Louder than bombs

      Ута хмурится, чувствуя, как луч солнца, проникший через щель между плотными шторами, скользит по его лицу и затрагивает нежную кожу век. Открыв один глаз, а затем второй, он промаргивается, пока изображение перед глазами не становится ясным, и лениво переворачивается на бок, тут же скользя взглядом по тонкому, бледному женскому плечу, да по скрытому тонкой простыней силуэту. В нос ударяет запах железа, и гуль облизывается, хватая девушку за плечо и поворачивая к себе лицом.       Холодные, стеклянные глаза уставились будто сквозь него, а приоткрытые губы бледные и бескровные.       – Заигрался, прости, – его губы трогает легкая улыбка, так напоминающая детскую, после чего он склоняется и целует бездыханное тело, наматывая волосы на кулак.       Резко отпрянув от губ и склонившись к холодной шее, мужчина погружает зубы в плоть. На лицо тут же брызгает остывшая, еще не до конца свернувшаяся кровь, окрашивая бледную кожу своим алым цветом.       Вгрызаясь в тело своей жертвы, мужчина не сразу слышит телефон, который, вибрируя, свалился на кафельный пол, разнося вибрации по плитке, а мелодию – по комнате. Оторвавшись и скосив глаза на трезвонящий аппарат, гуль утирает губы, размазывая по лицу кровь, и склоняется с кровати, чтобы подцепить мобильник.       – Я завтракаю, – лениво тянет он, вырисовывая кровью на белой груди своей бывшей спутницы спирали.       – У-чан, – довольный голос Итори по ту сторону предвещает нечто интересное, – сейчас такие новости расскажу!       – И даже ни за какую плату? – масочник вздергивает бровь, наблюдая за собой в зеркале и подмечая, что сбритые брови начали отрастать.       – Я подумаю над ней позже, – хихикнула в трубку женщина, после чего начала щебетать в ухо молодому человеку последние новости.       Хмыкнув пару раз ей в ответ, он коротко попрощался и отбросил телефон на чистую сторону кровати, после чего вновь склонился над мертвой девушкой, завороженно разглядывая застывшие черты лица.       – Одноглазый гуль… – тянет Ута слова, после чего погружает руку в тело жертвы, аккурат между грудей, проламывая кости и нащупывая мягкие, остывающие внутренности, - Как интересно.       Заливая и без того испачканную алым постель новой кровью, гуль вытаскивает сердце и, сжимая его, разминая в пальцах мышцу, начинает слизывать кровь, стекающую к локтям, после чего кусает лакомство, жадно причмокивая, превращаясь в голодное животное.       Масочник никогда не церемонился с телами своих жертв, поэтому сейчас, среди некогда белоснежных простыней, ныне напитанных кровью, бесновался хищник с острыми, крепкими зубами, и горящими алым глазами.       Эти алые глаза уже после, немного поугаснув, наблюдают за тем, как кровь смывается с его тела горячими струями воды, заворачивается розовыми спиралями и исчезает в сливе. Расслабляясь под душем, позволяя мышцам размякнуть, а разуму – расслабиться, молодой человек краем глаза скользит по запотевшему зеркалу, в котором сейчас только его силуэт и заметен. Рука скользит по шее, очерчивая кольцом тату, после чего блуждает по телу, спускаясь к паху.       Ута красив, чертовски, мрачно, дьявольски красив. И он знает об этом. Безликий умело пользуется своим телом, лицом, подстраиваясь под жертв, втираясь им в доверие, заводя с ними отношения, а после тащит к себе домой, где после рвет на куски, пожирая и утоляя свой звериный голод.       Мокрые волосы налипают на лицо и лезут в рот, мастер запрокидывает голову и руками зачесывает мокрые пряди назад, позволяя горячей воде хлестать по лицу.       Да, он искусный мастер, Безликий, ужасный и опасный. Но не потерял ли он себя? Да ни в жизнь. Зная себя лучше всех, доверяя себе так, как никому другому, мужчина остается собой и наслаждается этой жизнью, втайне правя страшным балом, тянущимся за ним кровавым следом.       Телефон пиликает сообщением, и он точно знает, кто может так рано написать.       «Скоро буду».       Буквально два слова, но Ренджи никогда не отличался болтливостью. Скинув ему смайлик скучающего лица, масочник направился к гардеробу, шлепая распаренными ступнями по ледяной плитке. Облачаясь в чистую одежду, он покосился на кровать, на которой распластался искорёженный труп в пропитанных собственной кровью простынях. Обезображенное лицо с пустыми глазницами будто осуждающе было повернуто в его сторону, спрашивая, зачем было так измываться над симпатичным личиком.       Призраков прошлого, настоящего и будущего стоит вытравлять на корню и только так, радикально. Хмыкнув своим мыслям, Ута на ходу обулся и лениво стал спускаться на первый этаж. По дороге включая свет, молодой человек направился к запертой двери, чтобы отпереть ее и повернуть табличку.       Открыв дверь, хозяин студии тут же ногой остановил рванувшего внутрь кота. Темный комочек повис поперек стопы, мурча и глядя своими большими янтарными глазами на гуля.       – Ты куда собрался, проказник? – присев перед котом на корточки, предварительно прикрыв за собой дверь, он погладил нежную шерстку, отчего кот громко заурчал, тут же притираясь всем телом сначала к руке, а потом к ноге.       – Ну-ну, уже корм закончился? – посадив кота на плечо и придерживая комок одной рукой, чтобы не вздумал сбежать, масочник зашел обратно в студию и направился к шкафам, в которых хранил кошачий корм.       Перехватив другой рукой внушительный пакет так, будто он и не весил ничего, мужчина вновь направился к двери, прикидывая, какой ногой лучше открыть дверь. Но этому не было суждено осуществиться, так как дверь с той стороны открыл Йомо, тут же окидывая фигуру друга мрачным взглядом. Молча придержав дверь, седоволосый гуль повернулся и стал наблюдать за тем, как Безликий, опустившись к мискам, стал рассыпать корм сразу по пяти разным, тут же привлекая к себе, как минимум, трех кошек.       – Я тут не любоваться твоей спиной пришел, – негромко напомнил о себе собеседник, и гуль, последний раз почесав за ухом большого рыжего кота, выпрямился, поворачиваясь к нему.       Коротко махнув рукой, приглашая зайти, отнес мешок к остальным, после чего плюхнулся на табуретку, тут же поднимая глаза и встречаясь взглядом с другом.       – Думаю, Итори тебе уже все донесла, – Ренджи возвышался эдакой неприступной скалой над ним, в своем неизменном пальто, скрывающим силуэт и придавая фигуре еще большей грозности.       – Конечно, – вздыхает Ута, отводя взгляд и скользя им по столу с кучей набросков на нем, - кто, как ни она, самые первые слухи и сплетни донесет?       – Ризе пропала, – Ута вздергивает бровь, снова смотря на Йомо.       – И что ты от меня хочешь?       – Тебе, как всегда, ни до кого дела нет, – выдыхает седоволосый и оглядывает висящие на стене маски, - мне нужно две новых пошить, в ближайшие сроки.       – Это какие? – взяв со стола карандаш, гуль начинает крутить его в пальцах, наблюдая за другом.       – Неделя, – на стол приземляются слегка мятые купюры.       – Пару дней не посплю, – прикидывая работу, тянет масочник, – но ради друга времени не жалко. По старым эскизам?       – Да, без изменений.       – Хорошо, Ренджи-кун, – сладко тянет мужчина, после чего провожает взглядом удаляющуюся фигуру.       – Кстати, – уже открыв дверь, бросает Ворон через плечо, – Итори хотела, чтобы ты как-то завернул в бар к ней.       – Соскучилась по мне? – разворачиваясь ко столу, чтобы разыскать нужные ему заметки и чертежи, скучающе интересуется молодой человек.       – Она сказала, что тебе это может понравиться.       – Интригуешь, Ренджи-кун.

***

      В бокале красным блещет вино, и Ута наблюдает за теплыми бликами света, растворяющимися в глубине этого насыщенного цвета.       – Ох, я давно не видела таких красивых людей, – щебечет Итори рядом, поглядывая на нахмурившегося Ренджи, – так бы и съела эту милашку.       – И давно ты на девушек заглядываешься? – интересуется Безликий, прикрывая глаза и наслаждаясь мягкой музыкой, что приятно обволакивала его.       – Такую очаровашку ни за что не захочется отпустить, – надула губки женщина, тут же хватаясь за руку друга и прижимаясь к нему, заглядывая в глаза, – и пахла она просто восхитительно. Так бы и съела на месте!       – И давно ты к больным проявляешь интерес? – подал голос Йомо, и рыжеволосая тут же нахмурилась, перегибаясь через Уту и тыкая пальцем в другого друга.       – Да, есть за ней эта противная отдушина, – шипит она, но тут же опять мечтательно улыбается, – но, согласись, она даже придавала эдакой интересной терпкости к ее аромату.       – Совсем изголодалась, – протянул масочник, хлопая подругу по спине и заставляя выпрямится, а заодно и слезть с него.       – Я не так давно ужинала, да и в последнее время улов хороший.       – И долго ты еще будешь ее братца обрабатывать? – с неким презрением интересуется Ворон, прикладываясь к стакану с крепким виски.       – Но тогда я лишусь такой очаровашки! – восклицает Итори и поднимает указательный палец, вся, загоревшись, будто лампочка, – Ее я хочу больше!       Секунда – и оба гуля поворачивают голову, смотря на то, как откашливается седоволосый мужчина.       – Ты чего, Рен-кун? – заломила в удивлении брови барменша, наблюдая за тем, как друг стирает с губ капельки виски.       – Не в то горло попало, – бормочет в сторону мужчина.       – Итори-и-и-и! – дверь распахивается, ударяясь о стену, и парень, шатаясь, заходит в бар, тут же плюхаясь рядом с слегка удивленной девушкой.       – Тамаки-кун? – она поворачивается к нему и ловит адресованную в ее сторону теплую улыбку.       – Плесни-ка чего покрепче, – парень стукает кулаком по стойке и приветливо машет рукой Уте и Йомо.       У масочника брови приподнимаются в удивлении, давно он таких смелых и развязных людей в столь опасное время не видел.       – Тебе сестрица по голове не настучит? – обращается к новому клиенту женщина, наливая в граненную рюмку виски.       – Если мы ей не скажем – нет, – Тамаки жмуриться, выпивая залпом содержимое, и просит повторить.       – Тамаки, верно? – гуль обращает на себя внимание и протягивает руку, – Я – Ута, будем знакомы.       – Взаимно, приятно, – крепко жмет руку молодой человек, после чего тут же ерошит темные волосы, а глазами гуляет по рукам нового знакомого, – у тебя ахриненные татухи!       – Половину из них я сам бил, – приосанился брюнет, скользя по фигуре парня взглядом и незаметно наблюдая за его поведением, что не укрылось от нахмурившейся Итори.       – Ну ты, мужик, крут! – скользнув пьяным взглядом по всему виду сидящего перед ним человека, новоприбывший гость повернулся к хозяйке бара, – За мой счет налей ему.       – Не нужно, Тамаки-кун… – начинает рыжеволосая, с неодобрением смотря на ухмыльнувшегося Уту.       – Я всегда обмываю новые знакомства, – серьезно обращается к ней парень, – вспомни, как мы загуляли после того, как я с тобой познакомился.       – Давай здесь только без этого, – все же доставая еще одну рюмку, она наливает ее до краев и пододвигает к повернувшемуся к стойке гулю.       Уверенно перехватив рюмку, он приподнимает ее и чокается с человеком, после чего несколько капель летит на пол. Один миг – и оба осушенных стакана снова на столе.       – Ты мне нравишься, – тянет Тамаки.       – Сочту за комплимент, – тянет брюнет, усмехаясь и ловя на себе настороженный взгляд Ренджи.       Стопка, еще одна, третья… Еще двадцать минут «приятного знакомства» – и Тамаки буквально развозит по столу. Уложив голову на сложенные перед собой руки, он пьяно разглядывает немного напряженную спину Итори и улыбается, в то время как та прислушивается к разговору между Вороном и Безликим.       – Ты что, сегодня решил погулять? – шипит Йомо, кося глазами на пьяного паренька.       – Всего лишь невинная прогулка, ты же знаешь, Ренджи-кун, – хлопает глазами Ута, строя из себя святую невинность.       – Не помню ни одной твоей благополучной прогулки, – снова шипит мужчина и кивком призывает к разговору Итори.       – У-чан, – скрещивает она руки на груди и понижает голос, подходя к ним ближе, – этот мальчик – мой.       – У-у, вредина, – поднимает руки в знак капитуляции тот.       – Может, позвонить кому из его? – неуверенно начинает девушка, обращаясь к Ренджи.       – Попробуй.       Итори осторожно потянулась к телефону, который спокойно лежал рядом с задремавшим парнем. Повезло, что пароля нет, хотя, это, скорее признак идиотизма. Иронично глядя на то, как девушка парой движений отыскивает номер и звонит, брюнет снова смотрит на уснувшего парня и облизывает верхнюю губу, тут же ловя на себе настороженный взгляд подруги.       – Нана-чан? Прости-прости, разбудила, – отвлекаясь от друга, хозяйка бара переключилась на разговор по телефону, – да-да, это я, Итори. Да, Тамаки-кун у меня. Не могла бы ты его забрать? Да, понимаю. Но, он так отчаянно жаловался, что ему одиноко без сестричек, что я решила ему помочь, позвонить тебе. Да какой там! Он даже уже и на ногах не держится. Приедешь? Вот и хорошо!       Повесив трубку, рыжеволосая тут же метнула злой взгляд на Уту, который потянулся рукой к волосам парня. Шлепнув по татуированной руке, она показала язык гулю, засунула мобильник в карман куртки Тамаки и выразительно посмотрела на Йомо.       – Все-то тебе на месте не сидится, – обратился к другу серебряноволосый, обращая на себя внимание друга.       – Он аппетитно пахнет, – вдохнув полной грудью, масочник позволил себе сверкнуть активированным какуганом, после чего прикрыл глаза и затушил огонек, отгоняя легкую щекотку в желудке. Он уже ел сегодня утром, остатки ждут его на поздний ужин… Или ранний завтрак.       – Конечно, будет не та малышка, – нахмурив брови, театрально вздохнула женщина, – но ее сестра тоже ничего.       – Но тебя все же интересует старшая, – меланхолично подмечает Ренджи.       – Да, – мечтательно прикрыв глаза и растягивая губы в улыбке, тянет она, – у нее настолько завораживающие глаза. Хочу попробовать. Хотя бы лизнуть!       – Так послушать тебя, так ты по девочкам пошла, – подмечает Безликий и ухмыляется, получая несильный толчок в плечо.       – У девочек мясо мягкое, сладко пахнет, одно удовольствие, – приоткрывает глаза с активированным какуганом Итори, – ой, мне ли вам рассказывать.       – Мне-то да, а вот этот падальщик, – брюнет опускает руку на плечо своему другу и наклоняется, заглядывая в глаза, – скажи, Ренджи-кун, разве тебе не хочется живого, теплого мяса? Это же такая вкуснятина!       – Обойдусь без твоих подробностей, – хмурится Йомо, после чего одним движением скидывает руку со своего плеча.       – А жаль, – тянет Ута и скрещивает пальцы, любуясь своими лаковыми черными ногтями, в которых отражались теплый свет бара.       Итори, хмыкнув и украдкой наблюдая за друзьями, взяла уже ненужные никому стаканы и принялась мыть их, легонько покачивая бедрами в такт музыки. Маленькие пузырьки поодиночке парили в воздухе, оседая в пену, чтобы после унестись вместе с водой в канализацию, по испещрившим землю трубам.       Где-то пятнадцать минут прошли в относительном спокойствии и редкими фразами, что гули бросали друг другу, разморенные ночью, алкоголем и теплом. Но вот, тяжелая дверь открывается, и Итори ласково улыбается влетающей в помещение Нане. Та, быстро выцепив раздраженным взглядом брата, направилась давать тому подзатыльников. Судя по наряду – собиралась после пробуждения впопыхах, даже куртка лишь наполовину застегнула, хотя на улице уже ощутимо подмораживает.       – Вставай, придурок, – шипит девушка и толкает брюнета в плечо, на что тот на секунду разлепляет глаза и, окинув пьяным взглядом сестру, снова их прикрывает.       – Боже, – возводя руки к потолку, стонет брюнетка, после чего тянет парня за волосы. Абсолютный ноль реакции.       – Боже, на меня нахлынули воспоминания, – слышит она позади себя и поворачивается, чтобы глянуть на еще двух посетителей.       – Поразительное сходство, – Ута, присматриваясь к молодой девушке, еще, даже, совсем девочке, невольно вздергивает брови вверх.        Вырывается фраза неосознанно, ведь мозг с охотой решил подкинуть полустертые образы, накладывая их на бедняжку, что, хмыкнув, помахала рукой сидящему сзади Йомо, и развернулась, продолжая тормошить пьяное тело брата.       – Не трогай ребенка, – предупреждающе хватает за плечо гуля седоволосый, оттягивая порывающееся вперед тело к себе.       – Ренджи-кун, – повернув голову к другу, мастер внимательно смотрит тому в глаза, и взгляд не предвещает ничего хорошего.       – Не трогай ребенка, – повторяет Йомо и сжимает пальцы на оголенном плече, ощутимо намекая на то, что брюнету лучше сейчас бездействовать.       Итори, помогающая Тамаки более-менее ровно встать, придерживает того, пока новая посетительница закидывает его руку себе на плечо, чтобы поудобнее перехватить того за талию.       – Спасибо, – пыхтит она и встряхивает парня, но он лишь болтается, словно тряпичная кукла.       – Что ж ты такой тяжелый, – шипит Нана и наступает брату на ногу, – и даже не думает очнуться, пьянчуга эдакий!       – Нана-чан, – сев на высокий барный стул недалеко от своих друзей, Итори внимательно глядит за потугами девушки попробовать повести брата к выходу, – ты одна приехала за ним?       – Нет, – не удержав брата, брюнетка в итоге заваливается с ним на стойку, и тот ощутимо стукается плечом о лакированную поверхность, но лишь пьяно чмокает губами, – Чие тоже здесь, но она не помощник.       – Она под ним сломается, – со смешком говорит рыжеволосая, наблюдая, как девочка достает из кармана куртки телефон и раздраженно что-то в нем набирает.       – Извините, – вылезая из-под руки пьяного парня, обращается девушка к мужчинам, – Вы не могли бы помочь мне дотащить брата до такси? Оно недалеко стоит, всего в нескольких метрах! Пожалуйста!       Йомо тут же молча слезает со стула и подходит к Тамаки, после чего одним движением закидывает тушу себе на спину под восхищенный взгляд Наны.       – Огромное вам спасибо! – сложив ладони перед собой, кланяется брюнетка чуть ли не на девяносто градусов.       – Ренджи-кун, какой ты джентльмен, оказывается, – хмыкает Ута и спрыгивает со стула, после чего шаркающей походкой идет к двери, чтобы придержать ее для своего друга.       Но она распахивается раньше, чем гуль успевает тронуть кончиками пальцев ручку.       – Клянусь, я выжгу ему на лбу звезду, – шипит недовольно вторая ночная посетительница бара, тут же подпирая телом дверь и цепляясь взглядом за сестру и брата, который спал на спине у Ренджи. Увидев до боли знакомое лицо, Чие напряглась, нервно закусывая губу.       – Чие, а как же такси? – обеспокоенно начала Нана, удивляясь тому, что ее седовласый помощник застыл, неотрывно наблюдая за второй девушкой.       – Мы уже с таксистом собирались к вам бежать, но я вот решила сначала проверить, что да как, – отмахивается она, беря себя в руки, – я попросила его подождать нас.       – Как хорошо, – с облегчением девушка вытирает несуществующий пот со лба.       – Чие-т-я-я-н, – тут же подлетает к недовольной девушке Итори и сжимает ту в объятиях, – как я рада тебя видеть.       – Не самое лучшее время для встр… – начинает та и тут же застывает, превращаясь в сплошной нерв.       Из-за распахнутой двери вышел и остановился прямо напротив неё Ута. Засунув руки в карманы, приподняв голову и сверкнув красной радужкой глаз, он внимательно рассматривал лицо. То самое лицо, что полустертым воспоминаем наложилось на Нану. Теперь понятно, почему сходство столь поразительно.       Уголок губ слегка дернулся в ухмылке, но лицо осталось беспристрастным. Пройдясь по телу взглядом, мужчина вернулся к рассмотрению осунувшегося лица. С неправильной худобой, тонкая, бледная, пахнущая лекарствами, что гоняет ее кровь, с невероятно-светлыми, выразительными глазами, что сейчас сочатся самым настоящим ужасом, Чие смотрит на него, боясь пошевелиться. Гуль чувствует, он буквально на кончике языка может ощутить ее напряжение, каждую мышцу, каждый нерв. Воздух пропитался ее страхом, который только усилился, стоило его глазам сверкнуть еще ярче. – Чие-тян, – губы тянут давно забытые слова, по-собственнически, так, как нужно ему, но не нужно ей.