Просто возьми отпуск

Держась за край, Михалыч, жалея, что согласился на «канатку», едва косился на горизонт. Ему и в самолёте едва удавалось держать себя в руках, а тут всё в открытую. Из стюардесс только Дулин, восхищённо глядящего на горные пейзажи. -Вон там мой папка отдыхать катался! — Рассказывал он. — Маленького меня пару раз брал, говорил, что мечтал туда переехать, да Челябинск бросать не хотел, родное же. -Жаль, что передумал, меньше было бы… Договорить Виктор не успел — зеленея от укачивания, ему уже с большим трудом удавалось терпеть рвотные позывы, уже кружилась голова и подкашивались ноги. -Михалыч! Держись за меня! Дулин, успев заметить, что его собеседнику плохо, подхватил его, и, нагнув того чуть за край кабинки, позволил ему стошнить. Чему Виктор был изрядно благодарен — уж очень не хотелось пачкать новую рубашку столь нелицеприятными желудочными массами. Прокашлявшись, усач, выпрямившись, взял протянутый платок из рук Дулина, бубня: -Спасибо. -Говорил я, опасно местную стряпню кушать. Намешают деликатесов заморских, а нашему челябинскому пищеварению страдай! Слушай, может в больницу сходим, а? Промывание желудка сделать? -Нет, не надо, мне уже лучше. — Отмахнулся Михалыч, только сейчас заметивший, как сильно он обнимал Дулина, будто держась за спасательный круг. Опомнившись, усач, отпустив его, удивился, как легко Иван отпустил его, даже не пытаясь удержать. В смущении посмотрев на пейзаж с горным лесом, Виктор добавил. — Лекарств не надо. Как и промывания. В остальном их поход в горы, в целом, первое время обходился без неприятностей. Дулин много рассказывал про отца и деда, показывал, как ориентироваться в горной местности без компаса, чем нехило удивлял Виктора — и откуда ему столько известно? И с каким неподдельным восторгом в глазах Иван, глядя на местные квадроциклы напрокат, вслух не скупился на выражения, желая прокатиться на одном таком! -Михалыч, а давай! — Сказал он вдруг. -Да не, Дулин, не буду, боюсь я, шею сломаю, аль перевернётся? -Не, всё хорошо будет, я умею водить. Ну давай, весело будет!

***

-Кто мне говорил, что водить умеет?! -Ну не заметил я это бревно, Михалыч, каюсь! -Теперь как работать с таким-то гипсом? Тебе париться не придётся, а мне? Дома с ума посходят, как увидят! Лёжа солдатиком, Михалыч, терпя жёсткий матрац, уж было хотел перелечь на бок, да перебинтованная рука не позволяла. Рядом, на соседней кровати, почти целёхонький — не считая повреждённой ступни — смотрел на усача Дулин, весь из себя виноватый. -Ну вот, отдых тебе испортил. — Бубнил тот с опущенным взглядом. Как вдруг Виктор, рассмеявшись, возразил: -Отнюдь! У меня ж теперь месяц халявы! Не мыть посуду, мусор не выносить! А уж как ща любовница будет волноваться, гостинцы носить! -Может, лучше без неё, а? Слышал я тут, как она с другим уже крутила. -Следил за ней? -И не пришлось — сама себя сдала с потрохами, пока я тебе скорую вызывал. Сдуру твой телефон взял, ну который ты на рынке недавно купил, хотел кому знакомому позвонить - забыл в панике сначала номер-то врачебный - а там смс от неё, мол, выбрала себе помоложе да побогаче и вообще замуж выходит... Смутно помня, как всё началось, Михалыч, прикрыв глаза, задремал. Вот они, уже сидя в квадроцикле, возились со шлемами. Вот он ворчал и отнекивался на уговоры Дулина остаться в машине. Вот уже сам, пересев к рулю, набрал скорость. Вот они уже гнали по рельефному спуску что есть мочи, включив Бутырку. А вот уже и прыжок, где они, чудом уцелев в перевороте, отделались лишь лёгкими, по меркам происходящего, переломами. Вот Дулин, вытащив Михалыча, усадил того и, возясь с телефоном, наскоро забинтовал ему руку своей же порванной майкой, пока сам терпел боль в ноге. Всё — таки Дулин хороший мужик, когда хочет. -Не велика потеря. — Пробубнил он. — Честно говоря, она бревно в постели, хоть и грудь у неё что надо. -Да силикон один, я сразу понял. — Покачал Дулин головой. -Откуда? Дулин, улыбнувшись, промолчал. Но, заметив, как настороженно уставился на него Михалыч, ответил: -Нет, себе я ничего из силикона не делал. И из себя женщину не сделал. Отговорили меня тогда хирурги, сказали, мол, опасно это, органы потом прежние назад просто так не пришить, ежели передумаю. Так что мужик я, от макушки и до пят.