***
Вообще-то, когда Питер уезжал из Бейкон Хиллс обратно в Лос-Анджелес, прихватив — как и планировал — остатки семьи, он не собирался стать пособием для начинающих охотников. И не очень начинающих — тоже. Питер собирался спокойно обосноваться в квартире, возобновить отношения с Ирэн, купить племянникам по жилплощади, устроить Кору в колледж, а Дерека — куда бы тот ни пожелал. Однако не срослось. Вообще ни разу. Во-первых, Кора решает отправиться в Южную Америку и затеряться в какой-нибудь столице, найти альфу и попроситься в стаю. Во-вторых, Дерек её в этом поддерживает. В-третьих, Питер вынужден тоже согласиться. А в-четвертых, на обратном их пути нарисовываются Калаверас во главе с Араей. И теперь Питер висит, как курёныш на вертеле. Вот что за несправедливость? Дерека вон как сексуально прицепили к ржавой рабице… Или Арае не нравятся парни среднего возраста, или ей не нравится лично Питер Хейл. Но Питер не унывает. Он занимает свой разум размышлениями о вечном, построениями коварных планов, припоминанием текста арии Мистера Икс — такие умственные экзерсисы помогают ему пережить адскую боль от разрядов тока, пробегающих каждую секунду по его телу. Кажется, он никогда не исцелится достаточно, чтобы вернуть хотя бы свою прежнюю силу беты, не говоря уж о поползновениях на мощь альфы. Что ж, не очень-то и хотелось.***
В том, что происходит дальше, есть некоторая зловещая предопределённость. Дитон же предупреждал, а мудрые друиды всегда оказываются правы. Вот только… Только Стайлз не жалеет о содеянном. Несмотря на то, что цена оказалась безумно высока, он бы снова умер — только бы спасти отца. Иногда он задумывается: может быть, именно это было истинной целью Дженнифер? Пробуждение Неметона таким образом, чтобы он не просто дал ей огонёк силы, достаточной для уничтожения альф… Иначе чем можно объяснить, что из всех родителей и опекунов в городе она выбрала именно охотника, шерифа и маму оборотня, ставшего истинным альфой? Конечно, возможно, так проявлялось её стремление к самоуничтожению, но Стайлз в это не верит. А вот в вариант с пробуждением Неметона в качестве маяка для сверхъестественного — вполне… Как бы то ни было, а с последствиями приходится сталкиваться ежедневно. И еженощно. Сны, которые он видит, в большинстве своём не соотносятся с его представлением о нормальных снах подростка. В большинстве. Те сновидения, которые не наполнены ужасами сонного паралича, языком жестов и бесплодными попытками проснуться, очень даже соотносятся. Эти, вторые, сны забиты до отказа прикосновениями, тёплым шёпотом и холодными глазами. И, к сожалению, Стайлз точно знает, что снится ему не Мило.***
Если откинуть все сантименты и трезво взглянуть на ситуацию, то Питер вынужден признать: его племянник — конченный. Можно крест на нём ставить. А сам Питер — трепетная фиалка, что идёт у него на поводу. Иначе как объяснить то, что они в итоге возвращаются в Бейкон Хиллс. И это после всего, что было? Питер негодует. Но негодует молча. И он даже сам себе не может дать внятного объяснения, почему едет вместе с Дереком. Может, он стареет и превращается в тревожную наседку? Ответом вспыхивает где-то в затылке почти стёршийся за это время образ: бледная кожа, россыпь родинок, болтливый рот. Ирэн? Но нет. Глаза… они совсем не её: оленячьи, медово-карие. И запах: тягучий маслянистый аромат леса, свежесть горного озера, сладость фруктово-мятной жвачки. Питер не наседка. Он — одержимый. И его всё устраивает. За все те годы, что он прожил левой рукой альфы, затем — овощем в клетке собственного тела, а после — машиной для убийств и в итоге — трупом, Питер научился принимать себя во всём великолепии. Даже такие, на первый взгляд неприглядные, свои стороны он любит и холит. Потому что всё это значит только одно: он жив. А раз он жив (и пока что не планирует повторно умирать), то ему нужен хороший план, чтобы одержимость тощим подростком переделать во что-то более… социально приемлемое.***
Решение Скотта и Эллисон взять перерыв в отношениях заканчивается полным провалом и разбивается о свершившуюся дружбу между последними Арджентами и сверхъестественным, что весьма позитивно влияет на бро и на его успеваемость. Это, на самом деле, круто. И Стайлз радуется за лучшего друга. И немного завидует: хотел бы он таких же отношений со своим соулмейтом. Хотя постойте. Нет, не хотел бы. Он хотел бы соула, с которым можно построить такие отношения. Но судьба намекает на что-то другое, подсовывая ему в пару зомби-волка. И не то, чтобы у Стайлза было много времени, чтобы размышлять об этом. На него сваливается катастрофический объём проблем, которые не спешат разрешаться сами. Тут и сложности с учёбой из-за полной неспособности к чтению, и истерики Лидии от собственной силы, и несостоятельность Скотта как альфы, и сбежавший преступник, и обесточившая весь город кицуне, и попытки близнецов набиться в стаю. Маленькая отрада — флюоресцентная вечеринка в лофте Дерека — превращается в витиеватую тропку самокопания после игривого разговора с Кейтлин: — Тебе же нравятся девушки? — Стайлз точно помнит, с какой любовью Кейтлин рассказывала о своей погибшей подруге. — Да. А тебе? — Конечно… но тебе и парни нравятся? — Конечно. А тебе? — Кейтлин кокетливо улыбается, намекая, что вопрос задан просто в качестве подколки и окончания разговора. Но мозг Стайлза уже мчится на скейте по очень наклонной, которая состоит сплошь из рук-пальцев-глаз-губ-щетины. Нравятся ли Стайлзу парни? В целом - не особо. Нравится ли Стайлзу один конкретный мужик? Похоже на то. И парню совершенно не хочется докапываться до ответа на вопрос: это началось до того, как он узнал, что Питер — его соулмейт или уже после?***
Если бы бестолковые детишки сразу пришли к нему, Питер бы многое рассказал об этих демонах, Они. Но детишки не пришли, а помогать там, где не просят — себе дороже. Питер вообще не из тех, кто догоняет и причиняет добро. Поэтому он запасается метафорическим попкорном и наблюдает за тем, как кучка подростков и один охотник пытаются разобраться с этим дерьмом. И делает ставки (да, сам с собой, но кто же ему помешает): когда именно раздастся телефонный звонок в духе «спаси-помоги-умираем».***
Собственная охота на свою же тень приводит Стайлза сначала в кабинет химии, затем — к школьной доске, на которой его почерком написано послание, после чего — в больницу Бейкон Хиллс. А затем — в какой-то подвал с мумией (который, на самом деле, был только в его голове. Ведь так?) и в дом Айкена. Единственная приятная новость: он наконец-то не девственник! Девчонка, которую Скотт обратил обратно в человека из койота, — Малия — оказалась той ещё горячей штучкой без тормозов. Хотя какие у неё могут быть тормоза, если она восемь лет прожила койотом. А те размножаются каждый год так-то. Но Стайлз пытается об этом не думать: если он начнёт погружаться в особенности репродуктивной системы псовых, то обязательно скатится к вопросу наличия узла у Скотта. Или у Дерека. Или, да… или у Питера. Поэтому Стайлз не думает, и просто получает свою порцию удовольствия. Наконец-то. И если бы у Стайлза было время остановиться и поразмышлять, он задался бы вопросом: почему из всех людей в городе Они пришли только за ним? Ведь эти демоны проверяли только сверхъестественные задницы. Но у Стайлза больше не было времени подумать. Как не было и способности. Была только тишина, белый свет и го.***
Эти идиоты приходят, когда становится поздно. Не слишком, но всё же. Могли бы и пораньше попросить о помощи. Питер бы не отказал. Тем более — Стайлзу. Наверное, надо было как-то сообщить о своих добрых намерениях, чтобы деткам было проще? Но Питер никогда не был добрым или простым. Ну, ладно. Из некоторой любви к малышке Лидии и красивым женщинам он решает всё-таки напомнить о своём существовании. Просто, чтобы знали: добрый дядюшка всё ещё тут и готов помочь. Может быть, не совсем бесплатно. И хотя обучение юной банши — не совсем то, что он хотел дать, начало положено: когда Лидия полностью осознает, как использовать свои способности, всем станет гораздо проще жить. — Что ты хочешь взамен? — Эллисон, притащившаяся в качестве моральной поддержки, сейчас очень похожа на свою тётушку: так же размахивает электро-стеком и выпячивает подбородок. — Небольшое обещание. Если вы захотите попробовать исцелить нашего тощего Стайлза от злобного духа, позовите меня. Страсть как люблю видеть на практике то, что знаю лишь в теории… — судя по тому, как блестят глаза Лидии, она прекрасно понимает его очень тонкий намёк.***
Стайлз размышляет над очередным ходом, пристально изучая доску, когда слышит громкий зов, отдающийся дрожью в стенах и мурашками на коже. Голос зовёт какую-то Лидию, но ощущение, будто он пытается дозваться именно его, Стайлза. Оторвав взгляд от игры, Стилински натыкается на оскал серебристых клыков и грязные бинты. Ногицуне. Скалится и хрипло смеётся, клацает зубами и, кажется, изучает все реакции Стайлза. А он только вздрагивает и оглядывается: стерильную белизну нарушают лишь два образа, кроме Неметона и психованной лисицы в бинтах, — Скотт и Лидия. Они пришли. Они пришли за Стайлзом.***
— К тому же, шахматы — это игра Стайлза, это не игра японской лисы. Конечно, очень мило, что Дерек пытается хоть как-то разобраться во всём этом бардаке с Ногицуне, но делает это так неумело и топорно, что плакать хочется. Ну почему бы не спросить совета? Почему бы не попросить помощи? К счастью, у Стайлза есть и более толковые друзья. Например, Дитон. Мудрый, мутный Алан Дитон. Интересно, как он себя чувствовал и чувствует после гибели Талии? Хотя нет, не интересно. Или Лидия Мартин. Умненькая девочка-банши, которая догадывается (или просто сдерживает обещание?) позвонить Питеру и позвать его на помощь. Уж что-что, а кусать тощих подростков Питер умеет: из одного получился истинный альфа, из другой — банши. А что получилось у Дерека? Два трупа и ядовитая ящерица… Ногицуне в образе Стайлза смотрится настолько жалко и болезненно, что Питер не решается кусать. Но находит другой, более приемлемый вариант помощи: отправить дорогих для подростка людей прямо ему в голову. Они смогут найти Стайлза и вывести его обратно… И всё проходит довольно неплохо. Несмотря на сложности с Лидией, всё получается. Возможно, стоило подыскать кого-то более близкого для Стайлза, но Питер не представляет, кого. К тому же, банши всегда беспроигрышный вариант: эти сучки найдут даже на том свете, не говоря уж о чьем-то разуме. Как бы то ни было, а всё удаётся. Скотт и Лидия находят настоящего Стайлза и помогают ему выбраться. И теперь он сидит на полу и выблёвывает грязные бинты. И выглядит это настолько мерзко и удивительно, что Питер таращится во все глаза: не каждый день видишь, как подросток избавляется от злобного демона внутри себя. Который тут же рвётся кого-нибудь сожрать. Отпихнув Лидию и Мелиссу за спину Дитону, Питер и Скотт кидаются к Ногицуне, пытаясь удержать его. Но уже через несколько секунд Скотт понимает, что это не лисица перед ними… Обмотанный грязными бинтами, в затёртой кожанке, с покрасневшими от слёз глазами, Стайлз испуганно переводит взгляд со Скотта на Питера и обратно. Его пальцы сжимаются всё сильнее, притягивая Питера за руку ближе, теснее. Силится что-то сказать ему: губы шевелятся, но на выдохе нет ни звука, как бы Питер ни пытался уловить его слова. Наконец, сфокусировав взгляд и собрав все силы, Стайлз недоверчиво уточняет: — Скотт? И в этот момент для Питера всё встаёт на свои места.