Записки рыжего кота

Прижился я в ФЭС, освоился. Хожу, брожу, приглядываю за ними. Все правильно. Они – семья, а я член семьи. Они у меня такие шебутные, глаз да глаз нужен: тут посмотреть, там послушать, здесь подсказать. Вот и получается, что целыми вечерами занят, поспать некогда. Но я не жалуюсь, мне нравится им помогать. С майором Кругловым мы подружились быстро. Он называет меня «наглый рыжий котяра», но при этом добродушно ухмыляется и чешет за ушком. Угощает он часто и вкусно. Особенно нравятся мне его пирожки с мясом. Мы их делим по-братски: ему булочка, мне начинка. Печет их какая-то тетка. Поэтому я и думал, что у него все хорошо и личная жизнь устроена. Ошибся. Петрович, как и многие здесь, носит рану на сердце. Как-то вечером я увидел его одиноко сидящим за столом. Тихо подошел и присел у ног. В принципе я был сыт, но от пирожка не отказался бы. Обычно Круглов быстро догадывался, чего я хочу. Но не в этот раз. Он смотрел отсутствующим взглядом на фотографию, что лежала перед ним. Я встал на задние лапки и вытянулся во весь рост. На фотографии молодая женщина обнимала ствол березки и светло улыбалась. Даже я понял, что она очень красивая. Круглов заметил меня и погладил, но как-то печально. Я тронул его лапкой и перевел взгляд на фото. - Это невеста моя, - понял мой вопрос Николай. – Только нет ее давно. Убили. Это фото – все, что мне осталось. Да еще воспоминания. Мы ведь почти поженились, неделя до свадьбы оставалась. Она в милиции работала. Поехала на задержание и под пулю попала. Я тогда чуть с ума не сошел, жить не хотел. Сдуру даже женился. Думал, полегчает. Не помогло. Месяц только и прожили. Я жену не виню. Не каждой понравится, что ее другим именем частенько называют. Круглов вздохнул и спрятал фотографию. Подожди, подожди, а как же…? -Да, - вздохнул Петрович, - давно это было. Отболело. Саднит иногда, ноет. Но уже не болит. Я даже на других женщин внимание обращаю. Симпатизирую кое-кому. Но только поздно уже что-то строить. Мне ведь скоро пятьдесят, друзья уже внуков нянчат. Так что холостяковать мне до конца дней своих. Он поднялся, взял меня на руки: - Пошли, котяра, пирожки трескать. Пирожки это хорошо, но давайте разберемся. Я, как и все, думал, что вы – пара. А вот интересно, она знает, что ты на себе крест поставил? Ты о ней подумал? Круглов достал пирожок, разломил, выложил в миску начинку. Вот, прохвост усатый, знает, как угодить коту. Но не думай, что я куплюсь на твою взятку. Ответа я от тебя добьюсь все равно. Вылизав миску дочиста, сел у ног Круглова: - Вот что, человек мой дорогой, пока я умываюсь, объясни, что ты дальше делать собираешься. Не рано ли ты себя в старики записал? Майор смотрел как я тщательно мою мордочку, как причесываюсь. - А может и правда еще не все потеряно? Может, есть последний шанс что-то успеть создать? Мур-р, дело говоришь. - Тем более есть одна женщина, ради которой я бы на многое пошел. И она, вроде, ко мне благоволит. Как думаешь, котяра, стоит рискнуть? Мяу, он еще спрашивает!! Пошли скорее, она там, в кабинете. Я направился к двери. Мужчина следил за мной глазами, но вставать не спешил. Сердито стукнул хвостом – чего медлишь, мне за руку тебя, что ли тащить. Круглов словно очнулся, встал и решительно зашагал к выходу из буфета.