Хилдегэйрд Келли

Ой, что я тут понаписала, перечитывая спустя месяц, или сколько там прошло с прошлой публикации, данная писанина кажется забавной. Но уже ничего переписывать не буду! Не забываем, что курсивом, выделены мысли героев, вслух они это не говорят. Только думают. Сон уступил место сладкой дрёме, Северус не хотел просыпаться, и сильнее сжал в объятиях теплую подушку. Его нос что-то щекотало, и он всё-таки открыл глаза. Обнаружив перед своим лицом черную копну волос, он сначала не поверил в то, что видит. В его объятиях спала Хилдегейрд Келли, уткнувшись носом ему в грудь. Несколько секунд он пытался осознать, что происходит и где он находится. Воспоминания вчерашней ночи рухнули на него оглушающим потоком. Поняв, что всё это не сон, он попытался высвободить свою руку из под головы девочки, но она проснулась. Встретившись с ней взглядом, он шарахнулся назад и упал с кровати. Ширма отодвинулась, и в проёме показалась мадам Помфри. - Проснулся наконец? Северус озирался, как загнанный зверь. Медсестра наложила на девочку сонные чары, и та сразу же уснула. - Пусть девочка еще поспит, а с тобой мне надо серьезно поговорить. Поднимайся, в этот раз ты от меня не отвертишься. Зельевар встал на ноги, он всё еще чувствовал сильную слабость, голова кружилась. Помфри протянула ему небольшой пузырек, а на полу появились домашние тапочки. - Пошли в мой кабинет. Деваться было некуда и Снейп отправился за женщиной. Медсестра усадила профессора в кресло и налила тому стакан воды. Северус накапал настойку от головной боли, которую ему вручили. - И как ощущения? - Хреново. Но я хотя бы не остался сквибом. – На его ладони зажегся люмос, который он тут же погасил, и опустошил стакан с настойкой залпом. - Северус, скажи честно, мисс Келли твоя дочь? - Что? – Непонимающе уставился зельевар на женщину. - Не чтокай мне тут. Думаешь, я слепая? Она же как две капли воды похожа на тебя в детстве. Только глаза другого цвета и нос меньше. - Нет. Что ты до меня докопалась, женщина!? Какая тебе, нахрен, разница? - Северус, я знаю тебя с пеленок. Уж мне-то ты можешь сказать правду. - Она не моя дочь, я в этом уверен. - И как ты тогда объяснишь мне всё это? - Я ничего не обязан тебе объяснять. Вот пристала, и без тебя тошно. - Ты точно в этом уверен? Ты не делал тест на родство? - Ты издеваешься? Ты думаешь я совсем не помню с какими женщинами у меня что было? Я её мать знать не знал до тех пор, как девочке не исполнилось десять лет. Это точно не моя дочь. А что касается сходства, миссис Келли похожа чем-то на мою… на Эилин. Возможно в ней есть кровь рода Принц, в конце-концов, она из Европы, там основная ветка Принцев здравствует и процветает. - Ну хорошо. А как ты мне объяснишь тот факт, что ты вчера рисковал жизнью, спасая эту девочку? Я же знаю тебя, ты не из тех людей, кто бросится спасать постороннего человека, что тебя связывает с этой девочкой? - Какое тебе вообще дело?! Долг жизни. - Какой еще… - Вспоминай прошлый год. - Тролль? - Да, эта дьяволица спасла мне жизнь. Именно поэтому я не смог поступить иначе. Если бы дал ей умереть, по мне бы такой откат прошелся, что скорее-всего я бы остался сквибом. По мне, так лучше сдохнуть, чем лишиться магии. Хотя, возможно, долг жизни работает иначе, но тема не изучена до конца, и я даже не уверен, что этот долг жизни существует. Но это единственное, чем я могу оправдать вчерашний поступок. - Всё ясно с тобой. Я-то думала… - Не думай слишком много, мне плевать на эту девочку. Где моя палочка и одежда? Мадам Помфри провела диагностирующее заклинание. - Сегодня тебе придется отлежаться. Колдовать нельзя будет еще несколько дней. Да и девочка всё ещё нуждается в твоей подпитке. - У меня нет на это времени. – Северус встал со стула, в его черных глазах пылала ненависть. Один взмах палочки в руках милой пухлой волшебницы, и эти глаза закрылись, а мужчина начал оседать на пол. Она подхватила его заклинанием и отнесла обратно на кровать к девочке. - Плевать ему на неё, так я и поверила. - Ммм? - Хил смотрела то на профессора, то на мадам Помфри. - А ты, дорогуша, как опять проснулась? - Подождите. Медсестра остановилась, так и не начав заклинание сонных чар, в котором она была профи, как она думала. - Если хотите, чтобы профессор проспал весь день, одних чар мало. Лучше напоить его чем-нибудь убойным, иначе он через десять минут уже сбежит отсюда. - Хмм. А ты хорошо знаешь его. – Медсестра удалилась, чтобы через минуту появиться с флаконом из темно-синего стекла и стаканом воды. - Воду не обязательно, иначе придется его будить, связывать… И то -его будет не уговорить. Пара капель под язык будет куда более простым вариантом. Мадам Помфри недоверчиво покосилась на девочку. - Под языком находятся вены или что там всасывает всякие вещества? Зелье почти мгновенно попадет в кровь и подействует даже быстрее, чем с водой. А что касается вкуса - не беда, он же всё-равно пока спит. - Вынуждена с тобой согласиться, похоже, это единственный способ усыпить его. – Медсестра открыла пузырек, достала пипетку, и закапала несколько капель мужчине в рот. - Мисс Келли, как давно Вы знакомы с ним? - Когда мне было десять лет, родители наняли его в качестве учителя по зельеварению. - И он согласился? - Мой отец богат, он предложил такую сумму, от которой профессор не смог отказаться. - Ясно. Вам бы тоже выпить сонной настойки. - Пожалуй, я не откажусь от капельки разведенной в воде. Стакан воды перекочевал в руки девочки, от одной капли снотворного вода стала бледно-голубого цвета, приобрела сладковато-горький вкус с небольшим мятным послевкусием. - И Вы даже не попросите меня расставить кровати, чтобы спать подальше от профессора? - Я не очень понимаю зачем нас положили вместе, но видимо на то были веские причины. А сейчас я не в состоянии в них вникааать. – Хил зевнула. - Поэтому отдаюсь в Ваши заботливые руки. - Всё верно, причины очень веские. Тебе стоит пока сохранять с профессором контакт, можешь взять его за руку. – Целительница забрала стакан. Глаза у девочки стремительно закрывались, и она уже не отдавая себе отчета в том, что делает, устроилась под боком у профессора, спрятав нос в складках его рубашки. - Ну надо же. В следующий раз, когда Северус открыл глаза, обстановка кардинально поменялась: он лежал в пижаме на двуспальной кровати, в комнате, обставленной дорогой, элегантной мебелью светлых оттенков. За окном садилось солнце или вставало. Аккуратно, так чтобы не разбудить девочку, он выбрался из постели. Около кровати лежали домашние тапочки, а на тумбочке его волшебная палочка. Первым делом он нашел ванную комнату и привел себя в порядок, оценив свой новый цвет волос в районе висков. Там же он обнаружил домашний шелковый халат с теплым подкладом. По качеству изделия можно было сказать, что оно выглядит лучше, чем мантия министра. Предположив, что он находится в доме семьи Келли, он накинул темно-зеленый халат и отправился на поиски других обитателей дома. В гостиной его встретил мистер Келли. Состояние Северуса было уже настолько пришибленным и измотанным, что у него не было сил ни злиться, ни требовать, чтобы его вернули обратно. Он спокойно поел, выпил необходимые зелья, предоставленные медсестрой Хогвартса, и отправился обратно в кровать. Ребенка разбудили лишь для того, чтобы напоить необходимыми зельями, а затем снова уложили спать под боком у зельевара. Размышлять о том, что думает отец тринадцатилетней девицы, укладывая её спать в одной постели со взрослым мужчиной сил тоже не было. Все всё понимали, и старались не акцентировать на этом внимание. Три невыносимо долгих дня Северус провел на больничном вместе с девочкой, связь, образовавшаяся между ними во время ритуала не давала ей отойти от него ни на шаг. Её магическое ядро всё еще не срослось окончательно, и колдовать ей категорически запрещалось, даже ментальные щиты пришлось опустить, из-за чего её родители старались не подходить к ней ближе, чем на 10 метров. Северус сидел в библиотеке, и поглощал незнакомые ему книги. Информация была не нова, но иногда встречались и интересные моменты. Хил сидела на полу около его кресла, облокотившись спиной на его ноги, и листала том по трансфигурации. - А вот если бы я умела превращаться в кошечку, я бы могла целыми днями сидеть у вас на коленях. - Бросьте эти идеи, не хватало нам еще экспериментов с анимагией. Пока ваша психика не сформируется, Вам нельзя даже медитировать и искать своего внутреннего зверя, или как там ищут, тотемное животное. Если заниматься подобным до совершеннолетия, есть огромная вероятность, что черты вашего животного начнут активно проступать в вашей человеческой сути. Может даже изменится зрение, и восприятие мира. Умом тронуться проще простого. Знал я одного оленя, он точно повредился мозгами из-за раннего обращения. - Как определить, что моя психика сформирована? В Мунго сказали, что мое ментальное и астральное тело соответствуют нормам взрослого человека, это подходит под описание психики? Северус лишь вздохнул и ничего не ответил. Шел 3й день его заточения в комфортном особняке, и у него уже ехала крыша от ежеминутного пребывания его ученицы рядом. Отец девочки подписал дарственную на дом, расположенный в магическом районе Шотландии, и подарил ему далеко немаленькую сумму денег на обустройство лаборатории, в подвале этого дома. Северус пытался отказаться, но тогда на него натравили миссис Келли, той отказать зельевар уже не смог. Всё-таки был какой-то дар убеждения у этих ведьм по женской линии, что у матери, что у дочери. Сопротивляться им было крайне сложно, они буквально подавляли твою волю, навязывая своё решение, и это пугало Северуса до чертиков. Он вообще боялся властных женщин, которые одним взглядом могут вить веревки из сильных, волевых мужчин. - Скорее бы Вы уже закончили школу. - А что тогда? - Тогда я Вас больше не увижу. - Ну уж нет, Вы от меня так просто не отделаетесь. Я всегда буду рядом. - Нет уж, спасибо, откажусь. - Да ладно Вам, профессор, каждому человеку нужен человек. Как говориться: и в болезни, и в здравии, и в горести, и в радости, пока смерть не разлучит нас. - Келли. – Мужчина отложил книгу, и серьезно посмотрел на девочку. – Вы, похоже, напридумывали себе что-то лишнее. Я не получаю ни малейшего удовольствия от вашего присутствия в моей жизни, более того: Вы делаете мою жизнь просто невыносимой, и чем дальше, тем хуже. Я совершенно не намерен терпеть Вас более, чем того требуют мои должностные инструкции преподавателя Хогвартса. Надеюсь Вам в моих словах всё ясно? - Ясно. – Хил поднялась на ноги, и вышла из библиотеки. – Ясно, что ты просто выпендриваешься, и говоришь, не то, что думаешь. Но это было очень убедительно. И почему мне так больно? Когда это я стала так уверена в том, что мы всю жизнь проведем вместе? – На глазах выступили слезы, а вместо того, чтобы пойти умыться и приняться за дыхательные практики, девушка пошла в свою комнату и предалась самой настоящей бабской истерике. Она рыдала в подушку так, что дыхание перехватывало, и любые попытки успокоиться приводили лишь к новой волне слёз. Когда сил плакать больше не было, она уснула. А проснувшись вечером, ощутила, словно что-то в ней оборвалось. Какая-то ниточка, которая давала ей цель и свет в конце пути. Больше не было ничего. Не хотелось ничего. Всё было бессмысленно. Умывшись и спустившись к ужину она никого не встретила в столовой, еда лежала на столе под чарами стазиса. Рядом стояла батарея из флакончиков зелий. Пересилив себя, она поковырялась в еде и выпила лекарство. Состояние было странным. Пытаясь прислушаться к себе она натыкалась на одну жирную мысль «Мне больше ничего не надо». Этой ночью она спала в своей комнате, а на утро обнаружила, что стала девушкой, теперь и в физическом плане.