Потерянная «дружба»

      С того памятного дня неудачной встречи с Энакином, Асока твёрдо решила начать жизнь с чистого листа и никогда больше не позволять кому бы то ни было поступать с собой плохо. В конце-концов, почему она не заслужила хотя бы элементарного уважения? Тано ведь не какая-то там девица из низов, она адепт Ордена джедаев, будущий специалист элитного подразделения Республики, если можно его так назвать. К тому же, не пьяница, не гуляка, не падшая женщина, да и вообще нашла себя не на свалке. А раз так, то какого хатта она позволила себе встать в зависимость от другого, пусть даже и очень близкого ей человека? С чего это решила, что не сможет существовать без него? Может и ещё как! Не только может, но и будет! И начнёт прямо сейчас. С сегодняшнего же дня. Решение было принято, и к его осуществлению Асока приступила немедленно же.       Тогрута вернулась в храм и сразу отправилась в тренировочный зал, где стала отрабатывать все известные ей стойки, перемещения и удары. Начала с первой формы и незаметно дошла до седьмой. И когда окончательно выдохлась, за окном уже стояла темнота, а серебристые звёзды сверкали на темно-синем небосводе, с недоумением и сочувствием глядя на припозднившуюся ученицу. Асока и сама поняла, что перестаралась, руки и ноги просто отваливались, а спина едва могла разогнуться, не стоило ей так интенсивно гонять себя в первый же день. Хотя, был у этой усталости и один несомненный плюс — ни одной мысли в её голове не осталось, утомление разогнало их все до единой.       Упав головой на кровать, тогрута мигом провалилась в тяжёлый сон безо всяких видений. А уже наутро, как только умылась и наскоро позавтракала, Асока опять устремилась в зал, разминаясь и растягиваясь на матах, тогрута думала только о том, что бы ей повторить на этот раз. Выбор пал на другие формы, которые не входили в стандартные, но несомненно являлись значимыми для отработки — Джар'кай и Сакан. Это заняло время до обеда, оставив на сей раз правда одну мысль — о том, что же сегодня подают в столовой. Физические нагрузки здорово стимулируют аппетит.       В тот день подавалось пюре с сосисками и суп-пюре из шпината. Асока любила и то, и другое, и третье, поэтому с большим аппетитом умяла всё, что было на подносе, не замечая никого вокруг. Впрочем, из всех тех, кто там присутствовал, она могла быть интересна лишь Энакину, но тот пришёл в столовую в момент, когда тогрута уже ставила пустой поднос на стойку и выходила, даже не посмотрев в его сторону.       Скайуокеру, впрочем, и не до неё сейчас было, ему через полчаса лететь на миссию, сложную и ответственную, на которую даже падаванов не брали, чтобы не рисковать ими зря. Тем лучше даже, что его не будет, меньше станет мелькать перед глазами Асоки, вызывая лишние эмоции и отвлекая от сложного процесса внутреннего совершенства.       Впрочем, с физической его частью на сегодня было закончено, осталась только духовная его составляющая и, утолив голод, Тано отправилась в библиотеку, следовало подтянуть знания по Силе и теоретическим наукам.       Мадам Джокаста Ню, много лет управлявшая библиотекой, ничуть не удивилась приходу Асоки. Тано всегда была примерной ученицей и частенько забегала в хранилище знаний, почитать о том или ином, интересовавшем её в данный момент. Сегодня выбор тогруты пал на свойства Силы и методы управления ею. Джакаста кивнула и мигом принесла ей несколько довольно объёмных трактатов с потертыми обложками, уже не одно десятилетие служивших юным адептам.       Асока открыла первый же и углубилась в интересное чтение информации, одним своим видом доказывающее, что неудачи в жизни и общении-далеко не всё, из-за чего следует переживать, а уж в масштабах целой вселенной — это вообще такая жалкая мелочь, о какой и упоминать было смешно. Не то, что плакать. Тогрута внимательно читала, а некоторые вещи выписывала себе в голокрон, а уже под вечер пошла в Зал тысячи фонтанов, чтобы попрактиковаться в искусстве медитации. Этим и закончился тот день, положив начало многим другим точно таким же.       Все они проходили по одному сценарию, меняясь только последовательностью производимых действий. Иногда день начинался с тренировки, иногда, с медитации, а иной раз, когда мышцы особенно сильно болели после вечерних занятий, с посиделок в библиотеке. Но одно обстоятельство не менялось по дням и часам — Асока постоянно забывала толком поесть и не могла нормально выспаться, что никак не могло ни отражаться на физическом состоянии Тано. Она здорово похудела, что, впрочем, благодаря растущей и крепнувшей мышечной массе было не слишком заметно, побледнела лицом, а под глазами залегли синие тени. Ещё тогрута ощущала слабость и головокружение, которое заставляло её останавливаться и пережидать потемнение в глазах. Но всё это было мелочью, поскольку цель была достигнута — обида на Энакина и мысли о нём ушли даже не на второй, а на сто второй план, как и все остальные, впрочем, тоже. Например, о том, что помимо усиленных занятий по физическому, умственному и духовному совершенству, джедай обязан так же соблюдать правильный режим сна и питания, без которого все занятия могут вместо пользы, обернуться вредом.       И спустя неделю после такого интенсивного графика, такое пренебрежение к режиму сыграло с ней злую шутку. Был полдень, Асока только, что вышла из библиотеки и находилась теперь в тренировочном зале, отрабатывая очередную форму боя в очередной сотый, если не больше, раз. Рядом обычно тренировались другие падаваны или молодые Рыцари, на которых Асока не обращала никакого внимания, сконцентрировавшись на одних только ударах. Она даже не смогла бы с уверенностью сказать о том, кем были её случайные товарищи во время каждой тренировки, даже то, были ли они разными или же одними и теми же. Но сегодня ей отчего-то запомнилось, что помимо неё в зале находилась Магистр Секура.       Увидев Асоку, Эйла приветливо улыбнулась ей и, помахав рукой, вернулась к тренировочному дроиду. Тано пристроилась невдалеке и попыталась сосредоточиться на ударах и стойках, что получалось в этот раз, прямо сказать, не очень. Голова сильно кружилась и приступы дурноты атаковали её интенсивней, чем обычно. Не замечать их с каждой секундой становилось всё труднее, и Тано, к середине тренировки, уже совсем не соображала, что делает и где находиться, глаза почти полностью закрыла синяя темнота, а в голове замелькали помехи, как в старом датападе. И когда к ней подошла Эйла и что-то спросила, Асока даже не услышала сути вопроса, а только открыла рот, чтобы что-то сказать, как тут же, не издав ни звука, начала стремительно заваливаться на пол, закатив глаза и сделавшись синевато-серой.       Секура пришла в ужас от того, что происходило с юной коллегой и, подхватив её в последний момент за плечи, не позволяя упасть, уложила Асоку на маты. Потом вынула из висевшей на стене аптечки спирт, приподняла голову Тано, укладывая к себе на колени, и протерла ей виски резко пахнущей жидкостью. Асока медленно вздохнула и нерешительно открыла глаза, непонимающе уставившись на Эйлу, продолжавшую её держать.       — Что это со мной было? — спросила она хриплым голосом, не решаясь пока ещё встать.       — В обморок ты свалилась, вот, что, — укоризненно произнесла Секура, — Знаешь, у меня тоже бывают проблемы в личной жизни, но это не повод загонять себя до полуживого состояния. Поверь мне, личная жизнь не стоит того, чтобы умереть, тебе нужно побольше беречь себя и сегодня обязательно хорошо поесть и как следует выспаться. И главное, никаких больше занятий.       — У меня её и нет, — стала отнекиваться тогрута, — Отродясь не имела личной жизни, у меня только дружба всегда и была, ничего более.       — А это и не важно, — ответила ей Секура, — Главное то, что нельзя до такой степени не беречь себя, ничем хорошим это не завершиться. Знания имеют ценность только попав в благоприятную почву, твоя же настолько истощена, что все они просто проходят сквозь неё, не задерживаясь, и никакого смысла нет их получать.       Асока молча слушала Магистра, понимая, что Эйла права, да только вот ей от этого не легче, но та была настойчива и как только тогрута почувствовала себя лучше, помогла ей встать и вызвалась проводить до комнаты. Тано не стала возражать, понимая, что и так сегодня уже ничего не сможет. После чего тви'лечка вызвала к ней дежурного целителя, которая, осмотрев Асоку, поставила ей диагноз: нервное истощение, и назначила препараты для повышения иммунитета и питания нервной системы, строго наказав минимум неделю соблюдать щадящий режим. Эйла всё слышала и позаботились о том, чтобы Асоку это время никто не трогал, лично попросив Совет не посылать Тано на миссии в течение всей следующей недели.       Асока лежала в кровати и смотрела на датападе какую-то мелодраму, когда в дверь осторожно постучали. Тано хотела не обратить на это внимание, ибо не желала сейчас никого видеть и ни с кем говорить, но отчего-то помимо воли сказала:       — Войдите.       Видимо подсознательно ощутила кто это пришёл.       — Привет, Шпилька, а вот и я, вернулся наконец-таки, да ещё и совершено целый, — весело произнёс Энакин, стоя на пороге, держа в руках большой белый пакет, в котором угадывались любимые Асокой красные апельсины и ещё какие-то фрукты.       — Привет, долго же ты отсутствовал, — ответила Тано с улыбкой, она была рада увидеть друга.       — Миссия оказалась долгой, — сказал Скайуокер, присаживаясь на кровать, — Я прилетел и сразу к тебе, а то Эйла сказала, что ты заболела. Признавайся, негодная, опять не надевала плащ во время дождя?       Энакин спросил это весело, как в прежние времена, при том смеясь и пытаясь схватить за нос. Асока рассмеялась в ответ и спрятала лицо в подушке. Потом они стали вместе есть апельсины и конфеты, обсуждая прошедшую миссию, совсем как в прежние времена, словно и не было ничего такого, что в последнее время нарушило плавное течение их дружбы. И на душе Асоки вновь воцарился мир и покой, который, как она верила, никогда больше их не покинет.