belong to the world

      В глаза ударяет яркий солнечный свет, заставляет крепко зажмуриться и повернуться на другой бок. Внезапно появившийся «гость» присаживается рядом с тобой, легкими движениями поглаживает твою спину, на которой почти не осталось светло-бежевого цвета. Лишь темно-лиловые следы, багровые подтеки и желтеющие синяки.       — Принцесса, пора вставать, — от тихого, вкрадчивого шепота Паркера тебе становится не по себе. К такому никогда не привыкнешь. — Сегодня у нас обед в одном замечательном месте, нужно привести тебя в порядок.       Ты тихо вздыхаешь и даже всхлипываешь, прежде чем повернуться лицом к еретику. Глаза настолько опухли от слез, что открыть их широко попросту больно, а губы искусаны так сильно, что кровь не перестает сочиться из маленьких ранок.       — Ну же, маленькая, ты знаешь, что на меня это не действует, — Кай берет твою руку, носом проводит от сгиба локтя до запястья, будто пытается вобрать в легкие как можно больше твоего запаха, насладиться ароматом невинного тела. — Служанки тебя подготовят.       Через секунду вампира словно и не было в этой комнате. Только открытая настежь дубовая дверь говорила о чьем-то недавнем присутствии здесь.       Твой измученный взгляд пробегает по помещению. Нет, оно не похоже на место, где держат заложниц, скорее наоборот. Огромная мягкая кровать, большие окна, обрамленные светлым тюлем и тяжелыми дорогими шторами, шикарная люстра из хрусталя, шкаф и небольшой столик из красного дерева, вазы из венецианского стекла и картины эпохи ренессанса.       Жаловаться на заточение здесь было бы неправильно, скажет кто-то. Ведь каждое утро на столе только самые свежие фрукты, за окном самый прекрасный вид на горы, в шкафу полно брендовой одежды, а Кай, без преуменьшения, готов разорвать глотку каждому, кто косо на тебя взглянет. Ты бы согласилась и дальше так жить, если бы не несколько моментов, которые испортили твою и без того жалкую жизнь. Паркер воспользовался тобой, твоей слабостью, а теперь держит здесь, точно тот зверь из сказки про Белль.       Только безжалостный еретик далеко не заколдованный принц, нет. В его жилах течет мрачная свирепость вперемешку с грязной порочностью и ядом из аморальности и циничности. Не существует способа его изменить или приласкать. Каждая твоя попытка оборачивалась праведным гневом и новой порцией синяков.       Кай не бил тебя, мысль о применении насилия к тебе была противна ему. Но твоя кровь точно наркотик затмевала все вокруг, от твоего запаха ему сносило крышу, и он не видел границ между дозволенным и запрещенным. Вампир хватал тебя с дикой силой, впивался в шею, руку, живот, а на следующий день вел себя так, будто все этого и не происходило.       Первые недели тебя до ужаса это пугало, да и сейчас сложно свыкнуться с тем, что ты личная кормушка психопата, но уже нет той боли, нет попыток вырваться. Он в тысячу раз сильнее не только физически. У него есть магия, которая не позволяет тебе выбраться из этого особняка. Поэтому каждый раз, когда Паркер оповещает тебя о каком-то деловом выходе, в твоем сердце теплится последняя искра надежды на спасение или побег.       Если честно, ты не делала еще ни одной попытки при людях, потому что здраво оценивала свои способности и способности Малакая. Однако сегодня неожиданный прилив адреналина во время укладки волос будто шепнул: «это твой шанс».       Вы сидели в каком-то дорогом ресторане, где обычно встречаются богатые люди. За время пребывания в доме Кая ты привыкла к таким приемам, он постоянно с кем-то встречался, о чем-то договаривался или просто выпивал. Возможно, он брал тебя в качестве подкормки, а возможно — девушки. То, как он тебя обнимал, проводил носом по твоей щеке и украдкой целовал оголенное плечо, восхищало его собеседников. Но не тебя.       — Я схожу в дамскую комнату, — ты тихо прошептала, склонившись к его уху, и коснулась рукой его ладони. Все должно было быть идеально и не вызывать никаких подозрений.       Паркер осмотрел зал, взглянул внимательно в твои глаза, это означало, что прислушивается к твоему сердцебиению, а затем коротко кивнул.       Ты спокойно встала и ушла в нужном направлении, стараясь контролировать каждый шаг, выдох, удар сердца. Любую неполадку Кай с легкостью может заметить. Одно радовало, он слишком зависим от тебя, чтобы убивать или преднамеренно делать больно.       Дверь закрываешь на щеколду и сразу распахиваешь окошко. Пришлось немного попотеть и даже уронить сумочку в унитаз, чтобы взобраться на подоконник. Лететь метра два, но сломанная нога или рука лучше, чем быть в заточении у вампира. Но приземляешься ты на удивление удачно, срываешь с ног туфли на каблуках и босиком бежишь по холодному асфальту.       На улице градусов десять, не больше, а ты в шелковом платье и разутая, без телефона и денег. Зато ощущение свободы за последние два месяца и свежий холодный воздух делают тебя счастливой и затмевают все недостатки и непродуманности твоего побега. Главное — сбежать от Кая, а там надо смотреть по обстоятельствам.       Когда дышать стало труднее, а ноги пекли от мелких царапин, ты остановилась и огляделась. Кажется, ресторан остался далеко позади и можно немного передохнуть. Только сейчас ветер окутал своими прохладными объятиями — кожа покрылась мурашками. Ты распустила волосы, чтобы хоть как-то прикрыть плечи, но толку было мало. Как назло на улице ни единой живой души.       Ты обнимаешь себя за плечи и внимательно смотришь по сторонам в надежде встретить хотя бы одного человека. И твои молитвы кто-то да слышит, навстречу идет мужчина в деловом костюме.       — Извините, не могли бы вы мне помочь? Я потеряла свою сумочку, там был телефон, и теперь мне не с чего позвонить.       — Конечно, почему бы не помочь такой милой девушке, — он улыбается и лезет во внутренний карман, вероятно за телефоном, а у тебя с души будто тяжелый груз падает. Позвонить давней подруге — вот твое решение.       — Вы не представляете, как выручаете меня, — ты благодарно киваешь и тянешь руку за протянутым телефоном, но вместо холодного металла смартфона ты ощущаешь что-то склизкое, теплое и дрожащее. Перед твоими глазами было ничто иное, как человеческое сердце, доживающее свои последние удары. Глаза мужчины остекленели, рот застыл в недавно подаренной тебе улыбке, через секунду намертво упавшее тело лежало перед твоими ногами.       Будучи в состоянии шока ты не сразу заметила знакомое лицо напротив, лишь тихий, вкрадчивый голос заставил дернуться и выбросить уже переставшее биться сердце.       — Было очень глупо с твоей стороны полагать, что я не замечу подвоха, принцесса, — Паркер снимает свой пиджак и накидывает на твои замерзшие плечи. — Должен признать, бежала ты намного дольше, чем я предполагал.       Ты старательно избегаешь зрительного контакта и упорно молчишь, потому что даже не осознаешь, как еретик накажет тебя за эту выходку. Сердце пропускает удары не от того, что впереди ждет расплата за побег, а от того, что у тебя не получилось. Не получилось вырваться на свободу, и теперь, кто знает, сколько еще придется сидеть в заточении.       — Дрожишь, как осиновый лист, — парень крепко тебя обнимает, что для тебя совершенно в новинку. Монстр Кай Паркер не может быть ласковым, заботливым и добрым. Все это притворство, ты точно знаешь, и от того бездумно стоишь без каких-либо действий, опустив голову.       Вы возвращаетесь в особняк, всю дорогу его рука сжимала твою ладонь. И страшно признать, но от этого прикосновения тебе правда становилось теплее. Внутри уже все до боли знакомо, прислуга встречает, закрывает двери на замок. Вы проходите в гостиную и садитесь на бархатный диван — традиционный ужин для еретика после каждой встречи.       — Я тут подумал, мы отличная пара, — он проводит кончиками пальцев по твоей щеке. — И любые недопонимания или претензии должны высказывать друг другу в лицо. Ты можешь сказать мне все, что тебя не устраивает.       — А какой смысл? — ты наконец подаешь голос, но от долго молчания и пелены вновь застывших в глазах слез это похоже на жалостный писк. — Ничего не изменится. Ты — монстр, который не считается с мнением других. И я не нужна тебе, тебе нужна лишь моя кровь.       — Ты ошибаешься, принцесса.       — Нет, Кай, нет! Ты зависим лишь от того, что течет по моим венам, и не больше!       — Что ты предлагаешь? — Паркер хмурится, его спокойствие удивляет и пугает.       — Прошу, отпусти меня, — ты бездумно хватаешь его руку и крепко сжимаешь, смотря прямо в его серые глаза, в которых сейчас нет привычного ехидства и хитрости. — Отпусти, и я обещаю, что ты сможешь приходить ко мне за небольшими порциями.       — Принцесса, это так не работает, — он усмехается, во взгляде отражаются языки пламени из камина. Клянусь, перед тобой сидит не человек и даже не монстр, он дьявол из плоти и крови.       — Пожалуйста, ты можешь это сделать, — в твоих глазах опять накапливаются горькие слезы, от безысходности ты готова рыдать взахлеб, но Паркера так не убедить — он черствый, бесчувственный, аморальный психопат.       — Твой запах, твое присутствие и взгляд делают меня счастливым, принцесса, — вампир скалится. — Банальное суждение о моей подневольности, обусловленной твоей темно-алой, горьковатой, с металлическим привкусом и дурманящим ароматом кровью. Думаешь, так просто разгадала меня? Нет, нет, нет. Я восхищен твоими догадками, но истина куда запутаннее. Быть может, я расскажу тебе когда-то, но сейчас… Рано, принцесса, рано.       — Пожалуйста, Кай, ты жил и до меня…       — Это было существование, без надежды на понимание и взаимность! — его крик обрушился на тебя, точно раскат грома. Ты дергаешься и испуганным взглядом смотришь на парня. — Я не хотел тебя пугать.       — Но сделал это. Ты никогда не получишь от меня взаимности, никогда! Не такими способами заслуживают заботу и любовь! Нельзя запирать человека, лишать свободы и высасывать из него кровь в любое время дня и ночи! Нельзя заставить меня полюбить тебя, Малакай! — ты кричишь, очень громко кричишь, да так что связки болят и голос сипнет, но это не просто слова — крик души — не меньше.       — Для меня не существует слова «нельзя», — Паркер мгновенно охладевает, в его руках появляется что-то отдаленно напоминающее кочергу. На конце зияет буква «P», и до тебя медленно доходит. Не успеваешь отпрянуть, как тут же твое предплечье оказывается в цепкой хватке еретика, а от поднесенного металла исходит неимоверный жар.       Одно мгновенье — на твоей руке будто выскабливают кожу тупым ножом; одно мгновенье — твой крик разносится по всему особняку; одно мгновенье — в нос ударяет запах обугленной кожи; одно мгновенье — на светло-бежевой руке проявляется темная «P».       Кай Паркер заклеймил тебя, словно дойную корову, приравнял к какой-то вещи и признал своей собственностью. Кай Паркер опять показал свою настоящую сущность. На этот раз ты точно определила его лицо — короля твоего личного ада.