Pain vs. Time

Кристиан

      Время.       Ты всех просишь не вспоминать эту сволочь при тебе. Оно тебе должно и никак не может вернуть свой долг. А с каждым годом проценты только увеличивают долг.       Вы раньше были знакомы, даже дружили, вы всегда вместе выпивали и гуляли, вы всегда раньше были вместе. Вы никогда друг другу не мешали.       Но однажды кто-то кому-то перешел дорогу не на тот сигнал светофора. И вот, что вышло в итоге: ты не хочешь даже упоминать его имени, а оно, это время, тоже не особо горит стремлением вспоминать тебя, ну а тем более видеть. А долг-то растет.       Но, конечно же, вы-то помните друг о друге. Где-то глубоко, в подсознании. В тех уголках души, которые закрыты самыми плотными черными шторами.       Знаешь, все говорят, что время лечит. Да. Теперь это так. А раньше, когда вы еще общались, оно убивало. Ведь ты, мать твою, ангел Смерти. И тебе это чертовски нравится.       Ты зачем-то все это время умирал. Убивал. Не жалел. Всегда рвался в пучину своей судьбы, растрачивал свои года и секунды, не оборачивался назад, не хватался за запястья того, кто всегда смотрел на тебя - немного с укором, немного со страхом, но всегда смотрел.       А теперь тебе не хватает того долга, от времени. Чтобы схватить его за руку, притянуть, никогда не отпускать. Но снова выстрел в висок.       Ты глубоко вздыхаешь, понимаешь, что этот долг ты вряд ли уже вернешь, понимаешь, что он никогда кроме твоей усмешки ничего другого и не видел, он уже не вспомнит твои горячие губы на его шее, твои холодные прикосновения, твои громкие крики, не вспомнит.       Ты все это прекрасно понимаешь и уже до безумия надоевшими движениями берешь правой рукой с соседнего сидения пистолет. Левой рукой продолжаешь держать руль, сильнее давишь на педаль газа. Механически подставляешь дуло пистолета к виску. Сильнее нажимаешь на спусковой курок.       Один хлопок. Эхо тут же погибло. Твоя кровь забрызгала лобовое стекло.       Голова безжизненно упала на руль. Левая рука мертвой хваткой продолжала сжимать руль, но вот его резко повело влево, и машина выезжает на встречную пустую полосу и врезается на полной скорости в небольшую скалу на обочине.       Песок, камни и столб черного едкого дыма. Ты, бездыханный, с дыркой в голове, лежишь на руле.       Три, десять, восемнадцать…       С тех самых пор, как вы поссорились со временем, оно пошло наперекосяк. Неправильно.       Два, сорок четыре, одиннадцать…       Это твой отсчет твоих неровных секунд. И взрыв. Твоя машина полностью уничтожена. Страховщики не выплатят тебе денег. Некому. Сволочи.       Девятнадцать, шестьдесят четыре, минус пять…       Твой отсчет продолжается.       Ты медленно и нехотя встаешь с кожаного сидения, или с того, что от него осталось. Шатающейся походкой от чрезмерного количества алкоголя в крови идешь к дороге. Садишься на обочину, ищешь сигареты у себя в карманах. Ты возмущенно обнаруживаешь, что их нет, и думаешь: может все на хрен бросить? Но нет.       Ты сидишь на обочине, смотришь, как горит твоя дорогая машина.       Тридцать два, тринадцать, семь…       Какая-то ссадина на шее еще не успела затянуться.       Двадцать четыре…и она исчезает. Вместо ссадины ты случайно дотрагиваешься до серебряной цепочки.       Огонь тут же умирает от порыва ветра. Поднялась пыль, и небо окрасилось красной краской. Едкий запах ацетона и спирта.       Девяносто семь…       А так у тебя не было особых причин вспоминать.