Хитрец

Господа-коллеги, не ждавшие моего возвращения той ночью, сильно удивились. Еще сильнее ребята удивились нашему неожиданному, но качественному пополнению — Тахо с дружками зыркали на него очень недоверчиво, но это ничего, это пройдет, а вот Ехико улыбнулась моему новому красноволосому другу довольно необычно. Нет, она, конечно, со многими заигрывает, а с некоторыми даже доигрывается, но было что-то в той улыбке… особенное. Впрочем, я на этом внимания заострять не стал и, споро перезнакомив нового подельника со «старыми», усадил того за отдельный столик. Так сказать — расставить все точки над «ё». Нагато не отказывался, но выставил условие — я его обильно кормлю. Странный парень — тут его дальнейшая судьба решаться будет, а он думает лишь о том, чтобы набить себе живот. Хотя так даже лучше, ведь мне будет легче расположить его к себе. Пацан со странными глазами принял все мои условия серией коротких кивков, пока его рот был занят едой. Серьезно, он даже согласился отказываться от своей части доли, если я того потребую, пусть и внес поправку о том, что кушать он сможет всегда и достаточно. По части своего обучения тоже не особо напирал, ведь я, практически, объявил ему, что буду обучать его лишь в свободное время и вообще как попало. Нагато было плевать, для него главным были еда и ночлег. Пока что. — Ладно, хрен с тобой, — я махнул рукой на все попытки урвать себе побольше выгоды в нашем устном договоре — мне и обговоренного хватит с лихвой. — Заканчивай жрать и пойдем. Спим мы в одной комнате. — Почему? — впервые оторвался от ложки пацан. — Ты, конечно, смазливый, но еще слишком мал… Я оборвал поток его красноречия, чуть дернув тарелку на себя. Челкастый охнул и мгновенно забыл окончание фразы — сразу набросился на еду, пока не забрали. — Хреново тебе пришлось, гляжу, — я ехидно усмехнулся глядя прямо ему в глаза. — За еду, вот, цепляешься, шутки такие шутишь. Но со мной легче почти не будет. Будем спать по очереди: ты первый, я второй. Поровну. По четыре часа в сутки, — я глянул на своих подельников, которые все, как один (кроме Ехико, конечно) были уже изрядно пьяны. — Ладно, сегодня по шесть часов. — Боишься своих же парней? — вновь заговорил Нагато. — Я вообще-то пару часов назад напал на тебя, с целью забрать твою банду себе. Или думаешь, что я не так опасен как они? — Я думаю, — вздохнул я. — Что у тебя есть хоть капля мозгов, красноволосый. Если ты пришьешь меня ночью, Тахо с парнями слушаться тебя не будут, как и Ехико. Мне они все еще не верны, но тебе… Тебе жопа, если попробуешь провернуть нечто подобное. Сразу. В самом хорошем для тебя раскладе, после моей смерти ты вернешься к тому, с чего начинал. Доходчиво? — Более чем, — все еще странно улыбаясь, ответил мой… напарник, наверное. — Я скоро. Несмотря на мои убедительные речи, спать я той ночью не стал. Хорошо еще, что после славной драки с этим прожорливым пацаном, я протрезвел, иначе бы бессонная ночь показалась бы мне сплошным мучением. Нагато, спавший первым, беззастенчиво продрых все свои шесть часов, после чего, потирая глаза и вяло бормоча что-то на мои подколки, честно сел дежурить. Чтобы недошиноби не скучал, я показал ему пару печатей концентрации, которые задействуют тенкецу на руках, и наказал развлекать себя самым полезным, в плане тренировки контроля чакры для новичков, образом — перегонами чакры по телу. Судя по тому, что я увидел, его тенкецу не разработаны, а значит — КПД всех действий, производимых с помощью чакры, довольно существенно падает. Ручные печати помогут с разработкой «узлов» на руках — самых важных для шиноби, а там уже и остальное подтянется. Вот так мы и провели первую совместную ночь — он сидел и потел над своей чакрой, а я притворялся спящим, развлекая себя, как мог., например — изредка всхрапывал на всю комнату, заставляя Нагато аж подпрыгивать от неожиданности. Пару раз падал с кровати… Один раз притворился лунатиком… В общем — у красноволосого ночка была уж точно неспокойной, но убить он меня даже и не пытался, так что плюсик ему ставим, но пока карандашом. Нагато растолкал меня к полудню — Тахо, Ехико и компания уже проспались, так что теперь все ждали только меня. Мы перекусили в трактире, оплатили ночлег и пошли в сторону границы. На недоуменные взгляды подельников я ответил развернуто: «Путаем следы и вообще заткнитесь, нах», так что ребята прониклись пониманием и топали молча. По моим прикидкам, идти нам в среднем темпе около четырех-пяти дней. Мы-то с Нагато могли и за сутки добежать, но вот с обузой в виде обычных людей (пусть и здоровых мужиков) особо не побегаешь. Пока шли, составлял план проникновения в город, советуясь, при этом, с Ехико и Тахо. Вариантов было несколько, а если грубо — два. Первый — мы с Нагато просто пробираемся через дырку в городском барьере (благо найти такую не сложнее, чем дырку в общем барьере страны, ведь в городе шиноби почти не живут), а подельники проходят через ворота в одежде дозорных. Такой вариант меня прельщал тем, что нам с красноволосым не пришлось бы светить свои физиономии, что очень важно. Его минусом было то, что оставлять Тахо (пусть даже и с Ехико) — мысль дерьмовая, и мои «работники» могут и наломать дров на входе. Второй вариант менее безопасный для нашего инкогнито — мы с Нагато представляемся генинами или еще какими шиноби и нас пропускают вместе с «дозорными». Тут встала проблема — у шиноби в каждой стране есть свои уникальные знаки принадлежности к той или иной деревне. — А ты не знал? — Нагато как-то странно посмотрел на меня. — Ты вообще видел шиноби раньше? — Видел, — я поморщился, вспоминая Масок. — Но у них не было этих самых… как ты их… — Налобников, — авторитетно заявил пацан. — У шиноби Аме они с изображением таких, э-э… вертикальных полосочек. Их там четыре, вроде… — Это называется «протектор», — с улыбкой пояснила Ехико. — Удивлена, что единственные пользователи чакры в нашей группе не знают такого. — Мы можем их подделать? — я не обратил внимание на эту маленькую шпильку. — К сожалению — нет, — женщина развела руками. — Насколько я знаю, металл на протекторах чакропроводящий. Такого мы не достанем. — Может найдем каких-нибудь слабаков-шиноби? — предложил, вдруг, Тахо. — И того их… этого… Заберем ваши налобники, и делов. — Больше о таком не думай, — мрачно предупредил я. — Никогда не думай. Если я еще готов сразиться против какого-нибудь генина из бесклановых, то вот Нагато — нет. А по одиночке они ходить не станут. На этом совещание окончилось. Я, конечно, постоянно придумывал, чего бы такого соврать дозорным на воротах города, чтобы нас пропустили без протекторов, но точных слов подобрать не мог — я еще не так много знаю об этом мире в целом и об этой стране в частности. Ночевать ближайшие три дня нам предстояло под открытым небом — из-за нашего «обходного пути», мы обходили и селения с тавернами и гостиницами. Намеренно свернуть в какой-нибудь городишко, ради теплой кровати, я не разрешал — светиться на пути к Гарро уже не хотелось. Благо, палатки для таких случаев у убитых дозорных были, а у Тахо даже хватило мозгов их прибрать к рукам перед тем, как мы сожгли все ненужное. Едой запаслась Ехико, пусть там и не было каких-нибудь великих разносолов. Пару раз я уходил на охоту — насквозь мокрые леса Страны Дождя живностью не особо полнились, но на нашу небольшую группу многого и не нужно было, так что по паре кроликов в день я приносил. Нагато, не мудрствуя лукаво, попросил меня научить его тайдзюцу, для начала. Доводы были железобетонные — чакру по телу он давать умеет, да и мне пригодится толковый помощник в ближнем бою, если что. И послал бы я его в баню, если бы мне не было очень уж скучно куковать под дождем с бандой из девяти мужиков, одной красотки и красноволосого пацана. Так что, мы начали тренироваться. Стойки Нагато запоминал прилежно, но вот с самими базовыми движениями возникали проблемы. Не было у пацана моей гибкости, развитой опытным (сравнительно) Иори за те годы, что он тренировал Сагиши, а потом и меня. Не было и достаточной скорости — эффективно и «правильно» разгонять чакру по телу он еще не научился. Ката были не особо сложными, конечно, но их основной принцип — уклонение и контратака. Просчет движений противника, почти предугадывание рисунка боя. С этим у красноволосого оказались проблемы, так что я решил не учить его стилю, который показывал мне отец. — Ладно, хорошо, — я взмахом руки остановил парня, вновь раскорячившегося в неудобной позе. — Давай начнем с чего-нибудь попроще. Смотри и запоминай — этот стиль называется «карате». В прошлой жизни мне достался хороший учитель. Еще в те времена, когда мой отец был жив и пьян, я убегал из дому к старому мужику, живущему в одних из самых темных и вонючих трущоб. Старик был рад хоть какой-то компании, а уж когда я проявил интерес к его боевому искусству, которое он изредка упоминал в разговоре… «Вторым отцом» дед Тимофей мне тогда так и не стал — не до того ему было. Тренером был отличным, учителем тоже превосходным, но вот воспитывать меня он не собирался. В итоге мы стали кем-то вроде друзей. С разницей в шестьдесят лет, конечно, но это же такие мелочи! И вот — теперь и я, по-стариковски ворча, наставляю «юное дарование» в лице Нагато. От стиля моего отца карате отличалось большей… простотой, наверное. Все базовые движения легки в освоении и понимании, а связки ударов зависят не от четырех последующих движений противника, а от того, как именно ты собираешься атаковать. Размашистые удары, точечные удары, удары ногами — с карате таких проблем как с моим стилем у красноволосого не возникло, а благодаря чакре, прогрессировал он довольно быстро. — Завтра уже будем у Гарро, так? — тяжело дыша, спросил парень, после очередного спарринга. — Есть идеи? Как мы, все-таки, проберемся туда? — Даже не знаю, — честно признался я. — Что-то крутится в голове, но я никак не могу это поймать. Он усмехнулся, но совсем не весело: — У нас с тобой две проблемы — возраст и чакра. Будь мы постарше, и смогли бы переодеться в дозорных, но тогда бы нам помешала чакра пройти через барьер. Да и обычными сиротами под конвоем «дозорных» не прикинуться… Я аж подскочил после этих слов: — Твою мать, Нагато! Где ты был раньше со своими умными речами?! — А? Чего? — он закрутил своего красноволосой башкой. — Все просто, дружок! — я наклонился к нему поближе. — Мы не будем никем притворяться! Мы скажем дозорным правду! И тогда они уж точно поверят! Непонимающие, странноватого вида моргалы Нагато меня уже не интересовали. Я так и эдак вертел свою задумку в голове и почти не находил изъянов. Зачем прикидываться кем-то, если можно просто сыграть роль… себя! Вот, мол, дозорные, поймали парней-оборванцев с каким-то там уровнем чакры. В городе, где шиноби — редкость и диковинка, охранники ворот документировать каждую деталь не станут, да и просто запомнить могут не удосужиться! Барьер послушно проглотит двух незарегистрированных суперлюдей, но в Скрытую Деревню тут же придет письмо — все пучком, свои. Какие-то оборванцы, решим, че с ними делать и… сделаем, собственно. Да, это тоже определенный риск, ведь есть много «но», но главное — у меня на руках окажутся все карты для этой игры.

***

Хитоцу Рими медленно подыхал. От скуки, от пинков начальства и от того, что ему теперь придется выплачивать долги ребятам из Пятого — слишком много он продул им в кости. Жизнь обычного дозорного в городе, где, кроме пары убийств в месяц, ничего не происходит — та еще нудятина. Ни тебе хорошей зарплаты, ни статуса, уважения… Один лишь сраный дождь и вечно-хмурые лица приходящих с рейдов дозорных. Изредка мелькнет темный силуэт, не спрашивающий разрешения и вообще, кажется, не замечающий простых людей. Шиноби… Хотел бы Хитоцу быть одним из них — прыгать по крышам домов, призывать Водяных Драконов, да и просто жить в роскоши, зарабатывая тысячи монет простым патрулем. Кого им бояться-то, шиноби? Бандитов? Или, может быть, конкурентов из других стран? Так ведь нету таковых почти в Стране Дождя. Нечего им тут делать… Увлекшись мечтами о жизни супер-человеком, Хитоцу чуть не проморгал небольшой отряд в форме дозорных карателей. Серьезные ребята, особенно если их всего девять — сильные значит. А может просто попали в передрягу и потеряли много народу, да только что же это за передряга такая, в которой каратели теряют много народу? Мужичье с вилами научилось драться? Сомнительно. Присмотревшись, Хитоцу еле слышно присвистнул — вместе с девятью здоровыми карателями шла эффектная красавица-женщина, одетая явно как аристократка. Казалось, правда, будто одежда та ей немного маловата, но это лишь подчеркивало ее выдающиеся формы! Шла она, держа за руки двух молодых пацанов — один повыше, другой пониже. Одеты дети были в бесформенные кофты с капюшонами, немного спасающими их от вечного дождя, и простые прорезиненные штаны с резиновыми сапогами. Дети как дети, странно только, что такая вот аристократочка ведет их прямо за руки, да еще и при таком сопровождении… Но у карателей будни тоже интересные, почти как у шиноби, так что чего там только не увидишь. — Стой-кто-идет? Дежурная фраза у Кея — сегодняшнего «нижнего» охранителя ворот, слилась в одно слово, но предводитель карателей не смутился: — Свои, — угрюмый здоровяк протянул Кею свиток из непромокаемой бумаги. Хитоцу, стоящий на стене над самими воротами и управляющий открывающим механизмом, с такого расстояния букв увидеть не мог бы, да и читать он не умел, но, тем не менее, о чем там идет речь, примерно, знал. Очередной карательный отряд завершил свое задание и теперь будет расквартирован в Гарро. Ребяток этих дозорный не знал, но он что, обязан каждой собаке в стране под хвост заглядывать? — Это кто? — Кей махнул рукой на мальчишек, прижавшихся к аристократке. Саму женщину таким обращением он оскорблять побоялся. — Сироты, — все так же хмуро отвечал главный каратель. — Госпожа Ехико настояла на том, чтобы взять их в Гарро. — Сиротам сюда нельзя… госпожа, — Кей, все же, поклонился женщине, ослепительно улыбнувшейся ему в ответ. — Вы можете пройти, но их… можно пристроить в какое-нибудь селение… — В этом нет необходимости, — проворковала красавица. — Эти ребята — не обычные дети. Лео, покажи. Один из ребят, что пониже, стянул с себя капюшон, давая возможность дозорным увидеть смазливое (как для десятилетнего пацана) личико с черными бездонными глазами и такими же черными волосами. Немного постояв, будто собираясь с мыслями, мальчик присел и резко выкинул себя в воздух, подлетая метра на четыре вверх! Хитоцу, до уровня которого поднялся хмурый мальчуган, нервно сглотнул и помянул Ками. — Шиноби? — уточнил Кей, которого представление удивило меньше, чем «напарника». — Пока еще нет, — вновь заговорил начальник карателей. — Мы нашли их в бандитском лагере. Обучения не проходили, откуда родом — не знают. Готовы сотр… сарт… сотру… — Сотрудничать? — подсказал Кей. — Собираетесь отправить их в Скрытую? — Как велит начальство, — пожал плечами каратель, немного смущенный своим косноязычием. — Хитоцу! — Кей задрал голову вверх. — Пиши там! А вы — проходите… Хитоцу и сам уже понял, что с этими проблем не будет. Узнать бы потом, с какого они отряда — в том свитке должна быть информация. Познакомиться бы с этой аристократкой…

***

Все прошло куда более гладко, чем я боялся. Дозорные спросили про детей, и дети оказались шиноби. Дозорные информацию восприняли спокойно, и даже тупая оговорка тупого Тахо не спутала нам карты — нас пропустили. Помогла в этом, конечно, моя одежда, быстро переделанная умелой Ехико в подобие женской аристократической. Выглядела она, конечно, при этом довольно непристойно, но кто посмеет сказать подобное аристократке? Уж точно не два простых дозорных на воротах. Было у меня еще подозрение, что барьер на Гарро может висеть какой-нибудь хитрый, и он нас не просто засечет, но еще и током, например, ударит. Обошлось и здесь… И вот, мы в Гарро! Город отличался от всего, что я видел до этого в мире. Если раньше у меня создавалось впечатление, что я попал куда-то в средневековье, то сейчас, будто глоток свежего воздуха с выхлопными газами — на меня уставился типичный «полис», каких в старушке-америке было достаточно много. Дома-небоскребы, выполненные в мрачном, даже постапокалиптичном, стиле. Неоновые вывески — вот уж чего не ожидал увидеть в этом мире! Зазывалы, шлюхи, наркоторговцы и их клиенты, редкие патрули дозорных — все здесь казалось одной большой антиутопичной картиной какого-нибудь малоизвестного художника. Но, вместе с этим, я почувствовал себя в своей тарелке. Вот он — большой город. Вот она — моя стихия. Зайдя в ближайший вонючий и темный переулок, мы переоделись. В некоторые закутки не стоит ходить в одежде дозорных, да и не нужен нам теперь этот маскарад. Тот свиток остался на воротах — когда его доставят старшему, «отряд», можно сказать, будет числиться за этим городом. Никто и не подумает, что отряда уже почти неделю не существует. Нет, потом возьмутся за поиски, семьи погибших все растрезвонят и пойдет-поедет, но когда же то будет. По крайней мере я собираюсь свалить из страны еще до этого. — Куда теперь, босс? — Тахо притих, подавленный монструозностью города и вообще тем фактом, что он тут, все же, побывал. Вообще вся компания притихла, и лишь я и Ехико относились ко всему со спокойным интересом. Даже Нагато, раззявив рот, смотрел по сторонам, иногда ловя на себе насмешливые взгляды прохожих. — Сейчас и узнаем, — я нашел взглядом вышибалу-охранника, стоящего у какого-то заведения. — Эй, милейший! Спустя час и несколько неудачных попыток завести разговор, мы, все-таки, пришли к месту, которое мне показывал отец в своем гендзюцу. Большой фонтан, почти искусственный водопад, выбивающийся прямо из скалы, служащей чем-то вроде границы города и стеной для дозорных. Вода впадала в широкий круг из камня, в котором изредка сверкали мелкие монетки, брошенные «на удачу». Народу тут собиралось немного — смотреть на фонтан в стране вечных дождей, это полная лажа, так что придя к месту, мы, неожиданно, оказались в большинстве, по сравнению с местными. — И че мы тут будем делать? — Тахо, попривыкший к городу, вновь начал задавать тупые вопросы. — Ждите, — я кивнул Ехико и Нагато и перешагнул ограждение. К моему удивлению, никого особо не заинтересовал мой поступок, кроме, разве что, моих подельников — те удивились очень уж сильно. Остальным до пацана, решившего искупаться в фонтане, дела не было никакого. Будто у них тут каждый день — День ВДВ. Ну и хрен с ними, мне же лучше. Добравшись до скалы, из отверстия в которой и текла вода, я осторожно попробовал к ней прицепиться. Получилось — ловушек нет. «Пройдя» четыре метра вверх по скале, я чуть не грохнулся вниз — вместо опоры, моя нога провалилась внутрь скалы, хотя глаза мои явно видели — там камень. То, что нужно. Выемка, скрываемая долговечным гендзюцу моего отца, оказалось тесной и неудобной, но если особо не привередничать, то сюда и два таких как я могут поместиться. Я сосредоточился, расположившись поудобнее, и активировал Шаринган.

***

— Что будем делать, Обито? — хриплым голосом спросил Черный, когда мальчишка с Риннеганом вошел в город. Они преследовали мелкого Узумаки и его нового друга уже несколько дней, и вот, теперь их банда, наконец, остановилась в Гарро. Мадара умер не так давно, так что за время, пока они следили за Нагато и мелким нукенином, Зецу и Обито притирались друг к другу. Черный, сливаясь с людьми по их воле, мог управлять их телом и передавать свои воспоминания. Он учил юного Учиху техникам Риннегана, Шарингана и Мокутона, вливая в его голову знания Мадары. Обито учился прилежно, да и решения, зачастую, принимал правильные, так что пока Зецу решил во всем ему подыгрывать. — Он еще слишком молод, разве нет? — в голосе преемника Мадары сквозило сомнение. — Старше тебя, — усмехнулся Зецу. — Но Риннеган он использовать не умеет. Он вообще ничего использовать не умеет. Пока что он слаб. — Мы можем его научить… — юноша задумался. — Но тогда придется раскрывать перед ним все карты. — Инструмент должен оставаться в неведении, — кивнул Черный. — Мы можем позволить тому нукенину обучить его хоть чему-то. — Тот еще меньше. Хотя не в пример опытнее. Но ведь нам нужно действовать уже сейчас, разве нет? — Мы можем заняться поиском кандидатов и их вербовкой. Лидер нам пока без надобности. — Ну, а если Узумаки не научится чему-нибудь полезному и вообще не сможет стать… инструментом… — Обито вздохнул. — Тогда я заберу у него эти глаза и пересажу себе. Я ведь и сам могу побыть лидером… Зецу смолчал, чтобы скрыть свое одобрение. Сейчас юному Учихе нужно воспитать в себе личность. Вернее — огранить уже созданную. Всего лишь время. Немного времени — год-два. И он потерпит. Он терпел слишком долго для того, чтобы спешить сейчас, когда почти все важнейшие детали уже готовы. Все инструменты у него на руках, так что может пойти не так?

***

— Сагиши… Эй, Сагиши! Я открыл глаза, услышав голос отца, и оказался, вдруг, в каком-то солнечном теплом лесочке, на светлой поляне. Иори, вернее его иллюзия, стоял ко мне спиной на границе поляны. Он куда-то заинтересованно смотрел, так что я, шмыгнув носом от накативших воспоминаний, подошел ближе. — Что ты видишь, Сагиши? — спросил отец, явно помолодевший с тех пор, когда я последний раз его видел. Я пригляделся, и увидел битву. Даже не так — бойню. Здоровенный седой медведь наседал на массивного тигра, зажимая его между деревьев, резко атакуя и просто идя напролом. Звери дрались не на жизнь, а насмерть, но стоило только отцу щелкнуть пальцами, и они исчезли, осыпавшись зелеными листьями. — Впрочем, можешь не отвечать, — помолодевшая иллюзия отца открыто улыбнулась мне, что он, в свою очередь, делал нечасто. — Ведь все это — гендзюцу — дар моих глаз. Уверен, твои глаза будут не хуже. Ну что, приступим к первому уроку? Первому? Но ведь это уже второй! Хотя… помню-помню, в том гендзюцу на озере Иори говорил, что оставлял эти послания, когда еще мама была жива. Сейчас он — не совсем тот отец, которого я знаю. И даже так — он помогает мне… — Поехали, папа! Этот урок был сложнее предыдущего, потому что теперь Иори учил меня пользоваться силой моих глаз — Шарингана. Я уже понял, что, при активации, он повышает мою реакцию, память и прочие составляющие, необходимые, как раз, для использования того тайдзюцу, которому меня научил Иори. Теперь же отец учил, что красные глаза с запятыми на орбитах являются одним из самых эффективных в мире инструментов по построению гендзюцу. Гендзюцу — техника, при которой пользователь посылает свою чакру в мозг объекта воздействия. По простому — гипноз. Вариантов гипноза может быть много — от звука, до касаний. Обладатели Шарингана используют визуальный контакт — любой, кому я смогу заглянуть в глаза, может стать целью моего гендзюцу. Однако нельзя просто взять и приказать иллюзии построиться так, чтобы человек пошел убивать свою семью, нет. Гендзюцу — тонкая наука, тесно переплетенная с психологией. Нужно найти рычаги давления на цель, запутать ее, замаскировать технику иллюзий под что-то реальное, так, чтобы мозг не сразу понял, что все вокруг ненастоящее. Умелое гендзюцу — лабиринт из желаний и страхов цели, который может выстроить только очень умелый шиноби. Есть методы больше узнать о цели именно в самом мире иллюзий, но даже так — просто наложить на готового человека приказ «спать» -слишком уж сложная задача даже для таких могучих шиноби, как мой отец. Это как шахматы — тут нужно знать, как правильно ходить и куда именно. Обмани мозг, обмани противника и возьми его под контроль. Есть и более легкие версии гендзюцу — что-то вроде голограмм, проецируемых через Шаринган на мир. Грубо говоря — я могу не воздействовать на мозг цели напрямую, а, например, укрыть яму с кольями иллюзией обычной земли. Без постоянной поддержки такое гендзюцу долго не продержится, но суть обманки, думаю, понятна. Можно было даже заставить мозг открыть память хозяина, что позволяло читать воспоминания. Трудно, нудно, но можно. Итого, за три часа в иллюзии, я узнал все что можно о гендзюцу, шаблонах их наложения, тонкостях работы Шаринганом с применениями таких техник и прочее. Впрочем, за такой короткий срок всего не выучишь, так что отец лишь вложил в мою голову все основы и дал почву для самообразования, которой я собирался непременно воспользоваться. Сильнейшие пользователи шарингана, например, могли накладывать иллюзии на джонинов, что автоматически делало их победителями в бою. Такая корова мне нужна! Так же, пробудившись, я нашел в тайнике свиток с переписью темных делишек некого Таоми Накусено — местного барыги, торгующего краденым, награбленным и прочим. Он долгое время работал с Иори, так что отец знал на что указывать и куда давить. Судя по всему, теперь мы с ребятами сможем наведаться к господину Таоми и предложить партнерство. Взаимовыгодное, разумеется. Главное — все правильно разыграть, так что теперь мне предстоит об этом сильно подумать. И поэтому из фонтана я вышел очень задумчивым… Тахо с ребятами как раз очень сильно нуждались в помощи — местные дозорные зацепились взглядом на новенькое танто, которое один из моих придурков решил прикарманить и сохранить у себя. Откуда у бродяги такое сокровище объяснить они толком не могли, а Ехико и Нагато вмешиваться не стали, похихикивая над безуспешными попытками бандитов обойтись без взятки. Накидываю на себя простенькую иллюзию, делающую меня похожим на аристократа, а так же ловлю взгляды двух дозорных, наседающих на парней. Посыл чакры через Шаринган, с обязательной промывкой памяти насчет цвета моих глаз, и простая цепочка ложных воспоминаний, не перекликающихся с их настоящими: пытались отжать танто, не вышло, хотели взятки, но пришел молодой господин и на всех наорал, отобрав танто у своего «охранника» и спросив, не хотят ли доблестные дозорные теперь забрать ножик. Ножик у аристократа забирать не стали и, грустно ссутулившись, двое дозорных пошли гулять дальше. Ф-фух! Столько мороки, а ведь я просто внушил им, что я аристократ, по сути. Тахо с ребятами недоуменно посмотрели вслед разом потерявших боевой запал молодцов в форме, а после перевели взгляды на меня. Первым заговорил Нагато, понявший, что я что-то сделал: — Не знаю, что это было, но этому ты меня научишь в первую очередь.