Разные

      — Мы с тобою лишь два отголоска: ты затихнул, и я замолчу.       Геральт заходит в гараж, снимая куртку — здесь жарко темно и многолюдно. В дальнем углу на импровизированной сцене поёт группа:       — Станет горечь улыбкою скоро, и усталостью станет печаль. Жаль не слова, поверь, и не взора, — только тайны утраченной жаль!       Какой-то фольклорный мотив, похожий на старинную балладу, размеренно и грустно разливается по небольшому помещению.       — От тебя, утомлённый анатом, я познал сладчайшее зло…       Геральт протискивается ближе к углу, где под ярким светильником разместились два гитариста, барабанщик с ударной системой, пианист и солист.       Поющий юноша медленно двигается из стороны в сторону, его глаза закрыты, а пальцы осторожно касаются стоячего микрофона. Геральт не может оторвать взгляд от Лютика: тот выглядит хрупким, а белая кожа будто светится изнутри. Юноша открывает глаза и встречает его внимательный взгляд. И по его лицу видно, что он узнал Геральта.       — Оттого тебя чувствовать братом мне порою до слёз тяжело, — голос Лютика дрожит, но это лишь добавляет словам внутренней силы. Он не отрываясь смотрит ему в глаза, и каждое слово камнем падает Геральту на сердце.       — Это чувство сладчайшим недугом, наши души терзало и жгло…       Геральт хмурится, а Лютик на сцене продолжает петь и его волшебный голос проникает в самую душу.       — Оттого тебя чувствовать другом мне порою до слёз тяжело.       Песня обрывается внезапно, будто захлопнувшаяся дверь. Повисает тишина, которая тут же испаряется под градом оваций. Геральт тоже присоединяется к ним, пару раз хлопнув в ладоши и стараясь не думать о том, что только что услышал.       Лютик поворачивается к гитаристке и отдаёт микрофон. Девушка берёт слово под бурные крики и аплодисменты.       — Спасибо, спасибо! Спасибо, что так тепло оценили нетипичный для нас жанр. Автор слов и музыки — наш дорогой Юлиан!       Возгласы одобрения раздаются со всех сторон, и девушка оборачивается к Лютику и подбадривающе подмигивает. Лютик её восторга не разделяет, прячется за спиной и уделяет всё внимание микрофону. Геральт видит, как старательно тот опускает глаза в пол и сияет алыми щеками.       «Эх, Лютик, Лютик…» — думает про себя Геральт, вспоминая слова, пропетые с глухой и личной болью в голосе.       — Ну а теперь повеселимся! — Девушка задорно присвистнув, ударяет по струнам. Её поддерживает клавишник, начиная наигрывать что-то бодрое.       Лютик, услышав музыку испуганно распахивает глаза и подбирается к гитаристке. Он что-то яростно ей шепчет. Что именно Геральт не понимает, но по реакции девушки, отрицательно покачавшей головой, догадывается, что Лютик хочет сменить песню.       Видимо приход Геральта без приглашения несколько сбил его репертуар.       Лютик отчаянно взглянув в зал, всё-таки берётся за микрофон, и по гаражу разносится его сильный голос:       — В моём доме не видно стены. В моём небе не видно Луны. Я слеп, но я вижу тебя. Я глух, но я слышу тебя.       Гитара надрывается, тарелки звенят, а внутри поднимается какая-то волна удушающих эмоций.       — Я не сплю, но я вижу сны, здесь нет моей вины. Я нем, но ты слышишь меня, и этим мы сильны.       Лютик поёт закрыв глаза, пританцовывает, поднимая руки вверх, кружится на месте, заводя всю публику диким восторгом и разделяя со всеми воодушевление, звучащее громче грома.       — Квартира пуста, но мы здесь. Здесь мало, что есть, но мы есть. Дождь для нас…       Геральт слушает и не понимает, в чём причина опасения Лютика — песня как песня, но новый куплет прерывает его размышления.       — Ты смотришь на Млечный Путь. Я — ночь, а ты — утра суть. Я — сон, я — миф, а ты — нет, Я слеп, но я вижу свет.       Голос Лютика гипнотизирует, и у Геральта кружится голова. Волшебная песня проникает под кожу, согревая громкими битами и сильным звучанием любимого голоса.       Музыка достигает своего апогея, и Лютик заканчивает последнюю ноту особенно прекрасно. Замолкнув, он проводит по лбу рукой, смахивая слипшиеся от пота волосы. Его грудь часто вздымается, и Геральт против воли улыбается. Красные пятна покрывают шею и шёки — вид Лютика больше похож на человека, только что испытавшего оргазм.       Сам Геральт чувствует нечто схожее — его всё ещё потряхивает от той силы и мощи, которые никак не ожидается от такого стройного и хрупкого певца, как Лютик.       Гитаристка что-то говорит о перерыве, и группа, провожаемая продолжительными овациями, расходится со сцены. Многие из них, в частности — Лютик, идут к самодельной барной стойке, где чернокожий парнишка барыжит алкоголем. Их окружают довольные слушатели. Кто-то делает селфи, кто-то обнимается.       Геральт неотрывно следит за Лютиком. Некоторые девушки и парни хлопают его по плечу, что-то говорят на ухо и — по мнению Геральта — ведут себя слишком развязно, забывая про понятие «личное пространство».       Юлиан, взяв полный стакан, отходит к стене, а после непродолжительной заминки, бочком протискивается к выходу и, воспользовавшись моментом, выскальзывает из гаража. Геральт следует за ним.       На улице ещё не поздний вечер, но солнце уже не видно за высокими зданиями. Геральт оглядывается — южная часть Саутсайда разительно отличалась от северного гетто.       Лютик отыскивается за углом соседнего дома с наполовину пустым стаканом. Он даже не вздрагивает, когда Геральт подходит и встаёт рядом. Вдвоём они смотрят, как солнце медленно садится за горизонт, окрашивая едва заметные куски просвечивающего между высотками неба в нежно розовые оттенки.       Они молчат. И если для Геральта тишина вполне обыденна, то молчание Лютика необычно. Лютик — тот ещё болтун. А ещё Лютик не курит крепких сигарет.       Лютик не умеет плавать.       Лютик боится высоты.       Лютик умеет играть на гитаре.       Лютик охрененно поёт.       Лютик носит кричащую о своей ориентации одежду.       И ещё Лютик любит Геральта.