***
Лёжа на полу, Тиссая всё ещё не понимала, что произошло. Распахнув веки, женщина немного приподнялась, но головокружение смешало все очертания комнаты. Ректоресса закрыла глаза и поднесла правую руку к виску. И почувствовала что-то странное. Наличие жидкости на пальце её слегка удивило. Попробовав открыть глаза, она надеялась, что головокружение прошло и удастся посмотреть, что же на ладони. Мир больше не вращался, но, увидев кровь, Тиссая поняла, что её барабанные перепонки повреждены. Де Врие произнесла заклинание и всё было исправлено. Но осознание произошедшего медленно сочилось в её разум. Столько голосов, но отчётливо она слышала только несколько. Они барабанили по перепонкам, будто их цель – порвать все ткани. Голова же разрывалась на части от неимоверной боли. Перенимая чужие эмоции на себя, воздействие должно ощущаться, но не с такой же силой. Куда бежишь, убогая? Мы тебя научим! Она мне не дочь. Даже если бы ты была красива, тебя никто бы не любил. Возможно, мы не облажаемся так же как ты. Ах ты сука трусливая! Ребенок нужен не для того, чтобы лечить больное эго. Если бы Йеннифэр отправилась в Нильфгаард, при ней это была бы всё та же сраная помойка. Жаль, что это любовь к власти. Есть ли в тебе то, что надо? Боль к концу утихала, но в висках всё ещё чувствовалась. Всё несущественное отошло на второй план. Две фразы однозначно были сказаны из уст Тиссаи в адрес Йеннифэр. Эмоции Йенны давили на психику ректорессы с такой силой, что страх сойти с ума нарастал. Независимо от того, сколько лет де Врие живёт в этом мире, процесс переживания девушкой чувств в себе и скрытия от всеобщего обозрение, заставляет только поражаться. Хоть ректоресса тоже многое переживала и переживает у себя в душе, она даже не думала, что внутри Йеннифэр может быть такой ранимой. Женщина всегда думала, что девушка из Венгерберга, будучи горбуньей, постоянно выставляла мысли и эмоции напоказ, но даже тогда был контроль. Слабый, но он был. Аретуза же закалила характер Йеннифэр. Тиссая была бы удовлетворена, если бы башня не прибавила страданий девушке. Ректоресса чувствовала вину за это Позже, когда тело Йенны деформировалось, уязвимость покрылась сталью. Эта девушка захоронила всё в себе, прячась под маской язвительной и невоспитанной хамки. Свою слабость она таит глубоко в недрах своей души. Тиссая настроилась встать, но тонкий писк в ушах отвлек женщину от раздумий. Он становился громче и принимал понятную членораздельную речь. – Нет... Только не снова... Но ожидания Тиссаи на головную и душевную боль от этих голосов не оправдались. На этот раз что-то изменилось. В отличие от первого раза, сейчас это были тоска, немного радости, в основном перерастающей в обиду. -Шесть -Четыре -Продано за четыре. -Надо жить! -Никто никогда меня так не называл. Скажи ещё раз, пожалуйста, ну скажи. -Йен... -Геральт... -Иногда цветок – это всего лишь цветок, и смерть – это лучшее на что он годится. -Ни могущество, ни красота не сделает тебя более достойной. -Все люди на свете смотрят в зеркало и видят какие-нибудь изъяны. Все кроме нас. Мы переделываем себя, как захотим, не спрашивая природу. - ... Мы всего лишь сосуды. -Ты не за этим сюда пришёл. -Я пришёл за тобой. -Я мечтала, что стану хоть для кого-то важна... когда-нибудь. -Ты важна для меня. -Столько лет прошло. Я скучала. ··· -Почему, почему ты так хочешь ребенка?***