Отдых в стиле "Соукоку".

      — Ты знаешь, — "что я ненавижу это". Каждое важное мероприятие начиналось для меня с этой фразы и Дазая рядом. Это не значит, что оно начиналось на пару часов раньше, но волнения и острое неприятие возникали ровно в это время. Дазай притуплял это ощущение до терпимого минимума.       Его всегда прямая спина. За ней так удобно прятаться и анализировать ситуацию.       Его всегда уверенный голос. Он прекрасно отвлекает от моей миловидной внешности внимание.       Я никогда не принимала полумер — либо доверяла, либо нет. Я уверенно шагаю по минному полю под его руководством, избегая опасных пластин, ничуть не сомневаясь и не страшась. Он не подведёт.       Либо странности, либо обыденность. "Поиграем в Русскую рулетку или Правду или действие?"       Если я шагала в пропасть, то двумя ногами без шанса передумать. "Знаешь, мне кажется, я увязла в этой вариации мира настолько, что уже не помню первой жизни."       — Как ты? — острая усмешка быстро заменяется милой улыбкой. Всё же, не стоит мне заранее оповещать сестрицу о своей пакости. Дазай стоит позади, прячась за моей внешностью и яркостью надетого против воли кимоно.       — Жду не дождусь холодных блюд, — в частности, мести одной конкретной женщине. Сегодня у неё день рождения, но у меня ещё много времени, чтобы отшлифовать свой план. У неё не выйдет отказаться от того, что я устрою.       Лёгкое прикосновение его губ к моему виску заставило покраснеть больше от неожиданности — всё таки, ему хватило всего одного раза, чтобы запомнить значения поцелуев. Покровительствует, защищает. И я расслабляю плечи под его пальцами и перестаю сжимать чёртов зонтик.       — Босс пообещал пару дней отдыха, — я чуть наклоняю голову вбок, поскольку он стоит позади и мне не стоит высказывать своей заинтересованности иначе. Горячие дыхание касается мочки уха и это служит отличным прикрытием моему жесту.       — Я сказал, что обожаю когда ты злишься, с определённым контекстом. Он не стал затирать про контрацепцию, но смотрел очень красноречиво, — уши непроизвольно вспыхивают, хотя я не чувствую ни капли стыда, когда Дазай оставляет невесомый поцелуй на ухе. Страсть, заигрование.       Либо Мори тоже уже изучил эту тему, либо мне придётся строить из себя дуру. Я ставлю на первое, хотя второе звучит привлекательно даже несмотря на очевидные проблемы с психикой у нас обоих и наше покровительственное отношение в обе стороны. Это слишком странно, чтобы думать. Но тенденция с поцелуями очень интересна разворачивается, что дальше?       — И что, никаких подвохов? — Мори быстрее Кое приспособился использовать наши "отношения" (всё ещё не уверена, сарказм это или ирония) против нас — мы уже давно живём на одной квартире под предлогом, что если наши отношения этого не переживут, то так тому и быть. Несмотря на очевидную холодность, Мори умеет заботиться. Только если забыть, что это был корыстный расчёт, прикрытый заботой.       — Я его шантажировал, — я кивнула, принимая такой ответ. Лёгкий поцелуй в плечо, прикрытый жестом усталости, в которой он опускает голову, опираясь на меня. Скрытая страсть, сдерживаемое желание.       Порыв раскрыть зонтик и спрятаться за ним перевешивает только желание стукнуть им Осаму по бедовой башке, мол, нашёл место и время.       Хотя только мне стоит признать, что его план по моему отвлечению сработал, как я вижу направляющуюся к нашей скромной компании Кое. И мне хочется лишь поменяться с Дазаем местами — спрятаться за его тёмным плащем, прикрывая яркие одежды. Я передергиваю плечами. Для сестрицы это был толчок Дазаю, мол вставай, для Осаму — просьба о помощи.       — Замёрзла всё же? — он снимает с плеч плащ, накидавая на меня, становясь рядом, чуть позади, и я улыбаюсь без капли злости. Как будто мне нравится это кимоно и праздневство. Легкое, как крылья бабочки, прикосновение к открытой шее позволило чуть покраснеть, будто в стыде, что я отпиралась.       — Развлекаетесь? — она окинула оценивающим взглядом Дазая за моей спиной, опять проигнорировав меня. Ей не нравится, что я меняю маски чаще, чем перчатки. Она не настолько хороша, чтобы заглянуть в душу актёра, который искренне верит в свою роль. Когда ты не помнишь большую часть жизни это удобно. Я буквально живу очередной ролью. — Как бы мне не нравилось ваше празднество, я бы предпочёл уединение в обществе Чуи~, — я понятия не имею, как она ему верит.       Искреннее возмущение я направила на Дазая, поддерживая его игру и молчаливо осуждая его за откровенные провокации. Глубоко внутри меня довольно засмеялся ребёнок, когда она прикрыла рот рукой. Моё смущение можно было бы принять за стыд, только, вот незадача, это была реакция на очередное прикосновение на грани приличий. С учётом, что язык жестов не так сложен в освоении, тут каждый второй видит ничем не прикрытые заигрывания Дьявольского вундеркинда с Невинной барышней. Знали бы они, сколько эта Невинная людей положила... Впрочем, сейчас не об этом.       Кое не потерпит, что на нашу компанию направлено больше внимания, чем туда, куда им нужно (сегодня поворачивается какая-то афера, вроде бы хотят кого-то допросить по-тихому).       Сестрица делает небрежный жест в сторону выхода, как добро на маленький побег, и я краснею ещё больше (хотя думала, что больше не выйдет уже), когда Дазай целует в прикрытые глаза. Высшая степень близости.       Ближе уже действительно некуда.       Кое прикрывает глаза привычным жестом "зачем я на них смотрела" и я не успеваю ничего понять, как Дазай удивляет снова, очевидно решив продемонстрировать все виды поцелуев этим вечером. Поцелуй в уголок губ, вроде бы       нечаянный промах мимо щеки. И мне бы покраснеть ради приличия, да только я их послала к черту и просто поглубже укуталась в предоставленный плащ. Шаги были неудобно-маленькие из-за чертового кимоно, и я плюнула на все, как только мы вышли из зала: дёрнула Осаму за рукав и потянула к нему руки, мол, неси. Ноги устали, и я откровенно не понимала, как Кое ходит в этом каждый день.       Очень радовало, что мы заранее заказали такси. Хотелось скинуть обувь и наконец вылезти из этого многослойного ужаса.       Первое ещё в такси мне помог осуществить Дазай (сама я бы не нагнулась в этом до неприличия неудобном одеянии). Со вторым разобралась сама, хотя и хотелось как минимум попросить помощи.       — Я воспользуюсь легендой и скажу, что кимоно не пережило моего гнева и твоей страсти, — с учётом нынешних обстоятельств мне бы не шутить так, но я ничего не могла с собой поделать.       — Я не стал настолько откровенно намекать, так что не советую, — я пожимаю плечами и иду на кухню — поесть на мероприятии нам не удалось, но я помню что в холодильнике лежит пара порций тирамису, а в шкафчике новая пачка отличного чая.       — Будешь есть свою порцию сазарозы или мне больше достанется? — ставлю чайник и достаю заварку и небольшое сито.       — И то, и другое, можно без сахара, — мне достанется, если съем его порцию. Я итак помню, что он не любит сладкое запивать сладким чаем, так что последнее больше шутка, чем напоминание.       — Осаму, иди есть, — пока его ждала успела сделать пару фото нашего ипровизированного ужина и выложить их на страничку. "Я не ем после шести, я ем после полуночи".       Из-за ненормированного графика сна спать не хотелось, хотя и было необходимо после очередной загруженной недели.       — Я запутался в одеяле и не могу встать с кровати, — подавив тяжёлый вздох достаю поднос и складываю все на него.       — В следующий раз сразу говори, что одеяло хочет взять тебя в плен, — воздушный десерт таял на языке, чай оставлял приятное послевкусие, а одеялко приятно грело спину. По итогу грязная посуда была оставлена на прикроватной тумбочке на завтра, потому что нам едва хватило сил сходить почистить зубы.       Я честно отобрала у Осаму свой любимый плед, откупившись одеялом, которое было куплено специально для этой шпалы, которая любит путать верх и бок. Мы привычно переплелись конечностями (открытое окно подразумевало холод) и запутались, где чьё одеяло.       Мне, как мелочи, было теплее за счёт большей площади соприкосновения, так что я уже по привычке укрывала Осаму и своим пледом тоже, потому что не хотела просыпаться из-за стука зубов. На ночь мы опять торжественно пообещали купить ещё один плед, вместо пожелания спокойной ночи, чтобы на утро сделать вид, что ничего не обещали.