5 апреля 2019
— .....! Круглов успел «замьютить» крепкое словцо, брошенное Ярославом в микрофон, и перевёл взгляд на стену напротив. Там, за стеклянной перегородкой, отделявшей микрофон и остальные приблуды от всего, что могло помешать записи, стоял парень, несколько секунд назад давший «петуха». Антон нажал на кнопку и Ярослав услышал тихий голос, раздавшийся в наушниках: — Закончили. Хватит. Ярослав медленно снял "уши", повесил их на микрофонную стойку и вышел из темноты маленькой комнатки. Стушевавшийся, в момент растерявший всё своё радостно-шутливое настроение — он даже не хотел поднимать глаз на звукорежиссёра, блуждая взглядом по паркету, деревянной обивке стен и не особо широким, как привыкли городские жители, окнам. Он перевёл взгляд на пульт, затем на монитор и только под конец смог коротко посмотреть на Круглова. Тот вздохнул: — Ты что, не выспался, что ли? Хотя, — он кивнул на телефон, который Ярик сжимал в руке, — силы на «Инстаграмм» у тебя есть, снимаешь же всё подряд. Ярослав помотал головой. Даже если он спал всего четыре часа, Круглову не нужно знать об этом. Это только его проблемы и только его заботы. Вместо этого Ярик попытался весело отшутиться: — Да нет, просто... Да, наверное не выспался. Связки они такие, да... Молчать надо, и спать. А я... — А ты полночи в игру рубился, так? Яр закусил губу и быстро закивал в знак согласия. Круглов, сам того не осознавая, подбросил парню идеальное "алиби". — Ладно, будем думать, как делать "конфетку" из того, что имеем. Либо так оставим, я переслушаю ещё кусок, либо перезапишем, когда отдохнёшь. — Антон потянулся к компьютеру, нажал кнопку, и Яр услышал отрывок из "Икара", записанный пару минут назад. Ну да, запороть песню, сорвав голос, не лучшее завершение этого дня, но "отдыхать" Ярику некогда. Он как вечный двигатель, несётся вперед, а косяк с записью... Ну, все мы люди, вот, у Круглова - люди в "Икаре" представлены даже с крыльями! Ярослав посмотрел на композитора. Да, "Икаром" тот увлёкся не на шутку. Нет, конечно, было понятно, что Круглов вдохновлялся "Последним испытанием", но, по факту, "Драгонленс" был для того именно источником вдохновения. Своя идея, абсолютно оригинальная, основанная на греческой мифологии, а точнее, на мифе про Дедала и сына его, Икара, но в современном "осмыслении", переложенном в жанр антиутопии. Ярику по первости "зашла" идея рок-оперы, а когда роль успешного ученого Брута Антон ничтоже сумнящеся предложил ему, сразу согласился. Но несоответствие характера самого Ярослава и героя будущей рок-оперы не позволяла Круглову стопроцентно "поверить" в возможность раскрытия протагониста. Поэтому роль "хорошего мальчика" композитор вскорости отдал Казьмину с формулировкой «ему не нужно притворяться», а Ярослав получил роль абсолютно противоположного, но не менее интересного персонажа, Бродяги Персея. На этом знакомство с «Икаром» можно было бы считать успешным, но отсутствие законченного либретто не позволяло составить общей картины. — Если нужно, я готов. Только мне бы чай, для начала. — И энергию бы восполнить, да? — усмехнулся Круглов, откатываясь на стуле к тумбочке. От неожиданности Баярунас выронил телефон из рук и только по счастливой случайности тот не разбился, приземлившись на пол: — Ч-чего? — пробормотал парень, чувствуя участившееся биение сердца. — Ну, вот тут у меня, вроде бы, было что-то, — как ни в чем не бывало продолжал Круглов, выдвигая ящик за ящиком, будто бы ища что-то, в итоге доставая несколько конфет. — Нашёл, на, держи! И может быть, это количество сладкой смерти спасёт тебя от гипогликемической комы, чтоб мир мюзикла не потерял такого артиста. Он протянул Ярославу конфеты и тот взял их двумя пальцами. Взгляд Антона зацепился за дрожащие руки Ярика, когда услышал тихое: — Какого «такого»? Композитор продолжил, как ни в чем не бывало: — Перспективного. Ярик взял протянутые конфеты, машинально кивнул и развернул одну из них. Приторно-сладкое желе в шоколаде растаяло на языке почти мгновенно, но Яр практически не почувствовал вкуса. «И энергии бы восполнить» стучало в висках. Чёрт, ну не верил Яр в то, что Круглов совсем не при делах может быть. Бросая такие фразы в воздух и видя реакцию певцов, работающих рядом с ним за всё это время, Антон не мог быть совсем уж слепым. Или мог? Спрашивать Круглова напрямую Ярослав так и не решался, а задав тогда вопрос Олешкевичу внятного ответа, удовлетворившего бы Ярика, от него не получил. И вот сейчас - снова «вброс» и будто бы ожидание со стороны Круглова: отреагирует ли, проколется ли Ярик в ответной реакции. Или же это опять просто опасения Ярослава, а Антон - действительно «мимопроходящий» и отношение к магии имеет ровно столько же, сколько Ярослав — к математике. С горем пополам дописав трек и распрощавшись с Ярославом, Круглов взял телефон и увидел пропущенное сообщение от Олешкевича: /Привет! Ну что, записались?/ Антон вздохнул и отбил ответ: /Привет! А ты ещё не в курсе?/ Ответное сообщение пришло буквально через пять секунд: /В курсе чего? Ярик опять опоздал? Это нормально/ Круглов колебался, стоило ли Кириллу знать про ситуацию срыва голоса своего подопечного, но, решив, что рано или поздно он и так узнает это от Ярослава, коротко написал: /Я не об этом. Яр голос сорвал/ Быстро отправив ответ, Антон не успел заблокировать телефон и отложить его в сторону, как смартфон завибрировал. Круглов, посмотрев на имя абонента, шумно выдохнул и снял трубку: — Внимательно! — полушутливым тоном поприветствовал Круглов звонившего. — Доброго! — ответил композитору Олешкевич и, сразу уточнил: — Как Яр голос сорвал? Голос продюсера был обеспокоеным и Антон поспешил успокоить Кирилла: — Перенапрягся, и не взял ноту. Обычное дело, — Круглов выключил компьютер и отъехал на кресле к деревянной стене. Пока Олешкевич на другом конце провода сокрушался над ситуацией, он кинул взгляд на гору разных листов, выудил оттуда ежедневник, раскрыл тот на странице календаря, что-то нашёл и усмехнулся. Мужчина потянулся, и свободной от телефона рукой провёл по дереву. Натуральный брус отдавал теплоту, и композитор на секунду прикрыл глаза. Нет, что ни говори, за городом жить в разы полезнее для здоровья. Не открывая век он продолжил, как только выдалась пауза: — Перезаписывать не нужно, я проверил. Я думаю, там подтянуть немного и дело в шляпе. Скажи мне, Олешкевич... — начал Круглов и почувствовал, как собеседник подобрался. — Ты ведь не зря поставил запись именно на сегодняшний день? Я посмотрел на календарь - сегодня новолуние. А ты ведь что-то задумал да? Кирилл не отвечал, и Антон даже отстранил дисплей от уха, проверить, не отключился ли Олешкевич. Но нет, линия разговора разорвана не была. Наконец, тот ответил: — Нет, Антон, ничего специального я не делал. Можешь считать это случайностью, но никакого влияния на Ярослава я не оказывал. То, что он сегодня сорвал голос — это просто случайное совпадение поверь мне. — Кирилл, — возразил Круглов. — Я знаю что ничего случайного в твоей «Пентаграмме» не бывает. Ты же понимаешь, что мы давно за вами наблюдаем, следим. Считай, контроль, он везде нужен. Ты сейчас будешь убеждать меня в том, что это всё произошло по чистой случайности? Выбор дня, времени, даже выбор тех, кто сегодня будет «писаться» — ты ведь всё просчитал и высчитал идеальное время, чтобы Ярик не выложился на записи стопроцентно. Управление бьёт четко в выстроенные схемы, а ты же простой исполнитель, да, Кирилл? Антон не заметил как разговор с вкрадчивого голоса перешел на повышенный тон, однако мягкий, но твёрдый голос Кирилла, зазвучавший из динамика, вернул его в реальность: — Послушай, Дублер, я не знаю, что ты там себе напридумывал, но раз ты раскрываешь карты, то раскрою и я, баш на баш, как говорится. Я дал тебе своих артистов, я нашёл и выделил время, чтобы никто из них не был занят на своих репетициях или концертах. Я вписался в твой проект, чтобы мои артисты приумножали получение Энергии, и этот сбор не прерывался. Новый мюзикл, новая рок-опера, новые фанаты, поклонницы и Энергия, идущая в Банк — отличный план, помогающий Московскому Отделению быть на высоте. Ты же знаешь, как я работаю! Значит, ты в курсе, что подставлять Ярослава или ещё, чего доброго, убирать парня из игры, чтобы перекрыть канал, по которому Энергия не просто капает, а течёт рекой, мне никуда не упёрлось, понимаешь? Это как рубить сук, на котором сидишь, ну, или зарубить курицу, несущую золотые яйца, если тебе это сравнение ближе. То, что Ярослав на записи сорвал голос, — он чеканил каждое последующее слово. — Это. Чистая. Случайность. Мне абсолютно не выгодно рисковать своей репутацией и репутацией «Пенты». Да что уж, репутацией Отделения. Мало мне обязательных бумажек перед каждым мероприятием заполнять приходится, так ещё после ЧП объяснительные записки замучаюсь «наверх» Куратору слать. Ещё могу посоветовать набрать себе молодых певцов, благо таких полно, собрать поп-группу и они будут петь тебе всё, что твоей душе угодно! После пространной речи Кирилл услышал, как Антон на том конце телефона тихонько хмыкнул: — Дублер, говоришь, — устало ответил собеседник и Олешкевич готов был поклясться, Круглова удивило такое обращение. — А ты не такой простой, как мне изначально показалось. Ладно, хрен с тобой, будем считать, что я поверил в сказочку про белого бычка. Будь Кирилл собакой, он бы точно протяжно заскулил. Ну почему, почему ему нужно объясняться за прокол, совершенный даже по факту не его артистом? — Слушай, — тем временем продолжил Круглов. — Я не знаю, какие у вас с ним межличностные отношения и какая кошка между вами пробежала. Больше скажу, меня это, по возможности, задевать не должно. Мне нужно записать качественный материал до конца. Хватит того, что я и так менял главных героев местами, рокировку произвёл. Насчёт «собрать певцов в поп-группу» у меня уже мысли были, но не для «Икара». А так, на будущее. — Ну вот это как раз не моя проблема, что ты сначала дал Ярику учить одну роль, а потом всё-таки решил поменять на другую, — рассмеялся в трубку Кирилл. — Тут я ничего не могу поделать. И добавил, немного помолчав: — Ты знаешь, мальчик уже вырос и пробует себя в чём-то новом. Я уверен, мы о нём скоро услышим, поэтому я просто дал ему свободу, научил немного, определённым вещам, а дальше — отпущу, пусть он сам пробивает себе дорогу. Кстати, Антон, — голос сменился на саркастический. — я всё-таки разрешу себе напомнить тебе: у Ярослава диплома певца не имеется и профессионально владеть голосовым инструментом он не может, а орать и попадать в ноты это ещё не есть пение. Хотя, — он усмехнулся в динамик и Антон поморщился. — Кому я рассказываю? Ты же у нас профессионал, тебе и карты, а точнее, ноты, в руки. — Кирилл Игоревич, я надеюсь, ты знаешь что ты делаешь, — ответил Круглов. — Антон, я тоже надеюсь, что Ярик знает, что он делает, — с ударением на местоимение парировал в трубке Олешкевич. Кирилл нажал на кнопку отбоя. Поразительно, но он не чувствовал вины или раскаяния, да и вообще, никакого неприятного послевкусия после разговора с Кругловым не было. Наоборот, Кирилл испытал своего рода облегчение, положив трубку после общения с композитором: с одной стороны, Антон был прав, какие-никакие разногласия у них между собой, конечно, случались, но в большинстве своём это касалось организаторских моментов, а не простых житейских вопросов. С другой стороны, такой явный интерес к тому, что происходит в жизни Московского Отделения, в сфере, которая для Круглова совсем не представляла интереса, вызывала далеко не праздные вопросы у самого Олешкевича. Борясь с собой, чтобы не позвонить Ярославу, Кирилл налил чай и уставился в одну точку. Нет, всё-таки тяжело дались ему эти полгода. Смотря на того же Казьмина или Гордеева, он видел прогресс и профессиональный рост артистов. В Ярославе же он тоже видел прогресс, но другой. Да парень и был этим «другим». Было видно что мальчик растёт и совершенствуется, но развивается не по тому пути, какой ему предоставила «Пентаграмма». Тяжелая, темная энергетика, совсем не вязалась с тем, что Олешкевич пропагандировал в своём Отделении в общем, и проекте с Ярославом в частности. А если учесть, что тенденции эти никто другой не видел и не мог спрогнозировать развитие событий, картина вырисовывалась удручающая. Получалось, Кирилл, давая Ярославу свободу в движениях, невольно сам становился марионеткой в руках этого кукловода. Манипулировать поклонницами и фанатками этот мальчишка научился всего за какие-то пару месяцев, умело скрывая за маской «бессовестного волшебника» истинные мотивы своего поведения. Показать, что без этого человека жизнь будет не мила, а без этой поклонницы - концерт-не концерт, он настолько быстро завоёвывал внимание фанаток, что те не замечали, как теряют драгоценные граммы своей живой Энергии. Насытившись, он отбрасывал использованный материал, поклонниц, чтобы на следующий концерт подпитаться от них снова. А поклоннницы жаждали этих концертов, будто бы наркоманы, ищущие дозу и готовые отдать всё за очередные пару часов сладкой боли. Самое страшное во всей этой ситуации было не то, какими методами собиралась Энергия, а то, что опасности во всем этом никто не видел. Последний разговор с Большаковой, когда она официально получила Ярослава в питерское отделение в своё подчинение, показал, что «на войне все средства хороши», точнее, что Мария не считает проблемой то, каким способом достигается отдача Энергии на концертах, и с чем Ярослав может столкнуться, если не обуздает свои пороки, до поры до времени притаившиеся глубоко в его душе. Кирилл понимал что этого никто не замечает, а свободолюбивому Ярославу тесно в установленных Олешкевичем рамках. Контролировать себя, контролировать движение Энергии Ярослав так и не научился. А «питерские» итак более расслабленные, чем «московские», атмосфера свободы в Машином Отделении чувствовалась сразу. Если Кирилл держал всех своих артистов в «ежовых рукавицах», требуя отчёта почти за каждый шаг, то Большакова давала больше свободы в поведении и творчестве. Она не вмешивалась в процесс, не контролировала каждое движение, в то время как Кирилл желал знать всё, что его касалось и не касалось. Хочешь сделать всё хорошо и качественно - делай сам, а не перекладывай на других. Это Олешкевич понял давно и на своих лекциях объяснял эти моменты студентам. Ярик многое взял из тренингов, так же учился держать дела под собственным контролем а вот Мария, радуясь, что перспективный артист теперь принадлежит её Отделению, не вдавалась в детали. Очень зря!***
Ярик вышел от Круглова, закинул ещё одну конфету в рот и пошёл по направлению к автомобилю. Жопа! Сорвать голос, на записи такого материала, да ещё и в такой день, новолуние, блин! Антон естественно сообщит это Олешкевичу и в следующую встречу тот будет с досадой смотреть на Ярослава. «Вечная руина» одёрнул себя Ярик. Но то, что предстояло совершить в наступающий понедельник, заруинить никак было нельзя. В понедельник начнётся новая веха, новая эпоха. Новое, что охватит все сферы его влияния — Ярослав Баярунас сам станет одним из организаторов. Он поднимется на ступеньку выше, чем просто исполнитель или просто артист. Он создаст свою сферу. «Ноосферу». Некстати (или как раз кстати) память подкинула один из разговоров в начале марта, когда Олешкевич вдруг попросил Ярослава приехать внеурочно и долго смотрел на парня пристальным взглядом, ничего не говоря и не начиная разговор первым. Ярослав почувствовал себя очень неуютно — он даже начал вспоминать, где в последний раз он мог совершить ошибку. Может быть, он что-то не сделал, или сделал плохо или снова заруинил что-то, что обещал сделать — десятки вопросов роились у него в голове. Наконец Ярослав не выдержал: — Кирилл Игоревич, ну что вы меня гипнотизируете? Вы меня для сеанса гипноза позвали, что ли? — Отнюдь, — ответил продюсер, продолжая смотреть на парня. — Я просто пытаюсь понять, где и когда ты свернул не туда. — Что вы имеете ввиду? — Понимаешь Ярик, — начал Олешкевич. — Я вижу, к чему ведёт твоя самостоятельность и желание иметь больше этой самой самостоятельности, свободы. Ты смышленый парень, и я рад, что ты не боишься брать на себя ответственность. Но пойми — то, что хочешь ты, я не могу допустить по многим причинам, и первая из них самая главная - ты не можешь дозировать силы и Энергию. Ты не можешь делать этого. — Ну я же учусь, Кирилл Игоревич, — возразил Ярослав, впрочем, не особо уверенно. — Не спорю, — согласился Кирилл, примирительно поднимая ладони вверх, — Поэтому тебе нужно ещё немного подождать. — Сколько? — спросил Ярослав, почти не выдерживая паузу. — Пока ты не сможешь контролировать свою силу и силу изъятия Энергии со зрителя. — Ну, Кирилл Игоревич, — зачастил Ярослав. — Я ведь и так уже многое знаю, многое умею, на практике вот применяю часть. Да и Казьмин… — А что твой Казьмин? — не выдержал Олешкевич. — Ты вообще видел что вы натворили последний раз? — А что случилось? — не понял Ярослав. — Неужели мы сняли больше энергии чем планировалось? Олешкевич подошёл к шкафу, стоящий в конце кабинета, и распахнул дверцы. Ярослав уже видел этот шкаф - его недавно передвинули из приемной, чтобы не просить каждый раз Катю принести один или другой документ. Стройными рядами за непрозрачными деревянными створками стояли папки-скоросшиватели различной толщины, из некоторых выглядывали документы, которые были больше по размеру, чем стандартная папка для бумаг. Ярослав понял, что это и были Хроники — так называемый Архив происшествий, в которых фигурировали или могли фигурировать люди, наделённые магическими способностями, а проишествия были или могли бы быть следствием скачка Энергии в мире. Олешкевич упоминал, что с момента своего назначения он собрал почти полное собрание этих случаев, и сейчас Ярослав видел это «собрание» своими глазами. Один из таких «скоросшивателей», средней толщины с надписью «F-2019», Кирилл взял из шкафа и, вернувшись к столу, открыл папку, вытащил оттуда сложенную газетную страницу и проговорил, слегка повышая голос: — Нет, ну если считать что это «сняли больше Энергии», то – да! Но вы сняли настолько больше Энергии, что… Да погляди сам! С этими словами Кирилл кинул Ярослава свёрнутую в трубочку газету. Такой артефакт Ярослав видел в последнее время только в газетных киосках да возле почтовых ящиков, лежащих в мусорных коробках с рекламными листовками. Развернув тонкую писчую бумагу, он уставился на статью. Под крупным заголовком было помещены чёрно-белые фотографии молодого мужчины с длинными растаманскими дрэдами в чёрных очках. Огромные буквы сообщали о внезапной смерти кумира молодёжи «девяностых», тёзки продюсера, Кирилла Толмацкого. Ярослав быстро пробежался глазами по абзацам. Вчитываться вдумчиво мешали мысли, роившиеся в голове. — Ну и? — нетерпеливо спросил Ярослав. — Я помню, про это в газетах и на сайтах писали. А я-то тут причём? — Ты спрашиваешь причём тут ты? Ты серьезно не понимаешь? — Кирилл говорил отрывисто, но всё-таки не срываясь на крик. Профессиональная выдержка побеждала, но внутри мужчина готов был рвать и метать. — Внезапная смерть произошла сразу после твоего «Бессовестного» концерта «На бис« в Москве. Напомнить тебе что ты сделал на этом концерте? А может, напомнить тебе, как ты провёл этот концерт? Про техническую заминку почти в полчаса и твои «нельзя так энергетически работать»? Весь Интернет имел счастье созерцать это. — Мы же вырезали это при монтаже, разве нет? — удивился Ярослав. — Вырезать-вырезали, а материалы всё равно всплыли. Как в видео, — он постучал пальцем по папке, — так и в протокольном варианте. Видео в «YouTube» в свободном доступе у многих пользователей, а сколько людей на телефоны ещё снимало... Ты предлагаешь писать владельцам канала и просить удалить? Чем аргументировать будешь? — Ну... техническая заминка... — неуверенно протянул Ярик. — Вселенная же поломалась, мало ли, войдут в положение. — Не спасёт это. Уже всё занесено и учтено, — ответил Кирилл, садясь в кресло за стол. Ярослав молчал. О том, что продюсер следит за каждым его шагом было понятно уже давно, если не с самого начала. Наутро после «московского» концерта, Ярослав с удивлением прочитал заголовки на сайтах. Вполне себе молодой мужчина, тридцати пяти лет, который абсолютно не жаловался на здоровье, внезапно скончался в ночь со второго на третье февраля после концерта в Ижевске. Спекуляции на счёт наркотического или иного другого опьянения долго курсировали в «жёлтой прессе». Ярослав мельком почитал тогда пару сайтов и на этом его любопытство закончилось. Но шумиха не утихала около недели. Ярослав надеялся, что их Управление в общем и его личность в частности не будет фигурировать в этом деле. И действительно, никто не выдвигал им обвинений и даже не упоминал этот инцидент. До сегодняшнего момента. — Почему вы вообще считаете, что я стал причиной? Ну, так совпало! Почему просто не может совпасть что-то? Почему именно я буду являться причиной любого трэша на земле? — Ярослав сыпал вопросами. Кирилл обхватил голову руками и тихо ответил: — Потому что любое происшествие заносится в Хронику, и очень часто совпадение не всегда совпадение, я тебе это уже давно говорил. Мало того, что Имболк, так ещё и накануне новолуния! Казьмин в эти дни в полном упадке сил, а ты такие аттракционы устроил. — Ну а что, Казьмин не может быть причиной? — задал резонный вопрос Ярик. Наконец-то он смог собрать мысли в кучку и начать мыслить «трезво». — Казьмин – не может, — отпарировал продюсер, пододвигая папку к себе. — Он еле-еле концерт отработал, на себя-то сил не хватало. А вот ты можешь. — Ну так объясните мне, почему только я? — нетерпеливо спросил Баярунас. — Ярослав, — начал Олешкевич, протягивая руку в сторону Ярика. Тот понял, и передал ему газетную страницу, кинув взгляд последний раз на фотографию Децла на развороте. — Я тебе уже объяснял и лично, и на тренинге, что ты Шармом не обладаешь. Получил ты эту магию только благодаря Саше. Взял я тебе в «Пентаграмму» тоже благодаря Саше. — Что, теперь всю жизнь мне Казьмина благодарить, что ли? — с досадой пробормотал Ярослав. Продюсер разгладил газету, вложил её обратно в папку и закрыл «скоросшиватель». — Ну, всю не всю, — усмехнулся Кирилл, — но на данном этапе тебе нужно быть как можно ближе к Александру. И желательно, не в том фансервисном смысле, как ты, дорогой Ярослав, любишь во всё вкладывать. Ярослав поперхнулся и выронил телефон. Да пусть все идёт к черту! Почему он должен спрашивать разрешения сделать то или это, пойти туда или сюда? Да черт побери, Он взрослый и уже давно не маленький мальчик. И желания у него уже далеко не детские! Вскинув взгляд на продюсера, он рукой нашарил смартфон на полу, поднял его и вздохнул, увидя новую трещину на экране. Черт, надо теперь телефон нести в ремонт. Всё невовремя. — Я это, пойду, наверное, — протянул Ярослав. — Иди. И очень советую обдумывать в следующий раз, что и как ты будешь делать. Ярослав промычал в ответ и выбежал из кабинета продюсера. Сейчас перед ним стояли другие задачи, которые требовали решения. Хвала богам, Олешкевич назначил встречу с ним днём, и после этой встречи оставалось еще достаточно времени, чтобы привести мысли в порядок. Он вышел из помещения и вдохнул московский мартовский воздух. Завибрировавший телефон вернул Ярика в реальность, и он уставился на незнакомый номер. Борясь с желанием сбросить звонок, он всё-таки снял трубку: — Алло? — Ярослав Игоревич? — раздался в трубке женский голос. Ярослав не смог бы определить навскидку, кому принадлежал этот голос, определенно человеку, справившего совершеннолетие, но ещё не вышедшего на пенсию. — Мне сообщили, что Вы ищете помещение для проведения концерта. Это для Вас ещё актуально? Ярослав опешил. Впервые к нему подкатывали так. Точнее, подкатывали не в личном общении, а сами предлагали сотрудничество, таким необычным образом. Да, при планировании «Цветов зла» они с Игорем разговаривали насчет возможных площадок и Ярослав сунулся было в «Голицын-Холл», но тот оказался забронирован под другое мероприятие. Поэтому Баярунас рассматривал разные варианты. И в принципе, готов был рассматривать действительно разные варианты, вплоть до самых необычных вроде действующей киностудии или ещё даже не сданного нижнего яруса в комплексе «Лахта-центр». Мало того, нужно было найти не просто абы что, а то, что перекликалось бы с атмосферой символизма, ведь концерт, вторая часть «Цветов зла» был пропитан символизмом декаданса. Ну а какой символ в «Лахте»? Понты и фаллический символ разве что. Нет, не пойдёт. Да и эксперименты со звуком там проводить не дадут, задолбают десятки бумаг подписывать и ещё всех собак в итоге на него спихнут. — Да, актуально. А кто Вы, что Вы? — Есть неплохое камерное место, как раз на искомую дату. И по счастливой случайности оно... свободно. Если желаете, подъезжайте, обговорим всё на месте. — Куда и когда? — Яр не заметил, как воодушевился от полученной информации. Понять бы ещё, кто звонит... — Вы как в Петербург вернётесь, наберите этот номер. Я всегда на связи. Помещение будет зарезервировано за Вами ещё неделю. — Подождите секунду, я посмотрю, — Ярослав нажал звонок на удержании и открыл календарь. «Час от часу не легче!» подумал парень и почувствовал, как по виску предательски скатилась капелька пота. Яр прикинул, когда он вернётся в Петербург и сможет более-менее разгрести накопившиеся дела, и получалось, что через несколько дней он вполне мог бы состыковаться с неизвестным абонентом. Однако вопросов у Ярослава к звонившей было больше, чем возможных ответов, которые эта звонившая могла бы ему дать. Он вернулся было к абоненту, но оказалось, что звонок был уже сброшен. Яр отправил сообщение на номер с предложением времени встречи, и в течение пары минут получил адрес и имя человека, с которым ему нужно было обсудить детали. Что ж, время взрослых решений!несколько дней спустя
Ярослав припарковался недалеко от Мариинского театра. Знакомой дорогой прошёл мимо «Мариинки», свернул на мост Декабристов и дошёл до Лермонтовского проспекта. Баярунас намеренно оставил верного друга в отдалении от возможных соглядатаев и несколько минут шёл неторопливым шагом по направлению к величественному зданию из красного кирпича, увенчанного синим куполом. Никогда до этого он не был в этом квартале. Нет, саму Северную столицу Ярик знал, можно сказать, вдоль и поперёк, но в эту степь, с такими вопросами он вторгался впервые. Как знать, с кем его сейчас столкнёт жизнь, не дай Бог очередная фанаточка, будет сталкерить, ещё чего доброго. Выйдя на проспект, он дошёл до искомой постройки, сглотнул, поняв, куда его пригласили на разговор, и, обогнув здание, выделяющееся среди серых построек в классическом стиле, очутился во внутреннем дворе. Стену напротив здания, куда Баярунас должен был войти, украшала весьма реалистично стилизованная Стена плача со всеми причитающимися атрибутами иудейской жизни: ортодоксальные мужчины в чёрных одеждах, молящиеся мальчики и, изображённый чуть поодаль, одиноко стоящий иудей в традиционном молельном одеянии. На секунду Ярослав почувствовал себя в Иерусалиме, и если бы не гул большого города, частично приглушаемый двором-колодцем, то ассоциаций с Вечным городом было бы не избежать. Хорошо хоть снега с дождем не наблюдалось, а ощущение лета добавляли изображённые на баннере зелёные растения, растущие между камнями. Да уж, играть годами Иисуса и не побывать в Иерусалиме, чтоб прикоснуться к этим камням, было воистину огромным упущением. Ярослав потряс головой, отгоняя наваждение. Мечты мечтами, но там, внутри здания его уже ожидали. Он неуверенным шагом вошёл в двери, украшенные шестиконечной звездой. Спустившись по маленьким ступенькам с коваными перилами вниз, он нерешительно замер в небольшом круглом коридоре, из которого вело несколько выходов. Пройдя мимо первого, он сунулся было во второй, но вышедший навстречу официант мягко, но требовательно проводил Ярика к первому входу. Решившись, он вошёл в зал: маленькое, но уютное помещение в мавританском стиле с низкими сводчатыми потолками и парой окон с витражами дополнял интерьер на несколько столов с белыми скатертями. Немногочисленные посетители негромко переговаривались между собой, а в воздухе носился запах аппетитной еды. Баярунас почувствовал, что ещё немного и его желудок предательски заурчит от голода. За столиком у одного из окон с витражами сидела девушка, которая с его появлением в зале подняла на него голову и вздернула руку с сигналом, мол, вот она я, ожидаю. Ярослав подошёл к ней, с интересом разглядывая незнакомку. Простое платье, на голове платок, искусно повязанный вокруг головы и отсутствие яркого макияжа довершали картину. Она выглядела бы «девушкой без возраста», которой можно было дать от восемнадцати до сорока пяти, но Ярослав приметил тонкое колечко на пальце и сократил возрастную «вилку» до двадцати пяти - тридцати пяти лет. — Вы меня ждёте? — Да, здравствуйте! — девушка слегка привстала и кивнула Ярославу. Я - Рина, а Вас ведь Ярослав зовут? — Да, очень приятно, — удивился необычному имени Ярослав, хотя, находясь в таком помещении, нечему удивляться непривычному имени. — Мне сказали, что Вы ищете подходящее помещение для концерта. — Да, это действительно так, — ответил Яр, падая на стул. — Давай на «ты», по крайней мере, ко мне. Подошедший официант принёс кофе для девушки и положил перед парнем маленькую папочку с меню. — У нас есть один вариант, который, мы уверены, тебя заинтересует. — Да? Очень интересно. Там ох... — Ярослав закашлялся, вспомнив, в каком месте он находится. — Там отличная акустика? Или обалденный вид из окна? Хотя вид мне интересен меньше всего. Концерт же будет вечером. — Ярослав Игоревич, — начала Рина. — Вы же интересуетесь определёнными локациями, не так ли? Очень определёнными локациями. И я сейчас имею ввиду не эстетику. У подошедшего официанта Ярослав заказал чай. Подняв взгляд на девушку, он увидел что та внимательно рассматривает его. — На мне что, цветы выросли? — не выдержал Баярунас. — Нет конечно, — улыбнулась девушка, переходя на «ты». — Мне просто стало интересно, кто в твоём возрасте интересуется такой темой. — Такой - это какой? — удивился Ярик. — Развлекательная сфера? Девушка улыбнулась, не размыкая губ, отпила кофе и продолжила: — Наверное, надо было представиться немного по-другому. Я же вижу, как ты меня рассматриваешь, как неведомую зверушку, да и чувствуешь себя неуютно тут, в этом доме, да? Я - культуролог по образованию, вышла замуж за «соблюдающего традиции» еврея, работаю в мэрии, администрации, в комитете по культуре. Все тендеры, официальные и неофициальные запросы на аренду различных помещений, проходят через наш комитет, несмотря на то, что это как бы коммерческие дела и, казалось бы, с госструктурами и с администрацией ничего общего иметь не может. В своей «прошлой», светской жизни, я защитила диссертацию на тему «Религия и символизм в современном обществе», а также много исследовала тему масонства в России и мире. Такие как Вы, Ярослав, ищете для своих концертов энергетически сильные места, не так ли? — Что значит «такие, как мы»? — не понял Ярик. — Люди искусства. Желающие получить максимальный профит от концерта. Ярик сглотнул и медленно кивнул, украдкой оглядываясь, не подслушивают ли их. Мало ли, в «дурку» загреметь ему никак не хотелось. Ему повезло, девушка с необычным именем выбрала самый дальний стол, и вокруг них не было ни души. — Ну, допустим, — осторожно согласился Ярик. — Так вот, — продолжила Рина. — Я думаю, я не ошиблась, когда узнала, кто ищет локацию. Поэтому и захотела увидеть тебя лично. В этот момент подоспел чай. Ярослав поблагодарил официанта и снова посмотрел на девушку. — По какому принципу ты выбираешь, где будешь делать концерт? — спросила она. — Где есть свободные даты и по деньгам, чтоб не как крыло самолета стоило, — буркнул Ярослав, отпивая чай и морщась от кипятка. — Исходим из приземленных финансовых соображений, максимально заполнить зал, как понимаешь. Рина моргнула в знак согласия и добавила: — Ты ведь выбираешь не абы какие «локэйшены», таких зданий в Санкт-Петербурге полно, но вот найти подходящий, чтобы ещё и дата свободная была - та ещё задача. И ты ищешь везде. Не буду ходить вокруг да около: когда мне сообщили, что молодой артист Баярунас ищет «пространство» для концерта, я поняла, какое предложение тебе нужно будет сделать, от которого ты не сможешь отказаться. Ярослав замер, взглядом буравя столешницу. Затем медленно скользнул взглядом к чашке Рины, стоящей на столе. Пальцы с аккуратным маникюром, ощущение, что ногти даже лаком не накрашены, тонкие ободки колец на безымянном и указательном пальцах... Он медленно поднимал глаза на собеседницу, стараясь рассмотреть её, но уже в деталях: ничем не примечательное темно-синее платье с почти наглухо застёгнутым высоким воротничком, на шее проглядывала тонкая цепочка, каштановые волосы, аккуратно рассыпанные по плечам были перехвачены платком. Ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Приятная, но «серая мышка», пройдёшь мимо такой на улице и не вспомнишь, как выглядела. Ярик сделал большой глоток. Да уж, чем дальше тем интереснее, что уж. Хорошо хоть не "взамуж". И, перехватив взгляд Ярослава, Рина добавила: — Дворец Безбородко идеально подойдёт для ваших — она сделала акцент на местоимении — мероприятий. Нравится? Наконец, Ярик задал вопрос, крутившийся на языке, проигнорировав вопрос Рины: — Чем же, по твоему мнению, этот Дворец может быть мне интересен? Звучит круто, не спорю. Но почему именно он? Рина улыбнулась: — Раньше, ещё в восемнадцатом веке, в овальном зале этого Дворца собирались члены масонской ложи «La inverseé etoile», «Перевернутая звезда». Во многих источниках эта ложа еще называется "Пламенеющая звезда", а последователи этой ложи очень интересовались различными учениями и течениями, а так же каббалой. На это указывают круглые колонны из зеленого мрамора в Овальном зале. Она замолчала, посмотрела на Ярослава и, видя его ошеломленный взгляд, продолжила: — Так вот, на нескольких колоннах всё ещё можно различить разные знаки. Посвященные и люди, разбирающиеся в этом, знают, что это надписи на древнееврейском языке. Я изучала феномен архитектуры Санкт-Петербурга именно в контексте энергетического влияния и использования зданий тайными собраниями. Не секрет, что у нас много было построено на деньги этих самых тайных обществ. Я не буду долго грузить тебя информацией, захочешь или заинтересуешься, найдешь информацию в том же "Яндексе". Три буквы, — Рина вытащила ручку и написала на салфетке непонятные знаки, — «алеф», «мем» и «тав» — это первая, средняя и последняя буквы ивритского алфавита. Вместе они образуют слово «эмет», что означает «правда, истина». На других колоннах написаны буквы «алеф», «тав» и «шин». Это уже религиозная отсылка, аналогичное есть в христианских "Откровениях" Иоанна Богослова: от начала (алеф) до конца (тав) есть только Бог Всесильный (шин). Тебе ещё интересно, Ярослав? Ярослав не нашёлся, что сказать и только почти сразу кивнул. Рина тем временем продолжила: — Алеф א символизирует начало. Или как бы «прошлое». מ - мем - настоящее, которое принято за отрезок «сейчас» и длится 40 дней, это срок формирования зародыша, новой жизни. И как бы переход от прошлого к будущему. И ת - тав - будущее. А "мем" это ещё на иврите "майим" - вода, как основа изменений. Вот скажи, — она обратилась к Ярику, — когда я произношу "эмет" на какое русское слово похоже? — Эмет... — повторил Ярослав вслух. — Эмет, эмет, эмет...мать? — Молодец, слух у тебя хороший, — похвалила парня Рина. — Второе значение слова не только "правда", но и мать. От начала до конца есть 40 дней. Знакомо тебе, что с момента смерти до того момента, когда душа поднимается на небо, ну, у христиан, проходит сорок дней? Поэтому после смерти отмечают сорок дней, что символизирует окончательный уход души к Всевышнему. А время, которое используют для отсчета - такт в сорок дней. На сороковой день происходит событие или становится виден результат. Яр кивнул. Определенно, встреча приняла неожиданный поворот и, черт возьми, ему нравились эти повороты. — Но там, — продолжала рассказывать Рина, — во Дворце Безбородко, есть другие колонны, с другими буквами: «Алеф, тав, шин» - от прошлого, от начала, к будущему, то есть, до конца, через духовность, то есть, есть только Бог-Всевышний-Всесильный. В христианстве часто путают Иисуса, сына Божьего, и самого Бога, то есть идёт подмена понятий. В алфавите предпоследняя буква — ש шин — состоит из трех букв י «йод», ן «вав» и ז «зайн», написанных подряд. — Ты мне тут экспресс-курс еврейского языка преподать хочешь? — съязвил Ярослав, пряча ладони под стол. Не нужно этой странной девушке видеть, как у него дрожат руки. — Нет, я просто вкратце хочу показать, на что обратить внимание, находясь в сакральных помещениях. «Йод» символизирует духовность высших сфер, «вав» служит каналом, проводящим ее в наш мир, а «заин» обретает значение, помогает поддерживать жизнь. Следовательно, духовность, приходя в наш мир, дает ему жизненную силу. С другой стороны, во имя высших идей можно внести в мир смерть и разрушения и тогда буква заин реализуется в своем смертоносном качестве – «оружие». Получается, что духовность может служить как созиданию, так и разрушению. И человеку предстоит сделать выбор между этими путями. Грубо говоря, чему он будет служить, какую дорогу выберет - добро или зло. — «Властелин ничего» — пробормотал Ярослав, слушая Рину в пол-уха. Охренеть, конечно, надо покопаться ещё самому, разобраться, и главное, чтоб ни Олешкевич, ни питерское Отделение не поняли, что Ярослав сейчас начинает работать "на себя" и выбирает свою дорогу. А если это сейчас ещё и к символизму Бодлера прикрутить! Рина осеклась: — Прости? Не поняла тебя, — переспросила она. — Н-неважно, — отмахнулся Ярик. — Я так, в своих мыслях. Но ты продолжай, я тебя внимательно слушаю. Рина допила кофе и отставила чашку: — Я дополню. Мир сам очень двойственен. Человек, с одной стороны стремится к абсолютному совершенству, а с другой - его одолевают сомнения и он часто не последователен. То есть человек вроде строит, а на деле - уничтожает построенное. Каждому человеку даётся два пути, а какой он выберет, зависит уже конкретно от самого человека. — «Ещё не поздно, настроить скрипку, взять верную ноту исправить ошибку», — пропел себе под нос Ярослав строчки из песни и улыбнувшись, взглянул на Рину. — Круто ты конечно всё рассказываешь, я заслушался. И чем же эти буквы на колоннах мне помогут? Надо вокруг них хоровод водить? Рина рассмеялась. Впервые он услышал смех девушки, хоть она и прикрыла рот ладонью. Отсмеявшись, она пояснила: — Извини, вырвалось. Начнём с того, что именно в Овальный зал тебя не пустят ни за какие деньги. Важна, на самом деле, даже сама локация, само место. Другой зал там есть, тоже с колоннами — важно воспроизвести атмосферу. Большой парадный зал Бронзового дворца — шик, блеск, помпа. И место сцены - между двумя колоннами, как и принято у тех, кто хочет обрести силу. Ты же хочешь абсолютную власть, быть первым и самым лучшим. Я угадала? Яр осёкся. Чёрт, она раскусила его. Ладно, если не раскрывать все карты, можно согласиться с её доводами. — Допустим, — неспешно начал Ярик. — Конечно, хочется стать известным, ещё более крутым, чем сейчас. Развиваться всегда хочется. «И Энергию в Мировой Банк не сливать. И ни с кем не делиться» промелькнуло в голове. — Ну, вот поэтому, для молодых и перспективных людей такие «места силы» очень рекомендованы. Поэтому, Ярослав, я тебе Дворец Безбородко очень рекомендую. Советую прям. И не только сейчас, а и на будущие концерты тоже. Знаешь, — Рина убрала в сумочку ручку и телефон и подняв руку подозвала официанта. — Это уже от тебя зависит, что ты будешь делать с этой информацией, как распорядишься этим знанием. Моя задача - предупредить, объяснить и дать пищу для размышлений, как бы чего не вышло. — Скажи, а ты всем так помогаешь? — Нет, — улыбнулась девушка, обнимая себя за локти и как бы опираясь на столешницу. — Просто хотелось лично увидеть того, о ком уже почти год говорят. — Да ладно? — неподдельно удивился Ярослав. — И что же говорят? — Да так, — уклончиво ответила Рина, — Разное говорят. — Не, мне правда интересно! Ты же вроде из этих, ну, — он замешкался, не зная как подобрать слова, — не из "современных". Я не хочу обидеть, но ты же не ходишь там на молодежные тусовки, на концерты... Официант принес шкатулку со счетом, и Ярик, подтянув к себе шкатулку, достал кошелек, вытащил бордовую банкноту и вложил в шкатулку, не глядя. Рина удивленно посмотрела на Ярослава: — Почему ты так решил? Я же не монашка, — усмехнулась Рина, — Я и в «Мариинку» хожу, и зимой вот «Бал вампиров» посетить успела. Часто в зарубежных поездках в театр и на концерты хожу с мужем или подругами. Мы же не затворники. — Не знал, точнее, даже не подумал, что... — начал было Ярик, но Рина прервала его. — Что есть что-то, что не вписывается в твое мировоззрение? «Знала бы ты, что уже давно не вписывается в моё мировоззрение» подумал Ярик, а вслух спросил: — Так что говорят-то? — Говорят, ты на своих концертах энергию с людей выкачиваешь, — просто ответила девушка. — А многие после концертов себя наоборот, будто бы заново рожденными ощущают. Баярунас впервые ощутил, что значит выражение «земля уходит из-под ног». — Да ладно? — неподдельно удивился Ярик, ненамеренно напугав посетителей ресторана, сидевших аккурат по правую руку. — Ага. Но я же ко всему привыкшая, не забывай, я же многое изучала. Мне интересно было. — Скажи, а вот, — Ярослав вернулся к интересующей его теме. — Если вернуться к теме про дворец: ты считаешь, что это правда поможет мне добиться успеха? Рина поднялась, когда официант принёс шкатулку со сдачей. — Ты всерьез спрашиваешь моё мнение? Каждый сам выбирает свою дорогу. Я только решила помочь тебе сделать выбор. Правильный выбор. Остальное - всё зависит от тебя. Кстати, — добавила Рина, покачав головой, видя, как Ярик потянулся к шкатулке, — да не оскудеет рука дающего. Ярик непонимающе посмотрел на неё, а она продолжила: — Сдачу забирать не принято. Счастья не будет. Считай, взятку в счет будущего успеха даёшь. И никогда не сожалей о потраченных деньгах. Это я тебе уже из собственного опыта говорю. Ярослав встал из-за стола: — Уговорила. Не буду. — И, помолчав, добавил: — Дворец так дворец.