Конфетный Генерал: Канноли — старший ребёнок семьи Шарлотта

      «Зима уже близко», любили так говорить в моем мухосранске, отвлеклась. Так вот, я уже четвёртый год в этом мире, уже шестая зима, а я ещё ни одну петарду не взорвала, непорядок, мои инстинкты так и кричат, что надо их достать, поджечь и бросить кому-то под ноги. Именно поэтому я и стащила петарды с корабля. Ну, как сказать, «стащила» — слишком громкое слово, ведь как только я сказала, что хочу напугать людей, кидая им петарды, мне их дали без лишний слов, просто сказав, чтоб не бросала в сокомандников.       — Хэй, Ноли-чан, во что играешь? Можно с тобой? — услышала сзади знакомый голос, по которому сразу поняла, что это мой первый друг в этом мире — Качимасу Тэкео.       Вздохнув, я взглянула в его сторону. Его тёмно-красные, как кровь, волосы, развиваются на ветру, а зелёные, как трава, глаза, искрятся восторгом. На правом глазу у него был шрам, который он получил… из-за меня… Кхм… Он был одет в, растрёпанную и слегка намокшую, белую рубашку, у которой расстёгнуты нижние три пуговицы, и в чёрные шорты, которые держит кожаный ремень с черепом пиратов Биг Мам.       — Опять ты с этим глупым прозвищем? Когда ты уже перестанешь меня так называть, нэ? Говорила же, называй меня по имени, а не так, — начала отчитывать его я. С каждым сказанным мной словом он кривлялся всё больше и больше. — Ты всё такой же надоедливый, Тэк-кун, — поддразнила его я, придумав ему прозвище, которое я сделала просто сделав его имя короче и добавив «кун». У него дёрнулся глаз, когда он услышал, как я его назвала. — Что, нэ? Раздражён, когда я называю тебя так, Тэк-кун? — раздражён, в этом я уверена по его виду. — Раз так, то прекрати называть меня «Ноли-чан», нэ — и я снова буду называть тебя по имени, — знаю. Веду себя ужасно по детски, но хей! В прошлой жизни я умерла — ну, возможно, что не умерла, а перенеслась в другую вселенную, но суть это не сильно меняет — когда мне было четырнадцать! Я даже не была совершеннолетней!       — Ну и ладно, — я победно улыбнулась, не обратив внимание на хитринку в его глазах. — Так, во что играешь-то, Ноли-чан? Могу я присоединиться?       — Конечно, Тэк-кун, — это по всей видимости наше хобби — раздражать друг-друга. — Я вот собираюсь петарды взрывать, нэ, ты точно хочешь?       — Конечно! А еще, лучше прохожим за спину, они так сильнее испугаются. Ну, или в шарик с жижей поместить и бросить, она в воздухе взорвется и всех испачкает, — а что? Мне в принципе данная идея нравится.       — Ты гений, Тэк-кун! Пошли быстрее, нэ! — будем портить настроение людям! Идём заниматься вандализмом и нарушения правопорядка!       И вот, мы, два малолетних гада, кидаем с крыши взрывчатые палки прям под ноги и за спину какой-то даме, ее отскок вправо и фееричное падение было одним из лучших за сегодня. Люди шарахались и роняли вещи, одни мужики облились краской и походили на современное искусство. Но и дольше десяти минут мы не находилось на одном месте, а то вдруг ещё что, полиция или морские дозорные к примеру. И вот, когда мы готовили очередную смесь из воды, муки и краски, то моя интуиция начала кричать, и оглядевшись, я заметила двух морских дозорных, патрулирующих этот район. Но было поздно, шарик с этой смесью уже взорвался, а доблестные защитники порядка испачкались в ней.       Бросив петарду одному в лицо, мы с Тэк-куном развернулись и убежали кто куда. Спустя минут тридцать бега и паркура по улицам данного острова я забежала в один из узеньких и темных переулков, отдышавшись, спокойно, будто я ни к чему не причастна, ушла. Я не при чем, меня заставили и вообще я даже его имя не знаю, да и в общем ничего мне за это не будет. Что с моим другом случится дальше я не знаю, но он сильный, ловкий и быстрый — точно сможет как-нибудь сам справится.

***

      Хех, да, весело тогда было. Давно только, аж девять лет назад — не маленький срок. Хотелось бы снова как-нибудь повторить.       — Канно-о-оли! Канно-о-оли! Обрати внима-а-ание! О, вернулась в наш ми-и-ир? — размахивая перед моим лицом рукой, сказал Борсалино. — О чём ты так заду-у-умлась?       — Да так, просто поняла, что очень сильно скучаю по Тэк-куну, нэ, — взглянув на такие пушистые, манящие облака на небе, сказала я.       — Это ты о своём первом друге — Тэке-е-ео? — я кивнула в знак подтверждения. — То есть, ты скучаешь по какому-то там Тэкео, а не по своим младшим братьям и се-е-естрам? — я взглянула на него, приподняв бровь. — Ладно, по-о-онял. Глупый вопрос я, конечно, за-а-адал.       — Так ты говоришь обо мне с твоим новым другом? Это очень мило с твоей стороны, Ноли-чан! — я обернулась.       Это не может быть он. Нет… хотя внешность почти такая же. Тёмно-красные, как кровь, волосы стали длиннее и всё так же развиваются на ветру, а зелёные, как трава, глаза, искрятся озорством и ехидством, а не тем невинным шестилетним восторгом. На правом глазу у него был шрам, который он получил, упав с дерева — из-за меня. Он был одет в те же растрёпанную белую рубашку, у которой всё так же расстёгнуты нижние три пуговицы, и в чёрные шорты, которые держит кожаный ремень с черепом. Только теперь это череп пиратов Большой Мамочки, а Рокса.       — Тэк-кун… — я пробормотала в шоке. Его я не ожидала увидеть — по крайней мере сейчас.       — Неужели влюбилась? — я тут ностальгирую, а он!..       — Ты всё такой же надоедливый, — недовольно скривилась я. — Получается, Набуо-сан тоже на корабле, нэ? — вставая, спросила.       — Ага! А… ты куда?..       — К Набуо-сан, конечно же! — толкнув его в сторону, сказала я.       — Ты тоже не изменилась, — услышала его голос, но проигнорировала и ушла, оставив Борсалино и Тэк-куна вместе.       — Набуо-сан, нэ! — я улыбнулась взрослому мужчину, у которого в руках был… — Нэ? Фотоаппарат?       — Давно не виделись, Канноли, — Набуо дружелюбно улыбнулся. В отличии от своего раздражающего и надоедливого сына, он своей улыбкой напоминает солнце. — Я хотел вас с Тэкео сфотографировать в честь дня, когда мы вернулись и вы с ним воссоединились, — объяснил мужчина.       — Хорошо, тогда я позову Тэк-куна! — не возражая, сказала я. — А, но… можно ещё сфотографироваться с ещё несколькими людьми? Они мои друзья, нэ, — спросила у Набуо. Он снова улыбнулся и кивнул, давая разрешение. Пошла в сторону комнаты, где оставила своих двух друзей, по пути встретила Иоичи, читающего книгу про карты и Иоко, читающую книгу про медицину.       — Иоичи-кун, Иоко-чан! — позвала двух детей, они обернулись в мою сторону. Не давая им поприветствовать или сказать что-либо ещё, сказала им идти на палубу к мужчине с доброй улыбкой и с фотоаппаратом в руках. После сразу же ушла, заметив как они идут на палубу.       Вошла в комнату, где Борсалино и Тэк-кун явно не по доброму смотрели друг на друга. Борсалино схватил Тэк-куна за воротник, угрожающе рыча, второй же лишь усмехался. Выглядели они так, будто готовы подраться друг с другом. О, Ками, и когда же они врагами успели заделаться? Ну, мне сейчас не до их мальчишеских разборок.       — Борсалино, прекрати рычать — ты же не животное, а ты Тэк-кун, нэ, не начинай конфликты. Лучше пошлите к Набуо-сану! — отдёрнула их друг от друга, встав между ними. — Сделаем совместную фотографию, — взяла обоих за руки и потащила на палубу. Я могла услышать как они шёпотом оскорбляли друг-друга. — Мы здесь, нэ! — увидела Набуо, болтающего с Иоко и Иоичи.       — Тэкео опять начинает конфликт, да? — спросила Набуо, настраивая фотоаппарат.       — Да, он как всегда, — сказал я, вставая специально между Борсалино и Тэкео, которые продолжали враждебно пятиться друг на друга. Поправив волосы, улыбнулась и положила руку на плечи улыбающегося Иоичи и Иоко с её как всегда хладнокровным лицом.       — Скажите, «сы-ы-ыр»!       — Сы-ы-ыр!       Щелчок! И воспоминание в виде фото готово…