***
Проснулся я от того, что кто-то тёр моё лицо мокрой наждачкой. Видимо меня тоже разморило послеполуденное солнце. Я кое-как разлепил глаза и увидел ягуарью морду прямо перед своим носом. — Фар, твоим языком камни шлифовать можно. Он у тебя шершавый ужас просто. Прекрати, — я попытался отодвинуть его голову, но он упирался и продолжал издевательства. — Ты хочешь меня без кожи на лице оставить, да? — А нечего тут валяться. Стемнеет уже скоро, а ты ещё планировал с Птерой и Орнито до дома дойти. Нам спешить нужно, если мы хотим до ночи всё успеть. Так что поднимайся и пошли, — он перестал меня лизать и легонько толкнул носом, призывая к действию. Я встал, стряхивая с себя остатки сна, а Пушистый, бросив краткое «беги за мной», полностью перекинулся в ягуара и помчался в лес. Я кинулся было за ним, но быстро отстал. Кто бы мог подумать, что Фар настолько быстро бегает. Он легко перепрыгивал все кусты и коряги, валявшиеся на дороге, а я постоянно цеплялся за всё, что только можно было. Все сучки одеждой собрал, а в волосах запуталась парочка тоненьких веточек. Закончился этот марафон с преодолением препятствий на небольшой лужайке с ручейком скраю. Пушистый подошел к россыпи среднего размера валунов на его берегу и что-то замурлыкал. Вдруг эти камни и вода из ручья зашевелились, начиная собираться в две фигуры, а потом и вовсе ягуарами стали. Вау, вот это умение прятаться, ни за что бы не подумал, что тут Фарова семья сидит. Пока ягуары о чём-то перерыкивались между собой, я начал их рассматривать. Тот, который из земли собрался, был крупнее, с более тёмной шкурой, имел какую-то схожесть с моим Пушистым и глаза коричнево-янтарного цвета. А вторая, судя по всему самка, была заметно мельче и с очень светлой окраской, из-за чего пятна на ней выделялись особенно ярко. Она посмотрела на меня с недоверием своими своими серо-голубыми глазами и зашипела, как Домифар в первые дни нашего знакомства. Но тут Фар подбежал ко мне и потёрся о мои ноги, я сел и начал его гладить. Это произвело необходимый эффект на остальных ягуаров: они стали ко мне принюхиваться, не проявляя никакой враждебности. Пушистый ещё что-то им мурлыкнул и обратился в полуформу. — Пошли домой. Солнце вот-вот сядет, а бродить по лесу в темноте так себе идея. Мне-то, конечно, нормально будет, я же ягуар; а вот тебе придётся несладко, поэтому нужно спешить, — он снова стал зверем. — Только давай по тропе пойдём, иначе я просто соберу весь мусор из этого леса на своей одежде, — повторения марафона через бурелом не хотелось. Фар что-то мурлыкнул в ответ и повёл всех по направлению к дороге. До дома мы дошли уже в сумерках. Пушистый сразу повёл своё семейство на построенную им верёвочную площадку на деревьях, а я, изрядно проголодавшийся после затянувшегося свидания с ножнами, отправился на кухню. Там я встретил Уну. — Я смотрю, ты вошел во вкус. Понравилось за одним ягуаром бегать и решил ещё двоих притащить, — она усмехнулась, — Ну и где ты был так долго? — Потом расскажу, — кухарка положила передо мной тарелку, которую я быстро опустошил, — Я спать, все разговоры будут утром. Я поднялся в свои покои и посмотрел в окно. Все ягуары уснули на одном дереве, как большие ёлочные игрушки. Тоже, наверно, умаялись сегодня. И я, последовав их примеру, лёг на кровать и провалился в сон.Часть 8
19 апреля 2020 г. в 23:32
Теперь наши встречи стали больше походить на разговор. Большую часть времени по-прежнему говорил я, но Домифар начинал отвечать. Он до сих пор не до конца мне доверял, поэтому не подходил ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Но я был рад просто возможности сидеть рядом с ним, слушать его голос и смотреть в бездонные ярко-синие глаза. Иногда он забавно шевелил своими ягуарьими ушками, а я верил, что однажды смогу их потрогать.
Я уже не ездил верхом по лесу, а напрямую шел к кусту пешком. Обычно Пушистый в полуформе уже ждал меня там. Так пролетели две недели. Он постепенно начинал мне верить, хотя не давал прикасаться к себе, до одного случая.
В тот день я пришёл первым и сразу заподозрил что-то неладное. Я сел на своё место и приготовился ждать. Но вдруг из лесу выбежал Домифар в обличии ягуара и на всей скорости буквально прыгнул ко мне на колени, прижимаясь всем телом. Он тихо поскуливал в мою грудь, рвано дыша от быстрого бега. Я чувствовал его ужас.
— Тише, тише, — я начал успокаивающе его гладить, — Чего ты так испугался?
Он обернулся в свою полуформу и вцепился в меня руками и ногами, обнимая и прижимаясь сильнее.
— Т-там снова те страшилища в балахонах, — заикаясь, шептал он, крупно дрожа от страха, — Они меня в прошлый раз поймали и сейчас за мной пришли.
— Кто? Маги? Да зачем им по лесу бродить? Тебе показалось, я уверен, что нет там никого.
— Нет, я слышал, как они про эксперименты над животными говорили. Только не отдавай меня им. Я не хочу, — он начал тихо всхлипывать от страха.
— Тебе нечего бояться, я тебя никому не отдам, — я обнимал Пушистого и успокаивающе гладил его по спине. А он тихо всхлипывал, уткнувшись мордочкой в мою шею. Я ничего больше не говорил, я знал, что слова ему сейчас не нужны. Я чувствовал, что Фару становится спокойнее от моих прикосновений. Он полностью поверил мне. Ужас неспеша сменялся чувством защищённости. Мы сидели в высокой траве, дул тёплый ветерок, а я шептал Пушистому на ушко всякие успокаивающе-милые глупости.
— Я смотрю, ягуар всё-таки подходит Вам как ножны, — равнодушный голос прервал нашу идиллию. От этого Домифар вновь запаниковал. Он еле слышно заскулил и вжался в меня так, будто хотел пройти сквозь моё тело. Я чувствовал его желание исчезнуть, спрятаться или провалиться сквозь землю, лишь бы укрыться от магов. Видно, сильно они Пушистого запугали. Я в упор посмотрел на балахон с чернотой под капюшоном вместо лица, мысленно стараясь заставить того уйти.
— Ваш ритуал состоится послезавтра вечером, — всё так же бесстрастно бросил маг и исчез. А мой бедный перепуганный кот ещё долго прижимался, всхлипывал и дрожал, не в силах успокоиться.
— Тише, Фар. Он ушел. Не бойся, ты теперь мои ножны, тебя никто больше не посмеет тронуть. Пошли домой, я тебя там печеньем угощу, — Пушистый поднял на меня свой зашуганный взгляд.
— Я не могу.
— Почему? — я был искренне удивлён, — Что-то случилось?
— Я без Орнито и Птеры никуда не пойду. Они моя семья, — твёрдо сказал Домифар.
— Пошли тогда их с собой возьмём.
— А если они пойдут с нами, то тоже станут твоими ножнами, чтобы их никто не трогал? — Пушистый забавно наклонил голову вбок. Я не смог сдержать улыбку. Похоже, он искренне не понимал, кто такие ножны.
— Нет, мои ножны — это ты. А твою семью я буду защищать, потому что ты её любишь, — я поцеловал его в розоватый ягуарий нос. — Мне кажется, что нам нужно спешить, чтобы маги не нашли их раньше нас.
— Страшилища их не найдут. Орнито и Птера умеют очень хорошо прятаться. Лучше ещё раз расскажи ту сказку, — Фар потерся мордочкой о мою шею и плечи, а потом резко толкнул меня. От неожиданности я упал в траву, а он лёг рядом, кладя свою голову ко мне на грудь.
— И какую же сказку ты хочешь? — я зарылся носом в его пушистую макушку. Он пах лесными травами.
— Ты её уже рассказывал. Там говорилось про меча, который девочку спас, — Фар положил на меня свою руку-лапу, обнимая.
— Хорошо, слушай. Однажды в тридевятом царстве, в тридесятом государстве..... — я вполголоса пересказывал с детства знакомую историю, гладя ножны по спине. Сначала он взмуркивал, вторя мне как в прошлый раз, а потом тихо засопел. Мой домашний полузверь умильно шевелил лапкой во сне. Я невольно залюбовался им, сейчас он выглядел таким маленьким и беззащитным, что меня пробрала нежность. Я снова зарылся носом в шерстку на макушке. И всё-таки здорово, что именно Пушистый оказался моими ножнами.