Memories

Hidden Citizens feat. Rånya — Paint It Black (Epic Trailer Version)

      Всем при рождении раздаются карты. Хороший расклад может в итоге проиграть, как и плохой — одержать победу. Всем придется играть с теми картами, которые раздала судьба. Те решения, которые принимаем, не всегда являются теми решениями, которые хотим осуществить, однако, так или иначе, это решения.       Загнав в ловушку и захлопнув металлическую дверцу клетки, жертва начинает безнадежно биться, дабы выбраться наружу. Крылья свободы, изрезанные пустыми надеждами и мечтами, потихоньку ломаются, как и душа, и вот она, последняя вспышка перед глазами, и ты думаешь, что это — конец. Убегая от самого себя, в конечном итоге ты прибегаешь обратно. Стараясь сбежать в другой мир, чтобы оставить прошлое где-то позади, человек забывает одну немаловажную деталь — он берёт с собой самого себя.       А от чего бежать, когда впереди тупик и беспроглядная мгла? Все ориентиры сбиты, будто птица не может отыскать правильное направление пути и начинает нарезать круги в небе, сбивая на своём пути своих собратьев. И в конечном итоге — падение.       Противное гудение моргающей лампочки над головой раздражало слух, вынуждая юношу прийти в себя. Острая боль рывком пронеслась по всему телу, парализовав его. В голове отрывками всплывали события, что произошли пару часов назад. Одни лишь мысли усилили головную боль, а сердце пропустило болезненный удар, вызвав хриплый кашель.       Тусклый свет, исходящий от надоедливой лампочки, слепил глаза, доставляя дискомфорт и не давая возможности сконцентрировать взгляд на неподвижных предметах, хотя спустя пару секунд, когда веки полностью разлепились, картина поплыла, вызвав лёгкое головокружение.       Демон зажмурился и вжался головой в стену, к которой его, как он понял, приковали. Как иронично: распятие дьявольского сына на подобии распятия Иисуса. Юноша вновь предпринял попытку сфокусироваться и рассмотреть место, в котором находился.       Недостаток должного освещения, лишённый линолеума паркет, на котором хаотично были раскиданы лужи, невысокие потолки, усыпанные зелёной, в местах почерневшей плесенью, и множество решёток из заржавевшего железа. В помещение веяло сыростью и гнилыми растениями. «Что это за место?» — пронеслось в голове у демона, когда перед глазами показалась тёмная человеческая фигура, стоявшая в другом конце помещения.       Скрипучие тихие шаги приближались, и в слабом освещении появилась невысокого роста девушка. Тёмные, будто смоль, пряди волос достигали плеч, изумрудные глаза поблёскивали при попадании света от лампочки. Враждебный, обозлённый взгляд поверг демона в смятение. — Беатрис? — едва слышно прорычал юноша, пытаясь понять, не бредит ли его мозг. — А если поразмыслить? — мягкий, пленительный голос эхом донёсся до его ушей, вызвав стаю мурашек и ещё сильнее шокировав. — Этого не может быть… — в смятении проговорил Люцифер, выпучив глаза и разинув рот от минутного шока. — Ну, почему же не может? — девушка приближалась, а на её лице вырисовывалась хищная, издевательская ухмылка, что, будто плёткой, ударила демона по лицу. — Знаешь, когда дают второй шанс, ты начинаешь ценить жизнь. Особенно, если её принудительно отобрали… в качестве мести.       Юноша завороженно наблюдал за неспешными перемещениями Беатрис, будто подсчитывал каждый ход, когда можно было сбить её с ног. Однако когда та оказалась рядом с ним настолько близко, что можно было ощутить её дыхание, демон не мог и пошевелиться, чтобы отвести взгляд. — А знаешь… какое-то время я даже тосковала по тебе. Причём до такой степени, что смерть не заглушила ту боль. Боль, что ты мне причинил. Я считала минуты, часы, дни, когда мне выпадет возможность вновь посмотреть тебе в глаза и наблюдать за тем, как ты, жалкий чёрт, страдаешь в собственных муках.       Однако во взгляде Люцифера читалось лишь равнодушие, тонкой нитью переплетаясь с ненавистью и сочувствием одновременно.       Месть на первый взгляд выглядит привлекательно: сладкая на вкус, будто мёд, но со временем приходит осознание, что это самое отвратительное желание души, окутанное мраком и противной слизью, медленно расползающейся по всему сознанию. Она будто наркотик: сначала тело расслабляется и чувствует полное наслаждение, а мир кажется таким прекрасным, светлым и особенным, однако чудотворное действие рано или поздно заканчивается, и наступает ломка, разрушая каждую косточку, разум и душу и разрывая плоть изнутри. В такие моменты начинаешь жалеть, что свернул на другую дорогу, что ведёт вникуда и в конечном итоге сталкивает лбом с тупиком.       Все совершают ошибки, но иногда их становится слишком много, что ты не знаешь, как расставить всё на свои места. Это большая липкая паутина, в которой ты оказываешься жертвой, лёгкой добычей паука, выступающего в роли бумеранга. «За всё положено платить. И когда-нибудь ты научишься ценить то, что имеешь на руках». — Ты — лжец, который делает всё только ради того, чтобы насолить своему отцу и отомстить ему за то, что он так жесток к тебе, — спокойно проговаривала девушка, скрестив руки на груди и наблюдая за выражением лица юноши. Её слова, словно острием ножа, впивались в глотку демона, с каждым разом надавливая сильнее. — Ты ничего не знала, — гневно прорычал Люцифер, не разрывая визуального контакта, — я ведь и правда тебя любил… — И к чему это привело? Ты счастлив? Крутишься вокруг этой непризнанной тоже ради мести отцу? Думаешь, с ней прокатит этот номер? Ты такой наивный, Люци. Ни за что не поверю, что ты — лучший демон в школе ангелов и демонов. Ты никогда им не был.       «Нож» сильнее впивался в юношу, вызывая новую волну злости. Давление со стороны девушки выдавливало из него истинного монстра. Стоило ещё немного надавить, и произойдёт взрыв, что уничтожит его. — Теперь ты чувствуешь, что значит быть беспомощным? Ты такое... ничтожество. Даже забавно выглядишь, когда твои крылья пришпилены к стенке, ничего не можешь сделать, чтобы безболезненно освободиться. Это даже сильнее возбуждает.       С уст слетел злобный смех, звонким эхом отдаваясь по всему помещению и ещё сильнее раздражая юношу. Он дёргался, стараясь освободиться, однако неверные резкие движения доставляли лишь боль и страдания. — Как ты сюда попала? — добавил демон, прервав истеричный смех. — И почему тебя это так удивляет? Знаешь ли, твой отец очень любит сделки, тебе ли не знать. Я удивилась, когда он сам меня попросил ему помочь. Признаюсь, это было неожиданно, я даже сначала не поверила. Однако потом я поняла, что… это будет выгодно нам обоим, поэтому согласилась. Согласись, номер с тем, что земная девушка принимает в своих покоях крылатых созданий без доли удивления, а потом поджидает момент, когда все трое будут обезоружены, и удар будет проще нанести всем вам в спину. — Сомневаюсь, что ты сделаешь всё по договору с Дьяволом, поскольку он заточит тебя обратно, как только ты выполнишь задание. Отец не был бы Сатаной, если бы не было того самого подвоха, что обычно мелким шрифтом пишут в контрактах, на который не обращают внимания. — Тут ты правильно подметил, — улыбнувшись, проговорила девушка, дёрнув бровью и вновь переведя взгляд на парня, — я и не намеревалась выполнять требование договора с ним. Мне нужно было выбраться из Ада, чтобы доставить тебе страдания и смотреть на твои мучения. Это куда лучше, чем гниение в преисподней. Как ты относишься к тому, чтобы стать падшим? Звучит неплохо, мне нравится.       Эти слова прозвучали с издевательской ноткой. Подобная ситуация не переставала забавлять девушку, вызывая всё больше сумасшедшего смеха. Демон, оскалившись и обнажив свои клыки, что были измазаны в собственной крови, сильнее злился и чувствовал, что сорвётся и, разорвав свои крылья, набросится на неё и своими руками уничтожит. Однако чувство из прошлого, загоревшееся маленьким огоньком, сдерживало все его эмоции в узде, не позволяя взорваться раньше времени. — Всё такой же непоколебимый и суровый взгляд, что был с тобой всегда, на протяжении всего времени обучения. Ты не изменился. — Ошибаешься. Всем свойственно меняться, — огрызнулся юноша, сдерживая подступающий рык и выкрик. — Только не ты. Люцифер Деннице, сын Дьявола, который находится в вечном противостоянии со своим отцом. Тобою движет месть, и ты не любишь проигрывать. Но ты уже проиграл, как только появился на свет.       Её слова перекрывали дыхательные пути, вонзались ножами в спину, но демон продолжал держаться, скрывая всё то раздражение, что подпитывала Беатрис своими высказываниями. Но ей не удастся его сломить, никогда. И пусть мир будет пылать адским пламенем, и отцу удастся устроить войну, наблюдая за всем этим сидя на троне, Люцифер не сдастся и не упадёт на колени перед ним, вымаливая прощения. — А что касается той девчонки, за которой ты хвостом бегал, с ней оказалась всё куда проще. Она такая слабая, что не может не веселить. Когда она узнала правду от своей матери, ей хотелось избавить себя от неё, что сошло мне на руку. — Что ты с ней сделала? — глаза демона вспыхнули ярким, кровавым свечением. — Ничего особенного. Просто… одолжила её душу. Всего-то навсегда, ничего страшного не произойдёт, верно? Можно сказать, я ей помогла. Спасла от тебя. Она ведь не виновата в том, что на её голову свалился какой-то демон с кучей проблем за пазухой.       Тело юноши тряслось от переполняющий ненависти. С уст срывался рык, а глаза пылали дьявольским огнём, и вот-вот его тело так же легко вспыхнет, сжигая всё на своём пути. На его глазах всё рушилось, рассыпалось. Вспыхнувший внутри пожар медленно гас, вызывая апатию, а душа билась в агонии. «Не сдавайся! Ты сильный, ты ведь, чёрт возьми, Люцифер, самый сильный и непобедимый демон. Ничто не должно тебя сломить!»       Юноша медленно поднял голову, перед ним стояла уже другая девушка. Небесно-голубые, полные слёз глаза врезались в разум демона: перед ним стояла Вики, пусть даже это было видение. В её взгляде сверкнул тот самый огонёк, который он наблюдал ещё в школе. «Люцифер, ты не должен сдаваться, — продолжала твердить девушка, медленно приближаясь к нему, — где же тот самый демон, который мог добиться всего? Никто не должен тебя сломать, как никому не нужную игрушку. Я в тебя всегда верила и сейчас верю».       Брюнетка приблизилась к демону и осторожно коснулась его щеки, нежными касаниями поглаживая щетину. Хоть это и было видение, юноша чувствовал её прикосновения ладони, ощущал её присутствие. Он хотел обнять её, вновь почувствовать исходящее изнутри тепло, смотреть на то, как она смеётся и радуется.       Однако Вики растворилась в воздухе шлейфом дыма. И стало больнее, что её не было рядом. Однако внутри вновь вспыхнул огонь, заставлявший заново жить, дышать и чувствовать. — Этот мир людишек плохо на тебя влияет, Люци, — разбавила тишину девушка, снова подойдя к юноше слишком близко, — однако он тебе так нравится, что, думаю, тебе не будет трудно жить в нём до конца жизни. — Зато на тебя плохо влияет Ад и взаимосвязь с моим отцом. И я думаю, что же я в тебе такого нашёл, что могло вскружить мне голову. — С твоих же слов, многим свойственно меняться. Иногда смена обстановки, другое окружение тоже могут внести свой вклад в состояние души. За то время, что я провела внизу, моя душа огрубела, охладела и больше не сияет, как раньше. И всё благодаря тебе, Люци. — Но ты не понимаешь, что не сумеешь выиграть эту войну, Ева. — Ошибаешься, я уже ее выиграла.