Трансильванские приключения.

Дальнейшие события много времени не заняли: «вампирскую банду» отряд Луссурии выследил и обезвредил за три дня. Во главе и впрямь оказался Шагал, с несколькими им же самим обращёнными вампирами. Обычных людей было человек двадцать — они выполняли работу, которую требовалось делать при свете дня, и понятия не имели, что подчиняются «созданиям ночи». Ни Сары, ни Альфреда в банде не оказалось, если они и имели какое-то отношение к махинациям Шагала, то не напрямую и не в Румынии. Этот факт немало обрадовал Герберта и Магду, которые, несмотря на уход влюблённой пары из замка, не желали тем зла. Естественно, всех пойманных главарей передали Верде — Маммон не преминул воспользоваться интересом учёного и взять с того слово расплатиться за такой «подарок». Впрочем, Луссурия не обольщался: если уж Верде практически в открытую игнорировал свои обязанности Аркобалено, то «долг» перед Маммоном и вовсе был для него пустым звуком, от которого учёный без труда отмахнётся при напоминании. Туманник понимал это не хуже, но упорно делал вид, что ситуация под контролем. Предложение возглавить мафиозную сеть граф воспринял как шутку. Однако Герберт, которому «игры с законом» показались неплохим способом развеяться, предложил отцу попробовать — а что они, собственно, теряли? Замок давно пользовался дурной славой, пролегал в стороне от туристических троп, и являлся, по сути, заброшенным строением, до которого никому нет дела. Идеальное место, чтобы прятать что-то незаконное. Тем более, что никто не собирался размещать здесь живых людей, а «кровь с доставкой на дом», как обещал Маммон, точно не оказалась бы лишней.  — Договором займутся юристы Вонголы, — Маммон соизволил прибыть лично, едва граф, наконец, поддался на уговоры. Кен и Хару давно вернулись в Японию, а вот Лусс задержался. Во-первых, следовало убедиться, что операция по поимке банды пройдёт без сюрпризов. Во-вторых, ему просто нравилось общество Герберта. Да и склонить графа к предложению «работы» (которой и заниматься-то толком не придётся) вдвоём было легче. — Поскольку вы не являетесь в полной мере человеком, полагаю, обычного в таких случаях письменного соглашения едва ли будет достаточно…  — Вы, насколько могу судить, тоже не являетесь человеком… По крайней мере, уж точно не обычным, — граф внимательно оглядел Аркобалено, устроившегося в кресле напротив. Впрочем, это было едва ли не единственным проявлением эмоций по поводу своеобразной внешности «нового хозяина замка».  — Обладатели Пламени не являются сверхъестественными сущностями, а что касается моего вида, то это результат проклятия, — коротко объяснил Маммон, и продолжил: — Со стороны Вонголы всё будет заверено стандартно, то есть Пламенем Посмертной Воли Десятого. Этого будет достаточно, чтобы абсолютно вся мафия Европы знала, что к чему. Ну и, разумеется, вам придётся познакомиться с Десятым Вонголой непосредственно, как и с его Хранителями. Луссурия заподозрил, что Савада где-то ущемил интересы Туманника. Или Маммон так мстил за проведённые несколько лет назад бесплатные тренировки тогда ещё не-босса мафии и их Хранительницы Тумана, Хром, перед эпичной битвой за будущее? Работать бесплатно Маммон не любил, о чём напоминал при каждом удобном и неудобном случае, так что месть была не так уж маловероятна. Потому что, разумеется, на самом деле графу вовсе незачем было знакомиться с Савадой. Данный трафик органов был одним из нескольких, его потеря уж точно не стала бы критичной ни в плане денег, ни в плане влиятельности Вонголы. И, разумеется, Савада вовсе не знакомился с главами каждой новой банды или семьи, начинающей работать на Вонголу. А с учётом того, что сеть оставалась прежней, меняя лишь место передержки, которым теперь становились подвалы замка, и главу сети, от которого требовалось лишь соблюдать сроки поставок и изредка писать отчёты… Наверное, при обычных обстоятельствах сюда бы не отправили даже Хранителей Десятого, обойдясь, собственно, Луссурией и Маммоном. Но графу он, разумеется, о своих мыслях рассказывать не собирался.  — Ваше Пламя того же… сорта, что и у Луссурии? — уточнил граф. После отъезда Кена и Хару вариец ещё несколько раз демонстрировал вампирам возможности Пламени. Нет, на него уже не пытались напасть, просто хозяевам было интересно. Опытным путём выяснилось, что, в отличие от людей, вампиров Пламя Солнца не лечит, а наоборот, усугубляет ранения (что, в общем-то, и понятно), а вот выпущенный из коробочки павлин всё-таки заставил их волосы и ногти вырасти. Клыки тоже, но ненамного. И держался эффект не дольше суток, после чего всё приходило в норму. Луссурия вновь списал всё на не совсем живую природу вампиров, хотя подозревал, что Верде обязательно найдёт, куда применить данную особенность. А в том, что учёный до этого докопается, мог сомневаться лишь тот, кто ничего не знает об учёных.  — У меня Пламя Тумана, а не Солнца. Его Пламя усиливает возможности организма и регенерацию, моё — позволяет создавать иллюзии.  — Иллюзии? В смысле, фокусы? — поинтересовался Герберт. Маммон только вздохнул, и… Кабинет графа наполнился туманом — вязким, непроницаемым, из тех, когда не видишь ничего дальше собственного носа, в буквальном смысле. Несколько мгновений спустя туман исчез так же неожиданно, как и появился, а граф и Герберт оказались крепко обвиты фиолетово-синими щупальцами. В довершение по всему кабинету возникло штук десять копий Маммона.  — Не поможет, — прокомментировал Луссурия, когда хозяева замка попытались высвободиться из пут. — Это же иллюзия. На самом деле вас ничего не держит. Но, пока вы считаете это реальным, освободиться не получится.  — Интересная способность, — прокомментировал граф, едва Маммон снял иллюзию. — Ощущалось всё, как настоящее. Но ведь иллюзией невозможно убить?  — Иллюзией можно скрыть от противника своё присутствие, либо запутать так, чтобы он не смог отличить выдуманное от реального, — Маммон не стал сообщать, что при должной силе можно создать реальные иллюзии, как раз-таки способные убивать. Ни к чему раскрывать ещё не союзникам всю свою мощь. Да и про другие виды Пламени ни иллюзионист, ни Луссурия не распространялись, а вампиры не расспрашивали. Словно подслушав его мысли, граф уточнил:  — Пламя Солнца, упомянутое вами Пламя Посмертной Воли и Пламя Тумана… Это ведь не всё?  — Десятый Вонгола прибудет для переговоров со всеми своими Хранителями, они и продемонстрируют остальные виды, — читать лекцию о видах Пламени и их особенностях Маммон не собирался. — Кстати, я не сообщал им, что вы вампиры…  — Думаю, Хару молчать не стала, — усмехнулся Луссурия. …Судя по тому, как яростно Савада отказывался от поездки в Трансильванию, Хару действительно не стала молчать. К сожалению, ехать всё-таки пришлось: босса Вонголы не поддержали даже собственные Хранители. Особенно настаивал на поездке обожающий всё сверхъестественное Гокудера, остальные и вовсе восприняли это, как забавное приключение — тем более, всё та же Хару уверила ребят, что граф и Герберт «очень милые и вежливые существа», а Магда наверняка будет рада обществу девушек. В итоге, помимо Тсуны с Хранителями, в Трансильванию отправились уже побывавшие там Хару и Кен, а также Бьянки, не желающая оставлять предвкушающего встречу с настоящими мистическими созданиями брата без присмотра. Хана также отправилась с женихом и подругами — как она выразилась, «чтобы в компании был хоть кто-то здравомыслящий». В итоге, единственным, кто боялся предстоящей встречи (кроме Савады), оказался Ламбо. Он не успокоился до тех пор, пока И-Пин, уставшая от его рёва, не заявила, что тоже поедет: её «чесночные атаки» представлялись Хранителю Грозы куда более действенным оружием против нечисти, чем Пламя Солнца. Узнав, какая толпа собралась нагрянуть к уже долгие века живущему затворником графу, Луссурия искренне понадеялся, что перед ними не захлопнут двери. И, хотя ему очень хотелось понаблюдать за этой встречей, решил не добавлять в эту толпу ещё и себя. То есть, в Трансильванию он, конечно, поехал, но в замок не пошёл, оставшись всё в том же ближайшем городке. В конце концов, договор и без его участия подпишут. Над договором, к слову, Маммон постарался на славу, подключив все имеющиеся в его распоряжении резервы. Луссурия боялся даже подумать, какой гонорар стребует Туманник за свои труды, но зато придраться было не к чему: Маммон тщательно изучил всё, что касалось вампиров вообще и даваемых ими клятв и обещаний в частности. Так что нарушить договор для новых не то партнёров, не то подчинённых Вонголы было невозможно. Что немало удивило Луссурию, так это неожиданная щедрость Аркобалено: вместо одного процента крови, отчисляемого Шагалу, фон Кролокам предлагалось три. И пять процентов от суммы выручки в денежном исчислении. На попытку выяснить, с чего вдруг такая щедрость, Маммон только фыркнул, пояснив, что это было распоряжение Савады. Луссурия немало удивился, когда в баре небольшой — но самой лучшей из имеющихся, он ведь здесь не на миссии, а практически на отдыхе! — гостиницы его нашёл Герберт.  — В новом времени свои плюсы, — отметил вампир. — Теперь города ночью не погружаются во мрак, и жизнь не затихает…  — Разве ты не должен присутствовать на переговорах? — на «ты» они перешли едва ли не на второй день знакомства.  — Зачем? Вреда отцу они не причинят точно…  — А он им? Такая толпа нагрянула! Герберт пожал плечами:  — Девушек сразу увела Магда, Кен и ещё несколько парней ушли с ними, один, вежливо попросив разрешения, начал просматривать библиотечные книги, восхищаясь раритетными изданиями… В итоге, по факту в переговорах участвуют только сам сеньор Савада и самый мрачный из его Хранителей, и на момент моего ухода, всё шло довольно мирно. Самым шумным оказался подросток с коровьими рогами, но, увидев клыки, притих… Не думаю, что возникнут проблемы. Луссурия тоже не думал. Если бы хоть кому-то из этой толпы грозила опасность, интуиция Савады заставила бы того развернуть самолёт ещё на подлёте к румынской границе. Да и Десятое поколение уже не дети…