***
Когда мы после этого сидели в моей комнате, ожидая, пока кипятильник нагреет воду для чая, ты спросил меня, что же случилось. Я, в тот момент занятый вытиранием помады с твоего лица, с помощью благополучно украденной у сестры мицелярки и ватных дисков, лишь стыдливо устремил глаза в пол — свою реакцию на твоё появление я себе ещё долго не прощу. — Да просто кошмар приснился. — выпалил я и ушёл налить нам чаю и взять ещё один ватный диск, надеясь таким образом закрыть тему. — Ясно. — словно и правда всё понимая, произнёс ты. — А я вот думал предложить тебе фильм днём вместе посмотреть, но, видимо, ты в свой второй выходной будешь отсыпаться. Я чуть ли не упустил кружки, услышав о твоём желании провести со мной время. Вручив тебе чашку с тёплым чаем, а свою поставив на подоконник, от греха подальше, я вновь сел рядом с тобой на кровать. Намочив ватный диск и приступив к, пожалуй, финальному этапу стирания твоей «маски «, я сказал, пытаясь звучать спокойно и не запинаться: — Я был бы не против. Если ты, конечно, не против, то есть, если ты планы не поменял и всё ещё хочешь провести время со мной. В общем, я за. Пока я мысленно ругал себя за такой растянутый и просто глупый ответ, осторожно вытирая остатки помады, ты ответил с улыбкой, так часто ощаряющей твоё лицо: — Значит, договорились. Когда чай был выпит, помада стёрта, а пожелания насчёт фильма учтены, ты стал собираться уходить. Всё таки, до рассвета было не так уж и далеко, а с каждым часом шанс встретить в коридоре какую-то «раннюю пташку» увеличивался. Ведь нельзя предусмотреть людскую реакцию на своего однокурсника в костюме небезызвестного в округе супергероя. Попросив меня написать тебе, когда проснусь, ты ушёл, как всегда подмигнув мне на прощение. Я же какое-то время простоял у двери, приложив лоб к прохладной деревянной поверхности. Как же меня успокаивало твоё присутствие рядом. Кажется, ты был просто профи в поддержке: ты буквально излучал тот бодрый позитивный настрой, так зачастую необходимый людям. Может это ещё одна из причин, по которой все так к тебе тянутся. Но я безумно счастлив быть тем единственным, который узнал то, что не было известно никому, твой секрет. Секрет, который ты так усердно скрываешь ото всех, кроме меня. Сейчас, наверно, то самое подходящее время для этой необычной истории. Это произошло ночью. Я спокойно себе спал (в то время кошмары меня ещё не мучили), как вдруг из сна меня вывел громкий стук об пол. Складывалось ощущение, что что-то или кто-то буквально ввалился в мою комнату через окно, оставленное открытым на ночь. Я резко вскочил, всматриваясь в темноту: я заметил человека, упавшего на пол и сейчас медленно с него поднимающегося. Не знаю, как моему, плохо соображающему в тот момент, мозгу удалось найти телефон и включить фонарик. Вторгшийся тихо зашипел от неприятного света, который я навёл как раз на его лицо, прикрывая руками глаза. Быстро оглядев парня, я сразу узнал его: нарисованная, предположительно краской, маска на уровне глаз, плащ сзади и заглавная буква «Д», красующаяся у него на груди. Дипломатор. Всегда можно встретить какую-то компанию студентов в коридоре или в буфете, перешёптывающуюся о его новых подвигах. Ничего не подумайте, но мне он нравился. То есть, я уже в тот момент чувствовал симпатию к Антону, но то, что делал Дипломатор… оно вдохновляло. Оставляло в сердце надежду на то, что наше общество прогнило не до конца и ещё есть такие хорошие ребята, как он. И сейчас этот парень стоял у меня в комнате после того, как ввалился в неё через окно. Вау. От раздумий и догадок меня отвлёк его голос, который сразу показался мне знакомым: — Олежа, выключи его, пожалуйста… — говорил он явно про мой телефонный фонарик, который я тут же послушно отклучил. Когда он произнёс моё имя я удивился ещё больше, но быстро догадался обо всём, сопоставив все факты. — Антон? — Как ты...? — удивлённо начал ты, но так и не закончил фразу, из-за резкой боли в плече за которое ты тут же схватился, тихо шипя. Я же быстро вскочил с кровати, включил настольную лампу и наконец смог получше оглядеть тебя. Вид твой, конечно, оставлял желать лучшего: твоя маска сильно размазалось, лицо было очень бледным, нижняя губа разбита, а с головы, чуть ли не до самого подбородка, стекала уже засохшая струйка крови. Несмотря на всё это — ты слабо улыбался мне, хоть было и видно, что движения разбитыми губами приносит тебе боль. Я громко ойкнул и тут же принялся искать аптечку. Пока я любезно осматривал ущерб, нанесённый злоумышленниками твоей одежде, ты спокойно сидел без неё с перевязанным плечом и держа ватку у губы. Я же, всё ещё немного нервничающий после столь близкого контакта во время утирания крови с твоего лица и обработки ран, дрожащими руками заштопывал твой плащ. — Вот и всё. — тихо произнёс я, скорее обращаясь к самому себе. — Чудно. — я и не заметил, как ты подобрался ко мне сзади, наблюдая за моей работой. — Ты очень хорош в этом. Мне бы твои навыки. От таких похвал я лишь смущённо усмехнулся, выдавив тихое: «Всегда пожалуйста». — А вообще спасибо за всё. Не знаю, что бы я без тебя делал. — Да ну, обращайся когда хочешь. — тут же ответил я, складывая нитки и иголку на место. — Правда, что ли? А не против, если я воспользуюсь твоей помощью ещё пару раз, если вдруг понадобиться? Всё таки у меня нет никого, к кому бы я мог обратиться в таком случае, кроме тебя. Осознание словно ударило меня током. Я повернулся к тебе, озадаченно спросив: — То есть, как я понимаю, никто не знает о твоей настоящей личности, кроме меня? — получив в ответ кивок, я улыбнулся, хотя внутри меня просто распирало от необъяснимой радости. То есть, я — первый и, возможно, единственный человек, которому Антон рассказал о своей секретной жизни. Это всё слишком сильно напоминает какой-то фильм про супергероев и, божечки, как это круто! А ещё меня теперь не будут мучить угрызения совести из-за того, что мне нравится Дипломатор, в общем, сплошные плюсы.***
Столь недавние воспоминания приятно согревали душу. Трудно поверить, что это произошло всего неделю назад. В эту ночь я, кстати, больше не спал, встречая утро с книгой и кружкой чая. Однако я понимал, что долго не спать я не смогу и знал, кто будет поджидать тот момент, когда я закрою уставшие глаза.