Thats life

      Кросс ворочается на кровати, пытается найти максимально удобную позу, где пружины старого матраса не впиваются в спину стальными кнутами, и зарывается в одеяло с головой. Он жмурит веки до разноцветных кругов, сжимает губы в тонкую полоску, а потом стаскивает свое жаркое укрытие, ероша и без того лохматые после сна волосы еще больше. Все мышцы ноют, как будто после первой тренировки, когда пытаешься кому-то доказать, что ты — самый крутой, и Кроссу не хочется шевелиться совсем, но он лишь болезненно выдыхает сквозь зубы, когда пружина вновь упирается в измученную спину. Он медленно садится на кровати чуть сгорбившись, потирает шею и сонно глядит на все вокруг себя. Соседи сверху уже проснулись и в своем обыкновении носятся туда-сюда, кричат друг на друга новые жильцы слева, заселившиеся около полутора месяца назад, а у соседей снизу опять происходит какая-то суматоха, и басистый голос мужчины доходит даже до Кросса, будто этот мужчина живет с ним в одной квартире. Комната, в которой жил парень, была довольно бедной: старая кровать, матрас которой уже давно следовало заменить, такой же старый шкаф, который скрипит при каждом открывании дверцы, и маленький телевизор, что стоял на темно-коричневой тумбочке в правом углу.       От ходящего комнате холода по коже бегали мурашки, и парень, схватив одеяло, накинул его на плечи и голову, делая себе что-то на подобие кокона. Ноги неприятно холодило, но Кросс упрямо шлепал по ледяному полу, кутаясь в одеяло сильнее. Кухня не радовала особо богатой обстановкой: простенький холодильник, микроволновка, стол с двумя стульями и старый электрочайник. Светловолосый лениво оглядел свои пожитки и открыл холодильник, который особым изобилием не отличался: немного овощи, консервы, пара пачек из-под чипсов, ветчина и бульон из-под курицы, которую вчера варил, и пока не придумал, что из него сделать, даже любимого шоколадного молока не было.       Несчастной ветчины было до ужаса мало, не хватило бы даже на самый худой бутерброд, и Кросс раздосадованно застонал, упираясь виском в дверцу. Он закрыл холодильник, решив оставить кусок мяса до лучших времен, и поставил закипать воду в чайнике. Он давно хотел купить новый, но руки все никак не доходили. На полках сверху тоже была почти что пустота: небольшая пачка растворимого горячего шоколада, на который и пал его выбор, какао «Нескфик», что он купил по акции в магазине, и два пакетика зеленого чая. Он достал коробку, немного потряс ею около уха и осознал — хватит только на одну кружку.       Телефон, лежащий на столе, вдруг завибрировал, всего на мгновение, и Кросс несколько поморщился, наливая в кружку горячую воду. Он почти что не сомневался в том, что это была хозяйка квартиры, что он снимает — эта женщина всегда считала своим священным долгом напомнить ему о месячной оплате за квартиру как минимум за неделю, если не раньше, и парня снова передернуло. Он, грея руки о горячую высокую кружку, коротко глянул на сверкнувший экран мобильного телефона и почти что сразу отвернулся, глядя перед собой, и, отхлебнув немного, ожидаемо обжег язык.       В автобусе уже была толпа народа, и Кросс, цепляясь пальцами за верхний поручень, положил голову на свое плечо, изредка поглядывая на улицу и проносящихся мимо людей без особого интереса. Пассажиры тоже к происходящему снаружи теплого, несколько душного, автобуса были равнодушны: кто-то читал книгу, кто-то слушал музыку с безучастным видом, кто-то просто спал, чуть шатаясь, один парень едва не слетел со своего места на особо крутом повороте. Кросс несколько поежился, когда вышел из общественного транспорта, и выдохнул в воздух слабо видное облачко пара. Он спрятал нос в горловине белой куртки и направился по привычному маршруту до черного входа в здание ресторана. Ветер дул в спину, торопил, пытался залезть под куртку и водить дружбу с теми частями его тела, и Кросс из раза в раз хмурил угловатые брови, когда незваный холодный друг лез ему за шиворот черной футболки.       Едва Кросс снял куртку, чтобы повесить ее в шкафчик на крючок, то на него выпрыгнула из-за угла Кэтти, улыбаясь в своей привычной радостной манере. Это рыжее нечто всегда было на своей волне: с вечной улыбкой до ушей, со звездочками в зеленых глаза и даже с некоторой наивностью, верой в добро и тому подобные вещи, что рассказывают в мультиках про диснеевских принцесс. Девчонка всегда носилась между работниками в конце смены маленьким рыжим ураганом, идущим напролом, и до встречи с ней Кросс считал, что все маленькие люди — злые. — Тебя вчера какой-то тип хотел видеть, — вдруг сказала Кэтти. — Что за тип? — Ну, — Кэтти немного помолчала, наматывая огненную прядь волос на палец, — симпатичный такой. Красивый, я бы сказала. Высокий, и я говорю это не со своей позиции, — девушка в шутку хмуро глянула на Кросса, что хитро смотрел на нее сверху-вниз. — Он действительно был высокий. Да и пальто с костюмчиком у него дорогими выглядели. На бандита похож.       Кросс коротко засмеялся и посмотрел на рыжую девушку веселыми глазами. — Бандит? Ты сейчас серьезно?       Она возмущенно выдохнула и театрально взмахнула руками. — Нет, ты его вообще видел? Хмурый из себя такой, серьезный, весь в черном, будто только с похорон пришел. Ой, хотя нет, — она приложила пальцы к подбородку и посмотрела куда-то наверх, в потолок, явно пытаясь вспомнить детали внешности того мужчины, — у него рубашка белая была. Ладно, это не особо важно. Говорю тебе, он — мафиозник или что-то в этом роде. — Вот уж сомневаюсь, — с сарказмом протянул Кросс, чуть поводя плечами. — А чего он хотел? — Да не знаю, — хостес уперла взгляд зеленых глаз в черную рабочую обувь. — Спросил, работаешь ли. А когда узнал, что ты выходной, развернулся и ушел. Странный типчик, говорю же.       Кросс усмехнулся и чуть прикрыл глаза. День почему-то обещал быть чертовски приятным.       Кросс давит в себе смешок, и по его лицу расплывается кривая и чуть нервная улыбка, когда он видит уже знакомого мужчину. Не то, чтобы в его виде было что-то смешное, нет, он выглядит превосходно, просто немного непривычно видеть его с белыми волосами. Выражение лица Кросса становится радостнее, когда он замечает взгляд гостя, направленный на него, и слабую, но все же улыбку. — Добрый день, сэр. Сменили имидж? — Кросс указывает взглядом на волосы и чуть вздергивает брови, когда мужчина проводит по ним рукой. — Да, что-то вроде того. — Вам идет.       И он не врет: мужчине действительно шло, его мастер постарался на славу, если он красился в салоне, цвет действительно был классным. Почти что похоже на цвет волос самого Кросса, за исключением того, что у него оттенок несколько темнее. Парень чуть качается из сторону в сторону, наблюдает за руками мужчины, за тем, как тот пытается выбрать блюдо из множества, скользит разноцветными глазами по его костюму и с удивлением замечает, что Кэтти была права — на вид его рубашка с пиджаком действительно выглядят дорого, Кросс почти что уверен, что мужчина покупал их явно не в дешевых магазинах или для людей среднего достатка. — Я… могу узнать Ваше имя, сэр?       Мужчина замирает на несколько секунд, а потом смотрит на него в некотором удивлении, приподняв левую бровь вверх. — Ну, — тянет Кросс, чуть потирая вдруг вспотевшие ладони о ткань брюк, — Вы знаете мое имя, а я Ваше — нет. Наша хостес сказала, что Вы вчера хотели меня видеть.       Он понимает, что это так себе оправдание, и мужчина его, скорее всего, пошлет с такими желанием в далекие путешествия и уйдет. Кросс нервно сглотнул, когда мужчина продолжал на него смотреть, удивительно спокойно, только уже две брови метнулись вверх, придавая ему какие-то странно-грустное выражение лица. Он положил меню на стол, сцепив поверх него тонкие пальцы в замок. Они оба молчали, пока мужчина, чуть приоткрыв рот и вздохнув немного воздуха в легкие, не сказал: — Найтмер. Меня зовут Найтмер. Приятно познакомиться, Кросс.       Юноша наконец отмирает, переставая быть бетонной статуей, и снова смотрит на мужчину. В его глазах плескается удивление, смешанное с маленькой радостью, и он вновь улыбается, не дежурно, нет: улыбка самая что ни на есть искренняя, она расползается от уха до уха, показывая маленькие ямочки на щеках. — Найтмер? Очень… интересное имя. — Мама любит странные имена, — мужчина чуть пожимает плечами и хмурит брови. — Оно не странное, — возражает Кросс, чуть качая головой. — Оно особенное.       У Найтмера дергается уголок губ, он чуть прикрывает глаза и ощущает какое-то необъяснимое спокойствие. Он чувствует, как с его спины скатывается невероятно тяжелый груз, и мужчина рвано выдыхает, непроизвольно расслабляясь. Его плечи опускаются вниз, и Найтмер медленно моргает, мягко глядит на официанта и ощущает непонятную для него радость, разливающуюся внутри. — Итак, Найтмер, — официант необъяснимо ласково для мужчины улыбается и делает особый акцент на его имени, словно пробуя его на вкус, — что будете заказывать? — Что-нибудь на твое усмотрение. — На мое? — голос у юноши до ужаса удивленный, недоверчивый, и Найтмеру даже становится несколько стыдно. Всего на мгновение. — Вы уверены? — Абсолютно. Все, что хочешь, — говорит Найтмер, отдавая официанту меню. — И кофе. — Какой? — Любой. На твой выбор.       Найтмер улыбается еще сильнее, когда глядит на нерешительное выражение лица официанта и на его вежливую улыбку. И еще больше ему хочется рассмеяться, сильно, громко, на весь ресторан, когда видит, что Кросс действительно записывает что-то в свой блокнот.