Пожалуйста-пожалуйста, давайте сломаем мультивселенную?

— Ну, и как тебе план?        Питер выжидающе посмотрел Ванде в глаза. Она в ответ прищурилась, поднося палец к губам. — Есть, конечно, пара замечаний…        Питер незамедлительно фыркнул, откидываясь на спинку стула с видом вроде: «О, правда? Ну-ну, давай, удиви меня своими замечаниями». Драко и Гермиона поёжились, внимательно наблюдая за некоторым подобием мысленного пинг-понга между Питером и Вандой.        У Драко вообще было смутное ощущение, что, не смотря на то, что они оба разговаривали вслух, настоящий диалог вёлся с помощью взглядов. Иначе у него не было вообще никакого объяснения этим гляделкам.        В какой-то момент Ванда, наконец, слегка улыбнулась, склоняя голову вбок. — Ладно, нет у меня никаких замечаний, но ты мог хотя бы ради приличия впустить меня в свою прелестную голову, — Питер пожал плечами, облокачиваясь на стол. — То есть, ты сможешь сделать это? — Не знаю, я же никогда такого не пробовала, — Ванда слегка нахмурилась, задумчиво прикусывая щёку. — Да и с этической стороны вопрос, мягко говоря, спорный…        Питер издал недовольный вздох. — А с каких это пор тебя интересует этическая сторона?        Ванда скривилась. Ну… по сути, да, но она просила не напоминать ей о том «небольшом инциденте в Вествью». С кем не бывает-то? Никто ведь не умер, правда? И Тони компенсировал всем психотерапию, она вообще не понимает, в чём, собственно, проблема… — Хорошо, твоя взяла, но все риски на тебе, — Питер кивнул, а Гермиона прикусила губу. Её как-то не очень устраивало слово «риски» по отношению к её лучшему другу. — И я бы предпочёл, чтобы ты перенесла наш объект, — Питеру приходилось шифроваться, чтобы редкие посетители «Кабаньей Головы» ничего не поняли, — в какой-нибудь предмет, чтобы преждевременно не спровоцировать Лорда Воблу…        Ванда неуверенно поджала губы. — Даже не знаю, Пит, я постараюсь, но это тонкая работа. Если я почувствую, что не могу, я просто уничтожу это, — Питер понимающе кивнул.        Гермиона встревоженно посмотрела на Ванду. Вся это ситуация казалась очень пугающей. Они говорили о её лучшем друге, так что она не могла не переживать, но самым главным вопросом оставалось…        Кто эта Ванда вообще такая? — Ваш план, конечно, занятный, — начал Драко, вклиниваясь между Вандой и Питером, — но как ты собираешься провести её в Хогвартс? Без обид, Ванда, но ты вряд ли сможешь смешаться с толпой в этом. — С чего бы мне обижаться на комплимент? — фыркнула Ванда, а затем огляделась по сторонам. — Думаю, нам пора найти место… поспокойнее.        Питер кивнул, шустро замахав руками, чтобы согнать Драко и Гермиону с их мест. Попутно он стянул с себя мантию, накидывая её на плечи Ванде. А то негоже ей по зиме ходить в этой её тоненькой кофте.        Они молча покинули забегаловку, выйдя на улицу в поиске «места поспокойнее». Гермиона, откровенно говоря, не совсем понимала, почему Ванде «Кабанья голова» не показалась спокойной. Там было от силы трое человек, не считая их самих, и это меньше, чем было на улице.        Но, судя по всему, в этом был какой-то смысл. Потому что Гермиона заметила, с каким облегчением выдохнула Ванда, стоило им отойти от людей.        Ещё раз, кто она такая? Она сказала, что она ведьма, но… разве в мире Питера существуют волшебники? Кроме этого его подозрительного друга-колдуна, конечно. — Знаешь, мы можем трансфигурировать твою одежду, чтобы выдать тебя за ученицу из Шармбаттона, — предложил Питер, прислонившись к дереву. — Всё равно никто из преподавателей не помнит их всех в лицо.        На это Ванда резво закачала головой. — Я, пожалуй, откажусь. — Но почему? Мы не сможем провести тебя под плащом-невидимкой, вчетвером под ней не уместиться, — Драко, похоже, тоже не совсем понимал, кто такая эта Ванда, а потому слегка нервничал.        Честно говоря, в Питере хорошо всё, кроме его спонтанного желания не объяснять вообще ничего, что происходит. Иногда бесит. — Здешняя магия вызывает у меня мигрень, — расплывчато бросила Ванда, потирая виски. — Мало того, что каждый второй пытается защитить свои мысли с помощью какого-то шума, так ещё и колдовство повсюду. — Твоё силовое поле сбоит? — забеспокоился Питер, а Ванда тут же помотала головой. — Нет… скорее, мне просто тревожно, — она внезапно усмехнулась. — Знаешь, наверное, я просто привыкла быть самой сильной в комнате.        Питер, услышав это, конечно, хотел закашляться, комично скрыв комментарий про то, что это не совсем так (у них есть объективное исследование, и Ванда получила четвёртое место, пускай не обессудит), но вместо этого он говорит кое-что совершенно другое. — Ну, знаешь, не то чтобы ты сейчас не самая сильная… вероятно, в мире.        Гермиона склоняет голову набок. Нет, это уже слишком.        Единственное, чего не любит Гермиона — это чего-то не знать. — Простите, конечно, но можно объяснить для несведущих, — она красноречиво указала на себя и Драко, — кто ты вообще такая?        Питер выдохнул протяжное «О-оу», а затем, переглянувшись с Вандой, кивнул, как будто разрешая ей что-то делать.        Ещё разок, они вообще кто друг другу? Почему есть ощущение, что в этом дуэте Питер главный? — Действительно, кто же я такая? — пробормотала Ванда, а потом посмотрела в глаза Гермионе. — Я — Алая ведьма.        Гермиона не успела переспросить, что это значит, потому что глаза Ванды загорелись. От её рук начало исходить красное свечение, воздух зарябил от её воздействия. Она сама воспарила, а её силуэт был охвачен алым светом. Драко заворожённо смотрел за тем, как распространяются всполохи, а потом Ванда резко вскинула руку, и камень, лежащий в метре от них взлетел в воздух.        И начал крошиться, когда девушка сжала ладонь в кулак.        У Драко был только один вопрос. Чем камни настолько провинились перед этими «Мстителями», что оба представителя этой компании, с которыми ему довелось повстречаться, так безжалостно их уничтожают.        Ванда медленно опустилась на землю, а свечение вокруг неё начало гаснуть, пока не остался последний всполох, плясавший на ладони, словно короткий язычок пламени. — Ого, — выдохнула Гермиона. — Это было… — Лишь малой частью того, что Ванда может, — улыбнулся Питер, покосившись на Максимофф. Она надула щёки. — Я могу изменять реальность. Например, залезть в голову человека и заставить его увидеть то, что я захочу… или вытащить из чьей-то головы то, чего там быть не должно.        Гермиона понимающе кивнула. А Драко вздохнул. Ну, в принципе, теперь всё встало на свои места. — И ты можешь сделать так, чтобы никто даже не увидел, что ты вошла в замок, — Ванда кивнула, а Драко наморщился. — Почему в вашем мире колдуны такие полезные? — Потому что их не так много, и они не стали вводить дурацкие ограничения на магию, как было сделано здесь, — Гермиона непонимающе посмотрела на Питера. Что он имеет в виду? — Неужели ты никогда не задумывалась о том, зачем вам палочки? Дети могут колдовать без них, а вы почему не можете?        Ванда важно вскинула палец. — Сдерживающий фактор!        Питер согласно кивнул, смотря на неё. — Возможно, я сейчас сотворю монстра, но… магия — это не набор заклинаний, а энергия внутри вас, которую вы из лени и страха предпочитаете загонять в рамки, — Питер сделал нарочито-удручённое выражение лица, похлопав Драко по плечу. — Только не расстраивайтесь слишком сильно, Ванда вот тоже не сразу перестала вгонять себя в абсурдные ограничения… — Ты опять начинаешь, да? — простонала Ванда.        Питер развёл руками. — Это не я держал в заложниках целый город и военных, — Ванда закатила глаза.        Что, простите? — Ну я же извинилась. Твоя месть немного мелочная, не находишь? — Питер помотал головой, а Ванда повернулась к Гермионе с Драко, указывая пальцем на Мистера-Зазнайку. — Я один раз случайно сорвала его свидание с девчонкой, и теперь он мстит мне, напоминая про худшие дни в моей жизни. — И это оправдано, — засопел Питер.        Ванда поморщилась, но не нашла вариантов, чтобы возразить. Вообще-то, её психотерапевт даже сказала, что такое нарочито-небрежное отношение команды к её провалу, по какой-то безумной причине, помогает ей легче пережить это.        Но ей позволительно побыть немного драматичной по этому поводу. — О, тогда будет справедливо напомнить тебе про второе июня…        Питер испуганно округлил глаза, смотря на Ванду так, будто она только что утопила щенка. — Нет, даже не смей…        Но было уже поздно. — Что ещё за второе июня? — наивно хлопнул глазками Драко, игнорируя попытки Питера перевести тему.        Ванда расплылась в довольной улыбке. — О, второе июня это просто потрясающий день, — зловеще начала Ванда, перешагивая через сугроб и стоически игнорируя оглушительное сопение Питера. — Мы как раз вернулись домой после трёхдневной миссии в другом городе, и стоило нашему самолёту приземлиться, как Питер выскочил и унёсся в неизвестном направлении… в тот день мы узнали много нового. Во-первых, что наш Паучок умеет целоваться… — Прошу тебя, перестань…        Ванда даже не посмотрела в его сторону. Жестокая женщина. — Во-вторых, что они соулмейты или вроде того, потому что потом они не отлипали друг от друга весь день, и Мишель даже позволила носить себя на руках, хотя обычно она бьёт его за это…        Драко и Гермиона перевели взгляды на возмущённого, но при этом слегка покрасневшего Питера, ожидая от него чего-то экстраординарного. — Мишель просто волновалась за меня, боже… Это же миссия, там опасно. В меня даже стреляли! Дважды, — Питер вскинул руки, смотря на Ванду типа «неужели этого недостаточно». — Ты ведь волнуешься за Вижа, а он даже умереть не может… а я могу! — Вижен мой муж, детка, — Ванда поиграла бровями, — то есть ты настаиваешь, что всё именно поэтому, да? — Да. — Хорошо… тогда как ты объяснишь восьмое июня? — Прекрати!        Ванда даже вздрогнула от того, как обиженно на неё смотрели глазки этого ребёнка.        И, похоже, дело было даже не в том, что вся команда поклялась, что больше никогда в жизни не будет поднимать восьмое июня, потому что они делали это регулярно (правда, только тогда, когда Мишель не было поблизости), а в том, что Питер… соскучился? — О, бедный мой малыш, — Ванда поставила голову ему на макушку. — Я и забыла, что ты тут уже полгода… — Отстань, — запищал Питер, пытаясь вывернуться, — я не разговариваю со всякими злыми ведьмами, мне и без вас Снейпа хватает.        Гермиона фыркнула, разражаясь смехом, а Драко покрутил пальцем у виска, мол, ты что, дурной, а вдруг Снейп услышит?        Они уже подходили к школьным воротам, так что такой риск действительно имел место быть. — Ты сам это начал, мой хороший, — проворковала Ванда, и Питер стратегически сбежал от неё, повиснув на руке у Драко. — Очаровательно. — Он пытается сделать из меня посмешище, — пробурчал Драко, а затем отвернулся от Питера, потому что тот сделал это своё странное лицо, полное детского доверия.        Это мощное оружие, так что Драко не рисковал с этим связываться.        Чем ближе они подходили к воротам, тем сильнее Гермиона беспокоилась. Они даже не предпринимали никаких попыток спрятаться, так что, вполне вероятно, могли схлопотать некоторые проблемы, но ни Ванду, ни Питера это не беспокоило.        Что означало только то, что Питер уверен в каком-то своём плане.        Впрочем, Гермиона тоже, вероятно, могла бы рассчитывать на силы человека, который состоит с ней в одной команде, и каким-то образом держал в заложниках город. Как? Кто знает.        Несмотря на то, что они оба выглядели уверенно, Драко с Гермионой не смогли не вздрогнуть, когда им навстречу вышла профессор Стебль. Которая, посмотрев прямо на них… никого не увидела?        Глаза Ванды ярко сверкнули, что продлилось всего мгновение. Если бы Гермиона не пыталась зафиксировать каждое их движение, она бы даже не заметила, что произошла какая-то магия. — Теперь осталось только как-то добраться до Гарри, — пожала плечами Ванда. — Предложения?        Питер задумчиво замолчал, смотря на замок. — На меня можете даже не смотреть, — фыркнул Драко, — у нас с ним совершенно не тот уровень отношений.        Ну… что правда, то не ложь. — Ты не можешь просто зайти к ним в спальню, оставаясь такой же невидимой? — Гермиона окинула Ванду взглядом. — Я могу, но… просто представь, что в какой-то момент Гарри Поттер застынет со стеклянным взглядом, вообще не будет реагировать на внешний мир, а его голова будет светиться, — Ванда развела руками. — Думаю, его соседи заметят. — Резонно, — согласилась Гермиона. — Питер? — Ну, ты могла бы позвать его в какое-то безлюдное место, но под каким предлогом? — Питер что-то забормотал себе под нос, пытаясь придумать повод.        Драко внезапно замер на полушаге, широко улыбнувшись. — Это можешь сделать ты, а не Гермиона, — он прищурился. — Помнишь, ты говорил, что собираешься дать ему подсказку ко второму испытанию?        Питер хмыкнул. — Ну, я собирался дать её в последнюю неделю, — заканючил Питер. — Но ладно, он всё равно немножко дурачок, так что ему понадобится время, чтобы разгадать мою подсказку… отличная идея, Драко.        Гермиона слегка поморщилась, но, опять же, против правды не попрёшь. — Тогда мы подождём тебя в том месте, где нас чуть не убила лестница, а ты приведи его, — подвела итоги Гермиона.        Ванда одними губами повторила «чуть не убила лестница», красноречиво и испуганно смотря на Питера. Он слегка сник, а затем серьёзно посмотрел на Ванду. — Ни слова папе.        Даже если бы Ванда хотела оспорить данное утверждение, что, как бы, было непросто, потому что Питер говорил тоном, не терпящим возражений, у неё бы всё равно не вышло, потому что он мгновенно ушёл, поднимаясь по лестнице в башню.        Ванда вздохнула, смотря ему вслед, а затем покачала головой, пытаясь вбить себе в голову, что ей не нужно тревожиться о нём, он ведь взрослый человек, такой же Мститель, как и она, он может за себя постоять…        Да кого она обманывает? — В каком это смысле, вас чуть не убила лестница?        Гермиона встретилась взглядом с Вандой. Без Питера поблизости она казалась совершенно другим человеком. — На Питера пытается нападать Людо Бэгмен, — лениво пояснил Драко. — Знаешь, на твоём месте я бы переживал не о том, как кто-то пытается навредить Питеру, а о том, как он сам пытается себя убить. Типа, постоянно. Он полез к дракону… и он типа полосовал себя ножом до тех пор, пока не получил целую кружку своей крови.        Ванда, почему-то, улыбнулась, а затем обняла Драко и Гермиону за плечи. — О, нет, вы неправильно меня поняли… я знаю, что самой большой угрозой для Питера является сам Питер, но… он рассказывал что-то о нашем мире?        Драко с Гермионой тут же помрачнели, и Ванда понятливо кивнула. Значит, рассказывал. — За несколько лет до этого, я потеряла брата. Его звали Пьетро. И я понимаю, что это глупо, но после всего, через что мы прошли, наша команда стала намного ближе, а Питер… он мне как брат, и, — Ванда замялась, — он делает всех нас лучшими людьми, чем мы были. Я не могу позволить, чтобы с ним что-то случилось.        «Делает всех нас лучшими людьми»? Драко нахмурился, пытаясь понять, что это значит, а потом чуть было не подавился… потому что разве это не то, что делает Питер с Хогвартсом?        Делает его лучшим местом, чем он был. — Вы так свободно об этом говорите, — задумчиво протянула Гермиона. — Люди обычно не любят делиться переживаниями. Особенно с незнакомцами.        Ванда тихо улыбнулась себе под нос. — Ну, я бы не сказала, что вы незнакомцы для меня. Я выросла на историях о вас. Правда, нужно признать, что моим кумиром детства была твоя тётя, — Ванда кивнула на Драко, и он непонимающе вскинул брови. — Моя… тётя? Подожди, ты про Беллатрису Лестрейндж? — Ванда кивнула. — Но… она ведь Пожирательница Смерти, сидящая в тюрьме. Как… она что, появится в истории?        Ванда пожала плечами. — С чего ты взял? Книжная вселенная не ограничивается одной историей, у писательницы есть множество дополнений, включая про бурный роман молодого Дамблдора с кошмаром всей Европы, так что, — Ванда развела руками. — А касательно того, что твоя тётя — зло… не все сразу могут определиться со своей стороной. Когда-то, единственным, чего я хотела, была смерть одного человека.        Гермиона внимательно следила за эмоциями на лице Ванды. Она казалась… раскаивающейся? — И ты… убила его? — осторожно поинтересовалась она. — Нет. Вообще-то, я попыталась, но… мы смогли простить друг друга. Он не был виноват в том, в чём я его обвиняла, а я была всего лишь ребёнком в руках злых людей, — Ванда улыбнулась. — Я до сих пор иногда не верю в это, но Тони оказался одним из лучших людей, которых я знаю.        Драко подавился воздухом. Тони — это Тони Старк? Тот самый, о котором так много говорил Питер? Его отец?        Ванда, видимо, увидела понимание на их лицах, а потому немного неловко почесала затылок. — Кто бы мог подумать, да? Больше скажу — своё знакомство с Питером я начала с драки, где мы были по разные стороны баррикад. Последующая встреча тоже не задалась, потому что я пришла с человеком, с которым у Тони были плохие отношения… если коротко, то в тот день Питер сломал руку и нос Стиву, — Ванда слегка улыбнулась, а потом фыркнула на молчаливое недоумение Гермионы и Драко. — А вы думали, он у нас белый и пушистый? Нельзя обижать близких Питеру людей. — Он показывал свои воспоминания, и там была ваша команда, — Драко непонимающе посмотрел на Ванду. — Вы казались дружными?        Она кивнула. — Мы дружные. Но когда в одном помещении собираются такие разные и… гордые люди, конфликты неизбежны. Раньше доходило до Гражданской войны, буквально. Теперь мы ищем компромиссы. — Звучит как то, с чего изначально стоило начинать, — вздохнула Гермиона, в Ванда фыркнула. — Проще сказать, чем сделать. Питер бывает жутко занудным… чудовищем. — О, да, — Драко замахал руками, — можешь не продолжать. Все худшие черты Питера объединились в его кошке, так что когда он вернётся, вы получите квинтэссенцию всего плохого в Питере, заключённую в Мими… а, кстати, где она?        Гермиона ойкнула. В последний раз они видели кошку… в Хогсмиде? Она что, не вернулась?        Пора начинать паниковать, потому что… во-первых, им искренне жаль всё население Хогсмида, а во-вторых, Питер же… жить не может без своей кошки. — Вы, ребята, говорите об этой кошке? — Ванда указала наверх.        На последней ступеньке, ведущей на нужный им этаж, вальяжно развалилась Мими. Она помахивала своим хвостом и подозрительно щурилась на Драко. Наверное, сканировала его на наличие угощений. — Я клянусь, эта кошка умеет трансгрессировать, — пробормотала Гермиона, с опаской наблюдая за тем, как Ванда подходит ближе к Мими. — Тебе лучше не трогать её, если не хочешь лишиться… пальца… она что, серьёзно?        Мими сама потянулась к руке Ванды, нежно протираясь об неё макушкой, а затем облизала ей палец.        Драко сделал вид, будто не оскорблён этим до глубины души (ему, например, пришлось потратить некоторое количество времени, весьма большое, надо признать, чтобы эта кошка перестала его царапать). Гермиона старательно притворялась, что в этом есть хоть какой-то смысл.        Который, вероятно, заключался в том, что Ванда и Питер были из одного мира. Возможно, они пахли похоже или типа того. — А этот этаж всегда такой безлюдный, или нам везёт? — поинтересовалась Ванда, садясь прямо на пол. — Нам? Везёт? — Гермиона засмеялась. — Самое абсурдное, что я слышала за всю свою жизнь, а я в одиннадцать лет узнала о том, что буду учиться в магической школе.        Драко фыркнул. Резонно. Когда им вообще везло?        Раньше он имел некоторые заблуждения… вроде предположения, что Мальчику-Который-Уже-Всем-Надоел всегда везёт, но, анализируя, разве он не был тем, кого пытались убить каждый чёртов год?        Пожалуй, это такое себе везение.        Какое-то время они провели в тишине. Ванда рассматривала интерьеры замка, любуясь ожившей сказкой и пытаясь не выдавать своё любопытство слишком явно. Негоже ей, взрослой беременной женщине, позориться перед какими-то малолетками…        На самом деле, она чуть было не запищала, когда мимо них по лестнице прошла Луна Лавгуд. Такая маленькая и такая хорошенькая. По идее, магия всё ещё работала, и никто не должен был видеть ни её, ни Драко с Гермионой, но Ванде почему-то показалось, что когда Луна прошла мимо, её взгляд задержался на лице Ванды. И она даже улыбнулась.        Возможно, магия действует далеко не на всех.        Гермиона беспокойно бродила из стороны в сторону, потому что… она становится свидетельницей того, как над её другом будут ставить эксперимент. А если что-то пойдёт не так?        Гарри объективно пережил уже слишком многое, и мысль о том, что в самой его голове находится то, что ему вредит — ужасает. И этот крестраж ведь продолжит портить ему жизнь… но извлекать его также опасно, как и оставлять, и Гермиона просто пытается убедить себя в том, что они знают, что делают.        Почему-то, сама аура Ванды заставляет в это поверить.        Драко, в свою очередь, просто размышляет над словами Ванды. Возможно, ему кажется, но Ванда сегодня сформулировала то, что Питер медленно доносил своими действиями в течение последних месяцев. Не все сразу определяются со своей стороной. Почему-то, когда он слышит это, у него есть ощущение, что они говорят это для него.        Гермиона явно определилась со стороной. Питер тоже. Ситуация Драко сложнее: вся его семья на другой стороне, но… раньше, когда он об этом думал, он всегда был среди них. А сейчас кажется, будто он, сам того не подозревая, сменил сторону. И, возможно, в этот раз он выбрал правильно?        Спустя несколько минут на лестнице раздаются голоса, и Ванда поднимается на ноги. — Серьёзно, ты ведёшь себя подозрительно, — бурчит Гарри, а Питер говорит с такой скоростью, что, вероятно, сам не различает своих слов. — В чём причина такой срочности? И таинственности… — О, а ты можешь не ныть хотя бы секунду, а? — А с каких пор Рону нельзя доверять, а спальня не является уединённым местом? — Я не говорил, что Рону нельзя доверять, — фыркает Питер, спрыгивая со ступеней и заворачивая за угол. Он даже подмигивает Ванде. — О нет, ты буквально сказал, что ему нельзя доверять…        Гарри отрывается на полуслове, сделав два шага за угол. Он даже не увидел ни одного из них, и его взгляд замер исключительно на Питере, но у него сзади оказалась Ванда.        Её пассы руками вокруг его головы выглядели довольно устрашающе, но ещё большие опасения вызвали яркие красные полосы, похожие на вздувшиеся вены, которые расползались от висков к шраму на его лбу. Глаза Гарри резко потеряли фокус, загоревшись таким же красным свечением, что и у Ванды.        В какой то момент, Ванда начала хмуриться. — Я не смогу вытащить это, — пробормотала она, напрягая пальцы. — Убить? — Будем надеяться, что это пройдёт незамеченным для Тома. Убивай.        Сила Ванды вспыхнула с новой силой. Огонь в её глазах стал ещё ярче, а затем она резко повела рукой, из-за чего Гарри аж вздрогнул, и всё исчезло. — Так, мы пришли, — Гарри продолжил с той мысли, на которой остановился, но заметно побледнел, будто у него резко закружилась голова. Или заболел шрам. Гермиона подавила в себе желание подойти поближе, чтобы удостовериться, в порядке ли он. — Что ты хотел мне сказать?        Питер помедлил, давая Гарри секунду на восстановление равновесия, а затем, как ни в чём ни бывало, продолжил. — Ты уже разгадал загадку яйца? — Гарри помотал головой, искренне недоумевая, почему его так резко одолела какая-то жуткая слабость. — Я не буду говорить прямо, ты умный, так что должен сообразить… в разных средах звук распространяется по-разному, и когда открываешь это яйцо в воздухе, крик бьёт по ушам. Попробуй открыть его в другой среде. — В воде, например? — глаза Гарри блеснули от осознания, когда Питер подтверждающие кивнул. — Спасибо… правда, спасибо… хотя я всё ещё не понимаю, к чему такая конспирация. — Знаешь, лучше никому не знать, что мы обмениваемся информацией. Хогвартс и без того обвиняют в жульничестве, а я просто хотел отплатить тебе за предупреждение о драконах…        Питер и Гарри обменялись ещё парочкой общих фраз, прежде чем последний спешно попрощался, чувствуя, что ему срочно надо обсудить это с Роном (и прилечь, потому что что-то как-то ему нехорошо).        Питер же подошёл к Ванде, а затем широко ей улыбнулся, обнимая за шею. — Молодец! Ты только что решила главную мою проблему, — Ванда наигранно-скромно смахнула с лица прядь волос. — Ага… осталась главная. Хотя, ты можешь попробовать использовать на ней какое-нибудь другое заклинание, вроде «Писька отвались-ка»…        Питер поморщился, будто это причиняло ему невыносимые мучения. — Прошу тебя, перестань общаться с Харли. — Это Нат.        Питер страдальчески застонал. — Я не ждал такой подставы от неё…        Ванда тихо засмеялась. — Так. Теперь, когда ты использовал меня для своих корыстных целей, как насчёт показать мне что-нибудь красивое уже, а?

***

       Они остановились у озера, прислонившись к большому дереву. Ванда восторженно наблюдала за красивыми пейзажами и стайкой пасущихся на другом берегу фестралов.        Драко и Гермиона отказались идти с ними, потому что негласно решили, что нужно дать Питеру и Ванде минутку наедине. — Ты точно в порядке? — мягко поинтересовалась Ванда, обнимая Питера за плечи. — Правда. Вообще-то, мне кажется, мне пошло на пользу сменить обстановку. Я люблю вас, но… — «Но»? — Ванда насмешливо наморщила нос. — Звучишь как подросток-бунтарь.        Питер легонько пихнул её плечом. — Отстань. Я хотел сказать, что с момента моего возращения, вы всегда были где-то поблизости, и у меня не было возможности побыть действительно одному. Подумать… обо всём?        Ванда понимающе кивнула, а потом чмокнула его в лоб, отходя чуть в сторону. — Только не увлекайся этим своим одиночеством, хорошо? — Питер клятвенно заверил, что не посмеет. — Я, думаю, я могу исчезнуть в любую секунду, так что попрощаюсь заранее. Помни, что ты можешь уйти отсюда в любой момент, ладно? Не делай так, чтобы тебе было плохо. — Я помню, — пробурчал Питер. — Ты сам-то себе веришь? — фыркнула Ванда.        А потом её силуэт начал расплываться, пока совсем не исчез. Питер моргнул, чтобы прогнать последнюю рябь от магии, а затем оттолкнулся от дерева, направившись в школу. — Нет.