Гермиона Грейнджер и таинственное дитя

Гермиона обдумывала план так и этак, но нисколечко не продвинулась. Не было смысла прорабатывать детали при отсутствии уверенности, что план воплотим в принципе. А невоплотимым он может оказаться, потому что… потому что она не имела права взять и подставить Малфоя. Знать бы, каков его настоящий статус… Изучив материалы дела еще перед первым визитом в апартаменты Снейпа, Гермиона пришла к выводу, что Драко скорее свидетель, чем обвиняемый. Но в концепцию не укладывалась назначенная дата слушания и… неприятный инцидент, произошедший на днях. С одной стороны, Робардс позволил ему прогулки с таким, прямо скажем, непрофессиональным сопровождением, как она, но с другой – были все те же слушание, адвокат и жесткий допрос, ну и всем известные факты биографии Драко – куда же без них. Гермиона постучалась к начальнику аврората. Выглядела она гораздо решительнее, чем себя чувствовала. Робардс поднял глаза от пергамента, улыбнулся и показал на стул. Гермиона робко села. – Не отрываю? – пролепетала она и тут же наградила себя мысленным подзатыльником за глупый вопрос. – Ничего. Мне не помешает перерыв, – благожелательно ответил Робардс. – Я хотела... – да что с ней такое?! Мямлит, как первогодка в Хогвартсе (то есть она не мямлила, когда была первогодкой, а теперь мямлит). Гермиона выдохнула, набрала полные легкие воздуха и отчеканила в лучших своих традициях: – Я хочу прояснить для себя один момент. Драко Малфой – обвиняемый или свидетель? Главный аврор многозначительно хмыкнул, пожевал нижнюю губу и посмотрел мимо Гермионы, нахохлившейся воробьем на своем стуле. – Это ведь не праздный интерес, мисс Грейнджер. – Не совсем, – смутилась она. – Вы дали разрешение на прогулки по территории Хогвартса, но… имел место… – Допрос, – избавил ее от необходимости подбирать эвфемизмы аврор. – Допрос, – скривилась Гермиона, но не стала спорить с формулировкой. – В общем, я хочу знать… – Давайте начистоту, Гермиона, – перебил Робардс. – Драко Малфой совершил немало… проступков. Совершеннолетний или нет – это казуистика. Он не был маленьким ребенком и прекрасно отдавал себе отчет в своих действиях. – Семья… – Мотивы, конечно, имеют значение, но самих поступков не отменяют. – Директор Дамблдор умирал… – Мисс Белл была проклята, мистер Уизли едва не умер, – сухо перебрал факты Робардс. – Но… – Гермиона опять собиралась что-то пролепетать про несовершеннолетие. – Дамблдоровская игра, буду честен, добавила нам работы. Снейп, Малфои… фигуры неоднозначные. А общественности нужно, чтобы виновные были наказаны, толпа хочет возмездия. Гермиону передернуло. – Вы мудрая девушка, и я считаю ваше общение с мистером Малфоем-младшим… полезным, – он хмыкнул и покачал головой каким-то своим мыслям. – Я могу поделиться с вами информацией, но эта информация не должна уйти за пределы этого кабинета. – Конечно! – осознание степени доверия начальника воскресило внутри что-то оставшееся от маленькой заучки, тающей от похвалы преподавателей. – «Конечно» недостаточно. Вы подпишете документ о неразглашении. Магический, само собой. Грейнджер была несколько оглушена уровнем секретности, но покорно кивнула. От предвкушения перехватило дыхание и даже пальцы на ногах поджались. Робардс взмахнул рукой, и на столе появился небольшой лист пергамента. Гермиона бегло просмотрела его. Ничего сверх озвученного: «Я, (имя, фамилия), находясь в здравом уме и твердой памяти, добровольно соглашаюсь хранить в тайне услышанное и не делиться информацией с третьими лицами намеренно или ненамеренно. Подпись». – Стандартная форма, но имейте в виду, что документ заколдован: вы не сможете ни извлечь воспоминание о разговоре, ни показать с помощью легилименции, – объяснил аврор. – Меня точно не погладят по голове за то, что я вам расскажу, но я вижу, что вы искренне заботитесь о ценном… о важном свидетеле. Гермиона вписала свое имя, поставила подпись и подняла глаза на Робардса. – Я благодарна за доверие. Не должны ли вы убедиться, что я – это я, а не кто-то… ну под личиной, прежде чем мы приступим? – Я проверил, – усмехнулся хозяин кабинета. – Вы не вошли бы, будь вы кем-то другим. Сигнальные чары. Гермиона сделала пометку в голове: изучить продвинутую магию распознавания и сигнальные чары. Аврор осторожно забрал у нее бумагу и положил в стол. – Мистер Малфой… старший мистер Малфой сделал большой взнос в восстановление магической Британии и заключил с Министерством и Визенгамотом сделку, – начал он без вступления. Нет. Гермиона не была удивлена, что-то такое она и подозревала, но мурашки все равно побежали по коже маленькой стайкой, а живот скрутило. Когда-то она мечтала работать в аппарате Министерства, теперь же… не понимая до конца, но предполагая, как все устроено, она уже не испытывала уверенности, что хочет этой карьеры. Ей не перекроить целый мир, а становиться участницей, то есть соучастницей отвратительных махинаций было противно. – Вы же понимаете: Министерство, школа… – Но школа самовосстанавливается! – выпалила она. – Замок – да, но в этом замке голые стены. Хогвартс нуждается в больших денежных вливаниях. – Ладно, – у Гермионы было мнение по этому вопросу, но делиться им она не стала. Конечно, она понимала, что львиная доля того, что выделят такие, как Малфой, осядет в карманах тех, кто стоит у руля, но что изменится, если она проговорит все это вслух? – мы отвлеклись. – Да. Так вот… В обмен на защиту и оправдательный приговор для супруги и сына он согласен стать одним из… – …козлов отпущения? – сказать, что Гермиона была удивлена, – ничего не сказать. – Самопожертвование от Малфоя? – Он разумный человек и понимает: если оправдают всех троих, у каждого из них будет мало шансов дожить даже до Рождества. Гермиона буквально почувствовала, как зашевелились волосы на голове. – Если же Драко и Нарциссу изобразят жертвами произвола отца и мужа… – Именно так, мисс Грейнджер. И Люциусу Малфою в Азкабане будет безопаснее, чем вне его. Информация опять-таки не для распространения, особенно не для Драко Малфоя, – он погрозил пальцем, – но слушания миссис Малфой и мистера Малфоя-младшего скорее номинальны. Нарцисса понимает это, а Драко полезно помучиться, не так уж он… невиновен, как вам хотелось бы. – Почему вы считаете, что я… – Возвращаясь к статусу. Для всего магического сообщества он сейчас обвиняемый под арестом. Для своего же блага. Даже при отсутствии антиаппарационного барьера Хогвартс – особое место под защитой древней магии. Пока Драко Малфой живет на территории школы, куда его поместили с разрешения действующего директора, он находится в относительной безопасности. Гермиона позволила себе отвлечься на размышления об иронии судьбы: Драко обошел защиту замка и провел в Хогвартс Пожирателей, но теперь древняя школа снова защищает Драко. Мысленно она прошлась по коридорам... и спохватилась: – Нас с Малфоем видели во время прогулки! Отчисленные стажеры могут… – Не могут. Они не помнят подробностей своей неудачной стажировки. Гермиона на секунду пожалела о том, что затеяла этот разговор (многие знания, многие печали), а потом стало досадно, что несостоявшиеся авроры забыли ее урок уважительного отношения. – То есть выходить за территорию школы мистеру Малфою противопоказано, но не запрещено. Физически он может ее покинуть? – уточнила она. – Я не рекомендовал бы ему покидать защищенную территорию. Толпа хочет мести… Не все готовы ждать действий правосудия, а он… – Нет-нет. Это я поняла, я о другом… Если кто-то захочет силой… – Мисс Грейнджер, я поручил вам его безопасность, но это не значит, что никто, кроме вас, ею не озаботился. Не то чтоб я вас недооценивал, но вокруг слишком много желающих причинить ему вред. Причем с обеих сторон прошедшей войны. Мы не до конца понимаем, полностью ли разрушена связь между… бывшими соратниками Волдеморта после его смерти. Гермиона физически ощутила, как кровь отлила… от всего и собралась в животе в огромный шар, мешающий вдохнуть. Страх за Драко заполнил все ее существо. Ну, может, не совсем все… кусочек остался для неубиваемого грейнджеровского любопытства. – Драко и Нарцисса – единственные представители той стороны, которые живут в школе? – не сдержалась она. – Мисс Грейнджер, я ценю ваше рвение, но наш разговор касается только одного… заключенного. Вы и сейчас знаете гораздо больше, чем следовало бы, – довольно резко напомнил о границах начальник. Гермионе стало обидно почти так же, как становилось на уроках зелий, когда Снейп обесценивал ее знания. Хоть ее рациональная часть и понимала, что ей (девчонке, еще не закончившей школу) и так рассказали слишком много, но, черт побери, если бы не они с Гарри и Роном, кому служил бы сейчас этот бравый аврор?! – Просто имейте в виду, что поставлено на кон. Жизнь и здоровье Драко – основной пункт соглашения с его отцом, – подвел итог разговора Робардс. Осознание своего участия в грязных играх политиканов заставило Гермиону брезгливо содрогнуться, но она быстро взяла себя в руки и изобразила святую невинность. – С чего вы взяли, что я планировала… – Иначе мы не вели бы этот разговор. Вы мудрая девушка и не должны поддаваться сиюминутным желаниям. Я очень надеюсь на это. Гермиона и правда была мудрой девушкой. К Отделу магического правопорядка она шла в тяжких раздумьях. Теперь она знала, что привлекать Драко Малфоя к реализации плана по выведению на чистую воду Корнера нельзя категорически. Да и сам план сейчас интересовал ее в последнюю очередь. После разговора с главным аврором Грейнджер могла думать только об одном — о безопасности бывшего однокурсника, и большое пожертвование Люциуса здесь было ни при чем.