Хитрец

Запах гари я почуял уже на подходе к лагерю - за километр, примерно. Это действительно хреново, потому что я даже предположить не могу, что там эти придурки могут взорвать такого, что бы так громко бахнуло и долго горело (при условии, конечно, что кто-то там пытается все потушить). И единственная правдоподобная моя догадка на тему произошедшего, к сожалению, и сбылась... На лагерь напали. Почти все палатки горели, а те что не горели были сломаны и втоптаны в землю. Горели деревья, горела трава - вонь дыма стала труднопереносимой, а жар от пожара заставлял сильно потеть и много дышать. Но было нечто похуже этого - трупы. Множество трупов бандитов, с которыми я жил последние два года, было беспорядочно разбросано по всему лагерю. Немногие выжили. В основном - реально крутые ветераны, закаленные в боях не только с какими-нибудь художниками и землепашцами, а воинами и даже шиноби. И сейчас они, используя все доступные средства, объединившись, пытались противостоять нападающим - группе явных шиноби, так похожих на тех, что я уже видел сегодня. Шиноби в масках. Напряженный и взвинченный до предела отец молча показал мне жестами: "Держись сзади. Не сражайся". Отличный план, пап, и как я не допер до такого сразу! Хотелось в ответ показать ему, что нам, вообще-то, нужно как можно быстрее сваливать отсюда, но он же на меня не смотрел... Хотя я все равно показал, скорчив при этом максимально недовольную мину. - Нам нужно найти Микко... - все же снизошел до ответа Иори, шагая вперед. Нападение выглядело очень... не очень. Как будто "Маски" навалились все разом, но, не сумев продавить силы защищающихся мгновенно, растратили всю чакру и теперь не могут эффективно противостоять обычным людям. Нет, серьезно - пусть оставшиеся бандиты и были ветеранами, профессионалами и так далее, но даже я бы в легкую справился бы с каждым из них один на один. А тут - "Маски" - парни, явно, элитные. АНБУ какое-то... В отца прилетел внезапный кунай, но внезапным он оказался лишь для меня, так как был легко отбит единственным движением руки. Голой руки, под завязку напитанной чакрой. Впервые вижу папу максимально серьезным в бою - ощущения совсем не такие, какие бывали на наших спаррингах. Он быстр - быстрее себя прежнего в несколько раз! Кинувший кунай противник, вероятно думающий, что убивает одного из слабых бандитов, в страхе застывает перед мгновенно появившимся перед ним Иори. Он силен - сильнее себя прежнего в десятки раз! Кулак отца, не чувствуя сопротивления, проходит грудь "Маски" насквозь! Пять ударов сердца - минус один. Я стараюсь не отставать от папы, пока он продолжает свой смертельный танец - за первым шиноби последовал второй, за ним и третий, но после мы замедлились. Все просто - Иори заметили. Четвертая, по счету, "Маска" ловко увернулась от всех ударов отца, а после вытащила из подсумка нечто, напоминающее сигнальную ракету. Вспыхнуло! "Нечто" действительно оказалось ракетой, и как только оно взорвалось в небе красным цветом, остальные "Маски" в лагере будто усилились. Вот тут-то я и испугался по-настоящему - до этого момента сражение казалось мне незначительным - ну что нам сделают придурки, не способные даже бандитов покрошить при полном вооружении? Они сдерживались. Они играючи завалили три четверти отряда, а потом просто танцевали с оставшимися, ожидая этого самого сигнала. Ох, не к добру это все! В меня полетел кунай, но его свист я услышал заранее, так что успел среагировать и словить его в воздухе, как в недавней схватке с папой. Последующую за этим кунаем россыпь сюрикенов я отбил им же. Играючи - в какой-то момент мне снова начало казаться, что на нас напали неумехи, но это чувство быстро прошло, ведь прямо у уха оглушительно звякнуло! Я повернулся. Иори, не глядя, отбил кунай, летевший из моей слепой зоны и стопроцентно бы убивший меня, если бы не отец. Прикрывает, не отрывая взгляда от противника. А "Масок" становится все больше - в лагере уже собралось около десятка, но я отчетливо вижу другие взрывы сигнальных ракет, только уже зеленых, с другого конца нашей небольшой "общины". Что значит зеленый? Рыча, Иори подбегает к ближайшему шиноби, явно приготовившемуся к ближнему бою. Но отец непрост - одно движение, и короткий, бритвенно острый клинок, до этого покоящийся в его ножнах, разрезает туловище противника надвое, почти не встречая сопротивления. К папе подскакивают сразу четверо, и у каждого есть свой клинок, но он уверенно отбивается от них, при этом держа всех так, чтобы они не смогли подойти ближе ко мне. Уворот от клинка, пинок в живот, надрез руки - Иори вертелся между четырьмя нападавшими, иногда еще и кунаи успевая метать из этой мешанины тел! Вжик! Клинок отца вспарывает живот подставившемуся врагу, но рука застревает в потрохах - гребаная "Маска", умирая, специально насадился на меч поглубже, чтобы замедлить Иори! Плохо - с противоположной стороны на него бросается напарник "смертника", пока остальные двое пытаются обойти. Папа, не останавливая свое движение, выпускает клинок из рук, кричит на выдохе, используя одно из Ката, которые мы с ним вместе учили. Бам-с-с! Время будто замедлилось - Иори буквально подлетел (хотя на самом деле - подпрыгнул невысоким прыжком) к "Маске" и с силой впечатал свою открытую ладонь ему в "лицо", направляя удар сверху вниз. В моем исполнении это движение больше похоже не неожиданную пощечину, но атака отца не просто ошеломляет противника - я явственно слышу хруст его шеи, он умер почти мгновенно! Закричав, двое оставшихся, желающих, до того, обойти папу, набросились на него в открытую, но он лишь громче закричал в ответ, мгновенно покрывая свою руку пламенем и принимая оба меча на нее! Шиноби (как и я) не ожидали такого приема, так что промедлили непозволительно долго для тех, кто имеет дело с моим отцом, и уже через пару секунд они оказались мертвы. - Ха-а-а... - Иори на мгновение сгорбился, тяжело выдыхая, а после выпрямился и повернулся ко мне. На секунду мне показалось, что глаза отца горят алым, но наваждение мгновенно спало (а может это было из-за крови, попавшей на его лицо), и передо мной снова был прежний папа. - Быстрее! - он метнул сразу пять кунаев в "Маску" дерущуюся с одним из немногих выживших, убивая ее. - Микко должна быть где-то там! И побежал на свет зеленых сигнальных огней... Я ошибался еще раз, когда подумал, что "Маски" расслабленно играли с выжившими, всего лишь дожидаясь сигнала (а что вероятнее - отца). Нет. Игралась только небольшая часть - везунчики, а все остальные... Все остальные пытались убить бабку Микко. Два года. Два года подряд я ошибался, думая, что Микко - обычный, тренированный в прошлом, человек. Ее выверенные и четкие движения могли быть объяснены. Скорость и ловкость, не свойственные старухе тоже могли быть объяснены. Но то, что она показывала сейчас... Внешне ничуть не изменившись, Микко изменилась по сути, точно так же, как изменился в этом бою и мой отец. Раньше они были рядом - лишь руку протяни. Уровень сил отца - досягаем, но не нужен. Микко - да в любой момент превзойду, но зачем мне с бабкой-то соревноваться? Так было вчера. Так было сегодня утром. Сейчас было не так, и Микко, еще несколько часов скрипевшая себе что-то под нос на межгалактическом старушечьем, уделывала "Масок" одну за другой, охваченная каким-то голубоватым сиянием. С ней вместе, бок о бок, бился какой-то большущий динозавр, внешне похожий на ящерицу-переростка. Что он, что Микко, теснили добрых два десятка нападающих шиноби, периодически выводя одного из них из игры. Насовсем. Ящер пользовался габаритами (размером с грузовик зверушка!), хвостом и голубоватым пламенем, периодически изрыгаемым изо рта. Бабка использовала похожее пламя, но только из рук, ниндзюцу, явно Воздушные, и превосходное тайдзюцу, ничем не уступающее приемам моего отца. Я аж засмотрелся, совершенно выпадая из реальности. Это че, серьезно бабка Микко?! Досмотрелся - свист вражеских кунаев слышу слишком поздно - не успею развернуться. Отец слышит их чуть раньше, но тоже не может помочь - он же только ринулся к Микко, и теперь физически не может обогнать метательное оружие, брошенное рукой мастера, явно понимавшего, какой выгодный момент он подгадал. Я... не очень хочу снова... Умирать... Чавк! Тяжелые холодные лезвия входят в разгоряченную боем плоть как, собственно, ножи в масло. Но боли я не чувствую. Вообще не чувствую, чтобы до меня что-то долетело. Опасливо открываю глаза... - Сагиши Ротозей все же решил проводить меня к Шинигами, хо-о? - слабый хрип Микко прямо под ухом, с той стороны, откуда летела смерть! - Мне давно к нему пора, пусть и хотелось помочь дураку Иори побольше... Пожилая женщина, с которой я два последних года вступал в перепалки, ругался, дразнился, играл в догонялки и просто постоянно болтал, сейчас стояла передо мной, закрыв от десятка смертельно опасных метательных ножей шиноби. Она была бледна, редкие седые волосы спутаны, а хриплое дыхание сбито. Я все еще не ощущал ее чакры, но на ногах она стояла явно не на парацетамоле. - Беги, Иори... - уже одними губами прошептала Микко моему отцу, как раз отбившему новую атаку и подбежавшему к нам. Ошарашенный, я, не в первый раз увидевший смерть, просто застыл каменным изваянием, да так и стоял рядом с бабкой, уже развернувшейся к врагам и начавшей методично обстреливать их кунаями и сюрикенами, чисто на одних морально-волевых. Свободной от меча рукой, Иори подбирает меня, как какой-нибудь предмет, и бежит к выходу из лагеря. Но "Масок" много... Они буквально окружают папу, вновь отвернувшего от меня свое лицо. Я не могу посмотреть ему в глаза, не могу узнать, что он думает обо мне. О том, что я натворил... - Сагиши, - спокойный отцовский голос вдруг раздается прямо у меня в голове. - Сагиши, очнись уже. Я погрузил тебя в гендзюцу, и сейчас тебе станет легче. Я кивнул, пусть он и не видел, сцепившись в яростной схватке с несколькими нападающими сразу. - Отлично. Молодец, сынок, - голос в гендзюцу сочится теплом. - А теперь уходи, Сагиши. Беги из лагеря. Беги к нашему месту и дальше. Убегай. Я задержу их здесь. А потом... - тяжелый вздох. - А потом найду тебя. Я найду тебя, Сагиши. А до тех пор - избегай шиноби. Всегда избегай шиноби. И я побежал. Не знаю, что действовало больше - мой страх перед смертью, что я ощутил тут, или же смерть первого близкого мне человека. Да, в "том" мире случалось нечто подобное, но там... Там вообще никогда не было того спокойствия, что я испытал здесь. А может дело в гендзюцу отца? Тело, будто заведенное, летело по лесу, не останавливаясь даже для банальных человеческих нужд - я даже сходил прямо под себя в пути. Дважды. Мозг будто отключили. Оставили одну фразу вместо мыслей и транслировали день и ночь. Ночь? Да, похоже я бежал всю ночь... Что до фразы, то она была простой: - Всегда. Избегай. Шиноби. Но даже у гендзюцу отца и моего тела есть предел, так что в какой-то момент я не выдержал и упал в какой-то кустарник, давно уже перестав подпитывать свое тело чакрой.

***

- Смотри, Сагиши, теперь это - твой личный тайник, - отец подводит меня к дереву, выглядящему совершенно обычным на вид. - Больше похоже на дерево, - скептично отвечаю я. - На то и тайник, - папа мягко нажимает на что-то, находящееся за правой третьей веткой, а потом тянет ее на себя. Дерево полое. Устройство, должно быть, не хитрое, так как он сделал этот тайник за пару часов, почти в самом лагере. Мой тайник находится ближе к палатке, чем туалет, ха... - И что мне туда класть? - задаюсь я закономерным вопросом. - Найдешь что-нибудь, - усмехается отец. - Жизнь долгая. А пока... Он с хитрой улыбкой достает из-за спины подсумок. Тот самый, не забранный мной на последнем "экзамене". Открывает, чтобы мне было видно содержимое и просто наслаждается моим откровенным восхищением. Двадцать штук новехоньких кунаев - тяжелых, бритвенно острых. Баланс - лучший из всех, что я видел. А рядом - четыре упаковки сюрикенов, по сорок штук в каждой! Все идеально вмещается в подсумок, да и вытаскивается на одном дыхании. Правда вернуть тот же кунай обратно - задача трудная, особенно во время боя, но так и кунаи нужно не в сумку класть, а в тушку противника, верно? - Но я же проиграл... ты сам сказал... - на секунду в голове появляется осознание, что что-то неправильно. Этого же не должно быть. - Проиграл, - кивнул отец. - Но ведь это - сон. И я проснулся. За кронами деревьев виднеются тяжелые черные тучи. Время сейчас, судя по общим признакам, дневное. Часа три-четыре. Большущая капля начинающегося дождя, нет, ливня, упала прямо мне на нос. Но что хуже всего... Я все помню. - Микко... - на глаза неожиданно навернулись слезы. Детский организм, да и, что скрывать, мои личные переживания вылились наружу в банальный рев. Вот смеху-то... Тот, кто пережил... да много чего я пережил, сейчас лежит и просто плачет, размазывая сопли и слезы по грязным щекам. Ужасное чувство. Настоящий ребенок на моем месте бы не осознал всего случившегося до конца, а настоящий взрослый не разрыдался бы, лишь сильно сжав кулаки. Но я не ребенок и не взрослый, но и то и другое. - Отец! - забыв о слезах, все еще льющихся из глаз, я подскочил. Иори сказал, что догонит. Что найдет меня. Едва ли. Скорее всего, он проиграл тем "Маскам". Теперь я понял, сколь ужасны шиноби - если уж мой слабый отец и старуха Микко (да будет Шинигами добр к ее душе) смогли сдерживать такую толпу. Никогда раньше не слышал, но эти АНБУ, вероятно - отбросы мира шиноби. Наемники, чакрой умеющие владеть примерно на моем уровне. Хреново - меня распишет на дороге любой генин - ребенок, только закончивший основное обучение в какой-нибудь Какурезато. Стоп - не о том думаю. Сейчас нужно понять, что мне делать. Если отца просто поймали... то что? Идти спасать? Ах-ха - как только, так сразу! Одного, ну, может двух, я смогу взять на себя - судя по всему "Маски" не столь сильны, но вот сколько их там будет? Вопрос. И где это "там"? Конечно, папа учил меня следопытству - оно помогает запутывать следы, что полезно для моего кредо "Не Лезь К Шиноби". НЛКШ... хрень какая-то. Но есть и другой вариант. Иори может быть мертв. Группа захвата или группа зачистки - я-то откуда знаю, кем были эти АНБУ. Микко же они убили. Но тогда... и что тогда? Снова быть одному, как в том мире? Той жизни, закончившейся для меня неделями пыток и издевательств? Не хочу. Я понял это - я не хочу терять отца. Единственного настоящего Отца для меня во всех мирах. За два этих года... Я... - Я люблю своего папу... - по-детски проскулил я, вновь начав плакать. Но всему есть предел, так что уже через пол часа я забирался на самое высокое дерево в округе. Дождь уже шел во всю, но чакра спасала меня от холода (не знаю, сколько я спал, но мой внутренний резерв был полон). Отлично, пусть стена ливня и мешает обзору, но кое-что я увидел. Если верить картам отца - наш лагерь находится рядом с границей со Страной Рек. Вероятно, грабить граничные караваны довольно удобно - мешаешь конкурентам своей страны, которая за это ищет тебя, спустив рукава. Наше с отцом место находится далековато от него, но бежал я именно через него. Амегакуре - вот мой ориентир. Деревня Скрытого Дождя, основанная в мелкой безымянной стране, граничит территориями с Ветром. А наше с папой место находится уже на границах Ветра и Аме. У Скрытого Дождя мало лесов, зато постоянный, как ни странно, дождь. Сейчас я совсем подобрался к границе. Нужно найти ориентир... Нужные мне ориентиры (их понадобилось больше одного, ибо забежал я реально далеко) нашли не быстро - я убил на это три долбанных часа, но зато теперь я знал, куда мне идти. До лагеря было бы быстрее бежать не заходя на наше с отцом место, но я просто не мог его не проверить - вдруг папа там? Папы там не оказалось, как и вообще никого. Странно, но без отца это красивое и такое теплое приятное место выглядело... Пустышкой. Никчемное озеро, деревья эти тупые, скалы сраные. Зачем они мне, если рядом нет его? Хрен с ним. Я оставил тайное озеро, в надежде, что вернусь сюда с отцом. Тогда оно вновь будет тем самым местом, где я год тренировался искусству шиноби (пусть Иори и делал поправку на то, что это искусство Не Подыхать От Шиноби). До лагеря добрался вечером, изрядно истратив чакры. Пусть Верхние Пути не требовали большого ее количества, общий путь я проделал значительный. Даже удивительно - я проскакал по лесу шесть часов без передышки! Вот, что делает чакра... Лагерь был... Таким же, каким я его оставлял, с той лишь разницей, что дождь (или время) потушил все палатки. Уже изрядно подгнившие трупы намекали на то, что я и правда далеко убежал, да и спал долго. Боже, да им дня три! - Микко... Труп старухи лежал там же. На месте ее смерти. Там, где она спасла мою жизнь, ценой своей. Истыканная метательным железом и опаленная - она явно дала сложный бой ублюдкам, даже после того, как оказалась смертельно ранена. Я бы взял лопату, благо их осталось в лагере "археологов" много, но Микко оказалась шиноби. А шиноби хоронят не так... - Пусть чакра твоя найдет пристанище у Рикудо... - прошептал я, выдыхая в труп родной-не-по-крови бабули небольшой Огненный Шар. Пусть дождь - ниндзюцу не знает преград и споро сжигает тело мертвой куноичи - шиноби-женщины, воспитавшей во мне вежливость и почтение к местным традициям и этикету. Она была доброй, она была мудрой, и она была сильной. Она была смелой. Это была Микко, не носившая фамилию (имя клана) так же, как и мой отец... Его труп я, сколько не искал, найти не смог. Скорее всего - он жив. Следы "Масок" оказались не скрыты, они уходили в лютой спешке, да еще, судя по мертвым телам, всех своих они забрали. Бандиты были мертвы. Все, кроме Мирро - мускулистого мужика, присоединившегося к нам год назад. Толковый дядька - научил меня парочке трюков с кунаем, за что я никогда его не шугал. Рад, что хоть он выжил. По крайней мере, его трупа я не нашел. - Неумехи, - зло пробурчал я, находя все больше и больше следов "Масок". Ублюдки реально не боялись... да и нечего им было бояться. Не скрывались, шли быстро, значит спешили и база рядом. Не так далеко, как до нашего с отцом места, по крайней мере, ибо Верхние Пути были чисты - с трупами и пленником там особо не распрыгаешься. Идти мне за ними, или нет? Что я им сделаю? У меня даже куная нет - все железки нападавшие после себя подобрали. Будто завороженный, перевожу взгляд на дерево. То самое дерево, которое видел во сне. Оно там, на месте, никуда не делось. Медленно подхожу к нему и отстукиваю по сволу. Звук нормальный, если не вслушиваться, но если вслушаться... За веткой действительно оказывается кнопочка, размером с ноготь мизинца, а сама ветка прекрасно дергается, когда она зажата. Тайник открывается, и моему взору представляется... подсумок. Тот самый. Внутри все так же, как было во сне. Это был не сон, это... - Гендзюцу... - одними губами шепчу я. - Папа оставил мне... подарок... Держитесь, ублюдки, за такого отца я пойду до конца! Хокку! Для начала прошелся по лагерю, свежим взглядом выискивая ништяки. Севшее недавно солнце меня не беспокоило, наоборот - радовало - так у противников будет меньше шансов меня заметить. Нашел нечто полезное. Большой кусок темной ткани - свернутый и закрепленный за спиной; кисть для письма и баночка с чернилами - лутаем, сейчас может понадобиться все что угодно; стальные тросы - сматываю в кольцо и вешаю на пояс - штука очень нужная. Отлично. Еще раз обыскав тайник, ничего не нашел, но не расстроился. Фиг с ним - и так уже чувствую себя каким-то рембо. - Чтобы отбить нюх шиноби, напитанному чакрой, или псу - лучше всего использовать одежду покойника, - вспоминал я слова отца, переодеваясь в грязнющее и вонючее рванье одного не очень большого бандита (новенький - имя уже не помню). - Она хранит в себе запахи живого тела, но, при этом, уже и не хранит. В такой одежде ты не будешь выделяться запахом практически нигде, если, конечно, она вымыта. Вымыта, пап. Я целый час стоял в холодной реке, напитывая тело чакрой, чтобы не околеть, и ждал, пока водоем смоет лишние запахи. - Самое главное - не использовать чакру, если не хочешь, чтобы тебя обнаружили, - учил меня отец, и я действительно не полетел Верхними Путями, а, теряя время, бежал легким бегом по следам "Масок". - Некоторые сенсоры смогут засечь тебя, даже если ты максимально ограничишь ее ток по твоему телу, но таких шиноби очень мало. И от них нельзя убегать. Лучше уж сразиться, надеясь на удачу и вытекающую из нее победу. Бегу тихо. Долго... Так очень долго, да еще и отдыхать приходится - без подпитки чакрой тело очень быстро устает, все же ему всего десять лет. Жалко, но тут уж ничего не поделаешь - я не должен дать себя обнаружить. Пусть эти АНБУ и неумехи, как мы постановили, они все еще шиноби. А шиноби... - Я тебе все это говорю и показываю, сын, - вздыхал отец. - Но я очень надеюсь, что тебе никогда не придется применить эти знания. Когда ты уедешь в город, научись жить как городской. Как обычный человек. Даже давай себя побить, в некоторых ситуациях. И запомни - никогда, ни при каких условиях, даже если твою любимую девушку или любого близкого тебе человека схватили шиноби - не сражайся с ними. Не иди на врага. Всегда иди в обратную от него сторону. Так проживешь дольше. - Прости, пап, - я закусил губу до боли, пытаясь сдержать эмоции. - Я не послушался тебя... Впереди была база. Граница со Страной Рек - пара километров всего, но "эти" решили устроить убежище именно здесь. С виду - небольшой деревянный домик, "спиной" плотно прилегающий к высокой скале. Тут повсюду скалы - именно они и служат видимой границей двух Стран. И у одной такой домик. Домик, в который ведут все следы. Судя по луне, время у меня есть. Шиноби более расслаблены под утро - часа в три-четыре. Так говорил отец. Ночью дежурные бдят, а вот под утро расклеиваются. Не знаю, сколько их внутри, но через четыре часа у меня будет больше шансов спасти отца, чем прямо сейчас. Я встал, закрываясь кустарником и деревьями, и быстро-быстро побежал обратно, не используя чакру. Для начала нужно приготовить сцену, на которой мы будем играть наше представление... В половину четвертого утра - идеальное для меня время, высчитанное по луне (примерно высчитанное (очень примерно), но все же), я, облаченный в черный балахон, сделанный на коленке из той темной ткани, что я взял в лагере, шел к убежищу "Масок". - Дай мне сил, великий Рикудо... - выдохнул я, приближаясь. Мой единственный шанс - их сон. Не знаю, сколько я спал и бежал из лагеря, но времени уже точно прошло достаточно - шиноби могли расслабиться, забыть об опасности и забить болт на все правила. А еще лучше - свалить. Оставив отца? Едва ли... Как я и думал, за деревянным домиком (пустующем, к слову) оказалась пещера. Недлинный спуск по лестнице взвинтил мои нервы до предела, но меня никто не встречал. Узкий коридор со следами, явно оставленными "Масками", но путь чист. Я не вижу их. Я не слышу их. Их здесь нет... Дорога одна, и она приводит меня к закутку. За ним комната без двери. Прислушавшись, слышу лишь сиплое сипение одного взрослого человека. Шиноби? Он болен? Слишком уж хреново дышит. Или заядлый курильщик? Выхватив кунай, вновь прошу Рикудо быть благосклонным ко мне в этот день, и впрыгиваю в комнату! - Кто здесь? - человек с растрепанными черными волосами, надежнейшим образом привязанный к стулу, поднимает лицо. Лицо с вырванными с мясом глазами... - Папа! - сердце пропускает удар. Избитый, дрожащий от холода в каких-то рваных обносках, безглазый и... Следы пыток на теле отца были очень пугающими. Не от того, что я представить себе не могу жестокость тех людей, что пытали его, а наоборот. Могу. Я подвергался подобному. Так я выглядел? Это просто... - Сагиши? - отец закашлялся, а я, почти на коленях, подполз к нему. - Только не говори, что это и правда ты... - Прости, папа, - я обнял отца, с ужасом отмечая, сколько ран на его спине. - Я не послушался... - Сагиши... - истерзанный мужчина поверил мне, он попытался вложить в голос максимум отцовского тепла. - Уходи, сын. Таков мой конец. Конец шиноби, которому просто не повезло родиться в ужасном клане... Беги, сын. И помни - беги от шиноби. Избегай их. И страшись... Кха! - он кашлянул кровью, заставив меня беспомощно замахать руками в надежде хоть чем-то помочь ему. - Страшись клана Учиха, сын. Смертельно страшись. - Ч-что ты такое г-говоришь? - руки не слушались, но с пятой попытки я смог разрезать все путы, удерживающие его. - Я з-заберу тебя с собой! Мы сбежим! - Эй, кто здесь?! - донесся внезапно молодой голос со стороны деревянного домика. - Это ты, Сахо? Что-то забыл? - Беги! - с нажимом прошептал отец, беспомощно падая на пол, когда я его освободил. Задыхаюсь, плачу. Его позвоночник... Он же должен быть трупом! Его же весь... - Что за дерьмо, Учиха-сан?! - в комнату ворвался невысокий худой АНБУ, явно злой. - Ха-а? Мелкий ублюдок? Это тот самый? Ваш, с Аканэ-сама пиздюк? - Беги, Сагиши! - заорал Иори, из последних сил, видимо, выпуская всю чакру, которая у него была! Мощный огненный столб впечатал "Маску" в стену, но этого было явно не достаточно, чтобы его убить. Он уже шевелился, поднимаясь, а я... "Убегай от шиноби. Беги. Уходи. Уже мертв. Учиха. Аканэ. Беги. Бойся шиноби. Смерть. Какой гибкий смертный разум. Смерть. Сагиши Ротозей. Беги." - А-А-А-А! - слезы хлынули из глаз, и я побежал, в дверях уворачиваясь от неуклюжего пинка дезориентированной "Маски". - Стой, сука! - крикнул он мне в след. - Беги, Сагиши! - истошно вопил отец, перекрикивая даже его. И я бежал. Безумно. Мысли скачут, но их нет. Бегу. На ветку, на другую! Верхние Пути! Слезы мешают, закрывают обзор. Я врезаюсь в ветку всем телом, с кашлем выплевывая весь воздух из легких! Больно! Но я слышу его. "Маска". Бежит за мной! Не надо, не хочу снова! НЕ-Е-ЕТ! Миг, и мир преображается, становясь другим... и оставаясь прежним. Я успокаиваюсь, и разум становится чистым. Мозг, как компьютер, просчитывает все возможные действия. Подтягиваюсь на ветке и вновь стартую, но теперь уже идеально выверяя чакру для прыжков. Спешу, но не больше нужного - мне все равно не сбежать от преследователя используя Пути. Наша скорость почти одинакова. Ладно, ублюдок! Не спасение, так месть!

***

Игари Наоко не был постоянным оперативником Корня. Он вообще не был оперативником Корня. АНБУ - да, получив ранг чунина, Игари поступил в прямое подчинение Хокаге. Но пять дней назад новоиспеченный Четвертый дал приказ - помочь Корню с поимкой опаснейшего нукенина - шиноби, считавшегося убитым уже давно, но вот... Нашли. Нашли и атаковали. Сам Игари лишь готовил пыточную (родная Стихия Земли в этом круто помогала), а потому не был в лагере бандитов, которыми командовал нукенин, всемирно известный под именем Зеркальный Ужас, но слышал, что там было чудовищно жарко. Ушедший из деревни и клана Учиха, забравший с собой младшую сестру главы клана, убил в тот день многих. Что удивительно - его главного оружия - зеркал, в лагере не было совсем, отчего использовать свои мощнейшие техники он не мог, но даже так - полегли многие. Ситуацию обостряла еще и бабка, использующая Сеннин-чакру и владеющая техниками призыва ящеров. Микко Сунахама, или Играющая С Голубым Огнем - еще один опаснейший нукенин и дальняя родственница Казекаге. Что она делала в одном отряде с, сравнительно, молодым отступником из Конохи до конца ясно не было, но, как говорили старшие - пересекались как-то Иори с Микко на поле боя, еще во времена Долгого Мира, обеспеченного Третьим Хокаге. Бабка не только скосила народу больше, чем сам Зеркальный Ужас, она еще и позволила выжить его ребенку. Казалось бы - материал для Данзо-сама потерян, и придется довольствоваться лишь двумя Мангеке Шаринганами его отца, но нет - удача благоволила Игари, и когда весь отряд ушел домой, а его оставили на пару дней для встречи с человеком Суны (с которым нужно было уладить вопросы относительно брошенной среди трупов бандитов Сунахамы), мелкий пришел навестить отца. Признаться, такой мощной техники Огня от истерзанного и "обезопашенного" Учихи Наоко не ожидал, а потому сплоховал и упустил поначалу его ублюдка. В ярости вдарив ногой по голове умершего уже от последнего усилия и ран Иори, Игари бросился в погоню за зареванным пиздюком. О... его точно приставят к награде... Спина пацана маячила впереди, но кидать в нее железо - довольно опасно, ведь он нужен Данзо-сама живым. Да и Игари хотелось немного побегать и попрыгать за нукенином - сразу ощущаешь себя крутым оперативником! За свои двадцать лет жизни, он не так уж и часто получал возможность отпинать кого-то, кто слабее. Вот мелкий совершает длиннющий прыжок, и тут же проваливается куда-то вниз - из-за веток не видно. - Хе! - Игари, с довольной улыбкой, падает на его темный плащ сверху, впечатывая кулак, немного заряженный чакрой, ему в бочину! Но "бочина" отозвалась глухим стуком. АНБУ откинул темную ткань, но под ней оказалось обычное бревно! И это точно не была техника замены - ее бы он почувствовал! Бам! Чудовищный удар коленом справа, нанесенный Сагиши прямо в висок Наоко, заставил того отшатнуться, и на несколько секунд дезориентироваться! Следующие четыре удара в тайдзюцу Игари еле сдержал, с трудом приходя в себя (ближний бой пацан знал неплохо), а когда гудение в голове утихло, а тело начало случаться лучше, пришло время запоздалого шока... В глазах мелкого ярко горел Шаринган с одним Томое! С кунаем в руках, пацан загонял чунина, еле успевающего за его движениями. Тренированный, сильный мелкий давал ему жару, ему - одному из самых молодых чунинов в АНБУ в этом поколении! - С-сука! - выдохнул Игари, пригибаясь, и ловя пацана на удачный апперкот. Пусть Шаринган и читал движения, за такими четкими и быстрыми ему пока не поспеть. Да и малой использует глаза не на всю катушку, это же его первый раз. Ну, тем лучше - Наоко подскакивает к ошеломленному пиздюку, буквально втыкая в него свои кулаки, и проворачивая при ударе! Чакры в тело! Больше! Сейчас этот уродец за все ответит... Но уродец резко делает фляк назад и метает в него свой кунай! - Смешно! - Игари отбивает вражескую железку, тут же сближаясь и замахиваясь своей, но... Тело упирается в что-то упругое. Что это? Стальные тросы? Когда этот мелкий успел... Тело перекручивает, давя на вестибулярный аппарат, а сам Игари оказывается подвешен прямо перед ублюдком вверх ногами. Оскалившись, пацан наносит серию точных ударов по корпусу Наоко, поморщившегося от боли - ребенок знает куда бить. Но он не знает элементарного... - Это техника Замены, уебок, - ощущая превосходство шипит Игари, оказываясь за спиной пацана и со всей дури ударяя рукой по виску! - Доигрался! Че вы, Учихи, любите больше всего? Огонь? Ха! Его есть у меня! Печати складываются с трудом - все же Огонь Игари развивает всего ничего - пару лет, но даже этого хватит, чтобы несмертельно изжарить засранца. Землей не хочется - это слишком скучно, а вот победить Учиху Учиховским-же ниндзюцу... Вот это да - вот это хорошо! - Стихия Огня! - Наоко кричит во весь голос, выжимая из себя всю невеликую мощность, доступную ему пока в Огне. - Огненный Шар! - Стихия Огня! - внезапно раздается голос мальчишки. - Огненный Шар! В десять лет уметь использовать ниндзюцу такого уровня?! И это после такого боя и... всего того, что произошло?! Да там один Шаринган чакры должен жрать при первом использовании, как Акимичи в бесплатной закусочной! Это ж какой у него очаг здоровый? Монстр - сын двух сильнейших Учиха своего времени, не просто ответил на Огненный Шар Игари своим Огненным Шаром, он еще и сделал его сильнее! Наоко явственно почувствовал, что пиздюк продавливает его технику, а это значит... - Стихия Земли: Земляная Стена! - печати складываются быстро и точно, а мощь Земляной техники уверенно держит силу Огня Учихи. Выйдя из-за укрытия, Игари удовлетворенно отмечает обессиленность мальчишки. Как физическую, так и моральную. Отлично, второй раунд! Но мелкий, преодолевая усталость, вытаскивает из подсумка с десяток кунаев и выкидывает все в небо! Игари поднимает взгляд, но тут же возвращает внимание противнику - Учиха на всей доступной скорости несется к нему в ближний бой! - "Облегчил подсумок для скорости!" - ахнул Наоко. - "Там же треть его веса валяется, наверное!" И правда - пацан стал чуть быстрее, но не это главное, а то, что он больше не собирался обмениваться ударами и ниндзюцу. Неудачно контратаковав, Игари попался в хитрый борцовский захват, из которого просто не успел выбраться - ублюдок мгновенно кинул его на землю, не разжимая рук. Двое шиноби завертелись по жухлой траве, влажной от недавнего дождя. В какой-то момент пацан ослабляет хватку, и Игари оказывается наверху! Радостно вскрикнув, он замахивается своим кунаем на пацана... И мгновенно умирает, приняв на себя удар десятка подброшенных Сагиши пару секунд назад кунаев... Сам перерожденный Максим Лермонтов, а теперь - Сагиши Учиха, пораженно выдыхает, осознав, как близко он был к смерти. Скинув с себя труп, он разворачивается к базе "Масок". - Первым делом, первым делом похорони-и-им, - тихо напевал он себе под нос. Шаринган, исчерпав всю, вложенную в него эмоциями, чакру, деактивировался.