***
— Ч-чего? Джоске, ты сейчас серьёзно? — Окуясу как будто протрезвел в один момент. — Правда? Она же старше тебя на пять лет. — сказал Коичи. — Ну, что я с собой-то сделаю, — тихо произнёс парень, — Вроде, постоянно с ней срёмся, а она как родная стала. — Ты больной, Джоске! Как такая зануда кому-то вообще может понравиться?! — удивлённо восклицал Окуясу. — Ты поэтому с ней танцевал сегодня?! — Нет, она сама предложила. — Так может, всё не так печально, Джоске? Может, стоит попробовать? — спросил Коичи. — Ага, попробует так, что потом во всех газетах будут писать о том, как известная мангака попала в тюрьму за совращение несовершеннолетнего! — рассмеялся Окуясу. Коичи тоже захохотал, но Джоске было не до шуток. «Три недели пролетят — ты их и не заметишь. А когда эта рана на душе загноится — будет уже поздно. Ладно, сегодня, наверное, не стоит думать об этом. Сегодня выпускной, нужно веселиться.» — поймал себя на мысли Джоске. Ещё две банки холодного светлого пива улетели практически незаметно. Коичи сидел и смотрел куда-то в пустоту, Окуясу очередной раз рассказывал ему, как в детстве, во время одного из семейных праздников, он перепутал стакан сакэ с водой и выпил его залпом. При этом Ниджимура неистово хохотал, так, что могло было показаться, будто сотрясается весь дом. Джоске же пересматривал аниме «Розово-чёрный мальчик», сделанную по мотивам манги той самой злополучной Кишибэ Ронни. Время уже было поздним, на часах пробил десятый час вечера. Первым встрепенулся Коичи. Он посмотрел на настенные часы и сверил их со своими. — Джоске, мне домой пора. Ещё надо по пути что-то, прячущее запах купить. — сказал Хиросэ. — Да, я тоже, наверное пойду с тобой, — отозвался Окуясу, — А то прямо здесь могу отрубится. — Я с вами выйду, голову проветрить. — сказал Джоске. Парни вышли на улицу и, слегка покачиваясь, отправились вперёд по улице. Проходя мимо дома Ронни, Джоске засмотрелся в окна рабочего кабинета мангаки. Из-за плотно закрытых жалюзей пробивались едва заметные пучки тёплого и жёлтого света. Парень представил Ронни, сидящую за столом с умиротворённым выражением лица. Наверняка сейчас она занята написанием какого-нибудь шедевра, который облетит весь мир и вознесёт её имя ещё выше. Хотелось зайти к ней, просто сесть и наблюдать за её работой. То, как под её пером из хаоса линий и штрихов появляются произведения исскуства. Джоске невольно остановился и какое-то время просто смотрел, пока его не окликнули.***
Лампа мягким светом освещала кабинет. Ронни сидела за столом и пыталась набросать хоть какой-то сценарий, но никак не могла уцепить ту самую ниточку, что поведёт её героев дорогой приключений и опасностей. Девушку это ужасно раздражало и выводило из себя. Уже третий, почти нетронутый, листок бумаги отправляется в мусорку. В голову лезет этот Хигашиката. Почему именно он?! Мангака писала свои сюжеты рывками. Когда вдохновение охватывало весь рассудок, девушка не могла ничего делать, кроме как писать и писать дальше. До того момента, пока не иссякнут все идеи, которые пришли ей в пору вдохновения. Ну, или до того момента, пока она не потеряет сознание от истощения. Последними источниками её творческих идей были воспоминания Коичи и прошедшие битвы со вражескими обладателями стендов. Она брала их за основу и накидывала на этот скелет то, что придумала сама. Например, соревнование в «Камень, ножницы, бумага» с мальчишкой, имя которого она не помнит, легла в основу психологического поединка её главного героя в казино, где главной ставкой была его душа. Ронни пыталась как-то отвлечься, чтобы вспомнить какую-то битву или придумать что-то новое, но ничто не давало ей душевного спокойствия и равновесия. Уже были перепробованы все попытки отдыха и расслабления — от простой попытки уснуть до сборки паззла и решения логических задачек. Ничто не помогало прогнать из головы лицо наглого Джоске, его сильные руки на той части её тела, которой она не давала коснуться ещё ни одному из парней. — Ну и что мне с ним делать? — рассуждала вслух Ронни, — Влюбилась, как школьница, отшивала, как школьница. Что со мной не так? В этот момент громом среди ясного неба раздался звонок в дверь. Девушка отогнула несколько секций ставней и увидела стоящего у двери Джоске. — Что ему надо? И так настроение из-за него же хреновое, он ещё больше решил его испортить. Ронни решила не открывать ему дверь, а просто сконцентрироваться на обдумывании нового мира и сюжета. Однако спустя пять минут, Джоске начал не только вжимать кнопку звонка, но и долбить ногами по двери. Это начинало выводить девушку из себя. — Да что ему не спится-то спокойно? — сказала она, спускаясь в прихожую.***
Джоске проводил своих друзей до дома, убедился, что Коичи никто не спалил и помог Окуясу лечь спать, так как сам Ниджимура вряд ли бы дошёл до кровати. Алкоголь, даже в малых количествах, сильно действовал на подвижность и рассудок парня. Джоске вышел из особняка и пошёл к себе домой. Проходя мимо дома Ронни, он снова остановился. Остатками разума парень осозновал, что мешать мангаке во время работы равносильно смерти, но тело не слушалось и уже изо всей силы вдавливало кнопку звонка в её дом. — Открывай давай! — шептал парень. — Не уйду я отсюда, пока хоть что-нибудь не сделаю. Он начал стучать в дверь ногами, пока не услышал торопливые шаги с лестницы. Он перестал ломать чужое имущество и принялся ждать. Вскоре к нему вышла Ронни. — Какого чёрта ты творишь, Хигаш… Договорить она не успела, Джоске резко сократил между ними расстояние и заключил мангаку в свои объятия. Не встретив сопротивления, парень слегка отстранился и сомкнул их губы. Как бы это не было странно, но Ронни обвила его шею руками и стала робко отвечать на поцелуй. Самое необычное, наверное, во всей этой ситуации было то, что двадцатитрёхлетняя девушка не умела целоваться и пьяному Джоске приходилось проявлять инициативу. Воздуха не хватало, поэтому Джоске оторвался от Ронни, проведя языком по её верхней губе. Она смотрела на него со смесью удивления и страха. Чтобы не показывать ему своего смущения, девушка забежала внутрь дома и захлопнула перед Джоске дверь.