Сборник драбблов

Ничто так не пугает, как собственное бессилие. Норд тихо выдохнул, чувствуя, как горячий пот стекает по бокам. Чем он думал, направляясь в вампирью пещеру? Хотел покрасоваться перед Аишей ожерельем из вампирьих клыков, продать потом миску праха алхимикам и заработать на свадьбу, точно. Сейчас только Дагон знает, как могла такая глупость прийти в его голову. Мужчина тихо сглотнул, боясь пошевелиться. Именно в этот день, кажется, два могущественных вампира решили раз и навсегда решить, чьим ученикам пить кровь местных и прятаться от губительных лучей солнца в этой пещере. А волки, грызясь за богатое место, могут и растоптать одну крысу... Раньше он был гордецом и не позволил бы даже самому себе выбрать для сравнения столь трусливое и мерзкое существо, но сейчас им овладел траурный ужас. Разум подсказывал - надо бежать к выходу, пока вампиры заняты раздиранием чужих глоток, но вот ноги отказывались двигаться. Ему было страшно, страшно и холодно. - Ау-у, есть кто живой? - мелодичный голос дробился в ледяных стенах, и норд обмер. Голос молодого веселого парня, только вот веселость была немного неживая. Раздались шаги, пока тихие, но они приближались... - Братья мои, братья крови, отзовитесь, - как сладок и мирен был этот зов, просто сказочен. Холод камней за спиной перестал успокаивать, он стал простым зябким холодом. - Ну нет - так нет, - миролюбиво ответил тишине голос. Следом за ним раздался хруст и тупой взвизг - словно бы кто-то почувствовал боль, о которой давно забыл. Шаги замерли в соседней комнате. Тот, кто стоял за камнями, по-звериному принюхивался. - Мясо... - тихо и нежно позвал он. - Я знаю, где ты. Выходи. Я тебя не трону, клянусь Молаг Балом, мне не нужна твоя кровь. Норд жалко съежился, зажмурился и прерывисто вздохнул. Вампирам верить нельзя никогда... Открыв глаза, он с трусливым напряжением вышел из ниши. И обмер. Перед ним действительно стоял весьма молодой человек, точнее, нечеловек. Кажется, это был данмер, только с бледной-бледной пепельной кожей. Внимание привлекали яркие, почти багряные губы с полоской татуировки цвета бивней мамонта, и кровь, он был уверен, никогда не дала бы такого сочного оттенка. Золотистые радужки помутнели в полумраке и горели затаенной страстью, черные блестящие волосы были искусно выбриты по вискам. Данмер с гордым презрением на лице поднял руки, демонстрируя их человеку, но тому, кажется, было не до страха за свою жизнь. Вампир был красив. Нечеловечески, если можно так сказать. Крылья аристократического прямого носа трепетали - он все еще осторожно принюхивался. Красивый разрез глаз, тонкие брови и татуированные губы, полные и изогнутые в вечной саркастической усмешке... - Я охочусь за братьями - они, знаешь ли, вкусней вас, людей, - он проследил за осоловелым взглядом норда и тронул язычком татуированную полосу. Мужчина сглотнул, не зная, куда ему подеваться от этого прищуренного желтого взгляда. А потом вампир двинулся, и из-под качнувшегося плаща показалась по-женски изящная пепельная ножка... В себя норд пришел утром. Поздним-поздним утром. Одолеваемый страхом, он судорожно ощупал шею и не нашел укусов. Оглядел себя... Удивление его было безмерно. Натурально безмерно, он аж застыл в ступоре минут на пять. Одна из комнат в пещере, застеленная шкурами (видимо, тут ученики предавались сну вповалку друг на друге), посередине ее - совсем голый он, укрытый теми же шкурами. То есть то, что ему приснилось... совсем не приснилось? Что вампир, убивший всех своих братьев здесь, действительно разгуливал в одном плаще, да еще и дал смертному... Именно что дал. Мужчина тупо уставился в стену пещеры. Бред какой-то. Что он скажет Аише? Что он, даэдра возьми, будет делать с тем фактом, что ему это понравилось (а судя по обрывочным воспоминаниям, понравилось как минимум трижды в разных позах)? Что из того, что сказал ему вампир, было правдой? - То, что он меня не тронет, и слава богам, - норд откинул шкуру и заметил сиротливо лежащую у входа одежду. На ней осталась пара черных матовых нитей от плаща вампира. Пришла пора собирать клыки и искать миску для праха.