Потерянная «дружба»

      Долгих три года минуло с тех пор, как Энакин и Падме объяснились на балконе её Корусантских апартаментов. Многое изменилось за это время: Скайуокер перестал уже быть непоседливым и излишне нетерпеливым падаваном, косичка не задевала больше за правое плечо и не колыхалась при хотьбе от лёгкого ветра, а отрезанная под корень лежала в ящике его тумбочки. Ритуал по её отсечению был проведён после подвига Энакина на планете Празитлин, по окончанию которого его по праву стали именовать Рыцарь-джедай. Это позволило ему не только перестать забирать в хвостик свои роскошные чуть вьющиеся русые волосы, оставляя их теперь на свободе, отращивая, как в детстве, но ещё и проявлять так давно желанную им самостоятельность.       Однако и это было ещё не всё. Ибо недолго юный Скайуокер наслаждался свободой и радостью от нового звания, буквально через месяц после него, ему неожиданно для всех и главное, не спросив желания и не узнав готовность к этому, навязали падавана. Да, именно так и никак по-другому, ведь Энакин не хотел пока никого учить и не был даже уверен в том, что и в дальнейшем решится на это, но Совет джедаев думал иначе и с того самого дня Скайуокера стали называть ещё и учитель. Называла, точнее. Одна маленькая и весьма наглая особа тогрутской расы.       Да уж, многое изменилось за три года, но только не одно — его любовь к Падме не ослабела, а только лишь окрепла за это время. Энакин любил её ничуть не меньше, чем в возрасте десяти лет, а Амидала, как и до этого, продолжала держать его на расстоянии. Нет, девушка вела себя со Скайуокером более, чем культурно, вежливо общалась с Энакином, виделась с ним от случая к случаю, приглашала на праздники и приходила на его памятные даты, принося хорошие подарки, но... При этом всём Падме ясно давала понять, что Скайуокер и она всего лишь друзья. Хорошие, неразлучные, верные, но друзья.       Какое же это мерзкое и гадкое слово, когда нельзя заменить его другим, тем, которое на самом деле хочется применить к их отношениям. Как раз вчера они с Энакином встречались и очень хорошо провели день в беседах и прогулках по Корусанту, а сегодня ему предстояла миссия на Фелуцию, где сепаратисты в очередной раз устроили западню — наводнив центр планеты дроидами. Хотя, почему же ему, это задание предстояло им — Энакину и его падавану.       Вот, кстати, и она, поднимается по трапу и заметив, что он уже там, улыбнулась и весело помахала рукой. Скайуокер помахал в ответ, чувствуя, как в душе у него потеплело при виде этой тоненькой фигурки. Энакин словно видел сейчас её всю — хрупкую, не очень высокую, одетую так же, как и чаще всего, в бордовую тунику с широким поясом и серые лосины, уходящие в высокие сапоги в тон верхней части одежды. Её пока ещё небольшие лекку и монтраллы имели бело-голубой цвет, а кожа носила оттенок мягкой карамели, лишь только на лбу и щеках ярко выделялись белые узоры. А её огромные голубые глаза с густыми пушистыми ресницами смотрели вокруг с интересом и неиссякаемой любовью к незнакомым ещё в полной мере жизни и миру.       Скайуокер был несказанно рад, что сейчас именно она будет сопровождать его на миссии, эта необыкновенная и очень жизнерадостная девушка по имени Асока Тано. Хотя, знакомство их гладким было не назвать, ведь юноша сперва отчаянно сопротивлялся попытке Совета привязать к нему этого несмышленыша и всем видом демонстрировал это. И ладно б ещё, если несмышленыш этот был тихим и милым ребёнком, готовым исполнить всё, что потребует от него старший, ответив лишь лёгкой улыбкой, так нет, он оказался наглым и самоуверенным подростком, прекрасно знающим свои права и готовым до последнего бороться за своё мнение, пускай даже оно сто лет никому не сдалось. Вот такой вот подарочек ему Совет устроил, за какие только заслуги, интересно? Не иначе, как мстил за то, что Сила ему медихлорианов больше, чем им дала. Хотя, на что тут можно обозлиться, всего-то в четыре раза их больше. Ерунда, права, не стоит так мелочиться. Да, не стоит, поймёт Энакин уже к концу их первой общей миссии, когда смог рассмотреть в Асоке, за маской этой самоуверенности и бравады, по-настоящему сильный характер и железную волю, в стремлении победить и идти до конца. И самое главное — верность и преданность, которые бывают так неоценимы в занятии совместным делом.       Это положило начало сотрудничеству, которое очень скоро переросло в дружбу, сильно окрепшую за все три года существования и к нынешнему дню ставшей просто нерушимой. Про таких, как они, в народе говорят — не разлей вода, и это было правдой. Эти двое всегда горой стояли друг за друга, деля между собой все победы и поражения. Энакин был так рад новой дружбе и тому, что ему повезло найти такого преданного товарища, что как-то упустил из виду, что Асока постепенно перестала быть ребёнком и понемногу превратилась в достаточно привлекательную девушку, нет, такие наблюдения не волновали их, ведь они настолько крепко срослись, что жили почти единым организмом, порой забывая даже, что и кому принадлежит. Как и сегодня, улыбка Асоки вызвала ответную радость, словно посмотревшись в зеркало.       — Привет, Скайрокер, смотрю у тебя всё в полном ажуре, иначе бы ты не показал мне свои безупречные передние зубы, ведь только я знаю как долго над ними трудился дантист, — сказала тогрута, вставая с ним рядом и чуть толкая локтем в бок.       — Привет, Шпилька, и тебе не хворать, — пожелал Энакин с ответной усмешкой — Смотрю ты тоже уже наточила клыки перед боем.       — Ну нет, — сказала она, изображая недовольство, — Дроидов я есть не буду, у меня от металла живот болит, оставлю тебе побольше.       — Зачем они мне? — удивился Скайуокер, — Разве только переплавить и отлить памятник, мой и твой.       — Да, и назвать его «Парочка навека» или «Двое бесстрашных», — согласилась с ним Асока, — Хотя я придумала лучше, — «Красавица и зануда».       — Эээммм, а с чего это я зануда? — подозрительно спросил Энакин.       — Лучше скажи, почему я красавица? — отбила подачу Тано.       Энакин снова не был удивлён, разговоры, подобные этому, были для них естественны и нормальны, без них друзья просто не ощущали самих себя собой. Им не мешала даже миссия, мастер и падаван рубили дроидов, успевая перекинуться остроумными фразами и смешками. Сегодня появилась ещё одна возможность это проверить, ведь стоило только сесть на Фелуции, как их корабль окружили полчища металлических друзей КНС, противных даже на вид, похожих на длинномордых зверей с тощими голыми шеями.       — Ну, что, кто больше? — хитро подмигнула Асока.       — Само собой, — ответил ей тем же Скайуокер.       — Учти, тот, кто проиграет, заплатит за меня в баре, — прищурилась Тано, пряча лукавый взгляд, — Ведь после хорошего боя у меня зверский аппетит, ранкора бы съела...       — Заметано, Шпилька, — быстро согласился Энакин, — Я знаю, что ты всегда оплатишь победителю сосиски с пюре.       Они спорили и при этом не на секунду не переставали размахивать световыми мечами, разметывая вокруг себя синие и зелёные искры, которые относили прочь разрубленный металл. Дроидов было много, а героев-освободителей только двое, но как сказал Мастер Йода: «Больше числом, да меньше умом».       «Хотя, есть ли мозги у дроидов?» - подумала Асока, разбив очередного железного неприятеля, — «Надо будет Энакина спросить, когда закончим, а то так и со счета сбиться недолго и придётся потом за него в кафе платить, а разве девушке это пристало?».       Пока её счёт составлял пятьдесят с небольшим, у Энакина почти такой же, с небольшим отрывом. Настолько маленьким, что Тано играючи его преодолела, и когда на поле боя не осталось никого, кроме благодарных местных жителей, смогла сказать:       — Пятьдесят семь.       Энакин призадумался, делая вид, что вспоминает о том, сколько на самом деле порубил тонкошеих красавцев и наконец ответил:       — Пятьдесят... Семь. Ничья! Предлагаю отметить это.       — Конечно, а заодно и успешную миссию, — улыбнулась тогрута, хотя платить ей всё равно придётся, но ведь не ей же одной, хотя, почему обязательно ей, подсунет счёт клонам, когда те достаточно выпьют.       И решив так, друзья направились на миссию совсем другую — поиск хорошего кафе.