Наш роман

      Звёздное небо и яркий диск Луны освещал полупустые, московские улицы. Все спешат домой, в тот момент как для Антона время будто остановилось. Он рассматривал милого юношу, что заснул у него на плече: длинные, чёрные ресницы слегка подрагивали, а сам парень немного ёжился из-за прохладного ветерка.       Звездочкин в последнее время много раздумывал по поводу своего отношения к Олегсею. Ему нравилось проводить с ним время, нравилось наблюдать за его забавной мимикой, что передавала всю искренность Душнова. Он достаточно быстро открылся писателю. Антон знал о строгости отца юноши. Он не раз слушал истории о том, как маленького Олежу строго воспитывали, и если мальчик провинился в чём-то — наказывали, он стоял в углу, на горохе.       Сам Звездочкин родился в семье члена Госсовета и так же имел дворянский титул. В воспитании мальчика родители всегда предпочитали использовать силу «языка» и смекалки. Если сын плохо себя вёл — вся семья собиралась, отчитывала и объясняла маленькому Антону, что он поступил нехорошо. Также писатель обратил внимание на то, что Олегсей никогда не говорил о матери. Это сподвигло на мысли, что пареньку, возможно, не хватает материнской ласки и любви. Поднимать эту тему не хотелось, было слишком страшно задеть что-то хрупкое и сокровенное, что могло сломать юношу. Олегсей был как маленький, хрустальный цветок, его хотелось спрятать от всего плохого в этом мире, дарить ему только любовь и нежность.       Увлеченный своими мыслями, Антон не заметил, как на него смотрела пара больших, синих глаз. Почувствовав на себе взгляд, писатель обернулся на юношу и застыл. Их лица находились на близком расстоянии друг от друга, что заставило впасть в ступор. Олегсей отскочил и густо покраснел, тараторя слова извинений за то, что заснул, да ещё и в таком положении.       Спустя несколько минут неловкой паузы Душнов выдал: — Уже поздно, думаю, пришло время прощаться? Боюсь, что отец может заметить мое отсутствие — тыча указательными пальцами друг в друга, неуверенно произнёс парень. — Позволишь проводить? — слегка улыбнувшись, спросил писатель. Олегсей немного потупив взгляд, смущенно кивнул.       Юноши неторопливо шагали. Душнов вскинул голову вверх и смотрел на звёзды, выискивая взглядом созвездия, в то время как писатель наблюдал за ним. — Это созвездие Лебедя — донесся тихий голос Олегсея. Парень указывал рукой на звёзды. Антон склонился к нему, смотря, куда указывает рука. — Я не совсем понимаю, какой из этих наборов звёзд является «Лебедем» — немного неловко произнёс писатель. Замявшись, Олегсей неуверенно взял руку Звездочкина. Тот немного удивленно посмотрел на юношу. Душнов загибал его пальцы, чтобы остался только указательный, затем обхватил небольшими ладонями локоть и предплечье, навёл руку Антона на звёзды: — Видишь этот крест из звёзд? — Олегсей медленно повёл рукой писателя, соединяя звёзды, которые образовывали крест между собой. — Это созвездие называется Лебедь, оно похоже на крест: одна линия изображает шею и туловище, а вторая, пересекающая ее - крылья, — увидев робкий кивок, Душнов отпустил руку Антона и по-доброму улыбнулся, зашагав дальше. — В детстве я не часто видел звёзды, но очень любил слушать о них от преподавателя, поэтому… когда началась вся эта история с… побегами из дома… — на последних слова Олегсей замялся, чувствуя укор совести. — Очень часто рассматривал небо. — закончил свою речь Душнов. — А я никогда не питал большого любопытства к созвездиям… но могу найти Большую и Малую Медведицу! — гордо, в шутливой форме произнёс Антон, на что получил робкий смешок со стороны собеседника.       Оставшуюся дорогу юноши шли молча, наслаждаясь ночной Москвой и компанией друг друга. — Вот мы и пришли — с небольшой грустью в голосе сказал Душнов. — Доброй ночи, Антон. — Доброй ночи, Олежа.       Перед тем, как Олегсей скрылся за воротами отцовского поместья, парни одарили друг друга нежными улыбками. «Это была одна из самых лучших прогулок в жизни» — пронеслось в голове у Душнова. Парень пробирался по тёмному коридору дома, стараясь не издавать громких шорохов. Пройдя кабинет отца, в котором горел свет, парень выдохнул. Самая страшная комната была пройдена, и он успешно остался незамеченным. Только юноша об этом подумал, как за спиной раздалось тихое: — Олегсей? — парень вздрогнул и осторожно обернулся.