Подмена чувств

То утро в Сейрейтее на первый взгляд ничем не отличалось от остальных. Кроме одного: слишком много шума и гама вокруг казарм, словно скоро начнется утреннее построение. Это было странно. Обычно Цукико просыпалась рано и успевала к началу вовремя: все-таки у нее не та должность, чтобы опаздывать. Но этот шум говорил об обратном: она проспала. Впервые в жизни. Акай была пунктуальна, иногда даже слишком. Ответственность и пунктуальность были неотъемлемой частью ее репутации (после вспыльчивости и в редких случаях дающей сбой психики), поэтому она ни в коем случае не должна была опоздать. Их капитан пусть и сам часто опаздывал, но дисциплину почитал особенно. Цукико молилась на его привычку опаздывать. Она бежала сломя голову вслед за своими сослуживцами, которые тоже торопились занять свои места. — Всем доброе утро! Да, Акай Цукико проспала! Прекратите смеяться! — она на бегу со всеми здоровалась и отшучивалась от насмешек, быстро заняла свое место рядом с пятым офицером и выпрямилась в ожидании капитана и его громогласного приветствия. Но капитан все же опаздывал, и девушка решила перевести дух и поздороваться с остальными. Когда она повернула голову и на месте третьего офицера увидела то существо, ей стало плохо. Это был паренек, с виду на пару лет младше нее и ниже на пол-головы. Он был настолько худ, что казалось, будто рядом с Акай стоял скелет, обтянутый кожей и одетый в военную форму шинигами. Цвет его волос был нехарактерен для его возраста — седой, даже больше серебристый. Но привлекала внимание его улыбка: он улыбался, словно лис, который подстроил засаду добыче. Глаза его были настолько узкими, что даже не было видно толком их цвета. Это все вызывало тошнотворное ощущение, и Цукико повернулась обратно к пятому офицеру — Казуки. — Что здесь происходит? — стоящий рядом офицер обомлел от такого взгляда. Акай смотрела, не скрывая каких-либо эмоций. А она была раздражена. Потому что вчера на месте этого мальчишки стоял Тэнши Тэндо — великолепный воин, у которого были все шансы через пару лет стать лейтенантом. Его все любили, его все уважали и слушали. на задавалась вопросом, кто же теперь так быстро заменил его. — Ты не знаешь? Он же был убит вчера во время отражения атаки Пустых, — эти слова для Акай были как вспышка молнии. В это было сложно поверить — это был не тот человек, который мог и должен был умереть вот так просто. Да и по силам это было лишь немногим, все-таки он дослужился до звания третьего офицера пятого отряда, а это значит, что в их отряде он был третьим по силе. И одним из лучших «третьих». — Что? Этого не может быть. Убит? И кто это на его замене? Как смогли так быстро заменить Тэндо? Это несправедливо, — ей было плевать, слышал ее тот мальчонка или нет. Она хотела, чтобы он знал, что ему, как минимум, не рада Цукико. — Успокойся. Это Ичимару Гин. Получил это звание вместо Тэндо по рекомендации лейтенанта Айзена, — она обомлела. Уже не просто от того, что какой-то мальчишка так неожиданно заменил хорошего друга. Скорее от того, что он так быстро был признан более сильным, чем Акай. И это учитывая то, что она добивалась этой должности несколько лет; мальчишка же, судя по возрасту, недавно закончил обучение. Тот, кто казался ребенком с мечом в качестве леденца, был лучше. Цукико не была эгоисткой. Лишь по-детски эгоцентричной. И она бы врала сама себе, если бы пыталась уверить, что это не зависть. — Да, ты прав. Приказы начальства не обсуждаются, — это была одна из истин для каждого из шинигами. Их учили беспрекословно подчиняться приказам выше стоящих по званию. И принятие Ичимару Гина на новое место как раз и было одним из этих приказов, который все должны были принять, как данность. — Доброе утро, отряд! — в помещении появился запоздалый капитан Хирако. Его голос эхом отзывался от каждой стены — настолько он был громкий. Все уже к этому привыкли. А новенькие, впервые побывав на построении, всегда буквально подпрыгивали, когда он здоровался с отрядом. Цукико украдкой посмотрела на Гина. В нем ничего не изменилось, ни единый мускул не дрогнул на его лице. Словно он и не слышал, как вошел капитан. Ичимару продолжал улыбаться. Это было слишком странно. Все прошло как обычно: «Доброе утро, капитан!», распорядок дня, пара рапортов, отдача приказов отдельным личностям и настрой на весь день. — И еще кое-что. Как вы, наверное, заметили сегодня в строю нет Тэнши Тэндо — бывшего третьего офицера нашего отряда, — среди воинов пошел тихий гул. Еще не все знали о случившемся. — Вчера он был убит, когда защищал Сейрейтей от Пустых, — отряд стоял в недоумении. Никто не решался что-либо сказать, никто не верил в то, что это произошло, что это вообще могло произойти. — Мы воистину потеряли великолепного офицера. Для кого-то он был другом, кому-то — опорой в бою. Мы его никогда не забудем. Но также мы не должны отчаиваться и продолжать служить на благо Сейрейтея. Как бы неожиданно и быстро это ни было, но действующий лейтенант Айзен нашел ему замену. Ичимару Гин, добро пожаловать в пятый отряд, — все как-то автоматически аплодировали. — На этом все. Вы знаете, чем вам нужно заняться. Свободны, — все начали потихоньку разбредаться по своим делам. Акай особо не торопилась: нужно было зайти к капитану, а Хирако Шинджи ходил быстро, лишь когда на него нападали враги. — Вы — четвертый офицер? — девушку отвлек сладкий голос за спиной. Каково было же ее удивление, когда перед ее глазами предстал странный новенький. Его голос тоже был странен: совсем не соответствовал внешности. Для такого мальчика эти звуки были слишком приторны, как чай, в котором больше ненужного сахара, чем листьев для заварки. — Да. Я — Акай Цукико. Рада познакомиться, офицер Ичимару, — она чуть наклонил голову для придания приветствию учтивости. Это показывало, что она не забывает о манерах. — А я, как вы уже знаете, новый третий офицер. Уверен, мы с вами станем хорошими соратниками и опорой друг для друга, — он поклонился в ответ. Его лицо до сих пор не изменилось: он продолжал улыбаться и смотреть на нее с полузакрытыми глазами. Цукико никак не могла понять, почему он все это говорил именно ей. Наверное, до него не очень ясно дошли ее слова в разговоре с Казуки. Внутри Акай посмеялась над его наивностью. Все-таки она считала его ребенком. — Несомненно, — улыбнулась девушка. Как же она хотела, чтобы Гин поскорее ушел, и ей больше не пришлось бы ему улыбаться и вообще вежливо общаться с ним. Это уже начинало угнетать. Ичимару словно понял ее и ее взгляд и направился в сторону выхода. — Надеюсь, вы не думаете, что я верю вам, Акай-сан. Вас и ваши эмоции можно читать как раскрытую книгу, — кинул он ей перед тем, как совсем раствориться в толпе остальных шинигами.