***
«Если ты живой, то Сан-Франциско не даст тебе соскучиться. Если ты мертв, Сан-Франциско вернет тебя к жизни» — эти слова американского писателя Уильяма Сарояна лучше всего описывают этот город Калифорнии. Построенный на холмах, он устроил бы им настоящую поездку на американских горках, если бы они ехали к нему на машине. Однако они летели, и с высоты птичьего полета их троице открывались куда более впечатляющие виды, чем могли бы, будь они на земле. Роскрошные пляжи, куча зеленых парков, мост «Золотые ворота», поблескивающий в золотых лучах солнца — Сан-Франциско, горящий так же ярко, как фейерверки в день независимости США, будоражил воображение громоздкостью построек и своей разношерстностью. От визитной карточки города они летели до парка Пресидио, где Рошель с Тони могли наблюдать тихоокеанский рай на земле — Бейкер-бич, с легкой пеленой туманности, окутывающей Сан-Франциско с трех сторон, которая совершенно не смущала людей, занимавшихся барбекю и пикниками. Начавшийся дождь несколько затруднил полет. Тейлз включил против него поле и дворники на каждом из окон. Внутри «Торнадо» можно было ощутить вибрации восторженного волнения и легкого страха. Так бывает всякий раз, когда приближается конец поездки на страшном аттракционе, на самом деле вызывающем у тебя чувство феерии. Свой путь они держали к «Шпилю» или к небоскребу «Трансамерика» — самому высокому строению Западного побережья США, уступившему пальму первенства (всего на 2 метра) Аон-центру в Лос-Анджелесе после 1973-го года. Вход туда был строго ограничен, попасть на смотровую площадку после теракта 11-го сентября было практически невозможно, но и здесь ловкость и смекалка помогли Сонику и чете Ваковски обойти охранную систему. Тейлз же беспрепятственно приземлился после того, как они облетели с Рошель и Тони квартал для бизнес-элиты Аламо-Сквер, известный своими «Разукрашенными леди». Когда пришла пора выходить, Рошель не покидала мысль, что город все равно не смог избежать своей «манхетизации», на сегодняшний день на большую свою часть застроенный небоскребами, хотя раньше те были рассосредоточены только на окраинах. — Соник! — Лисенок, запыхавшись, буквально бросился на друга с объятиями, сковав его в них так крепко, что бедный синий еж закашлялся и начал хлопать Тейлза по спине. — Тейлз??? Ты смог все-таки отследить мой сигнал! Вышедшие из скоростного лифта Томас и Мэдди чуть было не схватились синхронно за сердце. — Господи! Это ещё кто??? Лис?! — Кажется, предел изумления Мэдди на сегодня практически был достигнут. Поспешившая все разъяснить Рошель выскочила буквально мгновением позже перед глазами супругов Ваковски, упираясь в колени ладонями, а потом с зажмуренным глазом салютуя им обоим. — Здравствуйте! Это Тейлз, а я — Рошель Джонсон. Это Тони. — Рошель махнула в сторону друга, которого явно укачало и которому на такой высоте откровенно стало нехорошо. Тони с белым лицом смотрел со смотровой площадки вниз, понимая, что если упасть за ее пределы, от тебя останется одна лишь лепешка. Иногда обладать живым воображением было поистине настоящим проклятием, а не подарком судьбы. — Мы помогли Тейлзу сюда добраться. Он искал… Заметив синего ежа, Рошель замолчала. Соник, который выслушивал подробный рассказ Тейлза про его спасителей, остановил взгляд умных больших зеленых глаз на ней. Восторженно распахнутые, они активно рассматривали её и необычным образом заблестели. — Соника, — на выдохе произнесла она. — Ого! Так вы…вы двое помогли Тейлзу добраться сюда? — Соник за секунду оказался рядом с ней, хватая руку Рошель в свою и начиная ту активно трясти в рукопожатии. Девушка пыталась понять, как она упустила его перемещения, будучи глядя прямо на него. — Спасибо, спасибо, спасибо вам! Ох, если бы мы только знали, что вам пришлось столько вытерпеть, мы бы… — Все равно ничего не смогли сделать, потому что добирались сюда с другого конца страны. — Том виновато прихватил нижнюю губу зубами. Он следующий протянул Рошель руку. — Извините. Томас Ваковски, очень приятно познакомиться, Рошель. А это Мэдди, моя жена. — Слава Богу, хоть немного в этой инопланетной тусовке добавилось человеческих лиц. — Мэдди сразу же подплыла к ней и, просияв белозубой приятной улыбкой, тоже пожала руку. — Или вы тоже инопланетяне, только замаскированные? — Нет-нет, что вы. — Рошель задорно рассмеялась. — Будьте спокойны, миссис Ваковски, мы тоже люди. После всех приветственных обетов, которые они провели, повисла неловкая пауза. Наконец, история их поездки и полетов привела окончательно в ту точку, куда приходят все — в конец. В завершение, под которым подразумевалось исчезновение Тейлза и Соника из их мира. Навсегда. Рошель почувствовала, что её сердце нехорошо сжалось. Она так же, как и Том с Мэдди, растерянно посмотрела на их инопланетных друзей, словно молчаливо спрашивая, а что же дальше? Соник первый прочистил горло. Подобрав мешочек с расыпанными золотыми колечками, — тот ладно лег в его руку, — он грустно улыбнулся. — Что же, Тейлз, думаю, нам пора. — Да… — Тейлз обвел взглядом всех присутствующих. Взгляд его был полон тихой печали. — Пора. Рошель закусила губу. В глазах защипало и стало горячо. Она не смогла сдержать слез, даже не пыталась, начав всхлипывать и краснеть. Щеки быстро стали влажными, она захватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Все приключения когда-нибудь заканчиваются. И момент окончания у них тоже был неизбежен. — Надеюсь, вы скоро доберетесь домой… — Рошель крепко обняла Тейлза. Тони неловко стоял в стороне, запихнув ладони в карманы своей куртки, и наблюдал за ними. — Спасибо, Рошель. — Тейлз едва заметно утер глаза ладонью. — Тони, спасибо тебе за помощь. И тебе, Рошель. Всем вам. Они с Тони пожали руки. Джексон чуть ему улыбнулся. — Больше только не сваливайтесь к нам на головы, ладно? Соник и Тейлз рассмеялись. — Договорились. Соник прощался с Томом и Мэдди. Том толкнул что-то вроде проникновенной вдохновенной речи, после которой Соник присовокупил кое-что от себя. Они неловко переминались, пока тоже наконец не обнялись на прощание под умилительный взгляд разулыбавшейся Мэдди. Соник, выдохнув, словно сбросил огромный груз со своих плеч, а затем и золотое кольцо на плоскую поверхность смотровой площадки. То подлетело, засветилось и раскрылось, увеличившись в размерах. Рошель завороженно наблюдала за снопами искр, которое то исторгало. И в тот самый момент, когда Тейлз уже был готов впустить Соника в «Торнадо» и влететь в образовавшийся портал, все их планы рухнули, как карточный домик из-за сильного дуновения ветра. Вокруг появились уже знакомые всей их компании боевые дроны со взведенным наготове оружием. Медленно угрожающе выплыл глава всей этой механизированной процессии, который не смог удержаться от едкого смешка и такой же едкой веселой улыбочки. Дальше все было как в ускоренной съемке: разговор Тома и Мэдди с Айво, их забавные перебранки, которые быстро переросли в поток словесных угроз. Как они дошли до того, что Мэдди и Том оказались в итоге за барьером смотровой площадки, Рошель уже и не вспомнит. Она помнит лишь то, что быстро среагировала с Тони и Соником — Соник рванул за друзьями по «Шпилю» вниз, Тейлза вырубили выстрелом электрошокера в спину, Тони, взяв его на руки, побежал в лифт, чтобы придержать тот открытым, а Рошель запрыгнула в «Торнадо» и выстрелила из него в летательный аппарат Айво, чем жутко вывела дока из себя. Но отвлекать его ей было не впервой, поэтому Ро беспрепятственно зацепила внимание Роботника, увлекая того за собой. — Спрячь Тейлза и беги к Сонику на первый этаж! Я задержу его! В этот раз Тони спорить не стал. Такие тесные пространства, как лифт, пугали его, а на такой высоте — тем более. — Будь только осторожна, ладно? Рошель ободряюще взяла Тони за руку. — Обязательно. Они встретились на 25-м этаже, на 2 этажа ниже смотровой площадки, в одном из офисов нидерландской страховой компании AEGON. Несмотря на то, что четырёхгранная пирамида «Трансамерика» увенчана 64-метровым шпилем с панелями из алюминия, которые отлично отражают свет в тёмное время суток, сдержать удар летательного аппарата те не смогли. В двух крыльях-выступах по бокам находятся вершина шахты скоростного лифта и башня-вытяжка для удаления из здания дыма в случае пожара. Так что возгорание из-за порванных кабелей, свисавших теперь с потолка и разбрызгивающих во все стороны искры, пугало меньше всего. При удачном стечение обстоятельств Рошель успеет сбежать и покинуть здание. Главное, чтобы раньше неё успели это сделать Тони, Тейлз и Соник с друзьями. Он кинулся за ней по инерции. Её везучесть начинала казаться Роботнику патологической! Рошель была столь странным элементом, который у него все никак не получалось понять и поймать. Последнее раздражало Роботника чуть ли не больше, чем первое. — Мисс Джонсон. — Он практически прорычал это. — Доктор Роботник. Напряжение между ними искрит, когда она выдыхает его фамилию (не его имя, как раньше), подобно тысячам электрочастиц, упорядоченно движущимся и взаимодействующим не прямо, а посредством электромагнитного поля. Роботник так их и видит со стороны — два маленьких электрических заряда, что противоположны и притягиваются друг к другу электростатической силой, как катионы и анионы притягиваются друг к другу и легко образуют ионные соединения. Это чувствовалось в воздухе, это ощущалось в межзвёздном пространстве, что эта маленькая чертовка породила своим поцелуем — это же наблюдалось во всплесках света Маркет-стрит, отражавшегося от лётных очков Айво, когда его летательный аппарат завис ровно на том этаже, где Рошель от него пряталась. Или она этой встречи ждала? Что-то он уже не был уверен на её счет и насчёт логичности её действий. — Похоже, мы вновь столкнулись с неразрешимым противоречием: вы стоите опять у меня на пути— — А вы не хотите от этого пути отступить. Полагаю, уговаривать вас остановиться будет бесполезно, ведь так? — В карих радужках отразилась яркая искра электричества, осыпающегося из порванного провода. Пролетев в узкое пространство офисного этажа, Айво снес к черту не только пару-тройку столов и стульев на колесиках, но и местами бедный, ни в чем не провинившийся потолок. — Полагаю, что так. — На лице Айво словно бы застыла досада, и он не пытался этого даже скрыть. — Похоже, нам придётся пойти двумя разными дорогами… И…Разойтись. Рошель сжала ладони в кулаки. Голос её обрёл силу. — Зачем вам это? Бросьте, остановитесь! Пострадает столько людей! И вы сам тоже можете! Неужели ваши эксперименты того стоят??? — Боже, эта мысль о добродетели ко всем и всему такая американская, просто не могу! Как кантри или ожирение, например. — Последнее слово Айво добавил с непередаваемым отвращением на лице, дернув верхней губой. — Впрочем, вам этого не понять. — О, я как раз отлично понимаю! Вы с самого своего детства огораживаетесь от других в попытках защититься! Но весь ваш гениальный ум, как бы вы ни старались, будет вас окружать восхищением с коротким сроком годности! И вы всё равно останетесь одиноки! — А может мне не нужно чужое восхищение! — Айво перешёл на более повышенный тон, повторяя точь-в-точь за самой Рошель. — С чего вы вообще это взяли??? Мне хорошо одному! Мне было всегда до лампочки и до ригельской звезды, что обо мне думают другие! Я делаю всё это потому, что просто хочу, мисс Джонсон. Не чтобы снискать себе большую славу, чем уже есть, не для того, чтобы меня любили. Достаточно того, чтобы боялись. — Бросьте. — Взгляд Рошель смягчился, когда лицо Айво сделалось жестоким. — Вы не такой, я ведь знаю. Независимость от чужого мнения восхищает меня в вас, но я же вижу, что вы нуждаетесь в человеке так же, как он в вас! — Интересно, о каком же человеке идёт речь? — Вопрос Айво, произнесенный дребезжащим пониженным голосом, поставил Рошель в тупик. Она сглотнула. Рошель ему не ответила. Но он всё понял прекрасно без слов. — Мисс Джонсон, я взываю к вашему благоразумию, если оно всё ещё есть в вашей хорошенькой рыжей головке, и прошу не покидать это здание, если вы не хотите пострадать. Если вы покинете его, я не смогу гарантировать вам безопасность, пока не закончу ловлю ежа и лиса. — Айво словно зачитывал правила безопасности для проведения эксперимента: его голос стал бесстрастным и механическим. Рошель воинственно нахмурилась. — А если я ослушаюсь? Айво неожиданно ударил по красной кнопке, и его летательный аппарат раскрылся, пустив дым вокруг себя. Выйдя из него, Роботник поправил лётные перчатки без пальцев, перебирая теми в воздухе. — Тогда я буду вынужден вам преподать повторный урок, с которого началось наше знакомство. Она сделала шаг назад, но не успела кинуться обратно к лифту. Айво схватил её за подбородок (как тогда, в своей передвижной лаборатории) и с силой сжал челюсть. Рошель испуганно округлила глаза. В следующую же секунду Айво с хлопком ладоней о железные двери прижал её к холодной поверхности, угрожающе нависнув сверху. Отступать стало некуда. Сердце Рошель опустилось в желудок и усиленно там забилось. Она тяжело выдохнула, испуганно глядя на дока снизу вверх. В голове лихорадочно билась мысль, что нужно было всего лишь дотянуться до кнопки лифта, но когда она попыталась это сделать, Айво перехватил её руки и вздернул девичьи запястья вверх. — Мне нет никакого дела до людей. Машины намного лучше. Должно быть что-то другое, что могло бы заставить меня остановиться, — зашептал он близ её лица, низко к нему склонившись. Рошель ощутила, как в щеках запекло. В офисе не было света, и находиться с Айво в полутьме было не то что бы боязно… Скорее, волнительно до дрожи в коленях. — Но если вы не можете мне этого предложить, нам придётся разойтись каждый своей дорогой. — Я с самого начала знала, что не смогу вас переубедить, — горько добавила она, и брови её чувственно дрогнули, а губы вытянулись в упрямую линию. — Однако одного не возьму в толк, если вам так плевать на окружающих людей и меня в том числе, зачем же вы их…спасаете? И зачем пытаетесь обезопасить меня? Айво опешил. Он не знал, что ответить на этот вопрос. Ворот летного костюма резко начал давить на шею. Роботник его оттянул и выдохнул сквозь зубы. Девчонка знала, как ставить его в тупик своими словами и действиями. Она делала это каждый чертов раз. — Потому что я профессионал и не смею пятнать свою безупречную статистику выполненных операций и закрытых конфликтов без жертв, — ответил он спустя паузу, шумно глотнув. Айво задал ответный контрвопрос: — Зачем же тогда пытались остановить, если знали, что не удастся? Опять тянули время? Теперь настала пора Рошель подбирать слова. Они были так близко, что у неё начала кружиться голова. Господи, да думать связно в его присутствии просто невозможно! Особенно когда он так сжимал её запястья! Ро ощущала, что указательный палец Айво словно специально скользнул на линию её пульса, отсчитывая его и проверяя, будет ли она врать сейчас или же нет. — Нет… Я просто… Надеялась… — Рошель говорила загадками, когда не могла нормально выразить свои чувства, и получалась на выходе откровенная тарабарщина. Но Айво понимал. Она надеялась на его человечность, на его снисхождение и благосклонность к ней. Но надежда и факт — разные вещи. Факт, будучи гордым упрямцем, убивает надежду прямым выстрелом в голову. Рошель знала, что не сможет его переубедить. Но она не могла не попытаться. — Вы — бестолочь. — Айво почти рассерженно прошептал это, досадуя на потерянное время. Освободив одну руку, он нащупал девичью шею, к которой прикрепил плоский кругляшок со снотворным. — Но ваша самоотверженность до сих пор меня восхищает. Рошель обмякла в его руках ровно в ту секунду, когда он подхватил её, не дав коснуться пола. Её лицо снова было безмятежно и лишено каких-либо эмоций, как в их самую первую встречу. Она нравилась ему такой спокойной, покорной и послушной. Однако Айво понимал, что без прежнего огонька сопротивления… Это было совершенно не то. Когда она была собой, она не просто нравилась ему. Она его будоражила. Глядя долго на её приоткрытый рот и думая, что она всё равно ничего не почувствует и не вспомнит, Роботник прижался губами к её губам. Коротко, кусаче, словно приложился губами к бутылке крепленого алкоголя. Голова закружилась, по крайней мере, по аналогии с ним. Большой палец задержался на порозовевшей щеке, и Айво позволил себе — всего лишь на секунду — задуматься еще и о том, что после всего этого бардака он мог бы пригласить её…в нормальную приличную кофейню на нормальную чашку кофе. После этого сознание Рошель превратилось в смазанную уезжающую вбок картинку, словно жирный след, оставленный на запотевшем стекле.***
Рошель очнулась в комнате для допроса, когда пришла в себя. Тони пересказал ей последние события очень сжато, сухо и вкратце, но для Рошель были важны лишь несколько вещей: что было с Тейлзом, Соником и четой Ваковски, выжили ли они и где был Роботник? При непосредственном допросе со стороны правительства они использовали тактику отрицания, лучшую в их ситуации, когда человек не хочет давать то, что от него просят или требуют. И, спустя круг однообразных вопросов и бесконечных ответов: «нет, нет, нет» их с Тони отпустили, взяв слово, что если информация просочится в прессу, им обоим будет несдобровать. Скорее всего, могли первые несколько дней поставить слежку, а потом оставят в покое. Но это было не точно, поэтому они старались перестраховываться. Случай с военной базой замяли, списав его на неисправность военной техники и повод ту обновить. Весь мир вздохнул тогда с облегчением, когда Айво пропал на чужеродной планете… Кроме неё одной. Нормально ли это было, что Рошель по нему скучала? Соник с Тейлзом после победы над Айво решили остаться. И они с ёжиком довольно быстро нашли общий язык и сдружились. Соник буквально хвостом за ней ходил, куда приходилось и куда его приглашали. И пускай места передвижения были ограничены, поскольку Тони всё ещё параноил насчёт слежки правительства, Рошель подумала, что после всех злополучных несчастий, случившихся с Соником на Земле, она должна была (просто обязана) их перекрыть новыми, свежими впечатлениями! Они и ей бы пригодились. Чтобы закрыть жужжащее, ноющее ощущение в груди, которое раз от раза становилось всё сильнее, громче и больше. Стоило мысленно Рошель к нему вернуться, она понимала, что… Тоскует. Да, ей не стоило ни на что надеяться тогда, но… Она не могла забыть их поцелуй. Без Айво мир стал в разы спокойнее. Но он стал и более тусклым. И не сказать что безопасноснее, потому что по словам генерала Уолтерса он предотвращал множество политических и террористических конфликтов, с которыми другие не справлялись. Рошель… Казалось, что между ними осталось много чего недосказанного. И чтобы унять своё любопытство, она стала изучать Айво через доступные ей средства. То есть через знакомство с женой Ричарда и более тесное общение с ним самим. — Ох, босс, он был такой… Разный. Он мог быть грубым, это верно, но в то же время гениальным, красноречивым, педантичным. — То есть нелюдимым, дотошным и спесивым. — Прерывая вдохновенную речь Стоуна, делающего кофе, вставляла следом Лин, обрезая весь его дальнейший монолог. — Он мог быть тем ещё козлом, мисс Джонсон, уж поверьте мне. Он заставлял Ричарда перерабатывать, не гнушался дёргать его по поручениям в отпуске и звонить в пять часов утра! Я уже не знала, за кого выхожу точно замуж: за Ричарда или за него и его босса, идущего в комплекте. Лин фыркнула, а Ро рассмеялась. Высоко и светло, да так, что люди, сидевшие в кофейне, начали оглядываться по сторонам и искать её глазами. От неё в любом месте словно появлялось больше воздуха. И Лин с Ричардом это заметили в первую очередь. — Но, несмотря на всю свою суровость, — вставил важным междометием Ричард. — Доктор очень тепло отзывался. О вас. Его тёплые ореховые глаза посмотрели прямо на Рошель. Она покраснела и чуть не подавилась кофе. — Ох, даже не знаю, радоваться за тебя или утешать… — Лин усмехнулась, словно единственная взрослая, понимающая, насколько тяжёлый груз на Рошель мог повиснуть. Хотя, быть может, она насчёт Роботника не во всём была права? И относилась к нему во многом с предубеждением? — А… Что он любил? Что ему нравилось и было близко, помимо работы? — робко поинтересовалась Рошель у Ричарда. Ричард, бодро наливая в молоко эспрессо, с удовольствием продолжал делиться теми знаниями, что он сам обладал о загадочной фигуре доктора Роботника. — В основном он проводил большую часть дней в лаборатории, мастерил что-то, но иногда… Только по секрету! Он танцевал. И чертовски любил техно-рок концерты! Иногда я его заставал за тренировками, док держал себя в отличной форме… И, к сожалению, больше я рассказать вам не могу. Может, когда-нибудь вы узнаете больше сами? Ричард ей подмигнул, на что Лин только фыркнула. Действительно, картинка пока складывалась тусклая и неполная. Рошель была уверена, что есть многое в нем, о чем другие просто не знают. — Он верит, что доктор вернётся обратно. — А почему нет? Док выбирался из самых разных передряг. И эта будет лишь одной из череды многих. — Да, но не с планеты же грибов. — Лин вскинула скептично брови. — Однако же если он туда попал, то и вернуться обратно, чисто гипотетически, он может, — вставила слово уже Рошель, глядя сначала на Лин, потом уже на Ричарда. — Вот, мне нравится настрой мисс Джонсон. — Ричард расплылся в широкой лучезарной улыбке. — Оптимист — оптимиста, как говорится… — пробормотала Лин, невольно улыбаясь с них обоих. — Кстати, как вас занесло снова в Сан-Франциско? Мы тут из-за моей работы. — Вы айти-специалист? — Рошель с удивлением потянула шумно свой латте из трубочки. — Да, работаю в айти-сфере. Я разработчик. — Ого, это здорово! — воскликнула Рошель. — Дааа, Лин у нас сейчас главная кормилица в семье, пока я. Ну… Лишился работы. — Ричард потерся ласково, как кот, щекой о макушку Лин и практически затарахтел на её плече, когда соскользнул на него. Лин с удовольствием начала бродить пальчиками по его лицу и почесывать отросшую щетину. — Метит в кремниевую долину. Сейчас у неё начинается период стажировки. — Пока мой милый прозябает свои часы в кофейне, приберегая свои способности для доктора, — язвительно протянула она. — Я верю в его возвращение! — не без смеха сказал громко Стоун. — И в возвращение своей работы тоже. — А я тут из-за концертов! Обещала устроить нашему синему другу культурно-развлекательную поездку. Сейчас лето, программа должна быть насыщенной, — поделилась не без энтузиазма Рошель. В районе Мишен-Дистрикт, куда, собственно, Ричард и устроился работать после исчезновения доктора и куда приехали Рошель, Тейлз, Тони и Соник, можно было встретить все самое модное в городе: будь то лепешки буррито с начинкой или велосипедисты. Культурные достопримечательности, независимое общество деятелей искусства, шедевры уличной стенной живописи, многочисленные бары и кафе превращали этот район в настоящий магнит для молодежи. Здесь было полно вкусной недорогой еды, а первоклассные рестораны соревновались с лучшими ресторанами в городе за внимание гостей из высшего света. Их компания, выросшая на двоих (Лин и Ричарда), как и многие местные жители, отправилась в парк Мишен-Долорес, как только Стоун закончил работать, купила по порции мороженого и направилась отведать на вкус один из самых разноплановых городских районов во всей стране. До вечера они ожидали концерта в Brava Theater Center. Несмотря на страх Рошель, что прибывшая парочка не сможет ужиться с уже устоявшейся компанией, Тони и Лин его разбили в пух и прах, зацепившись на теме игр и их разработок. Стоун же, на удивление, счел компанию Тейлза очень интересной, оставив мисс Джонсон Сонику. Так проходило лето. Рошель заметила одну забавную закономерность — чем чаще она виделась с маленьким ежонком, тем больше тот и более охотно увязывался за ней. Она придумала ему легенду косплеера антропоморфных животных, который жутко прется по ежиной тематике, и туда же приплюсовала Тейлза; чисто на всякий случай, чтобы не донимали лишними расспросами. Это позволило выпустить Соника на лето из-под домашнего ареста Тома и Мэдди, которые заботливо именовали его не иначе как опекой и не лишними мерами предосторожности. В общем-то, они были в чем-то правы, угроза полностью для их всей компании не минула, но Рошель рассудила, что та при любом раскладе (даже самом мирном) всё равно полностью не уйдёт. И риск будет присутствовать всегда. Она была готова на него пойти. Ради друга, ради поездок к Ричарду и Лин. Ради шуток Тома и Мэдди, которых сама Рошель шутливо называла своими вторыми родителями. И ради того, чтобы заглушить эту странную пустоту, которая никак не хотела уходить. Все жили дальше своей жизнью, и она даже завидовала (по-хорошему, конечно же) им, ребятам, которые не мучались исчезновением Роботника так, как она. Они не думали, что с ним происходит на чужеродной планете. Жив ли он, и если да, то когда вернётся? А если… Если вдруг не вернётся уже никогда? Не подписали ли они тогда все дружно смертный приговор для дока, когда она была в отключке и даже не имела голоса? Тони, как её лучший друг, не мог не заметить сумятицу, пришедшую в сердце его подруги. На одном из концертов они с ней отошли в более-менее тихое место и взяли по парочке будвайзера, чтобы, можно сказать, излить друг другу душу. — Ро, что с тобой? Не отпирайся, я же вижу, что что-то не так. Рошель вздохнула и прильнула к горлышку пива. — Боюсь, если скажу, ты в очередной раз заявишь, какая я безответственная оторва. — Нет, — Тони выдержал паузу, задержав на ней долгий взгляд, — не скажу. Ты…была права тогда. Помнишь, в «Торнадо»? — Ох, Тони, мне не стоило… — Это мне не стоило. — Он поднял голову к потолку. — Признаться, мне много чего не стоило тогда говорить тебе. Прости. И да, ты права, я никогда никого еще не любил. Самым близким человеком для меня были мама и сестра. И ты, пожалуй. Поэтому я не мог знать и не знаю до сих пор, каково тебе, Ро, но…просто знай, ты всегда можешь поговорить со мной. — Тони положил ладонь на её плечо и проникновенно на неё взглянул. — Как и положиться на меня. За помощь правительству нам, кстати, разрешили видеться с отцом. Кто знает, может, такими темпами спасение Земли еще от нескольких инопланетян и вовсе вернет его на свободу. Рошель вздохнула. Они с Тони оба прильнули вновь к бутылкам и сделали по паре глотков. По сравнению с его проблемами, её казались такими…несущественными, что ли. — Если честно…я и правда запала на него. — Рошель растерянно прижала бутылку к виску. — И я не знаю, что мне с этим делать. — Ну…пока, наверно, ничего? — Тони пожал плечами. Приглушенная музыка гремела, словно сквозь стакан, и едва пробивающийся свет софитов изредка пролетали над их головами. — Его ведь здесь нет. Тебе надо бы заняться наконец собой. И своей жизнью. А не постоянно всех спасать. Что ж, естественно, за такой твёрдой отгораживающей бронёй из не самых лучших мыслей она и не заметила, как это случилось. Как взгляды Соника на ней стали задерживаться чаще. Как он приходил в огромный восторг и фонтанировал нетерпением перед встречами с ней. Как наседал на уши бедного Тейлза с расспросами о ней, словно она была поп-звездой, достойной этого. Рошель просто не хотела замечать до тех пор, пока на одном из концертов (в конце августа, она помнит это особенно точно) Соник ни взял её ласково за руку и ни заглянул снизу вверх в глаза. — Рошель, ты… Познакомила меня со столькими группами! С Panic! At the Disco, Gorillaz, Mother Mother, с Santigold и Metallica! Я тебе так благодарен! Это лето… Оно совершенно отличается от всех тех других, что я проводил здесь, на Земле. — На его мордочке очаровательно проступил румянец. Соник неловко мялся и пытался перекричать музыку, из-за чего Рошель слышала его с трудом. Говорил он искренне и от всего сердца — Рошель подарила ему настоящий глоток свободы и столько своего времени, сколько не дарил ещё не один человек. Рядом с ней он смог ощутить себя настоящей вольной птицей, способной улететь, куда ей захочется. Wolf Alice были последней группой, которую они должны были посетить в Сан-Франциско. И на этом их музыкальное лето должно было закончиться. Он был в куртке, которую она сделала для него сама. В чёрной маленькой косухе с нарисованной разноцветной (бело-сине-красной) чайкой на спине. В боевом раскрасе под индейца, даже с похожими перьями, обвязанными вокруг его колючек. Смеха и возни с ними было ровно столько же, сколько с его полосами на щеках. И с отчётливой влюблённостью в глазах, которой Рошель ни ожидала от слова совсем. Она относилась к Сонику, как к брату. И его признание в очередной раз напомнило, что сердце её беспросветно наглухо занято другим человеком. — И… Я понимаю, что у вас, людей, так не устроено… Ну… Встречаться с ежами… Но мы антропоморфные во всех вопросах строения и!.. — Соник. — Рошель привлекла его вмиг схлынувшими с её лица красками веселья, спокойным тоном и прямым взглядом, полного сожаления. — Прости… Дело даже не в том, что ты… Ёж… А что моё сердце занято уже другим. И тогда Рошель признала это. На том самом концерте, среди гудящей и прыгающей толпы, под рев электрогитары, что она влюблена в Айво. Соник всё понял. Он замолк, плечи его опустились, сам он сник. Ушко его, вопреки печальному образу, забавно дернулось. Рошель провела ладошкой по его щеке, приподнимая мордочку. — Ты самый хорошенький ёж на моей памяти. — Она тепло улыбнулась. — И будь я свободна, кто знает, быть может… Всё сложилось бы иначе. Она поцеловала его в щеку, и он словно оттаял. По всему его крохотному телу разлилось живительное тепло. Соник передернул ободренно плечами, но взгляд его всё ещё был грустный. — Кто это? Неужели… Тот сумасшедший доктор, который пытался пустить нас с Тейлзом на опыты? Почему-то когда он это произносил, это звучало так ужасно, что комок вины вставал поперёк горла камнем. Рошель не ответила. Соник всё понял по её напрягшемуся взгляду и сжавшейся в кулак ладони. Концерт превратился в одну смазанную нечеткую массу, ведь всё это вдруг потеряло своё значение.***
Осень пришла с удушливым жарким послеавгустовским ощущением надвигающейся угрозы. — Что вы знаете о теории мультивселенной, мисс Джонсон? Вопрос со стороны генерала Уолтерса ставит её в тупик. Она хлопает глазами, задумчиво опускает взгляд на металлический стол, за который её усадили (у этой комнаты не было ни окон, ни камер, ничего, кроме одной двери и пустых стен) — в такую страшно попадать и ещё страшнее в такой надолго оставаться. Рошель, крепко задумавшаяся развивать и дальше свою юную зелёную неокрепшую музыкальную карьеру, с приходом осени в свой дом никак не ожидала, что она приведёт за собой ещё и военных. — Ам… Вы о том, что есть параллельные миры? И в них существуют другие версии нас, наших планет, вселенных, ну и… Где всё устроено иначе. — Да, именно. — Генерал, кажется, выглядит более спокойным, когда видит, что девчонка его понимает и не собирается более отпираться. — Эта теория называется теорией омнивселенной. Существование мультивселенной является предметом дискуссий среди физиков. Данная идея активно используется в теории струн, в многомировой интерпретации квантовой механики, в теории вечной инфляционной мультивселенной и…многом другом. Согласно ей, если вы находитесь здесь, то другая ваша версия может вытворять всё что ей вздумается в своём мире. Однако… Наши учёные заметили странные всплески магнитных волн возле вашего дома. Изменение электромагнитных полей — это не шутка, мисс Джонсон. После появления гуманоидных животных на нашей планете выдвинулось предположение, что… Случилось что-то вроде истощения защиты нашей реальности. И что сюда могут прибыть и другие. На последнем слове генерал Уолтерс поднял пронзительный пристальный взгляд на неё. Рошель вжалась в стул. Ладони её вспотели, внутри почему-то всё натянулось и в животе похолодело. — Причём здесь я? И что вам от меня нужно? — Мне нужно, чтобы вы были осторожны. Мы не знаем, что может дальше произойти за этой аномалией. Если бы вы могли уступить нам ваш дом для проведения исследований и пожить у друзей, мы бы были вам очень благодарны. — И как много времени ваши исследования могут занять? — Рошель нахмурилась. — До тех пор, пока мы не убедимся, что всё относительно безопасно. И что вы можете вернуться обратно без риска вторжения кого-то извне. Она всё равно предполагала при хорошем стечении обстоятельств не оставаться особо долго дома и начать его сдавать. Однако раз возникла острая необходимость покинуть его, у неё появился благородный повод пожить у Тони или у Мэдди с Томом. К родителям возвращаться у Рошель не возникло мысли — она знала, что мать опять будет пилить ей мозги, а отец лишь пожимать плечами и разводить руками. Мол, мама здесь босс, что я могу сделать, детка. К Тони она не поехала. Если исследования велись в её доме, то военные или правительственные ищейки могут приезжать к ней еще не один раз на разговор, а тревожить семью Джексона и его самого после всего пережитого Рошель не хотела. Поэтому проще будет переносить это в доме Мэдди и Тома — те были привыкшие к подобным проблемам после инцидента в Грин-Хиллз, и Соника прятать научились на раз-два. И они привыкли, что изредка Рошель у них оставалась. А вот Тейлза можно было оставить у Тони, они всё равно нередко копались теперь вместе в старых деталях компьютерных серверов и мастерили что-то из них. Рошель с извиняющимся выражением лица появилась на пороге дома четы Ваковски на следующий же день, как только Том по телефону согласился помочь. Мэдди ей искренне сочувствовала. Она надеялась, что всё обойдётся. И что очередной странный всплеск метафизической активности не окажется чем-то опасным. По-настоящему опасным, что могло принести проблем и без нахождения Роботника на Земле. Как Рошель заблуждалась тогда в своём облегчении. Ведь проблемы в этот раз происходили от неё. В прямом смысле этого слова. Осень в Грин-Хиллз была спокойной, уютной и красивой. Она встречала мягко-лимонным утром, когда облака загораживали солнце, но свет его всё равно доходил до остывшего асфальта и зелёных, обнесенных разноцветными листьями лужаек. Рошель просыпалась в самый разгар дня, когда Мэдди приготавливала завтрак, а Соник уже вовсю растрачивал энергию, помогая ей в домашних делах по дому. Том собирался на службу, и Ро, салютуя чашкой с кофе, желала ему удачи. Она сама должна была поехать сегодня в студию звукозаписи и попробовать записать демо-версию одной из своих песен. После приобретения полезных знакомств на концертах, Рошель твёрдо решила прогрызать себе путь в том направлении, в котором она и правда хотела работать. Такая роскошь не каждому была позволена, да и ей едва ли — мама всё ещё считала все её потуги пустой тратой времени, — однако Ро это не останавливало. Лучше уж попробовать и проиграть, чем не попытаться вовсе. Тогда-то это и случилось. Когда Мэдди заканчивала выпекать банановый хлеб, Соник приглашал Ро перед выходом поиграть в танцевальную битву, купленную ему недавно Томом, а сама Рошель, приклеив очередную наклейку на свой чемодан (в этот раз от йогурта, кажется) застыла, как вкопанная, внутри просторной гостиной. Она заводила прядь пламенных волос за ухо, отряхивала чёрный плащ, ниспадающий до самой земли и скрывающий за собой такой же черный брючный костюм, и проверяла, кажется, что-то на своих часах, встряхивая запястье. Как оказалось, это был портативный миникомпьютер и диктофон в одном приспособлении. — Переход на планету Земля совершён успешно. Моя альтернативная версия найдена непосредственно близ искомого объекта. Планета богата ресурсами и обладает, как минимум, двумя версиями гуманоидов, если верить информации, полученной от датчиков. — Неизвестная, вышедшая из голубо-желтого разлома, образовавшегося буквально в воздухе, поправила чёрные кожаные перчатки на руках и позади неё возникли уже знакомые Рошель роботы-помощники. Только по сравнению с теми, что были у Айво, эти являли собой настоящих гигантов и от них исходила по-настоящему враждебная и жуткая энергетика. — Что за… — Рошель не успела закончить фразу. Карие глаза девушки напротив вспыхнули алым механическим цветом. Словно ошибка в программе. — Долго же ты заставила себя искать, подружка. Я отслеживала твой световой сигнал в двух разных местах, но потом он переместился и мне самой пришлось менять курс. — Женщина улыбнулась (практически оскалилась) и схватила Рошель за грудки. — Ну ничего. Ваша планета того стоила! Всё произошло слишком быстро. Рошель не успела ее оттолкнуть, не успела никак среагировать — испуг и удивление парализовали её тело, когда неизвестная, очень похожая на неё, поменяла их местами, толкая в образовавшийся портал. Доктор Джонсон, закрывая трещину между реальностями с помощью стабилизатора скорости света, надела солнцезащитные чёрные очки. Дроны угрожающе застыли позади её спины, развернувшись в сторону портала, чтобы зафиксировать его закрытие и устранение объекта «Р» с пути. Ударная волна света снесла Соника и Мэдди к стене, заставив их обоих зажмуриться. Когда портал оказался закрыт, женщина сняла очки, зацепив их за нагрудный внешний карман чёрного плаща. Соник не поверил своим глазам, когда открыл их… Как такое вообще могло быть? Длинные рыжие волосы, обезоруживающе и обманчиво очаровательные веснушки на щеках, карие глаза (когда те не отливали алым) и чёрный костюм, как у того доктора, что гонялся за ним и Тейлзом… Несмотря на более вольную резкую походку и несущественные различия во внешности, сомнений не было — это была Рошель. Но… Не их Рошель? Другая? — Кто ты такая?! И что ты сделала с Рошель?! — воинственно спросил ёжик, храбро выпятив грудь. Чтобы закричать, ему пришлось набрать в легкие побольше воздуха. Существо храбрилось, и дока это невыносимо веселило. — О, где же мои манеры? Кажется, я забыла представиться. Я — доктор Джонсон. И я пришла за тобой, твоим другом и ресурсами этой планеты, ёж. С моей альтернативной версией всё в порядке, не стоит беспокоиться. Убивать мне её всё равно нельзя. По крайней мере, собственными руками. — На последних словах молодая женщина угрожающе понизила голос и улыбнулась. — Ну что же, детки, салют!