — Отец расправил плечи и посмотрел на меня, я усмехнулся. Видимо, Уокер стала настоящим достоянием общественности. Вот чего мне последнего хотелось, так это чтобы её обсуждали у меня дома. Чёрта с два! Она итак везде перед глазами, так ещё и тут. — Она такая же как мать? — Спросила Лилит, хотя она знала ответы на все вопросы. Даже несмотря на её отсутствие в замке буквально были уши, которые всё наверняка донесли госпаже. Асмодей с открытым ртом следил за разговором родителей, а мне кусок в горло не лез. — Тоже брюнетка, — Сатана подпёр голову рукой и лениво прикрыл глаза. — И глаза у неё такие же. Если тебя, конечно, интересовала внешность. — Интересовала! — Вставил Асмодей, и я посмотрел на него. Асмодей всегда загорался, когда узнавал что-то или кого-то нового. Лилит недовольно цыкнула на него. — Такая же самоуверенная и глупая, как и Ребекка. — Закончил отец. — Почему ж тогда она стала серафимом? — Не унимался Асмодей. — Мне не хочется говорить о непризнанных у нас за столом, — произнёс отец, и брат стушевался. — Ничего нет в ней особенного. И дальше мы молчали. В груди странно тянуло, а мысли невольно возвращались к Уокер. Зачем отец поднял её тему? Зачем мать спросила? А какое дело Асмодею? Что ж, Вики наконец исполнит моё желание, и после этого её можно будет спокойно выкинуть из своей жизни. Вопросы я тут же отмёл, продолжая с усердием резать стейк.