***
Теплая апрельская ночь раскрасилась в синевато-черные тона. Луна светила так ярко, что, казалось, на небе висела лампа. Саша сидел на подоконнике. Последние пару дней он облюбовал это место. Было что-то волнующее в опасной близости смертоносной бездны. Одно неосторожное, неуклюжее движение — и все проблемы уйдут сами собой. Возле Саши стояла откупоренная бутылка вина, которую бабушка держала на Пасху, но у Саши были свои планы. Хотелось забыться хоть на время, стереть все последние события своей жизни и не думать об Артуре. Но не получалось. «Ты слабый… — корил себя Саша, — неужели ты всегда был таким?». Стало противно от самого себя. На душе лежала тоска, обреченная и глубокая. Страшно быть отвергнутым и брошенным, но тем не менее, его бросили и предали. Он одинок и никому не нужен. Непрошенные слезы пеленой застелили глаза, и Саша не мог их унять. Ему очень не хватало матери, которая любила его и поддерживала во всем, учила видеть в людях проблески хорошего, даже в самых противных и злых. После выпитого вина в голове туманилось. Обычно в состоянии опьянения люди звонят своим бывшим, но Саша не хотел звонить Артуру. Он просто не знал, что ему говорить. Саша сделал очередной глоток вина и принялся искать в телефонной книге один телефонный номер. Людей, которым он мог бы позвонить в трудную минуту, было не так уж много. — Сережа, приходи ко мне, пожалуйста. Посидим, вина выпьем… — Саша покрутил в руках бутылку, оценивая, хватит ли ее содержимого на двоих, — не сможешь? А, ну ладно… Сережа не придет. У него завтра соревнования, пить категорически нельзя. Саша горько вздохнул и уставился в темное окно. У всех свои дела, свои проблемы и своя жизнь. Жизнь, в которой ему нету места. А так хотелось, чтобы хоть кто-то был рядом, подбодрил и позаботился. По щеке снова покатилась слеза… Саша набрал номер Андрея. Пить не предлагал, просто пригласил посидеть вместе и поговорить по душам. Андрей, как никто другой, умел выслушать и дать совет, успокоить и приласкать словами. — Я бы и рад прийти, да не могу. Мне сейчас даже с кровати встать тяжело. Скажешь завтра Татьяне Ивановне, что я ухожу на больничный? Саша только и смог произнести сдавленное «да». Стало стыдно перед другом за то, что тревожит его по пустякам. Ведь его проблемы по сравнению с проблемами Андрея сущие мелочи. — Саша, не расстраивайся, все обязательно наладится. Если любишь Артура, дай ему шанс. Возможно, и он переживает так же, как и ты. Возможно, мы его совсем не знаем. Саша через силу улыбнулся. Горло словно сдавила невидимая беспощадная рука. Сложно было даже сделать вдох. «Эх, Артур… А я ведь до сих пор не знаю, какой ты настоящий…» Вино допито, но легче не стало. Все происходящее казалось абсолютно нереальным, окружающие предметы двоились в глазах, а голова кружилась, как от долгого катания на карусели. Было так плохо, что он практически перестал соображать и мыслить логично. Только сжимал в руках телефон с непреодолимым желанием позвонить Артуру. «Был бы хоть кто-то рядом… Кто позвонил бы Артуру и сказал, как мне плохо… Что я умираю…» Саше и правда хотелось умереть, избавиться от боли, переполняющей его сердце. Ему хотелось стать прежним, каким он был до ссоры с Артуром. Собрать все осколки и склеить их, чтобы вернуть себе целостность. Ему был нужен Артур. Нужен более, чем все остальное на свете, как воздух. А ведь раньше Саша не осознавал этого. Он во что бы то ни стало должен сделать все для того, чтобы Артур остался в его жизни.***
Артур пятый раз подряд слушал песню, свое первое музыкальное творение. Он был доволен результатом. Все-таки его идея написать текст на французском языке была замечательной. Артуру с детства нравился этот язык, необыкновенно певучий, мягкий и звучный, и он мечтал его выучить хотя бы поверхностно. Артур стыдился этого увлечения, его ведь с младших классов все считали сильным математиком. А в математике нет места языкознанию. Артур старался соответствовать навешанным на него ярлыкам и тянул точные науки на высший балл, благо, гены отца играли на пользу. На самом деле Артур терпеть не мог математику и физику, они казались ему скучными. Примеры и задачи он щелкал, как семечки, формулами по физике жонглировал, как душе угодно. Контрольные писал быстро и четко, на любой вопрос из школьной программы он мог дать ответ. Все это Артур считал примитивным и не вызывающим внутреннего трепета. Изучая французский язык, Артур словно сбрасывал с души невидимые оковы, соприкасался с чем-то изысканным, открывал для себя новое и неопознанное. Артуру хотелось рассказать Саше о своих чувствах именно на этом языке. Языке Бальзака и Мопассана, языке любви. Пылкие и нежные слова ложились на мелодию и звучали, словно откровения, задевая глубоко внутри, на уровне подсознания, нечто незримое. От уверенного голоса исходила такая сильная энергетика, что Артура пробирала дрожь, и он не переставал удивляться: неужели это он? Неужели он так умеет? Я не могу жить без тебя, Мой друг, моя любовь, И я не знаю, почему… Дослушав песню до конца, Артур задумался. Он никогда не говорил Саше, что любит его. А ведь Саша был его первым и единственным, а это значит, что у них не просто мимолетная связь. Судьба будто бы создала их друг для друга. Артур не мог так просто так отпустить своего парня. Он вспомнил, как Саша ограждал его от всех неприятностей, выручал, брал вину на себя, ценой строгих выговоров и вызовов в школу бабушки. Только Саша умел так трепетно брать за руку, так горячо обнимать, безропотно покоряться и уступать. Не всем, а только ему, Артуру. «Я обидел святого человека… — только сейчас Артур в полной мере осознал свою вину и во что это может для него вылиться, — моя шутка была глупой и жестокой. Больше никогда не стану так делать.» Артур понял: придумывая бессмысленные шутки и розыгрыши, он лишь терял впустую время. Можно же потратить его с пользой. Например, написать слова или музыку к будущей песне. Если он планирует стать певцом, у него должен быть какой-то творческий багаж. И человек, что будет вдохновлять на творчество. Артур сбросил песню на флешку и его лицо озарила искренняя улыбка. Впервые за несколько дней он был счастлив.***
Саша чувствовал себя отвратительно. От выпитого накануне вина тошнило, а в голове стоял туман, как будто мир не успел прогрузиться. Саша долго смотрел на себя в зеркало в школьном туалете и в отражении с трудом узнавал себя. Его взгляд был равнодушным и уставшим, глаза ввалились и покраснели. Артур же наоборот казался бодрым, веселым и разговорчивым. Он смеялся, острил по-своему и шутил с одноклассницами. Такая беспечность Артура расстроила Сашу еще больше. Уставившись в книгу, он прятал от всех свое мрачное выражение лица. Даже когда его спрашивали на уроках, Саша, не поднимая глаз, отвечал односложно и безэмоционально. Хотя наружу рвался вихрь из мыслей и чувств, грозя разбить эту маску безразличия. «Артур не любит меня…» — молотками стучало в голове, расплывалось и искажалось. Кое-как досидев до конца уроков, Саша начал собираться домой. Его движения были заторможенными, как в замедленной съемке, поэтому он и сам не понял, как все одноклассники разошлись. Кроме Артура. Он подошел к Саше, взял за руку и вложил в ладонь что-то холодное и металлическое. — Здесь песня, которую я написал для тебя, Саша. Я хочу, чтобы ты ее оценил. Только, пожалуйста, поторопись. Быть может, когда ты будешь слушать эту песню, меня уже не будет в живых, — сильнее сжав Сашину руку, Артур посмотрел на него так проницательно, как будто хотел прочитать что-то сокровенное в его душе. А Сашу словно током прошибло от такого, казалось бы, невинного прикосновения. Сердцебиение предательски ускорилось, а дыхание напрочь перехватило. Земля медленно уходила из-под ног. Какой же он красивый! Такой же лучезарный, как всегда. Только в глазах появилось что-то новое, чего Саша пока не мог разобрать. Пока Саша пытался взять себя в руки и совладать с нахлынувшими эмоциями, Артур вышел из класса, плотно закрыв за собой дверь. И только услышав хлопок двери, Саша вернулся в реальность. «Что значит — не будет в живых? — в желудке похолодело от ужаса. — Что он собрался с собой сделать?» Молнией выскочив из класса, Саша ринулся догонять Артура. Но того не было ни в коридоре, ни на улице.***
Артуру повезло. Он вскочил в первый попавшийся трамвай, и это позволяло ему прибыть к дому Саши раньше его самого. Артур знал, что Саша не ездит домой общественным транспортом — пока дождешься трамвая, можно преодолеть половину пути. Салон трамвая был полупустой, и Артур занял сразу два места, и развалившись на парных сидениях, смотрел в окно. На душе было тепло и радостно. Он чувствовал, что его слова произвели на Сашу нужный эффект. Ими Артур попал в самое яблочко и задел нежное уязвимое сердце своего возлюбленного. Это было заметно по его выражению лица. Саша всегда был слишком впечатлительным. «Он любит меня. Я не могу причинить ему боль.» — эта мысль отозвалась приятным теплом во всем теле. Беспокойство и сомнения понемногу отступали, растворяясь в пустоте. «Все же хороший из меня получится артист, зрители будут мне верить. Мне сама судьба велит поступать на факультет актерского мастерства. А в институт имени Глиера пусть Бочаров поступает. Мне это больше не нужно.» Артур шепотом поблагодарил Вселенную за этот счастливый случай. Все произошло именно так, как нужно, потому что все было правильно.***
Саша подключил флешку Артура к ноутбуку. На экране появился один-единственный аудиофайл под названием «Mon ami Mon amour». Сердце на миг замерло, а потом ускорило свой бег. Заиграла спокойная и необыкновенно красивая музыка. Она разливалась по комнате, обволакивала грустью и нежностью. Саша не мог разобрать ни единого слова, так как не знал французского языка, но все было и так понятно. Этот чистый и мелодичный голос Саша узнал бы среди сотен тысяч других голосов. Он слушал песню, как завороженный и хотел, чтобы эти три минуты длились вечно. «Для меня еще никто не делал ничего подобного… — брызнули слезы, разъедая и без того покрасневшие глаза, — пока я страдал, занимался ерундой и пил, он написал для меня такую замечательную песню. Как же мне теперь стыдно, что я не сделал ни шага ему навстречу…» В дверь трижды позвонили. Саша вздрогнул от неожиданности. Так мог сделать лишь один человек. У них с Артуром был свой условный знак — три коротких звонка. На пороге стоял Артур. Улыбчивый, жизнерадостный и невероятно красивый. Длинные светлые волосы были собраны в небрежный хвост, в глазах мелькали искорки. — Сашка, ты даже войти меня не пригласишь? — широко улыбаясь и певуче растягивая слова, спросил он, — я вообще-то соскучился. Не скрывая больше своих чувств, Саша бросился в объятья Артура, приник к его груди, прижавшись щекой к участку обнаженной кожи под расстегнутым воротом рубашки. Саша ощущал себя в безопасности, в любящих и надежных руках, и от счастья сходил с ума. Им владело лишь одно желание — принадлежать Артуру навсегда.