Нью-Йоркские волки

      Чёрный «Мустанг» подъезжает к парадному входу элитной высотки, и из него выходит человек в строгом чёрном костюме. Он направляется ко входу и минует широкое фойе. Стены лифта отделаны панелями из натурального дерева, а на фоне играет приятная фортепианная музыка, но она не помогает расслабиться, потому что в кабину лифта вслед за ним заходят ещё двое и встают позади него по обе стороны. Они не проявляют агрессии, но гость всей шкурой ощущает на себе холодные бороздящие взгляды. Один из них нажимает кнопку тридцать седьмого этажа, и лифт трогается. — Он не любит, когда опаздывают, — укоризненно произносит второй, явно довольствуясь своим положением. — А я не люблю, когда со мной разговаривают в подобном тоне, — не оборачиваясь отвечает визитёр, сбивая спесь собеседника своей уверенностью.       Вскоре двери лифта открываются. Он проходит по ковровой дорожке вдоль длинного коридора в сопровождении секьюрити и оказывается у резной двери люксовой квартиры, занимающей весь этаж. Охранник, ожидающий рядом с ней окидывает посетителя внимательным взглядом и шарит по всем его карманам. Он вытаскивает у пришедшего пистолет и складной нож. — Он ждёт вас на малой террасе, — отрепетированно произносит секьюрити и открывает массивную дверь.       Мужчина проходит по указанному пути и попадает на открытую площадку. Отсюда открывается шикарный вид на ночной Нью Йорк, усыпанный тёплыми огнями и пёстрым неоном. Его лицо обдаёт свежий ночной воздух, и в ярком лунном свете он легко может разглядеть окружающий его антураж. По периметру терраса неравномерна обвита диким виноградом и цветущими розами, а в центре неё стоит каменная скамья с маленьком столиком в греческом стиле. Хозяин апартаментов в ожидании восседает на ней спиной ко входу и не намеревается оборачиваться, ради приветствия. — Добрый вечер, мистер Уик, — спокойный голос разбавляет ночную тишь. — Вы заставляете себя ждать. — Неотложные дела. — Присаживайтесь. Немного помедлив, гость проходит и садится рядом. — Ночь сегодня особенно прекрасна, не правда ли? — неспешно говорит хозяин, любуясь звёздным небом. — Для чего я здесь? — меняет тему Уик, не желая предаваться разглагольствованию. — Я полагаю, вы догадываетесь, что у меня есть для вас есть работа. — Но я уже давно не работаю. — Да, слышал, вы отошли от дел. Я уважаю ваше решение, — с искренним почтением произносит собеседник и делает небольшую паузу. — Однако, это не освобождает вас от долга. Кончиками пальцев слегка подвигает конверт по поверхности стола, но Джон не спешит брать его в руки. — Прошу вас, откройте, — любезно настаивает хозяин.       Понимая, что эта вежливость напускная, Уик всё же открывает конверт. Беглый взгляд карих глаз скользит по строкам, которые можно легко разглядеть в тёплых лучах оконного света, льющихся из-за спины. Он слегка хмурит брови и неохотно продолжает диалог: — Уверен, вы могли бы найти более заинтересованного человека, чем я. — Заинтересованного — да. Но такого способного как вы — вряд ли. Я ни на секунду в вас не сомневаюсь. Это задание не составит вам особого труда. — Я польщён, но вынужден отказаться. — У нас с вами была договорённость — услуга за услугу. Сейчас мне необходимо ваше участие, Джонатан. — Я премного благодарен за всё, что вы для меня сделали. Но не могу принять этот заказ из личных соображений. Поэтому, прошу меня извинить, — Джон поправляет галстук и встаёт, чтобы удалиться. — Знаю, вы умеете играть не по правилам, мистер Уик, поэтому я подстраховался, во избежание недопониманий, — эти слова останавливают гостя, который может различить слабую ухмылку заказчика холодном лунном свете. Заметив, что заинтересовал Джонатана, хозяин продолжает свою мысль. — Понимаете, какое дело… Иногда бывает так, что люди, о которых мы беспокоимся могут оказаться не в самой благоприятной ситуации. В каких-то обстоятельствах, которых никто бы не пожелал своим близким… — Можно ближе к делу? — обрывает Уик, догадываясь, к чему клонит собеседник. — Что ж, как скажете. Не смею тратить ваше время, — хозяин немного прокашливается и сменяет наигранно любезный тон на более серьёзный. — Розитта Салливан. Вам о чём нибудь говорит это имя?       Джон старается держать под контролем эмоции, которые окатили спину ледяной волной, но ощущает, как где-то внутри неприязнь перерастает в откровенную ненависть, заставляя сердце колотиться в два раза чаще. Он сжимает кулаки до белых костяшек и бросает на собеседника яростный взгляд. — Я знаю, что она дочь вашей близкой подруги — Софии Стамос. Вы помогли устроить девочку в приёмную семью Салливанов и стабильно помогаете её родителям финансово, без ведомости девочки, конечно. Я взял на себя ответственность присмотреть за ней до тех пор, пока вы не выполните услугу. — Где девочка? — спрашивает Джон, не скрывая враждебности в голосе. — О, не волнуйтесь об этом, мистер Уик. Она вернётся в семью невредимой, после того, как вы выполните свою работу. Я не могу сказать где она, но могу сказать где будет ваш клиент.       Получив необходимую информацию, Уик выходит на улицу и садится в машину. Отъехав на пару кварталов, достаёт телефон. Трясущийся палец набирает в окошке поиска имя Софи, и среди сохранённых контактов находится нужный, но Джон медлит. Он не решается нажать на кнопку вызова и со злостью отправляет телефон на приборную панель.       Через двадцать часов его машина въезжает в серебристый «Ягуар».