Гермиона Грейнджер и таинственное дитя

Гермиона нервничала. Попытку поговорить с Драко она при всем желании не могла отнести к удачным. Он не пообещал быть паинькой и даже не пообещал сохранить их… взаимодействие в тайне. Воплотить угрозу и рассказать про его детские постельные привычки Гермиона не могла, это все равно что прямым текстом сказать Джинни: «Я очень близка с Драко Малфоем», и чертов змей это понимал! А ведь Гермиона и без того испытывала иррациональную вину перед подругой, сколько бы ни убеждала себя, что та знать не знает настоящего Малфоя и что ее мнимый возлюбленный не имеет с реальным человеком абсолютно ничего общего. В продуманном сволочизме Драко она убедилась в который раз, когда поймала взгляд Джинни в области своего декольте. Гад ухитрился расстегнуть на ней целых две пуговицы. Эмоции, вложенные Уизли во взгляд, Гермионе расшифровать не удалось. – И что же привело двух юных героинь войны в логово бывшего Пожирателя? – раздалось у Грейнджер за спиной. Джинни смотрела туда, где ориентировочно стоял Малфой, такими глазами, что Гермионе стало неловко. Не ко времени вспомнился просмотр воспоминания и трёп Драко о финском слове, обозначающем чувство стыда за чужие действия. Именно это ей придется испытывать в течение всего грядущего разговора – красота! Грейнджер резко развернулась и метнула в экс-слизеринца предупреждающий взгляд. Тот мерзко ухмыльнулся, заставив задуматься, и с чего это он стал ей так... нравиться. – Джин любопытно, чем мы тут занимаемся, – пояснила Гермиона ровным тоном, мимикой обещая Малфою жестокую смерть, воскрешение и еще более жестокую повторную смерть, если он ляпнет что-то не то. – Увы, ничем таким, к чему бы ей захотелось присоединиться, – Малфой с похабной усмешкой посмотрел на Гермиону, перевел взгляд на свою вторую гостью и добавил: – Сам сожалею. Гермиона просто-таки почувствовала, что следующей фразой он превратит разговор в катастрофу. Она дернулась в сторону Джинни и выпалила скороговоркой: – Как я и говорила, мы с Драко варим Оборотное зелье. Нужно понять, как глубоко оно перестраивает тело волшебника. Хоть смотрела она на подругу, периферийным зрением отметила панику на лице Малфоя. Быстро проанализировав свои слова, Гермиона вычислила, что именно так взволновало его, и мысленно отшлепала себя по губам. Она едва не проговорилась, что на генетическом уровне отцом ребенка может оказаться именно Драко. Тот решил не дать ей ляпнуть лишнего собственным методом: – Да, понимаешь, нужно выяснить, может ли отцом твоего ребенка быть девочка. Наступил один из тех моментов, когда Гермионе адски захотелось снова врезать Малфою по лицу. – Драко! – А что, разве вываливать правду-матку не в традициях гриффов? – помянутый вздернул бровь и сверкнул глазами. Она почти повелась, почти спросила, с каких пор он перенял традиции «гриффов», но успела удержаться – один Мерлин знает, что этот… нехороший человек наплел бы про методы передачи гриффиндорства. У Гермионы зачесались руки… – Не стоит нервировать непроверенной информацией будущую мать, – процедила она сквозь зубы. – Зачем тогда она здесь? Проверенной информации у нас пока нет, – Драко уже второй раз проигнорировал правило не говорить о присутствующих в третьем лице. Естественно, он сделал это намеренно. Кажется, он решил продемонстрировать свои самые худшие качества. Худшие качества! Так вот к чему этот цирк! – Гермиона даже на мгновение перестала на него злиться – Малфой пытается отвратить от себя Джинни Уизли, дает понять влюбленной дурочке, что является грубым, желчным и циничным. И еще Грейнджер поняла, что часть его агрессии – защитная реакция, что Драко беспокоит (смущает?) пожирающая его взглядом рыжая девчонка. Сам виноват – возможно, Джинни и не позволила бы себе такого, не появись он перед ней без одежды... Весь этот дивертисмент с душем произошел так не вовремя! Не нужно быть гением, чтобы понять: явление почти нагого Драко не простое стечение обстоятельств. И вот результат: он произвел на младшую Уизли неизгладимое впечатление (впрочем, не только на нее). И даже если Джин осознает, какой гад на самом деле слизеринский хорек, ее тело считает иначе. Джинни с несвойственной ей робостью передернула плечами и тихо сказала: – Можете поделиться непроверенной. – О, – начал Драко воодушевленно, – версии твоей подружки одна другой лучше! Гермиона размышляла, достаточно ли будет заткнуть малфоевский рот ладонью или придется вцепиться ему в шею и перекрыть доступ кислорода. А если он проболтается про Снейпа?! Она дернулась к Драко, чтобы воплотить одну из своих фантазий, но тот закончил вполне нейтрально: – Однако основные подозреваемые – мои одноклассники. Выдохнули Гермиона с Джинни одновременно, первая – молча, а вторая – с ошеломленным: – Что? – Ну как, – продолжил представление Малфой, – по словам твоей подружки, ты на меня пялилась, – Гермиона зашипела и спохватилась, что мерзавец и это сможет свести к чему-то… непристойному про взаимопроникновение слизеринства и гриффиндорства, – рядом со мной сидели другие слизеринцы, которые могли… – Оборотное зелье входит в программу шестого курса, а не седьмого, – Джинни встретила два заинтересованных взгляда и призналась: – Я тоже думала об этом, – она сделала неопределенный жест, – обо всем этом. Хоть мне и все равно, кто это был. – Но вы ведь не варили Оборотное на уроках, это зелье длительного приготовления и изучается в теории. – Не варили, – подтвердила Джинни, – но Слагхорн нам его демонстрировал, кто-то мог увидеть, где он хранит флакон. – Спешу тебя разочаровать, – скучающим тоном перебил Малфой. – У Слагги весь позапрошлый год стоял целый котел оборотки, и любой мог… – Сколько времени зелье сохраняет свои свойства? – Гермиона почувствовала себя в своей стихии и с удовольствием окунулась в научную дискуссию. – Правильно приготовленное – до полутора лет. Я проверил. У лежалого срок действия сокращается. – Джин, сколько времени ты провела с двойником Драко? – Грейнджер, – уже по манере, в которой Малфой произнес ее фамилию, Гермиона знала, что прозвучит какая-то скабрезность, – кто в такие моменты думает о времени? – Хоть приблизительно, – Гермиона полностью сосредоточилась на подруге, игнорируя второго присутствующего. – Меньше часа, точно, – ответила та. – Знаешь что, Уизли, – перехватил инициативу Драко, – ты могла бы показать… – Нет! – сорвалось у Джин раньше, чем он успел закончить. – Дослушай, истеричка! Как якобы перехватывала мои взгляды. Как ты… ухитрилась себе напридумывать романтической чуши. Гермиона закатила глаза – неужели он надеется, что пренебрежительный тон заставит Рыжика сотрудничать? – Чем это вам поможет? – выдавила из себя Джинни. – Ну как… Мы поймем, кто крутился вокруг тебя, кто крутился вокруг меня… – Я могу и словами рассказать... Гермиона поймала себя на мысли, что все-таки из Джин и Гарри получилась бы отличная пара. Они даже плечами пожимают во время разговора одинаково, когда обоим неловко. – Ну! – нетерпеливо поторопил Драко. – Рядом со мной были Рози и Мад, поблизости держались Невилл и Майкл. Они назначили себя моей охраной, я же девушка Гарри Поттера. Пока Джинни говорила, Гермиона наблюдала за ней с необъяснимым беспокойством. Вроде бы Джин смущалась, робела и краснела рядом с Драко, но что-то такое мелькало в ее глазах, что заставляло напрягаться. Вспомнились слова Малфоя о ее собственном взгляде «будто прикидываешь, сколько галлеонов можно за меня выручить», вот и Джинни что-то прикидывала в уме. Грейнджер заставляла себя слушать и не отвлекаться. – Майкл? – Корнер. Корнер посещал курс продвинутых Зелий у Слагхорна... Новая ладная теория сформировалась мгновенно. – Джин! А Корнер не может быть в тебя влюблен до сих пор? – Вряд ли. Он же после меня с Чанг встречался. И держался подчеркнуто отстраненно, плюс периодически упоминал, что должен сберечь меня для Гарри. Он совсем помешался на Гарри, почти как Криви. Все время говорил про свою верность его идеалам. Криви? Теория впитала в себя и это. Она разбухла, разрослась в разные стороны, или нет, сложилась как конструктор Лего из пятисот деталей. Гермиона подняла перепуганный взгляд на подругу, потом перевела его на Малфоя. – Ну смотри, что могло произойти… – быстро заговорила она. – Корнер увидел, что ты заглядываешься на другого, то есть, по его мнению, (прости!) изменщица и недостойна Гарри. Вот только доказательств этому никаких – одни предположения. Слушай… а Криви не было в школе в течение года? – Оба брата маглорожденные, конечно, нет! – Но они были на битве… – После того, как Ли сообщил… – Стоп! Я к тому, что они поддерживали связь с Отрядом Дамблдора, имели по фальшивому галлеону и знали о проходе из «Кабаньей головы». И Криви – тоже фанат Гарри Поттера. Если Корнер ему сказал… – С чего бы рейвенкловцу Корнеру связываться с гриффиндорцем Криви? – Они оба в ОД. Плюс ревность! – Кого к кому? Глупости! – топнула ногой Уизли. – Предполагаешь, Корнер заметил ее взгляды в мою сторону, как-то раздобыл мои волосы и перевоплотился в меня, чтобы Криви мог нащелкать компромата? – закончил Драко то, что Грейнджер не хватило смелости проговорить, и расхохотался. – Да тебе романы писать!