Андрей Пальчевский и его клиника

Директор клиники EuroLab Андрей Пальчевский был приглашён к президенту Зеленскому на Банковую. Как-никак он был владелец крупного диагностического центра и давний знакомый президента, а ситуация с коронавирусом в стране требовала привлечения усилий всех без исключения медицинских контор. Но от Пальчевского не было никакого толку: он только сыпал цитатами из русской и прочей классики и вспоминал итальянского философа, политика и хитреца Макиавелли с его «Государем». К тому же Андрей Иванович сильно опозорился: он выдавал себя за приличного человека, но, как оказалось, брал огромные деньги за один тест на коронавирус. Даже свою собственную собаку Пальчевский сдал в приют, опасаясь заразы. Вот такая получалась неприглядная картина. В этом свете он выглядел совсем даже не очень для кандидата в мэры Киева, куда так стремился. Но хуже всего было то, что Андрей Иванович пребывал в ужасной зависимости от президента. Собственно говоря, он был по уши влюблён в Вову Зеленского и уже очень давно. Прекрасно зная, что у него нет никаких шансов на взаимность, Пальчевский постоянно появлялся на каналах Виктора Медведчука и даже в «60 минут» у Скабеевой, где старался уколоть президента как можно больнее. Теперь оказавшись на Банковой, он не сводил влюблённых глаз с Зеленского, пытаясь подобраться как можно ближе к неприступному президентскому телу. Однако это ему удавалось не очень. Встреча затянулась надолго. Она проходила тяжело и напряжённо в серьёзной гнетущей атмосфере. Власть в лице президента вполне осознавала катастрофу в стране, но, по правде говоря, совершенно не знала, что и как делать. Зеленский наконец устроил небольшой перерыв, надеясь хоть немного отдохнуть в одиночестве. Все разошлись — кто куда: покурить, в туалет и т.п. И Андрей Иванович, воспользовавшись моментом, подгрёб к Володе на слишком близкое расстояние и тут же стал бесконечно что-то говорить, говорить, говорить… — Что ты хочешь, Андрей? — устало сказал президент, лениво глядя на хозяина Eurolab’а. Пальчевский взял президентскую руку в свои ладони и стал рассматривать тонкие белые пальцы. Потом поднёс их к своим губам и нежно поцеловал. — Ты что?! — удивился Зеленский. — Ты же не… Вова хотел сказать: «Ты же не гей»… Но вместо этого остолбенело уставился на этого уже немолодого, но когда-то в прошлом красивого мужчину, постоянно позиционирующего себя «самым натуральным на свете натуралом». — Я — да, — сказал, улыбаясь, Пальчевский, со страстью глядя на президента Зеленского и не выпуская из рук его драгоценную длань, — я должен признаться, что обожаю своего президента. Володя, ты не понял ещё до сих пор? Я же тебя люблю! — Но как же? Ты же говорил, что у тебя было много женщин и ты… — Какая разница, Володенька, что я говорил? — Андрей Иванович приблизился максимально близко к президенту и положил руку на президентскую ширинку. — У тебя ведь тоже они были и много? А ты помнишь, как я тебе делал массаж? Вова быстро снял руку приставучего доктора со своего паха. Перед глазами возникла картинка из недавнего прошлого. Вот он лежит обнажённый на кушетке в Eurolab’е, а Пальчевский делает ему массаж простаты. Действительно, это имело место быть. Андрей Иванович убедил тогда своего высокопоставленного пациента, что это необходимая процедура. Вова не очень понял при этом, зачем надо полностью обнажаться, но для него это было совсем не сложно. Правда, Зеленский в принципе сомневался в надобности таких действий. Он постоянно занимался анальным сексом с Жекой Кошевым, играя почти всегда пассивную роль в их отношениях, и как-то совсем не думал о том, что нужен ещё зачем-то отдельный массаж. Но вот он случился. И не только массаж, но и оргазм у Вовы от медицинских манипуляций Андрея Пальчевского. Видимо, доктор слишком увлёкся рабочим процессом и… произошло то, что произошло. Впрочем, Вова не придал тогда никакого значения этому происшествию. Подумаешь! Анальный оргазм был для него заурядной, хотя, конечно, и весьма приятной вещью. Но сейчас Зеленский вспомнил, что у доктора тогда было очень довольное лицо, и он, глядя на президентскую сперму, облизывал губы. Видимо, ему стоило больших усилий не наброситься в тот момент на Зеленского. Но он сдержался. Всё это моментально пронеслось в усталой президентской голове. А ещё Володя вспомнил, как Пальчевский в течение полугода с наслаждением из всех информационных углов мочил экс-главу Офиса Андрея Богдана, намекая в том числе на его сексуальную связь с президентом, который не было и в помине! Не зная, что делать с признанием седовласого директора Eurolab’а, Вова замолчал. Перерыв продолжался, и пауза затянулась. — Ты разве не понял, почему я помог тебе сфальсифицировать результаты анализов, Володя? Я же из-за тебя совершил должностное преступление! И сделал я это только из любви к тебе! Пальчевский продолжал смотреть на Зеленского влюблёнными глазами. — Тогда, во время избирательной компании, было почти невозможно скрыть твою наркотическую зависимость, но я это сделал — и ты победил на выборах, мой мальчик! Володя посмотрел на Пальчевского испуганно. Он уже почти забыл о том, что его анализы были подкорректированы Eurolab’ом. И сейчас ему стал ужасно неприятен этот разговор. Он встал из-за стола и решил пройтись по кабинету. Андрей Иванович, однако, преградил ему дорогу. — Ну как же так, Володенька, — сказал он, беря президента за плечи и с силой прижимая его к себе, — надо бы отдать должок! Пальчевский попытался поцеловать Зеленского, но тот неприязненно увернулся. — Отпусти меня! — резко сказал Вова. — Я не хочу. Не хочу тебя. Ты понял? И вообще не хочу иметь с тобой больше никаких дел! Глаза президента метали молнии. — Зря ты так, Володенька, — проговорил Андрей Иванович, быстро отходя от президента. — А всё могло бы быть так хорошо! Мы бы с тобой могли бы… — Замолчи немедленно! — голос президента стал железным, приятная хрипотца при этом куда-то исчезла. — Я тебя не люблю. Не будь смешным, Андрей, тебе не идёт. — Значит, Женька Лысый по-прежнему тебя окучивает? — ехидно спросил Андрей Иванович, прямо глядя в глаза Зеленскому. — Ты его в мэры Киева что ли запланировал? С его-то умственными способностями? — А вот это уже не твоё дело, — пытаясь выглядеть достойно, сказал Вова. — Имеет тебя твой Жека до сих пор во все дыры, я понял, — проговорил нервно Пальчевский. Он опять подошёл слишком близко к взволнованному президенту и бросил ему в лицо: — Владимир Александрович, вы сегодня приобрели себе такого врага, что мало вам точно не покажется! Я постараюсь вас уничтожить, как президента, как политика, как актёра, да просто как человека! Вы знаете, что говорить я умею! Вы станете никем! Затем вновь изменив тон, он опять притянул к себе растерянного президента и, глядя ему в глаза, сказал: — Володя, может быть, ты всё-таки передумаешь, и я буду до конца своих дней предан тебе. — Убери от меня руки и убирайся, — грубо сказал Зеленский, освобождаясь от навязчивых объятий и приставаний любвеобильного доктора. Пальчевский, на этот раз быстро прекратил свои попытки добиться взаимности, вышел из президентского кабинета и поехал на эфир канала NewsOne. Спустя час Вова увидел Андрея Ивановича в эфире ненавистного медведчуковского канала. — У меня недавно была встреча на высшем уровне, — с эмоциональным пафосом заправлял мозги Пальчевский ведущей передачи. — Я в ужасе вышел оттуда! Потому что всё было так весело, что я подумал: я в сумасшедшем доме, наверное… Я сошёл с ума! Мне кажется, что в мире умирают люди по семьсот человек в день, мне кажется, что прибавляется по пять тысяч больных ежедневно в одном городе, мне кажется, о том, что американцы два триллиона долларов хотят вкачать в экономику, мне кажется, что корейцы тестируют триста тысяч людей, потому что тем, кто нами руководит, так не кажется. Им кажется, что всё хорошо! Ведущая слушала гостя, распустив уши, и качала головой в знак праведного негодования Андрея Ивановича к слепой и глухой украинской власти. Эта журналистка, как и все женщины, попавшие под обаяние Пальчевского, была в восторге от образованного и обходительного «натуральнейшего натурала».