Nexus

Тони завершает работу уже затемно — уставший, измотанный, но довольный результатом, откидывается на спинку кресла, закрывает глаза. Теснящиеся в голове проекты, чертежи и схемы не дают покоя ни на минуту, но вариантов немного: пожертвовать сном, едой, отдыхом и чем угодно еще или свихнуться на фоне катастрофического избытка требующих немедленной и непременно масштабной реализации идей. Он не умеет мыслить мелко и непременно добивается того, что вбил себе в голову. Вот только с живыми людьми это не всегда прокатывает. Но упорства ему не занимать, и потому, пусть едва не падая от усталости, Тони приводит себя в порядок и едет в Цитадель — сегодня восьмое число, а Стив сказал, что будет ждать его в любое время дня и ночи. Остальное волнует мало. Вообще не волнует. Стив на проходной разговаривает с Броком Рамлоу. Вернее, Стив слушает, глядя на Рамлоу не мигая, внимательно и цепко, выуживая из вороха жестов, слов и взглядов действительно ценную информацию, а слегка бледный Рамлоу, избегая смотреть на него прямо, отрывисто, четко и зло что-то докладывает. Тони уверен: Брок боится Стива не меньше, чем остальные, и немудрено — о фирменных методах допроса Кэпа, дающих результат в ста процентах случаев, даже в Гидре легенды ходят. И хотя в отличие от большинства Рамлоу превосходно умеет держать себя в руках, Тони все равно чувствует его страх. Он раздражает и заставляет ощущать свое превосходство, потому что Тони не знаком. Приятно чувствовать себя исключением. Тони не боится Стива. Тони его хочет. Остановившись в нескольких шагах от турникета, Тони прислоняется к стене, разглядывая Стива. Любуясь им и трусливо надеясь, что его истинных чувств не заметно за кривой ухмылкой, нахальством и идущей далеко впереди хозяев репутацией Старков. Плащ на Стиве застегнут наглухо, и Тони очень сложно заставить себя не представлять, что надето под ним. Стив словно выточен из глыбы темной, необратимой, дьявольски притягательной силы, пробуждающей безрассудный восторг и болезненное, навязчивое желание урвать от этой силы крохотный кусок для себя. Тони хочется орать на весь мир, что нельзя быть таким проклятым совершенством, и удерживает от этого лишь уверенность в том, что Стив не одобрил бы такого поведения. Если разобраться, то ревнивое желание получить от него одобрение для Тони из разряда капризов давно перешло в категорию жизненных необходимостей. Заметив его, Стив коротко кивает Рамлоу — тот с видимым облегчением незамедлительно сваливает, — идет навстречу, на ходу натягивая перчатки, и взгляд Тони цепляется за матовый блеск гладкой черной кожи; непонятно почему, но в исполнении Стива этот будничный жест выглядит почти порнографично. — Ты готов? — спрашивает Стив, и Тони не сразу понимает, о чем речь, но очень быстро обнаруживает себя идущим за ним по длинному полутемному коридору без дверей и каких-либо опознавательных знаков. В этой части Цитадели Тони не бывал никогда, но ему совершенно не страшно, ведь рядом Стив. На полигоне, кроме них двоих, никого больше нет. Здесь прохладно и — пока еще — очень тихо, звук шагов пружинит от стен, запах пороха щекочет ноздри, Тони украдкой наблюдает за Стивом, пока тот выставляет мишени и заряжает пистолеты, аккуратно, не спеша, и в то же время скрупулезными, выверенными до автоматизма движениями. Стив оборачивается. Отвернуться Тони не успевает. Не успевает. И, кажется, не зря. Его бросает сперва в озноб, потом в жар, и дикая, щемящая радость рвется из груди — от насмешливого понимания и благосклонного дозволения в глазах Стива, от того, что подпускает к себе так близко, от осознания, что все творящееся с ними — необратимо, и, пожалуй, лучше просто наслаждаться этим, пока ему окончательно не перекрыли кислород. Тони знает, Стив умеет это, как никто другой. Стив протягивает ему «беретту» и улыбается уголками губ. — Не волнуйся. — Он подходит ближе и становится за спиной Тони. Держать себя в его присутствии в рамках приличий и сохранять лицо — практически непосильная уже задача. — Это просто мишени, Энтони. Тони сглатывает. Рукоять ложится в ладонь удобно, правильно, это далеко не первый раз, когда он берет в руки оружие, но на столь сумасшедших по накалу страстей занятиях ему бывать еще не приходилось. — А если... — Он крутит пистолет, вскидывает руку, прицеливается и все это время чувствует на себе пристальный оценивающий взгляд. — Не мишени? — Убивать трудно только в первый раз, малыш. Стив говорит это в самое ухо, несмотря на то, что ему совершенно необязательно стоять так близко, и Тони понимает — его провоцируют. Провоцируют, черти его дери, настолько откровенно и неприкрыто, что мозги отключаются, но противиться этому невозможно, да и не хочется. — Выпрямись, тебе нужен правильный угол. — Тони чувствует, как рука в кожаной перчатке властно давит ему на живот. Проклятье. Перед глазами на мгновение темнеет. Дыхание Стива на его затылке, ладонь Стива жестко обхватывает запястье его руки с зажатым в ней пистолетом, голос Стива командует: — Стреляй, Энтони. Тони жмет на курок, сквозь грохот крови в ушах, спровоцированный близостью Стива, его руками, голосом, дыханием, не слыша звука выстрела. — Почти убил, — иронично комментирует Стив и опускает его руку с пистолетом, не убирая своей. Несколько секунд Тони тупо пялится на застрявшую в стене над «плечом» мишени пулю и неотвратимо заливается краской. — Я просто не старался, — раздраженно выдавливает он и целится вновь — на этот раз с твердым намерением показать все, на что способен. — Безусловно, — Стив чуть смещается за его спиной, и на какую-то жалкую долю мгновения Тони оказывается вплотную прижат спиной к его груди. — Ты очень способный. Черт. После такого поток спровоцированных идиотской подростковой влюбленностью фантазий остановить уже невозможно, и все, что может Тони — попытаться сосредоточиться на цели, одновременно проклиная собственное тело за несдержанность. Он жмет на спусковой крючок, представляя, как Стив трахает его у ближайшей стены, прижимая к ней и удерживая на весу. Пуля впивается в «грудь» мишени в паре сантиметров от гипотетического «сердца», Тони по инерции со свистом выдыхает сквозь зубы, чужие горячие пальцы все так же обхватывают его запястье, и суматошный пульс наверняка выдает его с головой. — Уже лучше, — после паузы задумчиво произносит Стив. — Ты растешь на глазах, Энтони. Еще? Тони оборачивается. Стив смотрит на него сверху вниз, спокойно и все так же насмешливо, а Тони невероятно стыдно за свои мысли, за свой стояк и за то, как бешено у него колотится сердце. Ситуация усугубляется тем, что они совершенно одни, Тони восемнадцать, а Стив продолжает практически вжимать его в себя. — Да, — разлепив пересохшие губы, наконец отвечает он. Взгляд Стива скользит по его лицу, на мгновение задерживается на губах, и Тони понимает, что шансов у него нет. Ровным счетом никаких гребаных шансов. Нелегко сохранять самообладание, когда рядом с тобой секс-символ и предел мечтаний тысяч женщин и, возможно, мужчин, а у тебя никогда не было… Ладно, неважно. Даже если бы и было, это бы не помогло. — Отлично. — Стив направляет его руку на вторую мишень. — Тогда вперед. Выстрелы грохочут еще около часа, частые, целенаправленные, и под конец у Тони начинает дико болеть голова. Он трет виски, и Стив реагирует моментально, словно до мелочей чувствует его физическое состояние, а у Тони перемыкает в мозгах при мысли о том, как такое взаимопонимание было бы кстати в… определенных ситуациях. Когда они появляются на проходной, охранники косятся на Тони с почти благоговейным ужасом, но его реакция окружающих занимает мало. — Пойдем, я отвезу тебя домой. — Стив выходит из здания, и Тони на автомате бредет за ним, отчаянно силясь вытряхнуть из головы все, что не касается завтрашнего экзамена по квантовой физике, но куда там — экзамен у него и так в кармане, а вот Стив нет, и это охренеть как отвлекает. От всего. — Да не надо, меня Хэппи заберет. — Тони вяло сопротивляется, но его без лишних разговоров практически силком запихивают в машину. — Ты когда спал в последний раз? — интересуется Стив, и Тони съезжает вниз по сиденью, отказываясь признаваться себе, что слышит в его словах что-то, подозрительно похожее на ласку. — Недавно, — расплывчато отвечает он и от души зевает. — Вчера, кажется. — Вчера? Понятно. — Кивнув, Стив выезжает со стоянки. Тони неудержимо укачивает, веки закрываются сами собой, и бороться с подступающей дремотой нет никаких сил. Он устраивается на сиденье удобнее, но перед тем, как окончательно отключиться, чувствует прохладную ладонь на своем лбу. — Все нормально со мной, — еле ворочая языком, бормочет он и сразу же проваливается в сон.