***
ЭПОХА #SPIDEYPARKER ПОДОШЛА К КОНЦУ? Если вы регулярно почитываете Buzzfeed, то знаете в-с-ё о парочке, которая ещё в марте этого года покорила весь мир. Да-да, речь идёт о Человеке-Пауке из Нью-Йорка, не так давно ставшем членом команды Мстителей, и стажёре Stark Industries Питере Паркере, более известных в Твиттере как #SpideyParker. С самого начала своих романтических отношений эти двое, как известно, оставляли друг другу милые твиты и выкладывали фотографии (Паучок, разумеется, всегда был «при полном параде», чтобы сохранить тайну своей личности). Всё это заставляло поклонников со всего мира буквально сходить с ума по двум подросткам-сердцеедам. Я и сам, каюсь, не избежал подобной участи — но можете ли вы меня за это винить? Однако же после прошедшего в Нью-Йорке несколько недель назад парада уровень активности пары в сети, похоже, значительно снизился. По большому счёту, никто из парней в принципе ничего больше не постил друг о друге. [Вздохи.gif] Возможно ли такое, что славной эпохе #spideyparker пришёл бесславный конец? Или же ребята попросту решили с этого момента держать свои отношения за закрытыми дверями? Мы в Buzzfeed, как и все вы, сгораем от любопытства, и потому сегодня мы пройдёмся по полной хронологии взаимоотношений наших голубков, а также рассмотрим все возникшие за последние несколько недель предположения о будущем звёздной пары. Пристёгивайте ремешки, ведь вас ожидает тонна ценнейшего материала по нашим обожаемым #SpideyParker. Кликните сюда, чтобы прочитать статью полностью ≫***
1 июля 2017 года — Боже, вы двое просто отвратительны, — невозмутимо бросила ЭмДжей, — и с чего я вообще взяла, что это хорошая идея? Впятером они тусовались в пентхаусе, что за последние дни стало для них своего рода нормой. Жара под конец июня напала на город совершенно беспощадным образом, так что пришлось отказаться от затеи бесцельно мотаться по улицам при свете солнца. Питера это более чем устраивало. В течение дня в пентхаусе имелось чем заняться: как минимум, всегда можно было провести несколько весьма агрессивных раундов в Super SmashBros Ultimate, которую Питер открыл для себя на прошлой неделе. Его стратегия заключалась в том, чтобы просто жать на случайные кнопки джойстика с верой в лучшее — а на Человеке-Пауке можно было сосредоточиться и по ночам. Кроме того, поскольку они с Человеком-Пауком всё ещё номинально «состояли в отношениях», стало затруднительным выходить на публику с Харли и делать вид, что они просто друзья. Питер оторвался от Харли, посылая в сторону ЭмДжей коварную ухмылку. — М-м-м… Знаешь, должен заметить, что о лучшей мести за то дурацкое письмо я и мечтать не смел. ЭмДжей закатила глаза, но не сделала никаких других угрожающих поползновений в его сторону, вероятно, чтобы не дёргать Шури, которая в настоящий момент методично заплетала ей волосы. Нед, рассевшийся на крутящемся стуле, ухмыльнулся. — Знаешь, ЭмДжей, если кто-то здесь и должен ныть и вздыхать, так это я. Чувствую себя третьим лишним буквально по всем направлениям. — А что помешало тебе пригласить на свидание Бетти? — Шури изогнула бровь, и ЭмДжей коварно расхохоталась. Но Питер упустил из виду, как предательски заалели щёки его лучшего друга, невнятно пробормотавшего что-то в ответ, поскольку вновь обратил всё своё внимание на Харли и чмокнул его в белокурую голову. — Эй, Паркер! Слушай меня, когда я с тобой разговариваю! — наигранно возмутилась принцесса. Харли, резко развернувшись, поцеловал Питера в губы, а затем снова повернулся к Шури. — Уж простите, Ваше Высочество, просто я для него — единственный и неповторимый. Шури, возведя очи к небу, протянула руку мимо ЭмДжей с явственным намерением шлёпнуть Харли по голове, а затем, как ни в чём не бывало, вернулась к плетению сложной причёски. Даже не подняв головы, она бросила: — Итак, что ты собираешься делать со сплетнями о вашем разрыве? Питер, застонав, закрыл лицо руками. Отвратительные слухи только усилились за последние пару дней — с тех самых пор, как вышла в свет эта дурацкая статья (ну ещё бы, это же был Buzzfeed!) с самым драматичным на свете заголовком «ЭПОХА #SPIDEYPARKER ПОДОШЛА К КОНЦУ?» Ну, серьёзно, они что, не имели права и на крохотную передышку? Признаться честно, Питер и правда давненько уже ничего не выкладывал в социальных сетях о своих отношениях с самим собой. С головой отдавшись всему, что связано с Харли, он и думать о всём прочем забыл. Излишне было говорить, что его мозг и… другие части тела всецело занимало нечто иное. Впервые за долгое время Питер позволил своим мыслям не циркулировать вокруг социальных сетей. Но он совсем не ожидал, что каких-то полутора недель беспричинного непредвиденного молчания будет достаточно, чтобы убедить весь интернет в том, что он порвал с самим собой. Питер тихонько вздохнул. Пора было уже привыкнуть к привычке твиттерских излишне драматизировать, да? — Ну, я полагаю, мне действительно следует просто принять волевое решение и пойти на этот шаг, не так ли? Ну, знаете, покончить с этим раз и навсегда. — Сорвать пластырь одним стремительным движением, — согласился Нед. Питер вздохнул. — Да, Мэй мне то же самое сказала, — он широко раскрыл руки, чтобы Харли откинулся на него спиной, и тут же принялся поигрывать его кудрями. Это стало для Питера ну просто новой навязчивой идеей — не то чтобы он собирался ставить Харли в известность на этот счёт. Или кого-нибудь ещё, если уж на то пошло. Мэй, конечно же, только выказала свою поддержку, когда узнала, что Питер и Харли начали встречаться (он рассказал ей об этом, как только вернулся в тот день домой). — Просто будь осторожен, — сказала она тогда и швырнула ему в голову презервативы, рассмеявшись, когда он издал вопль праведного возмущения. — И дай знать, что я надеру ему задницу, если он что-нибудь с тобой сделает. К сожалению, Тони подобным уровнем удачи не обладал и узнал обо всём, напоровшись (за неимением лучшего слова) на их сладко обжимающуюся парочку совершенно случайным образом. (— Я просто не хочу огорошивать его подобными известиями, когда он не спал дня четыре, а то и больше, — развёл руками Питер, и Харли полностью с ним согласился. А на следующий день Тони — проспавший от силы часов пять — вошёл в его комнату, чтобы поспрашивать о работе встроенного в костюм Питера парашюта, только чтобы увидеть его сосредоточенно целующимся с Харли на кровати. Определённо не лучший способ узнавать информацию подобного рода. Следующие пару дней Тони отказывался встречаться с ними взглядом, пока Пеппер силой не заставила его немного вздремнуть, и он не смог сформулировать связные мысли о том, что они двое наконец-таки стали парой. Спасибо хоть, кидаться презервативами не стал, хотя и предложил Питеру «потолковать» по душам). Голос Харли вырвал Питера из краткого мига задумчивости. — А она ведь права. Действовать так решительно будет, конечно, отстойно, но, наверно, всё к лучшему. — Брр, — Питер прикрыл глаза, сморщив в отвращении лицо, прежде чем глубоко вздохнуть, — пожалуй. Но когда мне это сделать? Нед пожал плечами. — Наверно, чем раньше, тем лучше? — Нед прав, — вклинилась ЭмДжей, — в конце этой недели ты собираешься на базу, ведь так? Тогда и решись на этот шаг, и люди поймут, почему Паучок не показывается на улице в течение нескольких дней. — А ещё ты можешь нейтрализовать всех этих ублюдочных папарацци, вбросив, что вы расстаётесь из-за чрезмерного внимания общественности, — добавил Харли. — Да что ты понимаешь? В этой черепушке буквально полторы клетки мозга, — хмыкнула ЭмДжей, потянувшись, чтобы потрепать Харли кулаком по голове в притворном благоговении. Харли ловко увернулся. — И тебе не придётся особо забивать этим голову, раз в эти выходные ты будешь слишком занят, надирая жопу Мстителям. Питер нахмурился, наблюдая, как пальцы Шури ловко заплетают растрёпанные волосы ЭмДжей в замысловатую косу. — Не лучше ли выждать ещё немного, пока новости не улягутся? Думается мне, что это будет выглядеть не лучшим образом, если мы расстанемся в течение недели после выхода злополучной статьи. — Он прав, — пробормотала Шури, не отрываясь от своей работы. — Отлично. Значит, после базы, — категорично заключила ЭмДжей. Питер, уже пытавшийся забыть о расставании #spideyparker, всецело сосредоточил своё внимание на ловко снующих пальцах Шури, перекладывающих пряди ЭмДжей туда-сюда, туда-сюда, быстро и в чётком ритме. Питер ненадолго опустил взгляд на светлые кудри в своих собственных ладонях, вьющиеся и спутанные (и, как всегда, восхитительно пахнущие и куда более мягкие наощупь, нежели имели на то право волосы, познавшие на себе всю непостижимую прелесть шампуня 3-в-1). Оглянувшись, Питер провёл пальцами по светлым прядкам Харли. — Эй, Шури. Научишь и меня плести косы? Шури, замерев на мгновение, посмотрела на него, приподняв бровь. — Не думаю, что волосы твоей дамы сердца достаточно длинные для сложных причёсок, Питер. ЭмДжей бросила в их сторону самодовольный взгляд, и Питер тут же пожалел, что вообще затронул эту тему. — Он мог бы, конечно, отрастить их, — предложила она, всё ещё ухмыляясь. — Ты назвала меня дамой? — тут же возмущенно зыркнул на неё Харли. Шури высунула язык. Харли, закатив глаза, посмотрел на Питера. — Я мог бы, конечно. Только зачем? — он игриво ухмыльнулся, — увлекаешься подобными штучками, Паркер? О небеса. Питер посмотрел на ЭмДжей, почти съёжившись в ожидании очередной колкости, только вот Нед её опередил. — Динь-динь… — протянул он, не отрываясь от телефона и хихикнув чему-то про себя. Питер застонал, подняв руки, чтобы скрыть полыхающее лицо. — Нед… Харли переместился на коленях Питера, чтобы как следует заглянуть ему в лицо, и осторожно развёл в стороны его руки. Судя по тому, как в ушах вдруг загудела кровь, Питер не сомневался ни на миг, что покраснел будто свёкла. — Боже правый, действительно увлекаешься. Я же пошутил. Но тебе и правда нравятся такие вещи, да? Питер не ответил, старательно избегая его взгляда. ЭмДжей, конечно же, не преминула ответить: — Познакомьтесь, Питер Паркер. Фетишист, залипающий на длинноволосых. — Это не фетиш! — пробурчал он, снова закрывая лицо руками. Ухмылка Харли стала еще шире. — Хм. Ну, я всегда хотел поэкспериментировать с образом. Буду совсем как пират. Что скажешь, Нед?***
3 июля 2017 года Порой Питер действительно ненавидел этого грёбаного радиоактивного паука. Давненько ему уже не было настолько паршиво — такой адовой перегрузки, как сегодня, он не испытывал вот уже несколько месяцев, а может, и с того самого дня, когда о нём узнал весь интернет после того, как мистер Старк подписался на него в Твиттере. Пожалуй, сегодня ему было хуже во сто крат. Он вернулся глубокой ночью. Возможно — определённо — слишком поздно, где-то после двух. (Откровенно говоря, Питера несколько сбивало с толку, какого чёрта люди начали праздновать День независимости аж за несколько дней до четвёртого июля. Разве это не сводило на нет важность официального дня празднества как такового? В любом случае, количество пожаров, вспыхнувших прошлой ночью из-за вышедших из-под контроля незаконных фейерверков, вынудило его надышаться значительно большим, чем предполагала допустимая безопасная отметка, количеством дыма). Но Тони снова не было дома, и потому никто не поймал его за руку проскальзывающим в башню под покровом ночи после комендантского часа. Ну, никто, кроме Харли, который всё ещё не спал — хотя его веки и были частично прикрыты — и сидел в лаборатории, стойчески ожидая его возвращения. Питера (вне всякого сомнения, как следует прокопчённого гарью и сажей) тотчас же сжали в объятиях и волоком потащили в спальню. Так что да, вернулся он и правда поздновато. Быть может, всему виной была ядрёная смесь стресса из-за грядущего публичного расставания с самим собой и большого количества дыма, а может быть, проблема была в чём-то ещё, но Питер едва сумел продрать глаза в половине седьмого и тут же горько об этом пожалел. Он мог слышать движение лифтов, беспрерывно передвигающихся вверх и вниз по башне Старка, мог ощутить, как кто-то четырьмя этажами ниже жует жвачку, мог разобрать ровный голос Пятницы, разносящийся по всему зданию. Он мог расслышать гудки грёбаных машин за окном и мягкое жужжание дугового реактора почти в сотне этажей над собой. Сотне этажей. Питер тихонько застонал, накрываясь подушкой с головой. Это отчасти помогало заглушать шум, но ткань вдруг показалась слишком грубой. Почувствовав, что по коже едва ли не сбегают полчища муравьёв, Питер отшвырнул все простыни прочь и сорвал с себя футболку, вздохнув с облегчением, когда его кожа соприкоснулась с приятной прохладой. Во рту ощущался стойкий привкус пепла. Мышцы и вовсе по ощущению были похожи на переваренное желе. Проклятье, он действительно до безумия ненавидел этого паука за укус. Питер потянулся и сгрёб с прикроватной тумбочки звуконепроницаемые наушники, бесцеремонно засунув их себе в уши и убавляя уровень входного сигнала до тех пор, пока всё, что он мог разобрать, был стук его собственного сердца, перекачивающего кровь в уши и обратно. Уже лучше. Питер сонно приоткрыл один глаз, радуясь, что другие его органы чувств вели себя более-менее сносно, и позволив бедным ушам принять на себя основной удар. Прищурившись, чтобы не пропускать в глаза слишком много солнечных лучей, Питер рукой нащупал фильтрующие свет очки, надел их и плюхнулся на спину, прикрыв глаза и вслушиваясь в биение собственного сердца.***
Следующее, что он помнил — это как его резко схватили за руку. Полсекунды, и паника выбросила Питера из лежачего положения, так что он тотчас же повис на потолке ногами вверх, крепко сжимая хватавшего за руку. Ему потребовался ещё один краткий миг, чтобы осознать, что этим человеком был Харли. А затем ещё миг — чтобы увидеть, как он держал Харли над полом за ворот рубашки. Харли, чьи голубые глаза дико на него уставились, расширившись от шока. Питер тут же уронил его обратно, ужаснувшись собственной непроизвольной реакции. — О боже, Харли, мне так жаль… Питер резко замолчал. Он не услышал ничего из того, что только что произнёс. Питер попытался снова. Голосовые связки явственно шевелились, но звука не шло. Какого хрена? Насколько сильный ущерб этот проклятый дым прошлой ночью нанёс его горлу и лёгким? Харли склонил голову, и шок на его лице от того, что его только что оторвали от земли, сменился тревогой. Губы Харли шевелились, складываясь в слово, которое Питер знал слишком хорошо — его собственное имя. — Питер… — одними губами произнёс Харли, а затем сказал что-то ещё, но уже слишком быстро, чтобы Питер успел это уловить. Внезапно всё его естество охватил всепоглощающий ужас. Харли продолжал говорить, а Питер — ничего не слышать. Он сосредоточился на секунду и с ужасом понял, что вокруг было совершенно тихо. Ни Пятницы, ни шума лифтов, ни шагов, ни голоса Харли… Харли всё ещё неотрывно смотрел на Питера, говоря что-то, но теперь его брови в замешательстве нахмурились. Его рука поднялась и… дотронулась до его лица? Нет, следом его пальцы скользнули по щеке Питера, и… И извлекли что-то из его уха. На мгновение облегчение от того, что он снова может слышать, захлестнуло Питера целиком и полностью. А мгновение спустя шум внешнего мира обрушился на Питера так стремительно, что он почувствовал, как его желудок разом ухнул куда-то в район печени. — Питер, ты в порядке? — обеспокоенно воскликнул Харли, и он тут же вздрогнул от внезапно раздавшейся громкости. Конечно же, Харли это заметил. Он сунул наушник обратно в руку Питера, и тот моментально отрегулировал его до более комфортного уровня. Тем не менее, когда Харли заговорил вновь, протягивая руку к лицу Питера, его голос был едва ли громче шёпота. — Ты… Питер по инерции отшатнулся от прикосновения, вспомнив неприкрытый шок в глазах Харли, когда он оторвал его от земли. — Боже ты мой, Харлз, мне так жаль. — Что? — Я просто… я мог действительно причинить тебе вред, чёрт побери. Прости, мне так жаль… — Питер. Питер встретился с Харли взглядом и заметил по нахмуренным бровям, как потрясение в глазах последнего сменилось беспокойством. — Питер, дорогой. За что ты извиняешься? Я просто хотел проверить, не спишь ли ты: всё-таки на часах уже половина одиннадцатого. — Сколько?.. — Ты вчера припозднился, а? Как ты себя сегодня чувствуешь? — До жути отвратно, — простонал Питер и поднял руки, чтобы протереть глаза ото сна. — Харли, хочешь сказать, мы не станем обсуждать, как я мог только что превратить тебя в инвалида? Харли издал тихий смешок. — О, дорогой… Ты не причинил мне никакого вреда — едва поднял меня на пару сантиметров от земли. Не беспокойся об этом, хорошо? — улыбка Харли померкла, когда он увидел лицо Питера. Харли прикусил губу, плюхаясь рядом на кровать и притягивая Питера к себе. Он глубоко вздохнул, когда Харли поднял руку, чтобы нежно круговыми движениями провести по его спине. Не будь Питер так измучен, его бы куда сильней озаботил тот факт, что сам он, обнажённый по пояс, находился в тёплых согревающих объятиях. О, точно. От футболки он избавился, умирая от тактильного дискомфорта несколькими часами ранее. Как бы то ни было, следом Питера накрыла новая волна бессилия, и его глаза моментально закрылись.***
Когда он проснулся в следующий раз, Харли всё ещё был рядом. Он уложил их обоих на кровать, а Питера — себе на грудь. Питер задался смутным вопросом, как долго они вообще провели в подобном положении. К счастью, его слух, кажется, вернулся к норме (во всяком случае, по большей части). Питер глубоко вздохнул, внимательно прислушиваясь к каждому звуку, невольно издаваемому Харли — от лёгкого подрагивания ресниц до тихих вдохов и бешеного биения сердца. Харли поднял руку со спины Питера и нежно, до неприличия нежно провел ею по его взлохмаченным прядкам. Питер уткнулся Харли подбородком в грудь, ощутив, как пальцы последнего зарылись в его непослушные волосы, а сам он посмотрел на него своими глазами — голубыми, такими прям васильковыми, что Питер, какой бы глупостью это ни казалось, буквально никогда не сможет забыть их цвет — и улыбнулся. — Эй, — тихо прошептал Харли. — Привет, — отозвался Питер. Несколько мгновений он больше ничего не говорил. — Извини за случившееся. Я до конца и не помню, но… что произошло? Харли принялся спокойно перебирать пальцами его локоны, снова и снова, так что Питер невольно подался в его направлении. — Думаю, утречко у тебя вышло то ещё, спасибо сенсорной перегрузке. Я заглянул тебя проведать, раз уж ты ещё не встал в половине одиннадцатого, постучал в дверь, но ты не отзывался. Так что мне пришлось войти. Извини за это. Питер покачал головой, выстукивая пальцами по груди Харли несуществующую мелодию. — Тебе не за что извиняться. Проснувшись этим утром, я подумал, что умру — насколько громко всё было. Выкрутил наушники до упора, чтобы ничего не слышать. А когда ты вошёл, и я ничего не услышал, то решил сдуру, что оглох. Харли ответил ему полуулыбкой. — Тебе уже лучше? — Более чем. И всё же я чувствую себя ужасно из-за того, как отреагировал, когда ты схватил меня за руку. — М? Ты всё ещё говоришь о том, как поднял меня с пола? — Харли издал гортанный смешок, — даже не забивай себе этим голову. Питер скатился с него в сторону. — Харлз… Я мог серьезно тебе навредить. — Но ты этого не сделал. Питер готов был волосы на себе рвать от досады. — Но я мог! Должно быть, выглядел он действительно обезумевшим, потому как на лице Харли отразилось сочувствие. — Эй, я просто больше не стану так резко тебя шокировать, когда ты будешь неважно себя чувствовать, хорошо? Но ты бы не причинил мне вреда. Я тебе полностью доверяю. Я тебе доверяю. А стоит ли? Отвернувшись, Питер вдруг решил, что это не тот разговор, который ему сейчас нужен. В ушах всё ещё слегка позванивало, голова дико кружилась от всего случившегося за последние несколько часов. Кстати… — Который час? Харли не стал комментировать резкую и очевидную смену темы. — Может, около полудня? Приняв сидячее положение, Питер застонал, когда это движение вызвало режущую головную боль в передней части его лба. — Ой-ой-ой… — Эй… Тебе, наверно, стоит сегодня просто почиллить, хорошо? — Харли поднял руку, чтобы притянуть Питера к себе, и тот вздрогнул, прокручивая в голове прошлую ситуацию, что, конечно же, не укрылось от бдительного взора его собеседника. — Питер, — начал было он очень мягким, но, в то же время, серьёзным тоном, — ты не причинишь мне вреда. Обещаю, что поставлю тебя в известность, если ты когда-нибудь это сделаешь. Питер едва заметно покачал головой, но взгляда Харли продолжал избегать, поскольку зрение его предательски расплывалось. Слёзы, Паркер? Ты сейчас серьёзно? Он потянулся к лицу, чтобы одним яростным движением стереть их, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля. — Тьфу. Извини, — вышло сдавленно, — я идиот. — Питер, — Харли преодолел последние несколько сантиметров и притянул Питера к себе, — ты не идиот. У всех бывают плохие дни. Натянутые как струна, мышцы Питера чуточку расслабились, ощутив это жаркое объятие. А запах Харли несколько успокоил его мечущиеся из стороны в сторону мысли. — Я действительно ненавижу этого грёбаного паука, — пробормотал он Харли в грудь. Тот рассмеялся, и его грудь завибрировала. Питер улыбнулся этому звуку. Проклятье, Паркер. Это же просто нелепо, как тебя плющит от этого парня. — Кстати, об этом. Ты же до сих пор не рассказал мне всю эту историю. Ну, про паука и всё остальное. — М-м-м. Напомни мне завтра, — выдохнул Питер, ещё глубже зарывшись в объятия Харли и прикрыв глаза в отчаянной надежде, что сможет пролежать так весь оставшийся день.***
Либо вездесущая Пятница, либо же сам Харли, должно быть, настолько замучили мистера Старка, потому что в течение дня их вообще никто не беспокоил. Жизнь казалась мирной и спокойной — и, какую бы ненависть Питер ни испытывал к своему состоянию, глухая тишина в пентхаусе сделала ситуацию более-менее сносной. И Харли, конечно. Харли, который не выказал и тени недовольства тем фактом, что на весь оставшийся день Питер избрал его своей персональной подушкой. — А знаешь, ты милашка, когда такая сонная муха, — поведал он Питеру в какой-то момент ближе к закату. Они снова смотрели «Новую надежду», потому что, как бы яростно Харли ни отнекивался, Питер знал, что эта часть «Звёздных войн» стала его любимой. А также потому, что, хотя им определенно нужно было посмотреть и приквелы, ни у кого из них в настоящий момент не было на это сил. Питер сморщил нос, посмотрев на Харли, устроившегося у него на коленях. — Замолкни. Я вовсе не сонная муха. — Нет, я серьёзно, — рассмеялся Харли, — боги, как же приятно произносить подобные вещи вслух. Питер закатил глаза. — Ты такой сентиментальный. — Я-то? Вовсе нет, дорогой Питер. Мне подобные сопли совсем даже не свойственны, — но даже когда он произнёс это таким игривым и лёгким тоном, его рука откинула выбившийся локон со лба Питера. Тот снова поморщился. — Видишь? Вот прямо сейчас. Ты милаааашка, — Харли наклонился, чтобы чмокнуть его в нос. — Прекрати… — заскулил Питер, с трудом сдерживая ухмылку. Конечно же, Харли воспринял это как поощрение, снова наклонившись и осыпая поцелуями всё лицо Питера, пока тот не опустил воротник его рубашки и не поцеловал его должным образом. Харли хмыкнул ему в губы, и какой-то дальний уголок сознания Питера постановил, что, пожалуй, ему никогда не надоест целовать Харли Кинера. Конечно же, его идиотский желудок избрал именно этот момент, чтобы издать рёв столь оглушительной силы, будто не видал еды несколько дней. Харли замолчал, рассмеявшись Питеру в губы. — Проголодался? — Увы и ах, — Питер потянулся за новым поцелуем, но Харли, отстранившись, не позволил этому случиться. — Я закажу пиццу. — М-м-м… Ну чего ты начинаешь, зануда… — простонал Питер, едва ли не прижимаясь к торсу Харли. — С каких это пор ты стал таким прилипчивым, Паркер? — С тех пор, как у меня появился по-настоящему горячий парень. Питер не смотрел в лицо Харли, но практически чувствовал, как закатились его глаза. — Тебе нужна еда, Челопук. И, раз уж сегодня забота о тебе свалилась на мои хрупкие плечи, так уж и быть, я закажу тебе пиццу. Питер сел. — Ладно, убедил. Но заказывать не будем. Лучше сами отправимся за самым жирным и полным холестерина дерьмом, которое только может предложить нам этот город. — Что? Питер, ты останешься здесь, я закажу… — Нет, сегодня я уже и без того слишком долго отсиживался взаперти. Чувствую себя намного лучше, да и свежий воздух лишним не будет. Это будет совсем как свидание, — он хитро подмигнул, а затем добавил, просто на всякий случай, — ну, пожалуйста? Харли, улыбнувшись, взял его за руку. — Как пожелаешь. Но если ты начнешь чувствовать себя хуже, ты должен дать мне об этом знать. Питер крепко сжал его руку. — Обещаю.***
Что ж, они определённо должны были остаться в чёртовой башне. Это была первая ошибка. Питер ощущал себя явственно не в своей тарелке — он не полностью проснулся и утратил привычную бдительность. Он должен был просто остаться дома, а не выбираться наружу, где всюду были огни, шум машин, людей и жизни, которой в тот момент было слишком, непростительно много. Питер не лгал, он действительно чувствовал себя лучше. Но они были на публике. И поэтому Харли пришлось отпустить его руку и немного отойти от него в сторону, чтобы они не стояли друг к другу ближе, чем было положено друзьям. Это было ещё одно чудовищное упущение. До этого Питер и не осознавал, какой крепкой основой, удерживающей его в норме, было для него целительное прикосновение Харли. Когда Питер отвернулся, чтобы заплатить продавцу пиццы за их куски, он не почувствовал, как волосы на его затылке встали дыбом, и не понял, что это может означать, пока не обернулся. Улица была оживлённой. Когда Питер, настояв на том, чтобы оплатить их еду, отвернулся, Харли стоял всего в нескольких футах позади. Но, обернувшись, Питер обнаружил за собой лишь пустое пространство. Ни следов борьбы, ни шума, попросту ни-че-го. Харли исчез.***
— Босс. Входящий звонок от Харли Кинера. Тони устало потёр глаза. В кои-то веки он был в достаточно адекватном состоянии, чтобы должным образом отреагировать на уведомление Пятницы, храни небеса Пеппер за то, что она фактически силой приговорила его к добрым сорока часам сна. — Что такое? — Поступил входящий звонок. — Я полагал, Харли находится в башне? Вместе с Питером? Честно говоря, ему потребовалось некоторое время, чтобы всё осознать и привыкнуть к новой конфигурации их отношений. (Отчасти и помогла вымуштрованная Пятница, которой он строжайшим образом запретил пускать его к Харли и Питеру, как он по неосторожности это сделал в тот самый первый раз). Но, откровенно говоря, как бы неловко это ни было поначалу и как бы Тони ни старался держаться подальше от этой сладкой парочки с тех самых пор, как они дали старт своим отношениям — потому что два похотливых подростка были последним, с чем он хотел бы иметь сейчас дело — самым явным чувством, которое Тони испытал с тех пор, как узнал, было облегчение. Даже он мог видеть, как пацаны ходили друг вокруг друга на цыпочках, не решаясь признать очевидное. Конечно, может быть, теперь они были совершенно физически неразлучны, но, по крайней мере, Харли и Питер честно сказали друг другу всё, что думают друг о друге. (Хотя, если честно, Тони действительно не нужны были сейчас в пентхаусе лютующие подростковые гормоны, особенно вдобавок ко всей ситуации с Россом, ООН и Гидрой. Чёртова Гидра...). Этим утром Харли тихонько шепнул ему, что у Питера случился тот самый день «вне зоны доступа», так что они проведут его вместе без какой-либо компании извне. Потому Тони заперся в своей лаборатории — хотя не то чтобы были ещё варианты — и попросту оставил их в покое. Так что новость о том, что Харли, будучи не в Башне, пытался выйти с ним на связь, была по определению диковинной. — Харли и Питер ушли около пятнадцати минут назад, — уведомила его Пятница, — думаю, они отправились за пиццей. — В чём была проблема вызвать доставку? — проворчал Тони, — хорошо. Соедини меня с ним. Раздался короткий звук подключения, а затем наступила громкая тишина, полная фоновых звуков и шорохов. Тони приподнял бровь к потолку, словно бы имел возможность лицезреть Харли воочию. — Пацан, что случилось? Скинуть тебе двадцать баксов на пиццу? Я думал, вы двое останетесь сегодня… — Тони, — Харли произнес его имя хрипло, едва слышно, — помоги… Тони даже не заметил движения, которое он сделал, чтобы стремительно вскочить на ноги, уже нацепив на себя датчики наноброни. — Пятница, его местонахождение, сейчас же! — Он на пересечении тридцать третьей и двенадцатой авеню. Не двигается. — Где Питер? — Между тридцать третьей и одиннадцатой. — В костюме? — Да. Никаких травм, но он в панике… Зрение Тони затуманилось. Костюм едва успел сформироваться, прежде чем он вылетел из башни прочь.***
Питер не помнил, как бежал куда-то, не разбирая дороги, и переодевался на ходу в костюм. Он не помнил, видел ли его кто-нибудь и как он обнаружил Харли. Всё, что отпечаталось в памяти, — это паника, ужас и отчаяние, совершенно чёткие и ощущающиеся так остро, как никогда. Питер обыскал каждую улицу, каждую машину, каждое здание в радиусе километра от киоска с пиццей, потому что Харли не мог просто раствориться в грёбаном воздухе. А затем, в переулке, его острый взгляд уловил отблеск пшеничных волос, отражающих свет с улицы, и безвольно обмякшее на земле тело. Питер спрыгнул вниз, не удосужившись даже проверить, есть ли кто поблизости, прежде чем поднять обмякшее тело Харли с земли и осмотреть его трясущимися руками. Он… Нет. Обнадеживающий звук сердцебиения, слабого и быстрого, но отчётливого, прозвучал у него в ушах, и Питер чуть было не задохнулся от облегчения. Ощущение это продлилось недолго. — Боже, Харли, о боже мой… В переулке было очень темно, но усиленное зрение Питера сразу же зафиксировало, что Харли выглядит не очень. Кровь хлынула из его носа и стекала по шее и челюсти. Волосы у лба, обычно светлые, были покрыты тёмной коркой. Питер осторожно поднял его голову, баюкая так осторожно, как только мог. — Харли! Харли! Ты меня слышишь?! Тот слегка вздрогнул. Не прошло и секунды, как Питер выстрелил паутиной и подбросил их в воздух. После темноты сумрачного переулка ослепительные огни большого города резко осветили лицо Харли. Боже, он был таким бледным… Питер тяжело сглотнул. — Харли, ты меня слышишь? Харли снова пошевелился. — Пи… — Да, это я. Мне нужно, чтобы ты оставался в сознании, Харли. Справишься ради меня? — Я так устал… — и его глаза начали закрываться. — Эй, эй, эй, держи их открытыми, держи их открытыми, хорошо?! Глаза Харли затрепетали, но он с трудом сделал над собой усилие — явно запредельное по сложности. — Не засыпай, Харлз, хорошо? Ради меня. — Ради тебя, — тупо повторил Харли. — Ещё немного. Давай, давай … — голос Питера надломился. — Не… не влнуйся. Я… граздо сльнее, чем… чем выглжу. — Хорошо, хорошо. Не отключайся, оставайся со мной… — голос Питера оборвался, когда в горле будто бы сжался тугой узел. Слёзы стекали из глаз по щекам, но всё, на чём он мог сосредоточить остатки внимания сквозь гул адреналина в крови, был юноша у него на руках. — Карен, свяжись с мистером Старком. Сообщи ему, что случилось. — Он уже в курсе. Железный Человек приближается, максимум две минуты. Питер нёсся по улицам с Харли на руках на автопилоте. В какой-то момент Харли, кажется, осознал — насколько был в состоянии — что они находились в воздухе, потому что его руки крепким кольцом сжались вокруг талии Питера. Он чуть не врезался прямо в Тони. Тони, который мгновенно изменил курс, чтобы лететь рядом с Питером, и чей голос был сосредоточенным и почти что спокойным: — Здравствуй, малыш. Можешь отдать его мне? Питер не мог. Он не мог отпустить Харли. Как Тони мог говорить таким спокойным голосом, было выше понимания Питера. Его мозг совершенно слетел с катушек, мучимый миллионами обрывчатых мыслей, которые, казалось, были готовы разломить его черепушку на куски, совсем как стремительный поток, несущийся через непозволительно узкую трубку. — Тогда держись за костюм — так мы вернёмся быстрее. Пятница, вызови бригаду медиков. Потому Питер изо всех сил прижался к задней части костюма Железного Человека, держась одной рукой и обеими ногами, а другой удерживая Харли. — Оставайся со мной, Харли, оставайся со мной… — повторял Питер снова и снова. Слёзы затуманили его зрение, когда они пронеслись по воздуху, а позади них громко рычали работающие на полной мощности двигатели брони Железного Человека. — Я с тобой, Питер, — пробормотал Харли в ответ, так что только он мог это услышать сквозь рёв ветра в ушах. Когда они приземлились на посадочной платформе башни Старка, где их уже ожидала команда врачей, Питер всё ещё гудел от адреналина, а Харли, слабо за него цепляясь, был едва в сознании у него на руках. Тони избавился от костюма, едва только они оказались на твёрдой поверхности, и бегло оглядел Питера с ног до головы. — Что случилось? — Я думаю, его ограбили или напали или что-то в этом роде, — Питер снова посмотрел на Харли. Его глаза закрылись, — проклятье, Харли, давай, просыпайся! — Пацан. Питер. Положи его сюда, с ним всё будет в порядке, — настаивал Тони. Наконец Питер не без труда это сделал, хотя отпустить Харли, чтобы положить его на носилки, по ощущениям было сродни тому, чтобы вырвать из груди собственное сердце. — Он будет в порядке, я обещаю, хорошо? Ты сам-то как? Питер проигнорировал вопрос. — Пожалуйста, пусть он будет в порядке, мистер Старк, пожалуйста… — Питер, ты весь дрожишь. Иди-ка сюда, присядь. Один из членов команды доктора Чо поспешно увёз Харли прочь. Питер попытался последовать за ним, но Тони мягко удержал его на месте. — Не заставляй меня снова натягивать костюм, чтобы удерживать тебя, малыш, — Тони нерешительно протянул руки и обнял Питера за дрожащие плечи. — Эй… Харли будет в порядке. Питер больше не мог выдавить ни слова. Он не отодвинулся от объятий Тони, потянулся только, чтобы сорвать уже с лица проклятую маску, и безвольно позволил горьким слезам тихо стекать по лицу.