***
После очередного выматывающего задания, первое, что я хочу, это чай. Большую кружку чая. Черного. С мятой. Если вы меня позовете на вечеринку, чтобы выпить, и там не будет упомянутого напитка, я свалю, и никто и ничто меня не остановит (Пытались Дазай, Мори и Кое с золотым демоном, как думаете, у них получилось?*). Из второстепенных, я хочу пледик. Мягкий, пушистый, пропитавшийся запахом уюта (с каких пор запах Осаму я считаю уютным, не знает, пожалуй, никто). А еще, чтобы никого не было рядом. Прям, ни-ду-ши. Никого. Полнейшее одиночество, иначе вы увидите меня в гневе, а этого даже неубиваемый Дазай остерегается. Увидели, что я устала? Предложите кружку чая. Если я откажусь – либо я видела, как вы плеснули туда яд, либо я уже злюсь. В обоих случаях совет один – бегите. Бегите, как никто не бегал. Может быть, вы останетесь живы и, относительно, здоровы. – Осаму, напомни, почему я на это согласилась, и зачем ты это предложил? – Упомянутый слегка поежился (Чуя научила меня злобно зыркать, а потом выяснилось, что в сочетании с улыбочкой Дазая это вообще убийственная смесь). – Потому что у тебя было хорошее настроение, а я был все еще под впечатлением от того, как ты организовала что-то настолько масштабное за пару минут. Серьезно, тот парень тебя совсем не уважал, но приказ… – Очередной взгляд, который я кинула в сторону собеседника, ожидаемо его не убил. – Просьбу, дорогая, просьбу выполнил. А та девушка, Маша, она же тебя обожает. – Понятно, решил меня попытаться успокоить. У него получилось. Делаю обреченный выдох (работаем на публику – если я ни с того, ни с сего улыбнусь и обниму его, это будет странно). Улыбаюсь и поворачиваюсь к подчиненным Дазая. – Ребят, у меня был тяжелый день, а сейчас у меня очень плохое настроение, я проведу краткий инструктаж, скажу вступительную речь, называйте, как хотите, но имейте в виду, что тупых вопросов не потерплю, и если останетесь в живых – вам не будут завидовать мертвые. Всем все ясно? – Теперь я поняла, почему меня попросили именно сейчас заняться этой фигней: я произведу нужное впечатление (ну, запугаю до полусмерти, если хотите), у меня громкий голос, а еще хорошие навыки оратора (пол прошлой жизни этому посвятила, как иначе). По толпе бегают шепотки («что тут делает эта хрупкая девушка», «как ее вообще в мафию взяли»), но на поставленный вопрос все отвечают незамедлительно. Вот что значит повысить голос – даже большая группа взрослых мужиков тут же становится стадом овец. – Любой, кто попадает в мафию, должен уметь чувствовать опасность всеми доступными и недоступными органами шестого чувства, если кто-то еще не понял, что я тут не потому что глазки красивые. Этот человек… – Киваю в сторону напарника и подхожу чуть ближе к толпе. – Ваш начальник. Дазай Осаму, «Дьявольский вундеркинд Портовой мафии», один из исполнителей, мой напарник. – Дазай посылает подчиненным одну из своих туповатых улыбочек, а я позволяю себе незаметно улыбнуться тому, как вытягиваются лица у одних, и как сглатывают от его вида другие. Вторые правильно мыслят. – Те, кто его боятся, правильно делают, потому что «Двойной черный» это не отряд подрывников, как говорят в новостях, а всего лишь наш дуэт. Просто я немного увлекаюсь, и как итог мы немного устраняем какую-нибудь организацию за минут… Сколько самое длинное задание длилось?.. – С незаинтересованным видом поворачиваю голову к Дазаю (он чуть ли не смеется, но лицо держит превосходно), а тот делает вид, что что-то напряженно вспоминает. – Шесть-семь минут, помнишь ту организацию, вроде, «Эм-пи Portal»? Там был твой знакомый еще, он пытался давить на жалость. – Ухмыляюсь я не потому что жажда крови, а потому что тот пацан мне в любви признавался, а у меня настроение плохое было. Его я оставила Осаму, с его манерой вырезать сердца, но он его решил еще и помучить. Короче, минуты три я тупо ждала, пока Дазай наиграется. Сразу после его речи поворачиваюсь к слушателям и хлопаю в ладоши. Получилось громко (я просто не могла не посмотреть, как все это стадо вздрогнет от этого звука). Улыбка расползлась по лицу прежде, чем я успела что либо предпринять. – Ага, так это я к чему? Вам будет к чему стремиться, а у меня наконец появится выходной, а то весна, мелкие организации так и норовят попытаться отхапать наши территории, их много, а нас с Дазаем можно использовать только в крайних случаях, так что удачи вам и не сдохнуть. Осаму, не смотри так на меня, я знаю, что ты чудесный стратег и потерь будет минимум, если вообще будут. Есть вопросы? – Тут же поднялись рук двадцать. А я начала спокойно подходить к Дазаю. – Спорим, что минимум половина из них будут самоубийцами? – Улыбаюсь хищно, как обычно улыбается Осаму, и тут же ловлю себя на мысли, что мне определенно нравится эта улыбка. Никто к тебе не лезет, не задают глупых вопросов… Жаль, что я не могу злиться дольше пары часов. Оборачиваюсь и одновременно с этим прячу оскал за вежливостью, а то, не дай бог, увидят и перехотят спрашивать. – Те, кто собираются спрашивать про межличностные отношения, встаньте с правой стороны, а остальные с левой. – Жду пару секунд, когда сделают так, как я сказала (я даже показала, чтоб наверняка), а потом коротко отвечаю на вопросы левосторонней группы («какого рода задания нам будут поручать», «как вы смогли добиться таких высот» и так далее, и тому подобное). Самое интересное начнется прямо сейчас. – Какие взаимоотношения допустимы между членами мафии? – Делаю вид, что очень довольна этим вопросом, но мне совершенно не нравится, к чему он клонит. – Хороший вопрос! Абсолютно любые, если они не мешают работе. То есть, если вы здесь встретите свою любовь, в рабочее время она, ну, или же он, в первую очередь коллега. Я утолила ваше любопытство? – Шуточки за триста (из разряда «тракториста») подъехали, у этих придурков есть шанс выжить. Дожидаюсь кивка, спрашиваю следующего. – Есть ли у вас парень? – Честно, то, как мы с Осаму одновременно поперхнулись воздухом, а потом и засмеялись, было хорошим ответом, но Дазай хотел раз и навсегда объяснить, что «да, у нее парень есть, это я», потому что он типа собственник. Я уже говорила, что эта ситуация немного вышла из под контроля? Так вот, нифига не немного, все пошло просто под поезд. – Ага, есть у нее парень. Зовут его Дазай Осаму, он стоит перед вами. – Вот теперь-то смеялась я одна, потому что Дазаю надо держать лицо, а мне плевать на свою репутацию (точнее, я просто не могу отказать себе в удовольствии наблюдать за ошарашенным выражением лиц моих знакомых, когда я им показываю, что моя доброта – это не слабость. Как говорится, зверь внутри меня спит, но не мертв, и я с легкостью задушу их той же рукой, которой накормила*). – Понял, принял, зафиксировал. Так понимаю, вас свела работа? – А мне нравится настрой этого парня. Ему тут чуть ли не угрожают, а он веселенький такой, даже улыбается. Правда, есть вероятность, что он крыса и таким образом пытается втереться в доверие, но это не мешает мне заинтересованно склонить голову набок (всего лишь заставляю всех, кто это увидел, умилиться моей детской обворожительности, все как обычно). – Агась, быть точнее одно дельце, а потом Дазай показался мне очень веселым собеседником, и-и-и… я только сейчас поняла, что инициатором нашего общения всегда была я, Осаму, что скажешь в свое оправдание? – Таким образом я предложила ему веселую сценку прямиком из нашего любимого театра одного актера. – Чуя, ты же сама говорила, что нельзя мешать работу и личное, давай на выходном… когда он появится, быть точнее. – Я ухмыляюсь и делаю мысленный подсчет, одновременно с этим хватаясь за шляпу, наклоняясь и отступая назад. Не хочет он, ты посмотри. – Мори нам за этот только месяц задолжал порядка пяти выходных, так ведь, босс? – Не меняя выражения лица, оборачиваюсь к камере. Просто чувствую, что он следит, а запись просто так идти не будет. Динамики в помещении тут же заработали. – Чуя как всегда наблюдательна. Как только закончите с этим разбираться, можете идти на свои пять выходных, признаю, заслужили. – Не нужно видеть лицо Огая, чтобы понимать, что он улыбается. И гласные тянет, как я, когда особенно сильно хочу показаться безобидной. Снимаю шляпу и делаю шуточный реверанс, приподнимая невидимое платье. Ухмылку на моих губах может стереть разве что апокалипсис, да и то, не факт. Те, кто знакомы со мной достаточно долго, знают, что я сейчас котик, поймавший канарейку, и если ее отберут, я не обещаю, что не выцарапаю глаза тому, кто посмел это сделать. Мори входит в число посвященных. – Вы же не собираетесь делать ничего противозаконного? – Спорим, он прищурился? – Планировали выпить, а потом мучиться от похмелья, а что? – Дазай отвечает до того, как я осознаю, что у нас вообще нету никаких планов. Правда, с похмельем он переборщил, у меня есть проверенное средство, да и меня оно не мучает… Стоп. – В смысле, Дазай, ты бы сказал, у меня одно проверенное средство от похмелья есть, конечно, понимаю, мужская гордость, все дела, но ты серьезно? – Если я правильно поняла, он отказывается от любых прогулок после того, как выпил, не потому что солнце печет, ветер холодный, а дождь мокрый, а потому что меня алкоголь не прошибает так сильно. Было смешно и стыдно одновременно. Динамики выключились (готова голову на отсечение отдать, Мори там угарает). Дазай растерялся. А потом подошел ко мне и просто обнял. Я просто изо всех сил сдерживала смех, потому что мумия может обидиться. – Ребята, разбирайтесь дальше, как хотите, мне еще нужно Осаму успокаивать, а то ж его Кондратий хватит, бедного. – Улыбка получилась слишком милой, доброй и наивной, как для мафиози, но настроение вернулось ко мне окончательно, я просто бы не смогла сделать вид, что я крутая и страшная, мне просто было очень смешно.***
– Катя, знаешь, ты мой ангел. Тебе бы жить в домике в твоем поселке, а не сидеть тут со мной… Ветер легко колышет мои волосы, я смотрю на ярко-алый закат. Легкий запах дыма, с незаметным отголоском ели, мягко и непринужденно сочетается с кровавым шлейфом, окутывающим темную сторону Йокогамы… Но сейчас всего лишь закат, а я совершенно не боюсь темноты. Она завораживает, пусть ты никогда и не можешь быть наверняка уверен, что она скрывает. – Осаму, знаешь, ты мой демон, и если бы я этого хотела, меня бы тут не было. Если мое место не здесь, на крыше Портовой мафии, в твоей чудесной компании, то пусть этого места у меня и вовсе не будет… И все-таки, вино очень красиво переливается в свете заката, не находишь?