***
А-Цин всё своё время проводила с повязкой на глазах и берушами в ушах. Все действия были наугад, она не принимала помощь напрямую. Хозяева дома, господин Сяо и господин Сун, понимали всю важность подобного подхода и желание гостьи, а потому всё свободное время проводили вне дома. Надеясь, что за рамки заходить она не будет. В смысле, не сломает себе что-нибудь. Да, день пролетал быстро, но мучительно. Нужно было думать, как играть, как ходить, как биться в истерике. По дороге сюда А-Цин выучила всю информацию, что касалась характера настоящей Хелен в тот период жизни, до появления Энн Салливан. Орхидеи, что присылал её самый главный поклонник, она зачастую сносила со стола вместе с вазой. И даже в такие моменты не могла снять повязку. Она вживалась в роль всё больше. И всё больше уставала. Сун Лань переживал и готов был прекратить, но творческая и довольно наивная натура Сяо Синчэня не позволяла вмешаться. Чем больше проходило дней, тем сильнее А-Цин уставала. Почему-то в один момент тьма надоела ей настолько, что она готова была сорвать с себя повязку.***
Сун Лань и Сяо Синчэнь ничего не скрывали от Чэнмэя. Более того, они знали, что он тот самый поклонник. И понимали,что девочка нуждается в его поддержке. Сун Лань, не очень-то добрый по своей натуре, пошёл на хитрость и послал сообщение с вот таким содержанием: «Она почти сдалась». Сюэ Ян засомневался лишь на несколько секунд, это ведь Сун Лань. Но в этот же день уехал за город. Не успел он зайти во двор, как сердце пропустило несколько ударов. А-Цин свисала с балкона, вот-вот упадёт. Он хотел закричать, но передумал. Побоялся, что напугает, или не хотел себя выдавать. Но тут же помчался к ней и успел поймать. Опустившись на колени, Сюэ Ян хотел спросить, но заметил беруши. Девочка не собиралась их доставать. В то же время А-Цин замерла, ей всё ещё было страшно. Она уже упала с балкона один раз, до смерти перепугав Сяо Синчэня и Сун Ланя. И больше так делать не собиралась. Она была Хелен, и ей хотелось поиграть. Да, поиграть: узнать, как низко она сможет опустить одну ногу. А сейчас она, Хелен или А-Цин — не важно! — должна была закричать, но не смогла. Только запах сигарет и орхидей успокаивал её. Кто пришёл на помощь? Сюэ Ян отпустил девчонку и сам поднялся, а потом поймал её ладонь. Не без трудностей, конечно. «Хелен» сама пыталась его найти, но это было смешно. Не в плохом смысле, просто Чэнмэй нашёл это милым. На руке он выводил один иероглиф за другим. Господин с орхидеями пах сигаретами. Дешёвыми, но А-Цин не разбиралась. Она успокоилась. Сюэ Ян усмехнулся: эх, если бы она была придирчивей и настойчивей, мигом раскусила бы его. Сколько ещё он будет прятаться за букетам из орхидей? В любом случае, этот день Чэнмэй провёл вместе с ней. «Сегодня я побуду твоей Энн Салливан, позволишь?» — написав, он всё же не отпустил её руки. А А-Цин счастливо улыбнулась и кивнула. Она была очень рада, пусть не видит и не слышит, но побыть с самым дорогим ей человеком вместе. Быть Салливан оказалось тяжелей, чем он думал. А-Цин вжилась в роль, стала Хелен. И теперь Сюэ Яну с нетерпением оставалось ждать того дня, когда она покажет свою Хелен на сцене.