Голоса убитого прошлого

Рей была очень озадачена. Во-первых, дроид ей нагрубил. Во-вторых, она понятия не имела, почему дроид лучше нее осведомлен об особенностях человеческой половой жизни. — Нет, Ардва, я не пытаюсь тебя… Сила, да как дроид вообще себе это представлял? В конце концов, кое о чем в этом вопросе Рей все-таки догадывалась и была совершенно уверена, что у нее нет того, чем производятся подобные… Действия, а у дроида, в свою очередь, нет ни одного хоть немного подходящего разъема. — Он просто считает, что ты врешь, — сказал Энакин, когда отсмеялся. Рей его слышала, Р2 — нет. — Да я, в общем-то, поняла, просто не понимаю, где он вообще этого набрался. Энакин снова покатился — даже схватился за живот. И тут Рей вспомнила, почему они находятся в этой нелепой ситуации и чей это дроид. — Не смотри на меня так, при мне он был образцом вежливости. — Верю, — протянула Рей с такой улыбкой, что сразу стало понятно — не верит ни на секунду. Короткая серия звуков, последовавшая за этим, переводилась весьма просто — дроид считал, что в голове у Рей что-то закоротило. — Хорошо. Просто расскажи ему вот что… Рей и сама здорово заслушалась, пока Энакин вспоминал истории из своей юности, в которых участвовал Р2. Она даже иногда забывала передавать дроиду услышанное, смотря на призрака расширенными от восхищения глазами. Энакин Скайуокер был хорошим рассказчиком. И явно наслаждался таким вниманием к своей персоне. Рей распахивала глаза, как дитя, разражалась смехом именно в тех местах, где он ожидал и испуганно прикрывала ладошкой рот, когда он говорил о случаях, где судьба висела на волоске, словно забывала, что погиб он совершенно точно гораздо позже. Энакину даже приходилось напоминать, что он рассказывает все это не только для нее. — И вот, Оби-Ван… То есть, я-то не знал, что это он. Но он просто взял и… Погоди-ка, а при чем тут Ардва? Его же там не было. Рей повернулась к дроиду. Она пересказала ему уже достаточно много, но он притих, словно выключился. Наконец раздалось шипение, подозрительно напоминающее вздох и короткая трель. — Он говорит, что… — Я слышал. Скажи, что я тоже скучал. *** Ничего из этой затеи не получалось, но Кайло, подумав, решил постараться не злиться. В конце-концов, кто вообще во всей галактике знает, как правильно ловить рыбу, кроме безнадежно отсталых дикарей? Разумеется, в решении экономить пайки была разумность, но и из того, что добывать пищу варварскими методами оказалось сложнее, чем можно было бы предположить, было просто глупо делать трагедию. В целом, Кайло даже мог бы сказать, пусть и не очень уверенно, что он неплохо проводит время. Мелких тварей, жаждущих его крови, он наловчился давить Силой на подлете и теперь находил это простеньким, но эффективным развлечением. Мерный шум течения успокаивал, словно прохладная вода омывала его вечновоспаленные нервы. Призрак ему тоже не мешал. Когда Кайло пришел на берег, тот уже медитировал здесь, и почему-то Кайло показалось, что он будет выглядеть странно, если развернется, едва завидев его, и пойдет искать другое место. Впрочем, он иногда вовсе забывал о его присутствии — Квай-Гон Джинн был поглощен своим занятием, неразговорчив и у Кайло было ощущение, что если в мире когда-то был человек, познавший всю глубину понятия «личное пространство», то этим человеком был именно Квай-Гон. Позже они начали перебрасываться короткими фразами, но в целом друг друга не тревожили. В конце концов дух обратил внимание на давно отброшенную импровизированную удочку, которая не интересовала рыбу и, очевидно, окончательно перестала интересовать Кайло. Призрак негромко прокашлялся, привлекая к себе внимание. — Знаешь, ты мог бы просто использовать Силу. Кайло уже думал об этом. Но почему-то такое решение проблемы вызывало у него сомнения. Ему и самому было смешно — он, убийца, не ведающий мук совести (по крайней мере, очень старающийся убедить в этом себя и других), находит нечестным применять силу против плавающих тварей, едва ли догадывающихся о концепции самосознания. Кайло подумал, что дело скорее в нем, чем в них. Легкая победа — не повод для гордости. Что-то вроде того. Сейчас его занимало другое — от кого-то вроде Джинна он ожидал как раз джедайских рассуждений о недопустимости применения Силы для личных низменных нужд. Этой мыслью он и поделился с призраком, не подумав. — Злоупотребление — это, конечно, плохо, но знаешь, увлекаться самоограничением тоже не стоит. Так можно дойти до мысли, что и руки тебе дала природа не просто так, а потому стоит десять раз подумать, стоит ли ими пользоваться, или повод недостаточно весомый. — А еще это не очень честно, — медленно проговорил Кайло, с интересом ожидая, что призрак ответит на это. Ему было любопытно, сколько еще раз мертвый джедай сможет разрушить его ожидания. — Аналогия с руками все еще подходит, — пожал плечами тот, — разве природа — честная? То есть, в широком и глобальном смысле, конечно, да. Но таков естественный порядок вещей. Хищник всегда ищет жертву гораздо слабее, а не задается вопросом, будет ли добыча достойной или равной. Все живое только и делает, что старается выжить и при этом приложить, по возможности, меньше усилий. А еще избежать риска. Твоя Сила — такая же часть тебя, как крылья для птицы. — И что ты тогда вообще подразумеваешь под «злоупотреблением»? — Нарушение баланса. — Очень туманно. — Потому что это то, что каждый должен найти внутри себя сам. — Открой секрет, как тебя из ордена в свое время не выгнали? — Не знаю. Но в совет-то так и не взяли. — Призрак пожал плечами, поднимаясь и зачем-то отряхивая робу. Помолчал с полминуты. — Так как, будешь ловить ужин? Если что, я не расскажу Рей, как именно ты его поймал. Джедай сощурил глаза, улыбаясь. Кайло хмыкнул и отвернулся. Он точно знал, что Джинн не копался у него в голове, даже не пытался, только вот Кайло не был уверен, что эта его банальная проницательность намного приятнее. Впрочем, ему было так жаль расставаться со столь редким для него умиротворенным настроением, что он просто встал, шагая к кромке воды и разминая руки. — И не надо, сам расскажу, если вообще спросит. *** Как оказалось, оба они имели довольно слабое представление о том, как сделать из рыбы что-то, пригодное в пищу. К счастью, призраки такими знаниями обладали. «Чему только не приходится учиться на войне», — сказал по этому поводу Энакин. Рей под чутким руководством магистра Кеноби довольно ловко управилась с разделкой, а поджарить разделанные тушки на камнях и вовсе было просто — сложность заключалась в том, чтобы наконец дождаться, когда мясо будет готово. Испускать аромат, от которого непроизвольно рот заполнялся слюной, рыба начала гораздо раньше, чем магистр объявил, что вот теперь уже можно. Рей не привыкла особенно церемониться во время еды — просто жевала куски, выплевывая кости, да и то только те, которые совсем уж откровенно мешались. Она украдкой поглядывала, как ест Кайло, и не могла определиться, было ли это забавно или возмутительно в высшей степени. Каждый кусок он сперва подвергал критическому осмотру, после чего методично вытаскивал кости, брезгливо стряхивал их с пальцев на широкий зеленый лист, что лежал перед ним. Не удовлетворяясь результатом, он начинал вытаскивать другие фрагменты, и Рей так и не поняла, по какому принципу он их выбирал. В конечном итоге, от всей порции в аккуратную кучку забракованного отправлялась чуть ли не половина, после чего он наконец-таки приступал к поеданию, имея при этом такой вид, будто шагает по минному полю. Рей выплюнула случайно попавшуюся чешуйку. Кайло неодобрительно на нее покосился. Вдруг Энакин удивленно хмыкнул. Призраки, конечно, не ели, но все равно сидели с ними у костра. — Эй, вы ничего странного не чувствуете? — Спросил Энакин, поочередно глядя то на Оби-Вана, то на Квай-Гона. Не дожидаясь ответа, он подвинулся ближе к Рей. Лицо его выражало озадаченность. Остальные тоже подвинулись, сгрудившись вокруг Рей. Она даже жевать перестала. — Кажется, да. Точно. Я чувствую, — наконец отозвался Оби-Ван. — Интересно, — задумчиво потер бороду Квай-Гон. — В чем дело? — Кайло настороженно переводил взгляд с одного лица на другое. Рука его замерла на полпути, рыбная косточка так и осталась висеть на кончике пальца. — Кажется, я чувствую вкус, — отозвался Энакин. — Судя по всему, получилось неплохо, — сказал Квай-Гон. Оби-Ван молчал какое-то время, после чего переместился ближе к Кайло. — Позволишь? Хочу проверить кое-что. Кайло пожал плечами. Отправив в рот маленький кусочек, который забыл дочистить, отвлекшись на неожиданные наблюдения призраков, он выжидательно посмотрел на Оби-Вана. Тот поморщился. Кайло тоже. После чего торопливо избавился от незамеченной чешуйки. — Все ясно, — сказал Энакин, — Ты уж прости, Бен, но я буду есть с Рей. — А капризность — это у вас семейное, — сказал Оби-Ван, — отвращение нам тоже, знаешь ли, давно недоступно. По мне-так интересный опыт. *** Кайло подозревал, что где-то его надули, но не мог определить, в чем именно. Разумеется, никто из них не стал даже заикаться, что ему тоже следует… Учиться. Чему-то. У этого самого Джинна. Что же, девчонка, конечно, наконец-то нашла себе подходящую отцовскую фигуру — на то воля Силы, какая разница, что думал по этому поводу он, Кайло, в конце концов. Тем более, мертвый джедай увел-таки ее из сопротивления. Не то, чтобы теперь была какая-то разница — не то чтобы эта разница вообще когда-то была. Но Кайло все равно чувствовал по этому поводу что-то вроде маленькой, робкой и очень тайной радости. Что до Энакина и Кеноби, они никогда даже не пробовали предположить, что явились чему-то его учить. Должно быть, в этом был какой-то пока неясный смысл — если, конечно, отмести эти нелепые идеи, будто Сила вдруг посчитала, что ему не хватает… Друзей. Сложно было отрицать, что с этими двумя он поладил лучше, чем с кем-либо вообще в своей жизни и что благодаря этому эта самая жизнь вдруг стала в разы комфортнее, и все-таки в происходящем обязан был быть не такой нелепый и смехотворный смысл. В общем, так или иначе, Кайло не собирался учиться. Никто не собирался его учить, конечно же нет — это девчонка, Рей, училась. А Квай-Гон Джинн просто до поразительного деликатно поинтересовался у него, Кайло, не будет ли он так любезен немного с этим помочь. Учить девчонку. Рей. Сначала ему хотелось ответить, что-де он ей уже предлагал — она достаточно категорично отказалась, а значит, его это никак не касается. Но не ответил. Во первых, когда он вспоминал тот памятный день, ему хотелось сказать прошлому себе что-то вроде: «и чему ты ее научишь? Как не расстраивать хилого старика с дурным характером? Так ведь нет же, ты в этом достаточно плох, Сноук никогда не был тобой доволен». Этот самый прошлый Кайло теперь казался ему до жути наивным. Неужели он правда рассчитывал, что Сноук оценит его порыв завести себе потенциального союзника, с которым ему будет проще его, Сноука, свергнуть? Было еще во-вторых, которое заключалось в том, что скажи он Джинну: «ну уж нет, в прошлый раз, когда я заговорил с ней об учебе, она раскроила мне лицо», и это будет звучать так жалко, что вынести подобный позор будет выше его сил. Так или иначе, но на пятый день их пребывания на этой необитаемой планете он уже показывал ей формы боя — с невольным интересом прислушиваясь к тому, как происходящее комментирует призрак. А теперь Кайло бродит по лесу, охотясь на нее. На Рей. В какой-то момент «мусорщица» почти совсем вышла из употребления даже в его мыслях, как будто она могла услышать. А даже если и случалось так подумать, оттенок у слова стал совсем иной — пугающе иной. И где-то там, в лесу, она тоже охотилась на него. Простая задача — найти другого раньше, чем он найдет тебя. Джинну было интересно, как она к этому подойдет. И вот, кажется, он, Кайло, как и было сказано — великодушно оказывал посильную помощь, да только чувствовал себя так, словно участвует с ней на равных. Как бы он ни старался разозлиться, но ощущал только азарт преследования. Что же, она совершенно точно не умела так хорошо закрываться. Он отчетливо видел ее след в Силе — он практически мог определить направление. Он так же наверняка знал, что у нее такого преимущества нет — он надежно укрыт за ментальными барьерами. Он старался ступать мягче, и это с непривычки казалось очень сложным — но, если подумать, лес никак нельзя было назвать особенно тихим местом. Здесь постоянно что-то трещало, шелестело и издавало еще Сила знает какие звуки. Должно быть, птиц вокруг было очень много, и все они буквально не были способны молчать дольше пяти минут. Это было ему на руку. Едва ли она, выросшая в пустыне, смогла бы выделить хруст какой-нибудь ветки под его ногой из всей этой хаотической симфонии. Она была близко. Вот только… Если чувства не врали ему, она перемещалась очень быстро. Если бы она действительно с такой скоростью металась вокруг, он точно бы слышал. Кайло остановился. Было еще кое-что. О, еще как было. Опять ее присутствие, но больше и в другом месте. «Что за чушь?» — подумал он, но все же сосредоточился на том, другом сигнале — что был дальше. Он не разглядел пожар, пока следил за искрой. Что же, теперь он знал направление. *** Рей не знала сначала, с какой стороны подступиться к задаче. Если бы не Сила, она бы наверняка потеряла среди всех этих деревьев саму себя — чего уж говорить о том, чтобы найти кого-то еще. Если только случайно, однако это ей не подходило. Рей думала. Рей пряталась — это, по крайней мере, была довольно ясная часть задачи. Он завернулся в Силу, словно в свой черный плащ, не разглядеть. Где-то он, конечно, был, но это было слишком уж широкое «где-то». Кое-что пришло ей на ум. Если она не видела его через Силу, стоило попробовать глаза — просто не свои. Она знала, как это делается. Она только надеялась, что он не набредет на нее, пока она концентрируется, соединяясь разумом с жизнью, которой вокруг в избытке. Пожалуй, даже слишком много — Рей терялась, решила начать с малого. Дерево. Дерево не самый лучший помощник в такой задаче — для него сама концепция перемещения в пространстве — это что-то дикое. Птицы — другое дело. Помнить о цели стоило Рей огромных усилий. Птица все время реагировала на что-то, ничему не позволяя слишком уж надолго задерживать ее внимание. Птицу не особенно интересовало большое громкое существо, она просто не собиралась подлетать к нему слишком близко. Ей были интересны шныряющие в воздухе мухи. Здесь, конечно, интересы птицы и Рей в корне не совпадали, но этого хватило. Рей увидела, что хотела. Технически, она, наверное, победила — Рей была не уверена. Но прекращать охоту она пока не собиралась. Неожиданная идея пришла ей в голову, и она даже подозревала, что это последствия слияния с птичьим разумом. На самом деле, это было не важно. Рей прыгнула — это не был обычный прыжок, обычного было бы недостаточно. Уцепилась за одну из нижних веток, что потолще. Сила помогала ей держать равновесие. Забираться на разрушенные корабли и шагоходы было несколько проще. Но и Рей с тех пор, как покинула Джакку, изменилась. Стала быстрее и ловче. Перебираться с дерева на дерево, да еще и стараясь не шуметь, было сложно. Конечно, Рей ведь весила гораздо больше птицы — ей приходилось думать, как бы ветка под ней не подломилась. Сила ей очень помогала. Стоило держаться поближе к стволу, стоило выбирать, куда шагнуть. Она двигалась осторожно, но уверенно. Стоило прислушаться — она узнавала места. Он где-то… Что-то сдернуло ее вниз. Резко, но осторожно — Рей взвизгнула от неожиданности, но даже не оцарапалась. Засада. Стоило ожидать. Но Рей не ожидала, и теперь тяжело дышала и наверняка совсем недобро скалилась в его самодовольное лицо. Она даже немного жалела, что подтолкнула его к идее перестать сдерживаться — он насмешливо приподнял бровь, и от этого зрелища так и подмывало его ударить. Рей поняла, что все это от неожиданности. Она быстро успокоилась. Она вдруг подумала о том, легко ли ему ее держать. По ощущениям, он даже не напрягался. Наверное, с его точки зрения она почти ничего не весила. — Я первая тебя выследила. — Но поймал все равно я, — он пожал плечами, от чего ее слегка закачало вверх-вниз. — Слишком расплывчатые условия… — Так ведь нет никаких условий. Это у тебя урок, я просто оцениваю твои успехи. Прятаться ты не умеешь. Во всех смыслах. — Наверное. — Легко согласилась она. — Просто не вижу в этом смысла, мне больше по душе сражаться. — О, это знаменитое миролюбие светлой стороны. Рей не ответила. Ее взгляд зацепился за темную полосу рубца, что расчерчивал его лицо. Это ведь было ее рук дело — она впервые подумала об этом с поражающей ясностью. Рей мало знала о красоте, на Джакку такими тонкими материями интересоваться было не принято. Но она была уверена — шрам не выглядел отталкивающе. Она совсем запуталась. «Если оставит шрам, жди переезда», — вспомнила вдруг она. Что ж, они действительно жили на одном корабле. Даже в одной комнате — это она его попросила, чтобы не просыпаться по ночам. Вот только он наверняка не имел ни малейшего понятия о порядках, царящих на дикой всеми забытой планете. И Рей даже не знала теперь, рада она данному обстоятельству или нет. Это ведь наверняка было ужасно больно. Он заслужил, конечно — целиком и полностью. Тогда. Сейчас ей стало жаль. Она подняла руку и дотронулась до его лица, осторожно, будто еще могло болеть, провела вдоль линии шрама большим пальцем. И по его глазам поняла, что тогда, в заснеженном лесу, когда она оставила эту рану — он ее не боялся. Был шокирован, поражен, но ничуть не напуган. Боялся он сейчас, вздрагивал от каждого ее движения, не знал, смотреть ли ей в лицо или отводить глаза, сжал зубы так, что она чувствовала напряжение под своей ладонью. Наконец, не выдержал — поставил ее на землю, она даже немного покачнулась, не сумев сразу найти равновесие — и стремительно удалился. Наверное, Рей должна была чувствовать, что победила — только не знала, в чем и почему-то совсем не радовалась результату.